Пусть охреневшая ворона в страхе падает с клена

Макс несколько секунд глядел на Дмитро, который вот буквально только что закончил свою эмоциональную речь. Глядел спокойно, можно даже сказать доброжелательно, правда слегка удивленно. Дейнека нравился Казанцеву, ибо будучи почти полной его противоположностью, умудрялся поставить себя так, что даже если на него сердились/обижались, то очень быстро остывали, не в силах сдержать улыбку, когда видели весело покачивающиеся кудри паренька и его задорный взгляд.
Захотелось курить. Как всегда, в сложной ситуации, мозг Максима забуксовал, распыляясь на кучу мелких деталей, и не в состоянии охватить всю проблему целиком. Обычно порция табачного дыма помогала придать мыслям одно направление.
- Понимаешь ли, дружище, - проговорил, наконец, Макс, не отрывая взгляда от своего первого «ученика», - все не так просто, как, возможно, тебе могло показаться.
Казанцев вздохнул, встал со своего места, сделал пару шагов, в сторону края беседки, с трудом преодолевая свой страх высоты. Ветер завывал внизу, и парню пришлось слегка повысить голос, чтобы его услышали:
- Лучше всего, относиться к Аджне, как к некоему инструменту… или еще лучше, как к некой дополнительной конечности, - заговорил он снова, поворачиваясь к Дмитро лицом, и показывая пальцем на свой лоб. – Вроде руки, или ноги. Она неотделима от твоего тела, но, в то же время, необходима для совершения некоторых действий. Поэтому, когда при использовании чакры, ты ощущаешь хоть какой-то дискомфорт – это сильно влияет на качество твоей работы с этой самой чакрой… Продолжая сравнение с рукой: представь себе, что у тебя на руке выросла бородавка. Она тебе мешает играть на гитаре, просто откровенно мешает сгибать пальцы так, как нужно. В результате, твоя собственная игра не нравится ни тебе, ни окружающим… Разве, ты бы не попытался избавиться от этой бородавки?
Резкое движение вперед, и Макс вдруг в одно мгновение оказался рядом с Дмитро, ткнул указательным пальцем в рану, едва остановив его в миллиметре от расчесанного до красноты лба:
- Это, - жестко сказал он, - такая бородавка. А ментальная магия – твоя песня, которую надо сыграть. Чтобы песня получилась хорошей, нужно избавиться от бородавки… Идею понял?

- Не грузи меня образами! Я и так весь загруженный, да! - сердито сказал Дейнека, пытаясь увернуться от тычущего ему в лоб пальца Макса. - Чего, нормально нельзя, что ль, сказать? Я чего, типа "здравствуй, дерево", не понял бы ничего? Или чего, или где вообще, э?
И вообще, Дейнеку злить низзя, не. Потому что бунтующий Дмитро - это... ну, зрелище всегда разное, но всегда ничего хорошего для окружающих, да... Сейчас паренек уселся на скамейку в обнимку с гитарой, уложил локти и подбородок на инструмент и принялся разглядывать Макса то ли с сомнением, то ли с неодобрением...
- Чего, типа самый умный, что ль, да? - сказал наконец Дейнека. - Ну так и объясни тогда, как сделать так, чтобы не чесалось, а не читай тут километровые лекции, да! - нашелся тоже учитель морали, бе-бе-бе...

Максим вздохнул, тяжело, обреченно. Секунд десять глядел на Дмитро, почти не мигая, и, казалось, что-то обдумывая.
Сел. Вытащил коротенький карандаш из нагрудного кармана джинсовки, покрутил его меж пальцев, удовлетворяя многолетнюю привычку крутить таким образом никотиновую палочку. Молчал, глядя, как накуксившийся и обозленный пацан сидит, в обнимку со своей гитарой.
Ветер снова завыл в глубине ущелья, поднялся вверх, качнув верхушки невысоких кустов. Макс повернул голову в ту сторону, заметив, что солнце стало клонить к закату. Вздохнул в очередной раз.
Потянулся к телефону, спокойно выключил его, дабы сохранить еще немного заряда. Закрыл ноутбук, который обиженно пискнул, подсказывая, что выключается, и больше не будет потреблять столь необходимую энергию. Медленно и неторопливо убрал свою электронику в рюкзак, немного повозившись с зацепившимся краешком бутылки с настойкой. Только лишь убедившись, что все упаковано достаточно хорошо, и точно не разобьется, даже если скинуть рюкзак с обрыва, Макс затянул бретельки, стягивая края мешка, и закрыл кожаную крышку, щелкнув защелкой. После чего спокойно убрал рюкзак под скамейку.
- Знаешь, что я подумал? – проговорил Казанцев, вновь переводя взгляд на медленно катящееся по небосводу солнце, и облокотившись на перила беседки. – А ну ее, эту ментальную магию! Ты столько лет без нее обходился, так обойдешься еще пару дней… К сожалению, помочь я тебе с твоим лбом не могу, точно так же, как ты не можешь мне сказать, почему у меня болит голова, например… А пока ты не разберешься со своей проблемой, то и Аджну использовать тебе категорически не рекомендуется… Могу только посоветовать, как-нибудь провести занятие с мастером врачевания, может они что-то скажут.
Макс улыбнулся, прищурился от неяркого солнечного света, словно большой довольный кот:
- Если я тебе еще не надоел, может, еще что-нибудь сыграешь? – попросил вдруг он, на секунду скосив глаза на младшего товарища и продолжая улыбаться. – Не ради занятия, а просто так – для удовольствия? По-моему, это будет отличным продолжением, неплохого вечера, м?