Ужин в доме Вэя Ху

После того, как Даниэла, Ли и мать покинули комнату, Чин остался наедине с отцом. Некоторое время они говорили о монастыре, затем о предстоящей подготовке к свадьбе. Как и ожидал ученик ирбиса, его выбор не вызвал никаких нареканий со стороны родителей, и отец был за него искренне рад. Видимо, узнав из письма, что Дани родом из Италии, мать и отец представляли себе будущую невестку несколько по-другому, так что итальянка с честью выдержала это испытание – жизнь в монастыре не прошла для неё даром. К разговору о Каи Вэй тактично не возвращался, в отличие от жены и младшей дочери он хорошо понимал, что эта тема осталась в прошлом и будет явно лишней. Поклонившись отцу, Чин поднялся в свою комнату. Он не решился сразу идти к Дани, зная, что весь дом будет за ними пристально следить, особенно Ли, которая любит влезать не в свое дело. Она наверняка при первой возможности пристанет к итальянке с расспросами. Примерно за полчаса до ужина Чин все же отправился к Дани, чтобы проверить, готова ли она к предстоящей встрече. К этому времени он уже успел переодеться и привести себя в порядок с дороги. Перед старшими братьями и соседями нужно было выглядеть не учеником монастыря, а сыном успешного человека, поэтому Чин был одет в удлиненную рубашку из красного шелка с золотой нашивкой в виде крадущегося тигра на спине и шелковые брюки. Волосы были аккуратно собраны на затылке, а весь вид ученика ирбиса уверенно говорил о том, что этот молодой человек привык с детства жить в роскоши. Он подошел к дверям комнаты Дани, проводив взглядом спешно скрывшуюся за поворотом коридора сестру, и постучался.

Какое-то время девушка провела в гордом одиночестве, что позволило ей немного привести мысли в порядок. Сифу Флер рассказывала, что для того, чтобы обращаться к ментальной магии, необходимо приводить мысли в порядок. Тоже самое относилось к прорицанию. Она даже рассказала как лучше всего это делать. Жаль только, что в комнате не было никакого водоема, потому Дани прибегла ко второй стихии – к Воздуху, а для этого настежь раскрыла все окна. Энергия стала более ровными потоками течь по телу, дыхание начало выравниваться, а голубой цвет буквально окутал все ее тело, вбирая в себя всю злость и раздражительность девушки. Медленный вдох через нос и выдох через рот. Тишина, спокойствие, душевное равновесие…

Даниэла не знала, как долго она провела в подобном трансовом состоянии, но ей определенно полегчало. В дверь неожиданно постучались. Итальянка резко открыла глаза, теряя концентрацию, отчего по комнате вновь загулял ветер, спутывая ее распущенные волосы. Это была Ли. Дани она симпатизировала, показалась даже чем-то похожей на нее саму… С ней было о чем поболтать, также будущая родственница рассказала, что за гости будут ждать их за ужином, но когда итальянка задала вопрос относительно соседей, из-за которых всполошился Чин, девушка тактично ответила, что это всего лишь один из деловых партнеров отца и прибудет с молодой женой. Даниэла не очень-то оценила подобный ответ, особенно ей не понравилось, что жена молодая, но сколько девушек в наше время выскакивают замуж ради денег? Ох, много, очень много, но хвала всем богам, что она не такая и в деньгах не нуждалась…

В общем, разговор плавно перешел к жизни в Европе, модным тенденциям и к вопросу о том, что же Даниэле одеть на ужин. Итальянка, стоит заметить, прибыла не с пустыми руками: еще в Италии она приобрела себе роскошное ало-бардовое чипао с традиционной золотой вышивкой. Классика, которая села на фигуру итальянка как влитая, только вот нигде раньше его не приходилось выгуливать. Что ж, вот и прекрасный повод, заодно покажет, что знакома и уважает местные традиции, пусть и в немного усовремененном виде. Правда подобные и даже более открытые вещи она видела в магазинах Китая, так что ее вид, по сравнению, с теми нарядами, был очень и очень скромным. И сексуальным. Ли помогла Дани с прической: часть волос была собрана на затылка, а остальные были подкручены и струились по спине. Образ довершали аккуратненькие алые, в тон, балетки и натуральный маккиях, подчеркивающий красоту глаз итальянки. Да, это было определенно то что надо, чтобы понравится гостям. Ли подтвердила, сказав, что такой красавицы она еще в жизни не видела, чем изрядно умудрилась смутить Даниэлу, благо что только она тут же ушла к себе, чтобы привести себя в порядок и не видела ее смущения. Однако не прошло и минуты, как в дверь снова постучали. Сердце запрыгало в груди – оно само почувствовало, что это Он, но Дани дала себе слово быть спокойной и вообще, не подавать виду, что ее что-то беспокоит.

- Войдите, - ответила она, стоя около окну спиной к двери, и глядя вдаль.

Все ещё не верилось, что он вернулся в родительский дом и заявил родителям о том, что собрался жениться. От этого понимания голова шла кругом, но Чин уже решил держать эмоции под контролем. Сейчас он должен вести себя так, как велят традиции. А заодно показать родителям, какой он взрослый и самостоятельный, а Даниэле – что она может быть в нем уверена, и что он по-настоящему рад тому, что она согласилась быть его женой. А при случае ещё и показать Ли, что зря она забывает, почему с братом лучше не ссориться. Он очень любил младшую сестру, но порой она вела себя так, будто считала своим долгом мешать ему своим неуемным любопытством. Услышав голос Дани, Чин улыбнулся и открыл дверь комнаты.

В этом был дзен. Когда не хотелось разбирать чувства на слова или пытаться рационально объяснить себе, почему именно сейчас от вида Дани сердце бьется даже чаще чем тогда, весной, среди диких глициний. Чин зашел в комнату, закрыв за собой дверь, и сделал несколько шагов в сторону девушки, продолжая с удовольствием любоваться тем, как эффектно чипао подчеркивает её фигуру. Сейчас Чину не нравилось лишь то, что у них почти нет времени, чтобы побыть наедине, а где-то под дверью наверняка прогуливается все та же любознательная Ли.

- У меня будет самая красивая жена на свете, - задумчиво произнес Чин, продолжая без малейшего стеснения разглядывать фигуру итальянки, обычно скрытую свободной одеждой, которую та носила в монастыре.

Итальянка чувствовала всем телом, что он ее изучает. Неотрывно, без малейшего стеснения, даже нагло, чуть ли не пожирает ее тело взглядом. Дани почувствовала как по телу побежали мурашки от столь настойчивого взгляда и где-то в низу живота стало очень жарко. Она чувствовала, что уже готова упасть в его объятия и скинуть эту ткань, от которой было так жарко.

- Ты себе льстишь, - чуть надменно произнесла девушка, оборачиваясь к возлюбленному. Сколько сил ей требовалось сейчас, чтобы не накинуться на него или хотя бы не поцеловать. Он был так красив. А они ведь не сговаривались, но оделись в тон друг другу. Совпадение? Вполне возможно, но Дани больше нравилось верить, что они думают одинаково… Но все равно, надо было держаться, не позволять желаниям взять верх над ней, ведь ей еще предстоит выяснить что же это за таинственная Каи, от одного упоминания о которой так всполошился ее ласковый тигр. Итальянка почувствовала, как вновь начинает проявляться ее ревность, поэтому пришлось усилием воли заставить себя молчать.

- Надеюсь, я достойно выгляжу и не опозорюсь перед твоими родными и соседями, - она намеренно сделала ударение на последнее слово, но внешне на ее лице не дрогнул ни один мускул. – Мне кажется, что я увидела тебя впервые, - она все же не сдержалась и чуть прильнула к Чину, глядя в его карие-карие глаза. Даниэла буквально сходила с ума от того спектра совершенно разных чувств, что сейчас опутывали сознание и была готова чуть ли не в следующую секунду разорвать эту дурацкую одежду, или устроить Чину допрос с пристрастиями.

От Чина не укрылась интонация итальянки, подчеркнувшей слово «соседи». Если Ли ей что-то разболтала, ей влетит. И так, что в следующий раз будет пытаться думать, прежде чем что-то рассказывать. Ученик ирбиса сделал вид, что не обратил внимания, но для себя решил внимательнее смотреть за сестрой.

- Ты прекрасна, Дани, - негромко произнес Чин, приобнимая девушку за талию и легко целуя её в губы. Все тело охватил жар, ещё никогда итальянка не казалась такой желанной и вряд ли когда-либо была столь недоступной – ученик ирбиса просто не мог сейчас себе позволить вольностей, этим он поставит в неловкое положение Дани перед своими родителями. Все же традиции в этом доме были весьма строгими. – Там будет много людей, но ничего не бойся. Помни, что я тебя люблю. И ты понравилась моим родителям, так что все хорошо. - Чин коснулся губами волос Дани, чуть ли не рыча из-за невозможности остаться сейчас с ней наедине.

В дверь постучали. И вот теперь Чин тихо зарычал, оборачиваясь. Не дожидаясь ответа, но и не открывая дверь, Ли бодрым голосом объявила о том, что отец велел всем собраться внизу. Маг на мгновение задержал взгляд на глазах Дани и ободряюще улыбнулся.

- Да, мы идем, - уверенно ответил он.

Чин взял Дани за руку, и вышел вместе с ней из комнаты. Возле лестницы он услышал оживленный разговор – внизу уже собралось много людей. В семье Вэя Ху было семеро детей, у троих были свои семьи, так что семейные сборы всегда были многолюдным мероприятием. Дани не привыкать – у её отца тоже большая семья.

- Тут все просто – если не знаешь, что ответить – молчи и улыбайся, - тихо сказал Чин, отпуская руку девушки. Сейчас это было нарушением традиций. Он сделал глубокий вдох, будто готовясь вновь нырять в ледяную воду, и уверенным шагом спустился с лестницы, следя, чтобы Дани от него не отставала. В комнате уже стоял большой стол, окруженный низкими сиденьями. На нем было расставлено множество блюд, так, что тарелки едва размещались на широкой поверхности. Пока никто не садился – собравшиеся переговаривались, но, заметив учеников ирбиса, как по команде обернулись на них. Чин обернулся на Дани и улыбнулся ей.

Итальянка коварно улыбнулась, ловя его поцелуй на своих губах. Прикосновения Чина обжигали кожу даже через ткань ее чипао. Дани судорожно сглотнула, пытаясь привести взбудораженные возбуждением чувства в норму, но все было бесполезно. Тигр знал ее слабости, знал, что она не может устоять перед его обаянием, а в его объятиях так и вовсе сходила с ума. Но нельзя. Сейчас это было самым настоящим «нельзя», ведь если в Линь Ян Шо они могли где-нибудь без посторонних глаз обменяться кокетливыми взглядами, или поцеловаться, пока никто не видит, то тут… Сейчас его родственники наверняка все заметят: и припухшие губы, и чуть растрепавшуюся прическу, и странный животный блеск в глаза. Надо брать себя в руки. Да.

- Я не хочу тебя опозорить, - честно призналась девушка, когда Чин, взяв ее за руку, повел к лестнице. Слова утешали, а вот отсутствие опоры в виде его руки, зажатой в ее ладони…

Даниэла сейчас почувствовала себя неким выставочным экспонатом, который разглядывали все, кому ни лень, причем на столько пристально, что если бы у них сейчас была возможность, то обязательно бы еще и пощупали, чтобы убедиться, что она вроде как живая и такая же как она, а не бумажная или пластиковая кукла. Конечно, итальянка слегка сгущала краски, драматизируя все у себя в голове, но она лишь пыталась хоть как-то избавиться от того дискомфорта, что ощущала сейчас. Шаг, еще один. Затаив дыхание, рука аккуратно опирается о перила, милая, чуть смущенная улыбка на лице и немного растерянный взгляд. Главное – не торопиться, а то колени дрожат так, что кажется, одно неверное движение и упадешь.

Чин подошел к родителям и вежливо им поклонился. Вокруг них с Дани столпились братья и старшая сестра, которые давно не видели младшего из сыновей Вэя Ху. Им явно не терпелось расспросить брата обо всем, что с ним происходило в последнее время. И, конечно, им хотелось присмотреться к его избраннице, которой пока доставались короткие поклоны и приветливые улыбки. Новость о предстоящей женитьбе Чина приятно удивила всю семью, для старших детей он оставался вечным подростком, который перед отъездом из дома отца слабо демонстрировал признаки того, что в ближайшем будущем хоть немного поумнеет и остепенится. Чин пока обходился общими словами и вежливыми фразами, пока его взгляд не остановился на стоявших чуть в стороне гостях. Чжоу Ким выглядел как-то растерянно, хотя старался скорчить на своем обрюзгшем лице подобие важной физиономии. Чина он откровенно раздражал, и даже не из-за того, что Каи в свое время предпочла этого немолодого дельца. Партнер отца давно казался Чину бесхарактерной тряпкой, который неизвестно каким образом умудрялся зарабатывать деньги и корчить из себя важную персону. Ну а дальше взгляд Чина на долю секунды остановился на супруге Чжоу Кима. Первым, что почувствовал ученик ирбиса, было удивление, при этом ему стоило усилий сдержать усмешку. Тот образ, что будоражил воображение пылкого юноши, как выяснилось, довольно сильно отличался от самой Каи. Справедливости ради можно было заметить, что Лау нюйши была весьма привлекательна, лишь какая-то жесткость во взгляде и холодная неискренность улыбки отталкивали.

Тем временем Вэй Ху позвал всех к столу. Чин легко коснулся пальцами руки Дани и мягко улыбнулся, посмотрев на итальянку, после чего прошел вместе с ней к столу. Их места находились возле родителей, а следом за Дани села Ли. Чжоу Ким и Каи, как назло, сели напротив, но сейчас Чин довольно успешно избегал ненужных взглядов, при этом на лице ученика ирбиса играла довольная улыбка победителя, которая, судя по выражению лица супруги Кима сяншена, выводила Каи из душевного равновесия. Разлили чай, после чего глава семейства положил в свою миску немного риса, обозначая начало трапезы.

- Позвольте представить вам невесту нашего Чина, - сказал Вэй Ху, посмотрев на Дани. – Это – Даниэла Конг. Мы рады приветствовать её в нашей семье.

Ли радостно улыбнулась, начав рассматривать реакции всех собравшихся. Один из братьев одобрительно улыбнулся Чину, остальные родственники тоже тепло приветствовали девушку.

- В Поднебесной перевелись красавицы, что Чин нашел себе невесту за её пределами? – с улыбкой спросила Каи, скользнув взглядом по Даниэле.

- Увы, достойных красавиц в Поднебесной осталось немного, - чуть прищурившись ответил Чин, украдкой касаясь руки Дани и моля Провидение, чтобы оно надоумило девушку промолчать.

Поклоны, легкая приветливая улыбка. Все гости, ну ладно, почти все, как-то одобряюще смотрели то на нее, то на Чина… Или ей просто хотелось в это верить? В любом случае, девушка не чувствовала, чтобы кто-либо из них испытывал какие-то нелицеприятные чувства относительно нее самой. И длилось это ровно до тех пор, пока взгляд итальянки не натолкнулся на стоявшую чуть в стороне пару: молодая девушка примерно ее возраста весьма привлекательной внешности, но ровно до тех пор, пока не взглянешь ей в глаза, в которых открыто читались меркантильность стервозность и ненависть. Да, кажется она возненавидела Дани с первого взгляда. Рядом с ней стоял какой-то обрюзгший мужчина, похожий на мешок с картошкой. Дани лишь слегка прищурилась, вновь устремив свой взгляд на эту Каи (догадаться, что это была именно она – несложно тем более, что в отличие от всех родных ее возлюбленного, у нее не было с ними никаких общих черт). Итальянка скользнула взглядом по фигуре этой девицы, отметив прекрасный вкус оной (а зачем отрицать очевидное?), но только вот не сравниться было этой китаянке с ней – грудью не доросла, малолетка. Даниэла уже мысленно была уверена, что у Чина с ней что-то было, что-то их непременно связывало раньше, иначе она не бросала бы на них такие взгляды. Что поделать, но Дани чувствовала в ней конкурентку – женская интуиция. Их довольно быстро позвали ко столу. Дани сидела между Чином и его младшей сестрой, с которой уже успела подружиться за время приготовления к ужину. К сожалению, или к счастью, но напротив них оказались эта самая Каи со своим непонятным супругом-тюфяком. Это был шанс показать себя во всей красе перед этой пигалицей. Главное – не сглупить. Когда ее официально представили гостям как невесту Чина, итальянка чуть смущенно, но от этого не менее обворожительно улыбнулась. А Каи попыталась съязвить, но в итоге сделала комплимент Даниэле, признав ее красоту. Но итальянка тоже не лыком сшита и умеет красиво ответить, благо ее образ жизни и не такому ее научил.

- И все они, к моему счастью, являются его родственницами, - продолжила Даниэла, чуть улыбнувшись возлюбленному и едва заметно вскинув подбородок, мол, разве я не умница?

Вэй Ху едва заметно нахмурился – заявление итальянки хоть и льстило ему, как главе семьи, оно было весьма невежливым по отношению к гостям, хотя Каи и начала перебранку первой.

- Вряд ли можно судить обо всей Поднебесной, - дипломатично ответил Вэй. – Не сомневаюсь, что в ней немало красивых и достойных девушек. Но каждый волен сам делать выбор, и я рад, что мой сын свой выбор сделал.

Тем временем Ли чуть не поперхнулась чаем, пытаясь сдержать смех, в то время как щеки Чина покрылись легким румянцем. Он не хотел, чтобы Дани лезла в перебранку – об его несносном характере были наслышаны все участники застолья, а вот его невесте правильнее было бы показать свою скромность. На какое-то мгновение он довольно строго посмотрел на Дани, решив, что в более подходящей обстановке объяснит ей, что в подобные разборки вмешиваться не стоит. Один из братьев Чина выжидающе посмотрел на Чжоу Кима, однако тот с сосредоточенным видом накладывал в миску рис, сделав вид, что разговор его не касается, за что был удостоен испепеляющего взгляда свой супруги. На какое-то время повисло неловкое молчание.

- Возможно, Ким сяншен не согласится с твоим мнением, Даниэла, - сказал Чин, улыбнувшись, и пристально посмотрел на делового партнера отца. Сказанного не вернуть, но нельзя упускать возможность воспользоваться удачным шансом ещё раз уязвить Каи.

Чжоу Ким поперхнулся рисом, закашлялся и сделал глоток чая, после чего отрицательно покачал головой, продолжая кашлять. Все это время Чин смотрел на него взглядом кошки, наблюдающей за загнанной в угол мышью. Не менее пристально на супруга смотрела и Каи. Оба сейчас были похожи на азартных игроков, сделавших противоположные ставки, при этом у Чина шансов на победу было явно больше.

- Милый мой, тебе помочь? – с приторно-сладкой улыбкой спросила Лаую нюйши, у супруга, при этом за её словами явно читалось предупреждение о том, что Ким сяншен вот-вот будет растерзан прогневанным демоном уязвленной женской гордости. На это супруг Каи лишь вновь отрицательно покачал головой, ставя чашку на край стола и мельком, как-то напугано, глядя на Чина.

- А вы уже определили дату свадьбы? – громко спросила Аи, старшая сестра Чина, чтобы срочно сменить тему разговора. – Если нет, я сама могу высчитать наиболее удачное для этого время, - молодая женщина мягко улыбнулась, посмотрев сначала на Чина с Даниэлой, затем на родителей.

Ой-ёй кажется все же сболтнула лишнего. Хотя… А вот и ни капли, зато сейчас можно легко построить из себя девочку-одуванчика, состроив удивленную моську и невинно похлопав ресничками, что Дани и сделала.

- Прошу прощения, не знала, - тихо пролепетала итальянка, стараясь показаться как можно более расстроенной.

За что именно она извиняется, естественно, она уточнять не стала. Пусть думают за то, что косвенно назвала ее некрасивой, но у нее есть оправдание – ей никто не представлял Каи Ким с ее мужем, поэтому вполне логично, что она могла счесть их за членов семьи. Или она извинялась за то, что Каи не входит в это число прекрасных женщин Поднебесной? Ну, тут уж Дани ничего поделать не могла – она к этой девице с меркантильным взглядом никакого отношения не имела… Но, кажется, наблюдать за происходящим сейчас было мудрее, чем что-либо говорить. Мудрее и веселее. Даниэла поджала губы, чтобы скрыть улыбку – ей определенно нравилось то, как ее жених тактично и очень красиво ставит в очень неловкое положение эту пигалицу. Почему пигалица? Да фиг его знает, но итальянке понравилось ее так называть про себя. Она взглянула на Чина, который, кажется, получал огромное удовольствие от того, что Каи сейчас жутко бесилась. Что ж, определенно лучше, чем если бы это были бы какие-нибудь смущенные взгляды в сторону этой особы, которой палец дай, а она руку откусит.

- Нет, мы еще не думали, - ответила итальянка, переключая свое внимание на старшую сестру возлюбленного. На сердце стало так легко… Тревоги ушли – Аи интересовалась датой свадьбы и даже предлагала помощь в этом деле. Правда Даниэла не очень понимала, почему тут им может потребоваться помощь, но лучше, наверное, согласиться, а потом узнать у Чина, чтобы не выглядеть неучем в глазах его семьи. – Правда, думали о весне…

- Аи очень хорошо знает астрологию, - с готовностью поддержала новую тему Мэй Лю. – Так что советую вам согласиться на её предложение.

- Да, конечно, - сказал Чин, улыбнувшись сестре. В Поднебесной очень внимательно относились к датам. В былые времена астролог рассчитывал совместимость супругов до того, как принималось решение о свадьбе. Лишь после того, как родители жениха определяли совместимость и рассчитывали дату для свадьбы, начиналось само сватовство. В нынешние времена молодоженам давали больше свободы воли, но Чин не хотел нарушать традицию определения даты. Тем боле, что его сестра разбиралась в астрологии с детства и могла им в этом помочь.

- Хорошо, тогда после ужина мне нужно будет поговорить с Даниэлой, - улыбнулась Аи. Она решила, что спрашивать дату рождения девушки при всех будет неприлично, да и Каи не стоит знать такую информацию – слишком уж многое можно по ней узнать о человеке.

- У нас завтра будет званый обед, - робко сказал Чжоу Ким. – Ко мне приезжают партнеры из Японии, я приглашаю всю вашу семью, в том числе Даниэлу, к двум часам. Обед будет в японском стиле, - добавил он, потупив взгляд.

- Если много кланяться, будет болеть спина, - тихо сказал один из братьев Чина, Ван. Остальное семейство Вэя Ху тоже восприняло идею без энтузиазма – культура Японии в Поднебесной не пользовалась почетом.

Глава семьи заметил реакцию детей, но отказываться от приглашения было невежливо. Все же Чжоу – его давний партнер, и сделки с ним приносили неплохой доход. Хоть Вэй и не хотел ронять достоинство, выряжаясь перед островитянами в их одежды.

- Ху сяншен, поверьте, их технологии заслуживают того, чтобы мы хотя бы сделали вид, что пытаемся их понять, - добавил Ким после того, как супруга строго на него посмотрела.

- Хорошо, Ким сяншен, мы будем к двум часам, - ответил Вэй Ху со сдержанной улыбкой.

Чин удивленно повел бровью, посмотрев на отца. Он уважал культуру Японии в той части, что относилась к кодексу бусидо, но никогда не мог понять стремление отца заискивать перед партнерами ради выгоды. Хотя, Вэю Ху стоило отдать должное, он в этом сильно отставал от Чжоу Кима. Но это было одной из причин, по которым Чин с детства понял, что не хочет продолжать дело отца.