По дорожке, с ветерком

После той романтической ночи, которая окончилась приступами головной боли Арлетты, Тэрри не видел её. Нет, конечно, они встречались на разных собраниях, часах еды и прочем, но лично они больше не общались. Тэрри старался не показываться ей на глаза больше, чем того требует этикет. Эта штуковина, которую сейчас мало кто соблюдает. Он чувствовал свою вину, что оставил её в комнате одну. Конечно, остаться ему было нельзя, но всё-таки оставлять человека одного в состоянии, когда он лезет на стену от боли, не стоит. Может действительно залезть ведь. А потом упасть и сломать себе шею.

Он страдал, но почему-то чувствовал, что любовь не разделённая. Надо отвлечься, и поэтому он ранним утром, после завтрака, пойти в деревню. Купить что-нибудь, сходить на почту и на телеграфе связаться с клиникой в Кисангани. Узнать, как дела у Чанс, если они объявились.

Он вышел за ворота и побрёл по тропинке в деревню, вспоминая, что именно на этой тропинке познакомился с Бенедетто, потом с вечным задирой Таном. Было прекрасное время, когда ему было лет 10-12, но его уже никогда не вернуть. Надо жить дальше и не думать так много об этой красивой и удивительной девочке с необычным именем Арлетта.

Давенпорт несло в деревню с совершенно определенной целью - американка задумала перекрасить волосы. В нынешних-то условиях, только и осталось делать, что волосы красить. В черный цвет - а то у Арлетты сейчас какой-то больно жизнерадостный окрас...
В каких таких "нынешних" условиях? Ах да, простите, не всеми сплетнями не поделилась... Короче. В этом монастыре фантастическим образом никакая тайна долго не держится, так вот и расплывается по чужим ушам - так вот, новая тайна тоже таковой оставалась недолго - и по монастырю поползли слухи. Что, мол, португалоговорящая парочка свои отношения узаконила втихомолку, теперь все, точно их по углам никак не разгонишь... Все. Любви была нанесена смертельная рана, в упор - теперь-то стало окончательно понятно, что никуда уже Мишель не денется и никогда уже Джильди на Арлетту не посмотрит. Точка. Вот американка и шла краситься с горя - скажите спасибо, что не топиться...
В какой-то момент Давенпорт услышала за спиной чьи-то шаги - значит, кто-то вышел из монастыря и тоже идет в деревню, кто-то, у кого ноги явно длиннее... или просто кто-то, кто идет быстрее. Оборачиваться Арлетта не стала: надо будет - окликнут, не надо будет - значит, не надо будет...

За поворотом замаячила до боли знакомая фигура. Парень остановился на мгновение, но потом продолжил путь, только немного медленнее. Перед ним, шагах в двадцати пяти, шла Арлетта. Не к добру это, а может, наоборот, к добру? Ему показалось, что она не просто так идёт куда-то, а торопится. Зачем? Встретить того, кого любит? В груди неприятно кольнула ревность, и молодой юноша поморщился. Но быстро откинул это жуткое и неправильное чувство, так как оно в данный момент показалось нелогичным. Он ведь наверняка не знает, за чем идёт девушка. Может, она просто по делам в деревню идёт. Купить себе что-то, хотя Тэрри даже не помнил, есть ли в этой богом забытой деревушке, у подножия горы расположенной, аптечный киоск. Может, они все лечатся травками и народными средствами. Кто ж их знает, этих китайцев-китайцев.

Так что куда шла девушка - он не знал. Сначала решил проследить за ней, но потом, решив, что ей скучно, подбежать и пойти рядом, стараясь не навязывать свою компанию. К тому же очень хорошо подвернулся последний цветочек, растущий на обочине тропинки. Цветочек, конечно, ни о чём, но будет хорошо смотреться в волосах девушки.

Сорвав его, парень тихо подбежал к ней и закрыл реками ей глаза. Стебель был зажат зубами, чтобы не вывалился.

- Угадай, кто? - сквозь зубы процедил он.

Вот так, оказывается, тоже бывает. Идешь себе, идешь, прислушиваешься к шагам сзади идущего... а потом р-раз! и тебя хватают за голову. Арлетта в первый миг испугалась, что ей эту самую непутевую голову решили отвернуть - и смешно затрепыхалась в чужих руках. И только потом сообразила - нет, это ей закрыли ладонями глаза и романтично предлагают угадать, кто...
Сперва чуть было не ляпнула "Джильди!" - очень уж хотелось, чтобы это было правдой, да и такие шуточки вполне в духе португальца... Нет, тогда на ладони был бы шрам. Тот, который Арлетта лично поставила. Шрама не наблюдалось. Девушка ощупала лежавшие на ее лице руки, попыталась вспомнить, как звучал голос, задавший вопрос, и неуверенно предположила: - Тэрри?
Вот честно - без вариантов, кто еще мог бы так сзади наброситься. Из знакомых Арлетты - кажется, никто. Ну, Кораев, может - но у него же такие лапищи, он бы сразу шею сломал... да ему это и ни к чему...

Он не усмехнулся, когда девушка забилась. Шутка, конечно, стара как мир, но всё-таки в незнакомом месте она неуместна. К тому же Тэрус бы, если бы с ним кто-то так поступил, мгновенно бы положил человека на обе лопатки. Не смешно это иногда. Вот и хорошо, что девушка оказалась не такой же, не думала так же, как он. Её неуверенный голос дал ему почувствовать, что девушка чем-то расстроена. Может, ему просто так показалось? Ведь ей так идёт улыбка.

Он убрал свои руки от её головы и, вытащив из зубов сорванный ранее цветок, обогнул девушку и остановился напротив. Ничего не говоря, вставил в её локоны цветок, у которого оторвал ножку, и вот теперь улыбнулся. Теперь можно и поговорить.

- Куда путь держишь? Тоже в деревню? - спросил он, подавая ей руку. - Как твоё самочувствие? Как настроение? - спросил он чуть погодя.

Слабый ветерок ласково и играючи катил микро песчинки в направлении деревни, а солнце, изредка показываясь из-за туч, пыталось согреть землю остатками своего тепла. Замечательное время для прогулки.

Угадала. Там-тадам, угадала. Прыгать от счастья? да ну нафиг... Арлетта старательно попыталась изобразить радостную улыбку - хотя, возможно, получилась она кривоватой... Ну траур у нее! Ну простите уж!
О. Ее опять украсили цветочком, простеньким, правда, но все же... На сей раз улыбка была несколько более правдоподобной - даже удивительно, как это Тэрри ухитрялся так поднимать американке настроение...
- Ну да, тоже в деревню, - согласилась Арлетта, вкладывая свои пальцы в ладонь Тэрри. - Вот, задумала парочку косметических операций... волосы перекрасить хочу! В черный! Хотя какой-нибудь другой темный цвет тоже сойдет... Как думаешь, мне пойдет? - почти с вызовом спросила американка. Всячески уводила разговор в сторону обсуждения собственных самочувствия и настроения. Хоть и стали вот сейчас немножко получше - все равно паршивые, паршивые! Траур у нее, жизнь утратила краски! Временно...

Улыбка как улыбка, но глаза остались грустными. Непорядок. Что-то у неё произошло, но Тэрус решил не лезть не в своё дело. Если она захочет рассказать, то пусть расскажет. А если захочет сохранить всё в тайне, то Тэрри... а что Тэрри? Каждому человеку нужно личное пространство, и влезать в него без разрешения по меньшей мере бестактно, но а на самом деле неприлично. Он старался быть приличным, поэтому слабо пожал плечами. Они продолжили путь.

- Чёрный? Нет, Арли, тебе не пойдёт чёрный. Мне кажется, рыжий, даже не рыжий, а цвет закатного солнца... медный, если не ошибаюсь. Вот такой тебе пойдёт, это точно. А также синее длинное платье с рукавами-клёш, красивая накидка и сапоги на высоких шпильках... Хоспади, о чём я думаю? Хорошо, что она не читает мысли. Мне кажется, тебе такой цвет пойдёт. Чёрный - это плохой цвет. Смерти... - закончил он.

По его мнению, чёрный цвет шёл только африканцам. Иссиня-чёрные, хотя настоящие африканцы живут на берегу слоновой кости, в стране с непроизносимым названием, а вот конголезские жители имели цвет кожи немного светлее, чем у тех. Хотя африканцы - они и в Америке негры, но вот им идёт чёрный цвет. Несколько раз ему попадались альбиносы - вот это - да, жуткое зрелище. Или африканцы с крашеными в светлый цвет волосами.

- Да и чего ты к чёрному цвету привязалась?

- Нет, это будет очень ярко! - заспорила Арлетта. - Мне сейчас яркий цвет не хочется, мне бы что-нибудь темное, чем ближе к черному, тем лучше... хотя ты можешь попробовать меня переубедить, - а и в самом деле, пусть попробует. Может, отвлечет... может, Арлетта и забудет о том, как у нее все не сложилось с юношей, на которого она глаз положила - хотя бы ненадолго, и на какое-то время забудет про свою затею с покраской волос - а там, пока в следующий раз соберется, столько времени пройдет, все, наверное, само уже тогда рассосется...
- Ну вот... хочется мне черный! - попыталась неловко объяснить Давенпорт. - Настроение у меня сейчас такое, под черный! - Ага, еще осталось только вспомнить о том, что португальский красавец тоже, на секундочку, черноволос, именно тем черным цветом, о котором мечтала американка - и все, полный финиш... хотя вот это лучше не рассказывать. Тэрри же ей все-таки не подружка, чтобы делиться с ним проблемами с парнями... так совсем неправильно будет!

А ведь он мог залезть в её мозг и считать информацию, почему ей так необходимо перекрасить в чёрный цвет именно волосы, а не что-то другое. Но он не стал этого делать, считая данное желание своего разума по меньшей мере бестактным. Нет, ему надо её убедить не думать о плохом. Вот только как? Но ведь, как говорится, всё гениальное просто. Если ей так необходим чёрный цвет, то он, Тэрус, поможет ей подобрать красивую одежду этого цвета. Или в косметическом салоне посоветует ей сделать маникюр. Или купить чёрный лак. Но красить волосы - ему, мужчине, нормальной ориентации мужчине, тяжело понять, как можно красить волосы. Ведь они потом гибнут, сжигаются или как-то так. Короче, становятся безжизненными и висят как патлы. Потом, конечно, можно коротко постричь их, но зачем? У этой девушки очень шикарные и длинные волосы. Форме её лица не пойдёт короткая причёска.

- Почему обязательно волосы? Покрась ногти чёрным лаком, купи одежду чёрного цвета, но не порть свои шикарные волосы. Ты мне такой нравишься, не стоит меняться, особенно портить такой цвет волос. - сказал он, глядя в её глаза. К тому же, если она не переменит своего решения, можно будет попробовать внушить ей, что чёрный цвет - самый ужасный и не пойдёт ей. Но это будет потом.

- Ну нет, носить одежду черного цвета - это как-то слишком уж откровенно, - уперлась Арлетта. - Это как будто ты ходишь и орешь: "Эй, люди, мне плохо! У меня депрессия, траур, суицидальные настроения, сейчас съем упаковку антидепрессантов и отравлюсь, а ну держите меня сорок человек и все разом жалейте!", как-то так. А если волосы перекрасить в черный - это такой незаметный ненавязчивый сигнал, скорее больше для себя, чем для окружающих, так, для души... - Ну, это у Арлетты такое понимание.
Спорьте, возражайте, что хотите делайте - у американки было свое железное мнение. Можно было только попытаться убедить ее, что в таком сигнале нет необходимости - да и то вряд ли получится...
- И да, кстати, - встрепенулась Давенпорт, - я прекрасно наслышана про местную ментальную магию и про то, как ей можно людям внушать разные мысли. Так что имей в виду - если я ни с того ни с сего, беспочвенно расхочу красить волосы в черный - я на тебя смертельно обижусь! Понял?

Они уже прошли больше половины пути. Ворот ещё не было видно, но сейчас они проходили по месту, которое Тэрус вспомнил. Именно здесь произошла интересная драка с тайцем, а потом остановка оползня. Парень, слушая девушку, прикрыл глаза и вспомнил, как всё было. Воспоминания, такие яркие и живые, заполонили его мозг, что он чуть не прослушал про ментальную магию. Но не прослушал, а вдумался в её слова. Верно, обидится. Как же иначе? Он бы тоже обиделся, если бы в его мозг отправили команду делать то, что не нравится. Он бы, конечно, сделал, так как противиться тяжело, хотя это зависит от уровня, но потом обиделся на человека и перестал бы его считать человеком. Странно, что его мысли совпадают с рассуждениями Арлетты. Очень странно. Или это любовь, пусть и безответная, или просто негласные истины, которые всех людей при определённых ситуациях делают похожими друг на друга.

- Арли, - прошептал он, останавливаясь и глядя в её глаза. Свободной рукой поправил цветок в её локонах. Может быть, конечно, чёрный цвет её не испортит, но если она просто сделает волосы потемнее? Будет тёмной шатенкой или как этот цвет называется. - Я ни в коем случае не буду пробовать на тебе эти способности менталки. Я, конечно, не имею права тебя отговаривать от затеи перекрасить волосы в чёрный цвет, давить на тебя, но скажи хоть, зачем ты это хочешь сделать? У тебя что-то случилось? Просто так ничего в этом мире не происходит. Могу я тебе чем-то помочь?

Ну вот. Остановились. Замерли на месте. Арлетта опустила глаза и принялась перекатывать носком кроссовка попавшийся под ногу камень. Да, конечно, надо же обсудить... Но как американка ни дулась - она не могла не отметить, что ей нравится, как Тэрри необычно сокращает ее имя и как это захватывающе звучит в его устах... Так, хватит! Сейчас не об этом.
- Разве я плохо обьяснила? - удивилась Давенпорт. - Меня посетила муза. Муза Депрессия. И меня по этому поводу тянет на печальный черный цвет волос. Все? - Арлетта не собиралась прямо с ходу раскрывать всю душу и рассказывать, как парень, в которого она влюблена - черт, до сих пор влюблена - взял и назвал своей женой другую... но, поразмыслив, решила дать юноше подсказку: - Если ты в курсе последних слухов - может, поймешь, что у меня такого случилось...

- Извини, если... - он почувствовал напряжение, а потом осёкся на полуслове. Что-то он часто извиняется, да и вообще, какой-то он скромный. Возможно, всё влияет на характер, ведь детство у него было не то, чтобы плохое, скорее детства у него не было. Отношения приёмных родителей влияют на характер, а посему парень рос скромным и по возможности тихим и молчаливым. Ему не нравилось разговаривать, к тому же в Кисангани особо не поговоришь, если учесть, что выходные случались раз в месяц, а то и реже. Все разговоры касались работы и пациентов. О жизни, любви и тем более взглядов, говорить не было времени и желания.

Слухи... он не любил всякие сплетни, кто с кем целуется и кто с кем спит. Ему попросту не нравилось это, он считал, что этим лезешь в душу человеку и распространяешь самое сокровенное. Конечно, он имел уши и умел слушать. Не просто слышать, а слушать. Много слухов ходило вокруг парня... кажется, португальца, и какой-то девки... кажется, он вроде видел их вместе. Сплетни были чуть ли не на каждом шагу, но Тэрус не знал всего, но всё-таки сделал вывод, что Арли влюблена в этого темноволосого португальца. Ясное дело, что он не мог сказать/поделиться своей догадкой с девушкой, но подумал, что всё-таки так оно и есть. Значит, Арлетта переживает по поводу того, что тот парень... женился? на другой.

Он открыл рот, но слова застряли в горле. Он не мог ранить девушку, спрашивая обо всём этом. Поэтому молча закрыл рот и продолжил путь, нежно сжав её ладонь. Может, её развеселить как-нибудь? Отвлечь от дурных мыслей? Жаль, что в деревне нет клубов... Или есть?

- Знаешь, мы сейчас идём по тому месту, где лет 10 назад три недомага остановили оползень, вызванный дракой. Главное, обошлось без жертв, - с улыбкой, звонким голосом сказал он.

Ну, все, растревожили депрессию... Только-только у Арлетты начало было настроение выправляться - и вот, пожалуйста, опять испортилось... Давенпорт молча шагала, крепко сжимая ладонь Тэрри - держалась за него ну просто как за спасательный круг, если бы юноша сейчас ее оставил - точно пошла бы топиться... Давенпорт шла - и думала о Диас. Да за что же бразильянке так повезло, за что? Что в ней такого, чего нет в американке?...
Тэрри принялся звонко рассказывать про трех недомагов - Арлетта кое-как нашла в себе силы усмехнуться - смеяться над чужими похождениями ее сейчас не тянуло. Благодарно пожав ладонь Тэрри, девушка почти бесцветно произнесла: - Спасибо, что пытаешься отвлечь...
Американка еще немного побарахталась в своих грустных мыслях - а потом в беспокойную головку закралась идея - по спасению самой себя, все время ходить с грустным видом - это ведь не дело... И, положив подбородок юноше на плечо, Арлетта доверительно предложила: - Будешь моим антидепрессантом? Личным?