День свернулся, как старый питон...

- Словами не интересно, - отозвалась Оливия, вытягивая руки и сладко потягиваясь. От сидения в таком положении у девушки затекли ноги и... не только ноги. Так что она попыталась как-то поерзать, сменить позу, и выяснилось, что бортик, оказывается, довольно узкий, и держать на нем равновесие сложно, если постоянно шевелишься. Оливия аж нахмурилась, как-то очень сосредоточенно разглядывая скамейку. Может, она тоже неплохо подходит для сидения? Или для лежания... И вообще, для очень многих интересных вещей. Быстрее бы уже домой свалить... И где Дамьян, интересно? Хоть бы дома.

Сообразив, что она как-то слишком резко и быстро мыслями уносится в далекие дали, девушка мотнула головой, а затем спустилась на скамейку. Оставалось только проверить новый щит Джильди, а затем эту часть занятия можно официально считать закрытой. Осталось только с мыслеречью попрактиковаться.
Во второй раз щит получился более цельным, видимо сказывалось отсутствие надобности удерживать равновесие. Оливия тщательно проверила щит, даже один раз аккуратно надавила, чтобы он почувствовал, а затем хлопнула в ладони. От громкого, резкого звука он должен был рассыпаться.
- Так, с щитом пока всё, можешь иногда практиковаться, ставить его. Чем чаще ставишь, тем лучше получается, и тем меньше внимания это отнимает. Теперь попробуем мыслеречь. Это немного проще, только один раз попробуешь и пойдешь отдыхать. Для того, чтобы передать мысль нужно смотреть в глаза. Придумай короткую фразу, постарайся мысленно сжать её, скомпоновать. Потом потянись щупальцем энергии, как при телекинезе, к моему сознанию, и как бы втолкни эту мысль, - Оливия придвинулась чуть ближе, чтобы было удобнее смотреть в глаза. И даже свой ментальный щит сняла, чтобы было максимально просто.

Как ни крути, а совсем без ментального щита было как-то неудобно, некомфортно... и Лив хотела, чтобы вся эта экзекуция поскорее закончилась, и она снова смогла бы натянуть защиту на своё сознание. Кроме того, от того, что не нужно было концентрировать внимание на щите, становилось чересчур легко и просто на... на чем? Не на душе, но в голове, наверное? И легкость она не совсем приятная, какая бывает у голого человека в толпе. Вроде бы ты без одежды, тебе легко, нигде ничего не жмет и не давит, но...

У Джильди получилось передать свой вопрос с первого раза, и Лив начинала думать, что телекинез от ментальной магии очень зависит. Ну и наоборот. Потому что она умело управлялась в менталкой, и от этого было легко учиться телекинезу. То же самое, но наоборот, происходило от Джильди.
От самой сути вопроса девушка едва не поморщилась, так данная тема была ей... мягко говоря, неприятной. Потому что она не любила лезть в чужие дела, а тут без этого, кажется, никак нельзя было обойтись. К тому же, Оливия начинала волноваться и переживать за Джильди, потому что шутить со смертью - это как-то не очень хорошо. Лив вот в своё время едва не доигралась.
- Да, рассказал, - спокойно произнесла девушка, отклоняясь назад и упираясь спиной в бортик беседки. Сложила руки на груди, вопросительно вскинула брови. На этом она считала, что занятие окончено, парень наверняка уже устал, но было интересно, как он поведет себя теперь. Начнет оправдываться? Что-то скажет? Сам же, считай, тему поднял.

Все. Хватит на сегодня играться с Аджной, голова уже раскалывается.... Вопрос до адресата дошел, это уже понятно, даже и ответ уже получен... Джильди устало опустил голову, уткнувшись лбом в переплетенные пальцы. Давно уже не приходилось как-то слушать, как пульсирует боль - все не случалось то боли, то времени. Успел уже подзабыть, как это - когда она ритмично накатывает волнами и неожиданно мягко бьет в затылок...

- Рассказал, значит? - задумчиво протянул Рейс. - Значит, мне больше не надо ломать голову, как бы поделиться с тобой этим известием? Ну и прекрасно, - слова получились неожиданно холодные. Чем ближе становилась инициация - а она приближалась, это португалец чувствовал великолепно, ощущал каждой клеточкой тела, - тем больше Джильди словно бы отвердевал внутри, становясь более равнодушным к окружающим. А что, если это - часть перерождения? Если после инициации он и впрямь станет таким, равнодушным ко всем вокруг? От подобных мыслей накатывал страх - противный, вязкий, холодный и липкий. Но отступать уже было некуда. Да и невозможно...

Неоднозначная ситуация, получилось. Оливия не шевелилась, продолжала внимательно смотреть на Джильди, и только чувствовала, что начинает злиться. Это отразилось разве что только в поджатых губах и колючем взгляде.
- Как это мило. Ты хотел со мной поделиться, да? - как будто ласково, но на самом деле злобно поинтересовалась девушка. Вот так бы и кинула в него чем-нибудь, честное слово.

Будучи по натуре очень эгоистичным человеком, первым желанием было поднять на ноги и уйти, чтобы Джильди, как упрямый баран, остался совсем один со своими странными желаниями и намерениями. Вот только в последнее время Лив взяла привычку думать, прежде чем что-то делать. И будучи, опять же, очень эгоистичным человеком, она понимала: если сейчас уйдет - потом сама себя за это съест, со своей слишком активной совестью. А это не очень хорошо. Да и стоило признать, не хотелось девушке, чтобы с Джильди что-то случилось... Так что уходить - не вариант.
Оливия прикрыла глаза на пару секунд, сделала глубокий вдох, словно соскребая в кучку всё своё терпение и самообладание, а затем произнесла:
- Я слышала версию Максима. И мне не понравилось, что он сказал. Может быть, ты расскажешь свою версию и объяснишь всё нормально? - это было даже похоже на просьбу, потому что Лив искренне не понимала желание собственной смерти, или чего-то там, а раз не понимала, значит и разобраться нормально не могла. Может она вообще думает как-то не так?

- Не поверишь, но и впрямь собирался. Зачем умирать неожиданно для всех, если можно сделать предупреждение и постепенно приучить окружающих к мысли о том, что меня через какое-то время не станет? - отозвался Джильди. Раньше начал бы волноваться из-за того, что Оливия злится, гадать, как можно исправить положение - а сейчас было все равно, произойдет в конце концов взрыв или нет. Нехорошие перемены, которые и самого португальца порядком напрягали - но менять что-либо было уже не в его силах. Процесс запущен.

- Я уже пытался объяснить все Максиму. И ты сама видела, к чему это привело, - равнодушно сказал португалец и положил подбородок на переплетенные пальцы. - Но попытаюсь объяснить еще раз, - тут Джильди умолк, пытаясь понять, с чего же ему лучше начать. С самого начала - явно не стоит, так они до вечера тут сидеть будут. Но и с самого конца - тоже глупо, ибо будет ничего не понятно... Наверное, самое разумное - выбрать какую-то точку отсчета, начать с нее, а дальше добавлять необходимые куски, и неважно, что из них - до, а что - после.

- Думаю, начать нужно с того, что, уехав из Португалии, я не смог позабыть про вуду. Эта религия успела стать важной частью меня. Не в том смысле, что без нее я существовать не смогу - просто тогда это буду уже не я, а кто-то другой. И я привез эту религию с собой, в Линь Ян Шо. Продолжал исповедовать ее, тем самым с каждым днем приближаясь к инициации. Нужно ли рассказывать тебе, кто такие шаманы? Как проходит инициация и как люди умирают за свою веру? Но это же будут просто лишние слова и ни в чем тебя не убедят - разве что в том, что я окончательно свихнулся. На данный момент суть в том, что я подошел к определенной черте, остановиться на которой не могу. Теперь нужно либо бросить все и предать свою религию и все то, что я делал для нее и что она дала мне - либо идти дальше, вперед, стать новым шаманом. Как я уже сказал тебе, останавливаться и забывать я не хочу. А при инициации мне непременно придется умереть. Я могу уехать из Линь Ян Шо, чтобы успокоить Максима - но толку с этого? Если я не откажусь от вуду, то смерть шамана рано или поздно все равно меня настигнет. Другой вопрос, что в одиночку я не смогу сделать так, чтобы инициация прошла правильно. Здесь, я точно знаю, есть люди, которые готовы мне помочь. А если за пределами монастыря таковых не окажется... ну что ж, вот тогда я умру совершенно точно. А пока у меня еще есть шанс воскреснуть, и довольно приличный...

Говорил, наверное, все же больше для себя. Если Оливия не поймет - винить ее за это он не сможет. Все же вуду - такая религия, определенные особенности которой не все могут спокойно принять. Но только пожалуйста, не надо сейчас его отговаривать... он все равно не одумается, а будет только долгий, ненужный разговор и еще одна ненужная ссора... все это лишнее, совсем лишнее...

От такого хладнокровного рассуждения на тему смерти, Оливии стало откровенно говоря не по себе. Тема была не то что бы больная для девушки, но крайней неприятная, потому что вплотную приблизится к смерти она уже успела аж три раза. Первые два раза не по собственной воле, когда пришлось буквально зубами вцепляться в собственную жизнь, а третий, когда сама себе пыталась вены вскрыть. И не пожелала бы никому подобного опыта.

Слушала Оливия очень внимательно, в коем-то веке вся обратилась в слух, и даже, кажется, не моргала, боясь что-то пропустить или не понять. Религия - это то, что Лив не понимала, так как сама в существование Бога или Богов не верила, но не собиралась бить себя кулаком в грудь и пытаться всех убедить в правильности своего мнения. Каждый в праве думать что хочет, делать что хочет, и принимать те решения, которые якобы принять лучше всего. Как там говорилось... совершим все возможные ошибки, иначе мы никогда не узнаем, почему не нужно было их совершать?
- Хорошо, - в конце концов произнесла девушка после долгого, тяжелого молчания, и сделала глубокий вдох, словно было тяжело дышать. Макс просил её вмешаться, принять меры, но... наставник из неё плохой, что ли? Даже жутко становилось от того, что она так спокойна, и Джильди так спокоен, словно о погоде разговаривают.
- И ты на сто процентов уверен в своем решении... - даже не вопрос, а констатация факта. Слова о предательстве своей религии она запомнила хорошо. Вообще, походило это всё на бред сумасшедшего, но за долгое время Лив успела убедиться в адекватности своего ученика. - И что нужно для того, чтобы ты воскрес? А если не воскреснешь? - вот последний вопрос интересовал больше всего.

Джильди сперва даже не поверил своим ушам. Честно говоря, уже настраивался на то, что придется еще раз доказывать выверенность и неизбежность принятого решения... а вот. Пока ничего такого не понадобилось. Только сейчас португалец заметил, как сильно он стиснул пальцы - до боли, даже костяшки побелели. Оказывается, он не так уж ко всему и безразличен, как самому казалось... И это же хорошо, очень хорошо. Значит, все не так страшно, как он себе уже успел нафантазировать... Рейс дрогнул уголками губ, пытаясь изобразить подобие улыбки и кивнул: - Уверен. Даже не на сто процентов, а и еще чуть больше.

- В какой-то момент инициационная болезнь переходит в кому, - а вот такие подробности уже почему-то было легче объяснять обезличенно, стараясь не переводить на себя. - И тогда нужно сделать так, чтобы тело никто не видел - обычно для этого тело переносят в какую-нибудь пещеру... и ждут. Не заходят туда, не проверяют, что к чему и как идет инициация - просто ждут. Когда шаман выйдет оттуда... или не выйдет. Почему некоторые не выходят, я не знаю, не могу объяснить. Тело может находиться в пещере от нескольких дней до нескольких недель, если дольше - значит, шаман уже не выйдет, - как же все-таки сложно объяснять другому человеку вещи, которые сам до конца не понимаешь. В которые просто веришь, веришь всем сердцем, потому что они - смысл твоей жизни...

Оливия снова внимательно слушала Джильди, а когда он закончился, вдруг поморщилась, как будто у неё что-то болело, запустила пальцы в волосы, и некоторое время напряженно их теребила, пока сознание пыталось собрать мысли в какую-нибудь приличную кучку. Она всё жаловалась, что ей скучно, и вот, на-те вам пожалуйста, получите, распишитесь.
И Джильди как будто удивился её спокойной реакции. Видимо, до сих пор недостаточно изучил свою странную, непредсказуемую наставницу. А она тем временем посчитала своим долгом высказать собственные мысли:
- Честно говоря, я думаю, что ты умом тронулся. Но мне так же кажется, что человек в праве делать то, что он хочет и то, что он считает нужным. Поэтому я не собираюсь привязывать тебя к циновке, запирать куда-нибудь или следить двадцать четыре часа в сутки, - спокойно произнесла девушка. Потом сознание решило поиграться, и подбросило мысль: если бы Дамьян что-то такое удумал, ты бы тоже так сказала? Ох уж это сознание... Аж от самой себя неприятно. Оливия снова поморщилась, испытывая позорное желание сбежать. Она всегда его испытывала, когда сталкивалась с чем-то трудным или неприятным.

- И как ты собираешься эту инициационную болезнь получать? Кроме того, я не совсем понимаю из твоего рассказа, зачем нужны люди, готовые помочь. Чтобы в пещеру занести? И всё? И еще я не понимаю, с чего ты взял, что шанс воскреснуть приличный, если, опять же, по твоим словам, ты только валяешься в пещере, и это дело случая, - сознание уже живо нарисовало картину того, как она оттаскивает ученика в пещеру, а потом сидит у входа, всем телом прислушиваясь через землю к его сердцебиению. От таких мыслей Лив аж побелела, хотя и пыталась сохранять спокойное выражение лица. - Я могу помочь?

Ну... Оливия, в общем-то, не так уж и далека от истины в своем предположении о том, что Джильди тронулся умом. По сравнению со всеми прочими людьми в монастыре - да, сумасшедший, непременно. Хотя здесь, в Линь Ян Шо, кажется, все по-своему немного сумасшедшие... Вот только португалец пока не мог понять, зачем Оливия так старательно его обо всем расспрашивает. Волнуется? Просто любопытно? Хочет узнать, какие конкретно действия ученика в недалеком будущем нужно будет пресекать? Рейс сложил пальцы в замок и на мгновение прикрыл глаза, погружая разум обратно в транс. Настроиться на нее... Как антенна, поймать волну, на которой колеблются и изменяются ее чувства... Зачем тебе так надо все это знать, Оливия Хамфри?...

- Я? Я собираюсь ждать инициационную болезнь, - отозвался Джильди. - Она сама найдет меня, когда придет время... и я просто пойму это. Возможно, звучит глупо - но я в это верю. И отдал этой вере столько лет своей жизни, что теперь уже проще и вправду умереть, чем отказаться от нее... - быть может, смешно слышать слова про отданные чему бы то ни было годы от двадцатилетнего парня, но религия вуду - не компьютерная игрушка, которую можно пройти за несколько часов. Ради этой религии Рейс отказался от нормальной жизни, давно уже отказался, лет двенадцать назад. Вот и сейчас, мог бы спокойно ходить на занятия, даже, наверное, встречаться с какой-нибудь прекрасной девушкой, что в его возрасте вполне естественно - а он умирать собирается...

- Кто-то непременно должен обеспечить одиночество тому, кто проходит инициационный обряд, - пояснил Джильди. - Обеспечить и проследить, чтобы оно не нарушалось - потому что обряд инициации нарушать нельзя. И я буду очень рад, если ты сможешь проследить за тем, чтобы никто в него не вмешался... А про шансы я говорю так свободно, потому что, согласись, по сравнению с нулевым любой шанс воскреснуть велик. За пределами монастыря мне не выжить точно, просто инициация не пройдет так как надо, прервется... А вероятность того, что я при правильно проведенном обряде не вернусь - где-то одна пятая, вряд ли больше, - что-то такое уже начинало брезжить на границе сознания... Да, вот она, "волна Оливии". Если сейчас ничего не заподозрит и не начнет "закрываться" всеми мыслимыми и немыслимыми способами - возможно, даже получится ее прочесть...