Рыбнадзор в звериной шкуре

Со дня первого превращения прошел почти месяц. Прошел, надо признать, попросту великолепно: дрых Николай теперь без задних ног, и практически без сновидений, аппетит улучшился вдвое, настроение, соответственно, тоже поднялось. Правда, пока зашивал порванную при превращении подушку, исколол себе все пальцы, но это уже – мелолчи жизни. Ни с Келли, ни с Ульяной николай о своем звере больше не разговаривал, следуя мудрой поговорке «не будит лихо, пока оно тихо». А лихо, точнее росомаха, действительно никак себя не проявляло аж до следующего полнолуния.

В тот день Николаю слегка нездоровилось. Поначалу, из-за ухудшигося аппетита, парень подумал, что слегка приболел, но в лазарет идти не стал: привык мелкие болячки переносить «на ногах», а про серьезные инфекции в монастыре не слышали с момента основания. Потом, ближе к вечеру, когда начала проявляться раздражительность вкупе со странной суетливостью, парень отнес этот «недуг» на счет закидонов своего организма, банально время от времени шалившего по причине долгого воздержания. Вот только ближе к ночи стало понятно, что это – не просто выбрыки организма, а что-то иное. За ужином, вдобавок, случилась очередная шутливая перепалка с Ульяной по поводу магии, отчего-то очень сильно Николая разозлившая. Украинец понимал, что девушка просто шутливо подкалывает его, и обычно он на такие шутки не обижался, да и сам пошутить и умел, и любил, но сегодня почему-то на самые безобидные подначки николай реагировал довольно болезненно. Виду он, постарался не подавать, просто, едва закончив ужинать, быстро распрощался со всеми, вышел из столовой, и начал бродить по территории монастыря. А потом парню вообще дико захотелось погулять под луной на природе, на свежем воздухе, подальше от людей. Статус обитателя давал кое-какие преимущества, да и график отхода ко сну всех мастеров был давным давно известен, проверен и перепроверен. Так, что если никого больше нелегкая не вынесет на такую же прогулку, все должно было обойтись.

Примерно в таком направлении текли мысли Николая, пока тот топал параллельно ручью в сторону пруда.В пруду, как обычно, плавали карпы, беззастенчиво всплывая едва ли не к самой поверхности, и беззастенчиво разглядывая человека.

«Совсем распустились, водоплавающие», со странно нарастающим раздражением подумал парень. В храме, как известно, для рыбалки ходили на озеро, а карпами в пруду традиционно только любовались, часто даже подкармливали, так что рыбки действительно к виду человека привыкли.

Внезапно по телу Николая прошла дрожь, знакомая по чайному домику. Вот только в этот раз не было тошноты, не было видения той странной пещеры, только резкая боль в меняющем форму и структуру теле. Поначалу парень испугался, но на этот раз звериный рассудок довольно быстро взял контроль над меняющимся телом, отключая человеческий страх. Превращающемуся зверю, правда, тоже было больно, поэтому по окрестностям разнесся тихий рык.

Росомаха недоуменно оглядывалась по сторонам. Зверь очнулся от спячки, и сейчас с интересом оглядывался по сторонам, затем сделал несколько неуверенных шагов, разминая мышцы, и привыкая к своему телу. Зверь не понимал, почему вдруг тело плохо слушается его, как будто, он сейчас – детеныш. Впрочем, уже через минуту движения стали привычными и размеренными, глаза привыкли к обстановке, слух и нюх дополняли общую картину. Пора было осваивать новую территорию. За спиной росомахи, находилось поселение людей. Зверь знал, что люди часто держат добычу в среди сложенных вместе бревен, но лезть туда – слишком опасно. Человек вообще – слишком опасная добыча, и если только он не ранен, и не нападает на росомахиных детенышей – лучше с ним не связываться. Неподалеку располагался небольшой лесочек, можно было попробовать там поохотиться, но зачем, если прямо перед зверем раскинулся пруд с удобными подходами, а в пруду хватало столько рыбы, что вполне можно было охотиться чуть ли не ежедневно. Плавал зверь неплохо – перепонки на лапах позволяли не только хдить по любому снегу не проваливаясь, но и плавать ненамного хуже выдры.

Со стороны создавалось впечатление, что росомаха – зверь неуклюжий: слишком большое тело, непропорционально короткие лапы, довольно крупная голова, того и гляди перевесит... Так мог подумать только тот, кто никогда не видел росомаху в действии. Официально случаев нападения росомахи на человека не было зарегистрировано (за исключением тех случаев, когда зверь защищал детенышей), однако не зря многие таежники считали этого зверя опаснее рыси, а у эвенков верили, что в росомаху перевоплощаются души особенно злобных шаманов, не принятые за свои прегрешения в Нижнем Мире.

А тем временем очередной карп подплыл к самой поверхности пруда, но вместо человека узрел там хищного зверя, попытался было развернуться и уйти на глубину, да только где там – черно-бурое тело метнулось вперед, поднимая столб брызг, челюсти, способные одним укусом убить волка, или вытащить на дерево оленью голову, сомкнулись на тушке незадачливого карпа, и через несколько секунд росомаха выбралась на поверхность, держа рыбу в зубах. Отойдя от берега на несколько шагов, зверь положил рыбу на землю и отряхнулся. Следовало поесть, подкрепить силы, и отправляться исследовать и метить территорию, пока другие на нее не посягнули.

Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? Честное слово, Оливия не сильно шарила в подобных вещах, но сейчас могла смело сказать: путь к сердцу пантеры тоже лежит через пресловутый желудок.
Сказать, что Лив удачно поохотилась - ничего не сказать. Сначала попался жирный заяц, которого она умяла с большим аппетитом, потом какой-то мелкий грызун, случайно попался под лапу, и Лив его решила съесть тоже. Потом уже сытая кошка развалилась на теплом камушке, желая понежиться на солнце и переварить добычу, как в поле зрения попал еще один заяц. Такой же упитанный, как и прошлый, он беззаботно перебирал лапками, приближаясь всё ближе и ближе к её камню. Несчастному животному было не видно из-за кустов хищницу, и он наверняка даже сам не понял, как умер. Оливия решила, что когда добыча сама идет к тебе в лапы - грех этим не воспользоваться. А раз убила - грех оставлять тушку, надо съесть.

Сейчас пантера была в прекрасном расположении духа, у неё слипались глаза, всё тело было тяжелым, и особенно приятной была тяжесть в желудке. Кошка медленно шла, едва переставляя лапы и мечтала превратиться в домике, да поспать на широкой, прохладной кровати.
Так и не дошла... Услышала плеск воды в той стороне, где пруд и заинтересовалась. Кто-то решил искупнуться в неположенном месте? Или тонет... Даже второе предположение не заставило кошку ускорить шаг.

Какого же было удивление Оливии, когда в воде она увидела не слишком крупного, какого-то неуклюжего зверька, который... блин, ел рыбу. Пантера фыркнула от резкого запаха крови, а затем тихо рыкнула, привлекая к себе внимание. Она стояла совсем близко к кромке воды.

Только-только росомаха собралась приступить к еде, как ее внимание привлек сперва тихий шорох, а затем - негромкий рык. Особой враждебности в рыке не слышалось, но рычал явно не безобидный хомячок, поэтому зверь моментально отвлекся от рыбы, и поднял морду, разглядывая рычавшего хищника.
Такого зверя росомаха не знала: то ли маленький тигр, то ли очень крупная рысь, причем зверь был полностью черный. Ни одной полосочки или пятнышка, как у барсука например.И тигров и рысей росомаха знала: уссурийские тигры часто встречались на краю таежного ареала обитания зверя, а рыси были росомашьими давними врагами, частенько, кстати, душившими молодняк. Впрочем, зверек не слишком-то и заморачивался классификацией нового "знакомого": что что тигр, что рысь вполне могла посягнуть как на облюбованную росомахой территорию вообще, так и на только что пойманную рыбу в частности. Поэтому, вместо облизывания или виляния хвостиком, мохнатое существо издало в ответ тихий, и очень недружелюбный рык, при этом правой передней лапой росомаха подгребла рыбу под себя, намекая на то, что это - ее добыча, и лезть к ней не рекомендуется. Драки зверь не боялся: хоть стоящее перед ним черное существо и было намного крупнее, однако в схватках и с тиграми, и с рысями зверь часто выходил если не безоговорочным победителем, то и уж никак не проигравшим. Шансы были, а рыбу отдавать не хотелось. Росомаха рассчитывала на то, что противник не станет влезать в крупные неприятности из-за маленькой рыбки.

Зверь повел себя... в общем-то, как самый настоящий зверь. Зарычал, придвинул еду поближе, всем своим видом показывая, что это его добыча, и что угрызения совести его не мучают. Напрашивался очевидный вывод, что это какой-то новичок в превращениях, который пока не управляет собственным телом в облике зверя. Ну да, кто еще в здравом уме попробовал бы ловить рыбу в пруду, да еще так близко к чайному домику?

Насущий вопрос: что делать? Если бы Оливия была нормальным мастером, она бы даже особо не думала: превратилась в человека, прочитала мантру человеческого облика, которую она, кстати, прекрасно знала, отчитала, назначила... а нет, не в этот раз. Сегодня, увы и ах, пришлось бы ограничиться отчитыванием, потому что наказывать ученика, который себя не контролирует - глупо, бесполезно и даже как-то не педагогично. Страх какой, какими только слова в голове не крутятся... Скоро будет себя с учительницей в школе ассоциировать.
Оливия, ясное дело, нормальным мастером не являлась и в условиях постоянно скуки пыталась всячески находить себе приключения на филейную часть туловища. Вот и сейчас... Она решила, что в ближайшее время точно не станет превращаться, и попробует немного развлечься.

Пантера припала к земле, напружинивая лапами, словно собираясь прыгнуть. Сделала маленький шаг вперед и угрожающе зарычала. Теперь уже её поза и рык прямо-таки лучились агрессивностью. Пусть росомаха считает, что приперлась на территорию пантеры, и надо делать ноги.

В первую секунду росомаха в нерешительности отступила: стоявший перед ней зверь был крупнее, и, судя по всему, голоден, раз решил идти на конфликт. В бурой башке проскочила было мысль о том, что это, возможно, территория странной тигро-рыси, но росомаха не помнила, чтобы где-то здесь кто-то метил территорию. Она, правда, вообще не до конца понимала, как тут очутилась, но сейчас это погоды не меняло: черный зверь посягнул на ее, росомахи, добычу, а на такое любой хищник имеет обыкновение смертельно обижаться, что уж говорить о зверюге, заработавшей среди таежников столь дурную славу?
Росомаха тоже шагнула вперед, и зарычала не менее угрожающе, хотя ни в какое сравнение с глухим рыком пантеры ее рычание не шло: разница в размерах, весе, а, соответственно, и в голосовых связках, была слишком велика. Впрочем, зверь и сам понимал, что одним рыком противника напугать не удастся, и, вдобавок, обнажил два ряда острых клыков, какими, при желании, можно было и больно рвануть, и кость разгрызть. Хвост зверя пару раз метнулся влево-вправо, а само бурое создание начало медленно двигаться влево, пытаясь зайти этому странному маленькому тигру вбок. Почему, по мнению зверя, именно тигру? Во-первых, у черного зверя не было кисточек на ушах, а во-вторых, по деревьям такой здоровенной рыси карабкаться было бы весьма проблематично. Внезапно росомаха резко прыгнула вперед, пытаясь цапнуть противника за лапу. Только цапнуть потому, что еще надеялась отогнать от добычи, а не развязывать схватку насмерть - в странном тигре чувствовалась какая-то непонятная сила и полная уверенность в себе, и зверь не знал: это от реальной уверенности в своих силах, или от того, что черная кошка была пока что с росомахами незнакома.

О! Интересно! Оливия вся еще сильнее насторожилась, когда росомаха решила обороняться. Или не только обороняться? За все годы жизни, честно говоря, Лив ни разу в жизни не встречала соперника, с которым можно действительно драться в облике зверя. В смысле, соперника-то встречала, но то был человек, а это совсем другое. Человеку понять логику человека не так уж сложно, особенно в бою, но зверь... Хамфри никогда не дралась со зверем, так что не знала, как действовать. А вот пантера знала... Это было прямо как в то время, когда она училась охотиться. Нужно расслабиться, дать зверю чуть больше свободы, вдохнуть полной грудью, и тогда в голове план действий появляется сам собой. Это в свои права вступают необычно сильный звериные инстинкты.

Пантера не двигалась с места, даже головой не вертела, но при этом внимательно следила за своим соперником, стараясь предугадать его действия. Страха они, как ни странно, не испытывала, был только сильный азарт и желание узнать, что же будет дальше.
И тут росомаха кинулась на пантеру. Для такого мелкого и коренастого зверя, бросок был очень даже ловкий, однако и Лив не растерялась. По Николай старался подойти к ней сбоку, он отошел от своей рыбины, этим Лив и воспользовалась. Спасаясь от крупных зубов, пантера подскочила на месте. Пантеры известны своим умением прыгать высоко и широко, одним прыжком преодолевая большие расстояния. Вот и сейчас, кошка рассчитала прыжок так, чтобы приземлиться аккурат рядом с рыбой. Но этого ей показалось мало: кошка опустила морду и схватила рыбину, зажала её между зубов, да нагло уставилась на росомаху. Так-то, что теперь она, интересно, сделает?

Противник оказался быстрее, чем предполагала росомаха: клыки зверя клацнули впустую, а черный тигр непостижимым образом даже не отскочил в сторону, а попросту подпрыгнул на месте. Росомаха тут же отскочила в сторону, опасаясь контратаки, но черный хищник повел себя совершенно непредсказуемо, против звериной логики.
Увидев пантеру с рыбой в зубах, росомаха поначалу застыла, удивленно приоткрыв пасть: такая линия поведения зверю была абсолютно непонятна. Если бы противник убежал, или продолжил бой - все было бы понятно, но так вот нахально воровать! Опомнившись, зверь уже не зарычал, а разъяренно заверещал на нахальную кошку. Так росомаху еще никто не оскорблял, и дело теперь было не только в рыбе. Зверь снова прыгнул вперед, теперь уже собираясь всерьез рвануть клыками плечо черной нахалки. Прыгнул, правда, рассчитано, чтобы, если враг снова увернется, не влететь на полной скорости в воду.
Недолгое раздумье о причине поведения соперника, правда, начало пробуждать сознание Николая, но пока зверь еще прочно контролировал свое тело, и уступать "бразды правления" не собирался.

Ох ты, Боже мой, как росомаха разозлился... Аж стал издавать какие-то странные, непонятные звуки, от которых, честно говоря, кровь в жилах стыла. Оливия вдруг подумала, что не хотела бы услышать такой звук, будь она ночью и одна. Конечно, она может поджечь всё к чертовой матери на расстоянии чуть ли не квадратного километра, но всё равно, наверное, не очень приятно...

Оливия теперь уже понимала, насколько сильна разница в ловкости и быстроте у неё со зверем, так что собиралась этим бессовестно пользоваться. У неё вдруг затеплилась надежда, что, если она окончательно выведет росомаху из себя, сознание человека сможет случайно всплыть на поверхность. Тогда она убьет двух зайцев одним выстрелом: и ученику поможет (а скорее всего это ученик), и себя развлечет, а то уж больно в монастыре скучно.
На этот раз Лив решила провернуть рисковый трюк. Ей хотелось сделать так, чтобы росомаха почувствовала опасность, но в то же время нельзя была поранить, это было бы верхом непедагогичности.

Так что пантера снова подскочила, практически на месте, но на этот раз, перелетая через росомаху, специально зацепила её лапами за загривок. Жесткая и густая шерсть не дала когтям поранить кожу, но все-таки, наверное, зверю такое не понравятся. Следующий прыжок, и вот пантера уже восседает на ветке дерева. Рыба в зубах, тихое фырканье, похожее на смех и любопытство во взгляде. Росомаха окончательно унижена?

Успех был близок, но чертов черный тигр снова увернулся, причем на этот раз едва не ранил росомаху. И вновь зверюга не приняла честного боя, а запрыгнула на дерево.
Росомаху буквально переполняло желание порвать странного противника на маленькие черные клочки, но в этот момент пробуждавшееся сознание Николая влезло со своими комментариями по поводу наименования врага, и необходимости драки из-за рыбы.
Ответ зверя, пусть и выраженный всего лишь в эмоциях, был крайне агрессивен, и выражал полное несогласие с предложением прекратить разборку.
После этого росомаха резво рванула к дереву, и начала карабкаться вверх, вот только на полпути до ветки с Лив сознание человека вновь проснулось, и на этот раз звериное сознание не выдержало: слишком долго росомаха была в своей форме, и слишком тяжело было удерживать сопротивление Николая-человека. В результате обратное превращение началось прямо не дереве, и, когда когти зверя начали втягиваться, трансформирующийся в человека зверь грохнулся на землю. В результате полупревратившийся Николай сперва по-звериному зарычал, а потом, уже полностью превратившись в человека, застонал, держась за вывихнутое левое плечо.

Оливия замерла, пытаясь предугадать действия неуклюжего зверя. Ожидала, что он кинется к дереву, но никак не могла предположить то, что зверь начнет карабкаться на дерево. Нельзя было даже предположить, что такой приземистый и с виду неуклюжей зверек, сможет так ловко вскарабкаться на дерево. Если бы пантера могла совладать с мимическими мышцами и удивленно вскинуть брови, она бы непременно это сделала. Но нет, она только фыркнула от удивления и начала оглядываться, дабы найти путь к отступлению, пока еще не совсем поздно.

Но никакого пути не понадобилось... Рыба вывалилась из пасти и упала на землю с противным шлепком, когда Лив увидела, как зверь заваливается назад и начинает падать. Дальше Лив уже не думала, одним прыжком соскочила на землю, а через пару секунд пребывала уже в своем человеческом обличии.
Но поймать Николая у земли ей, конечно же, не удалось. Коля уже упал и начал превращаться, а Лив присела рядом на корточки и старалась не отводить взгляд, хотя было не слишком приятно наблюдать. Она старалась разглядеть что-то в ауре, но во время превращения она представляла собой одно большое алое пятно.

Как только Триленко превратился и попытался шевелиться, Лив начала водить ладошкой над его телом, гася алые всполохи голубой энергией. Теперь, когда алый цвет не мозолил глаза, можно было более тщательно осмотреть ауру. И тут уже Оливия увидела, как странно окрашены в серый цвет края кости в его плече. Обычно аура в этом месте выглядела совсем по-другому. Лив теперь сосредоточила голубую энергию на больном плече.
- Клево тебе, небось больно было с дерева упасть. Осторожно, не ворочайся, поднимайся аккуратно.

На этот раз боль от превращения прошла на удивление быстро: буквально секунд десять-пятнадцать, а мышцы перестали болеть и дергаться. Впрочем, причина такого везения стала понятна довольно быстро: мастер Хамфри, сидевшая рядом над корточках, и делавшая странные пассы руками.

"Везет мне последнее время: то Келли лечила после превращения, теперь - Оливия... Ну, хоть что-то в жизни хорошее", подумал Николай и попытался подняться на ноги. Предупреждению "аккуратно", естественно, не внял, и чуть не взвыл, когда плечо отозвалось резкой болью. Попытки пошевелить рукой успехом не увенчались. Опираясь здоровой рукой о ствол того самого дерева, с которого он эпично навернулся, парень поднялся на ноги.

- Рука, кажется. Судя по тому, что я не ору как резанный - это не перелом.

Посмотрев на свою несчастную безвольно повисшую конечность, Николай снова скривился: каждое неудачное движение отзывалось острой болью. Удачно рыбалочка прошла, нечего сказать. Хотя, учитывая полученные знания о физических данных своего зверя, слишком сильно жаловаться было бы грешно. Вот только Николаю пришла в голову одна мысль, какую он не замедлил озвучить:

- Хорошо еще, что вы здесь оказались, а то наткнулся бы я на ученика - могло бы гораздо хуже все закончиться. Причем зверь так разозлился, что я его успокоить не мог долгое время, только на дереве усмирить удалось, да и то он, наверное, уже "уставший" был...

Ну да, действительно, зачем же её слушать... Оливия аж глаза закатила, когда Николай дернулся, и аура в районе плеча окрасилась в кроваво-красный. Как обычно, жалости она не испытывала, только досаду от того, что её не послушали, и что такой вот маленькой "неприятности" можно было избежать.
- Не перелом, - подтвердила девушка, отступая назад и давая возможность Николаю выпрямиться. - И ты в любом случае не стал бы орать как резанный, я тебе больное место обезболила, - все такие умные пошли, аж удавиться хочется.

На самом деле, Лив была с Колей не согласна. Если бы он наткнулся на ученика, у того хватило бы мозгов скрыться и не злиться хищника, который может руку перекусить одним только движением челюстями. Это же Хамфри вечно не хватало острых ощущений. Нашла приключения себе на пятую точку.
- Хорошо, что ты вообще помнишь, что делала твоя росомаха. В таком случае, если бы она начала нападать человека, твои эмоции и твоё нежелание могли бы перекрыть разум зверя, и ты бы остановился, - начала было разглагольствовать Оливия, но потом еще раз глянула на Триленко и решила не продолжать. Вид у него паршивый, так что не время для лекций.
- В лазарет пошли. Рыбина тебе не нужна, нет? - на всякий случай, уточнила она. Собиралась закопать дохлую рыбешку, чтобы она не воняла.

- Спасибо, что не перелом, в смысле спасибо, что обезболили - прокряхтел Николай, потихоньку собираясь с мыслями. Да, именно так, а для того, чтобы чепуху молоть, особых мыслительных процессов и не требовалось. Больная рука двигаться упорно не желала, и отзывалась острой болью при каждом неудачном движении, плюс к этому парень здорово вывалялся в земле, и куртку с штанами надо было, как минимум, хорошенько выбивать и выстирывать, в волосах застрял мелкий мусор, и выковыривать его сейчас не было ну никакого желания. Хорошо прогулялся, короче, уж чего-чего, а впечатлений парень набрался по самое нехочу. Хорошо еще, что не сломал ничего, и шею, падая с дерева, не свернул.

- Думаю, мне легче будет новую поймать, - ответил Николай по поводу рыбешки.

Теперь, после упоминания о рыбине, парень понял, что его беспокоило: голова после удара о корень соображала не слишком хорошо. Проведя языком по нёбу, Николай почувствовал, что там прилипло несколько рыбьих чешуек. Чешуя была и на языке, и на щеках. Скривившись, парень посмотрел на Оливию: сейчас прополоскать рот не получилось бы из-за руки, придется терпеть до самого лазарета.

- Странно вообще, первый раз я вообщен ничего не мог вспомнить из своего пребывания в зверином облике, сейчас я наблюдал, но отстраненно, как будто сон смотрел. Не мог ничего сделать, хоть ты тресни. Мысли проскакивали, что надо прекращать драку, но такое впечатление, что зверь их то ли не слышал, то ли просто не обращал внимания. Уже на дереве я смог вмешаться, но, как видите, слегка невовремя.