Меч, который хочет быть сильнее воли воина

Оуфф...кажется, миновало. Девушка все еще не поднимала глаз от земли, но ее плечи расслабились, и можно было уже не впиваться ногтями в ладони. Она немного покраснела оттого, что мастер обратила внимание на ее слова, все-таки она была всего лишь учеником. Но самого страшного не произошло, занятие продолжалось и пока что все выполняли указания сифу. Оставалось надеяться, что так оно и будет дальше.

Обычно ножны для катаны крепились на бедре слева, чтобы можно было достать оружие правой рукой, а потом взяться обеими руками за рукоять. Просто выглядело только со стороны. Но клинок длиной больше метра, и чтобы просто выхватить такой меч, нужно силу приложить. Нори помнила, как в школе мальчишки в старших классах болтали о тренировках, показывали синяки, и ей всегда хотелось попробовать самой, как это - держать в руках боккен.
Девушка поднялась, взяла боккен из ящика, все еще раздумывая о странном свойстве человеческого характера - обязательно сказать что-нибудь, даже если и говорить нечего. Сама Нори не любила споры, конфликты старалась игнорировать, и начинала защищаться, когда ее уже припирали к стенке. А пытаться провоцировать, по ее мнению, было самым глупым занятием из всех. Нужно что-то - скажи прямо и все.
Девушка встала на приличном расстоянии от остальных, чтобы не заехать никому ненароком.

"Мексиканские страсти" накалялись, и Тэрри невольно поморщился. Хотелось просто встать и уйти, но уважение к сифу Бо было сильнее, чем желание не присутствовать на тренировке. Чувствуя ярость воительницы, чувствуя какое-то сметение Юэ, парень глубоко вздохнул и мысленно порадовался тому, что сидит достаточно далеко от учителя. В следующий раз он будет сидеть в последнем ряду, чтоб меньше попадаться на глаза.

И всё-таки он не верил, что у оружия есть какая-то философия, сила воли. Оружием управляет человек, и только он решает, как поступить с оружием. Даже сняв с предохранителя огнестрельное оружие, только человек решает, подарить пленному жизнь или дать умереть. Достав из ножен меч или катану, только человек решает, что делать дальше. Всё зависит от морально-нравственного и эстетического воспитания человека. Если его с детства приучали к оружию, если его натаскивали на это, делали из него воина, то отношение к оружию будет одно. Если человек жил спокойно, никого не трогал, то и отношение к этим вещам у него будет другое. Но...

У человеческой психики очень тонкая грань. Её ничего не стоит разрушить, и периодически этого никто не замечает. В отношении к жизни и смерти. Убив однажды, ничего не стоит убить ещё. Одно дело, когда ты убиваешь в самообороне. Но другое дело - когда американцы разносят свою демократию, когда миротворят, убивая мирных жителей. У оружия нет философии, смысла. Хотя философия у него есть. Всё-таки жажда крови. И всё равно зависит всё от человека.

Он мотнул головой, когда услышал, что от нудной теории, которая ему не была нужна, перешли к практике. Он бодро поднялся на ноги и взял один из бокенов. Отошёл подальше от ребят, чтобы им не мешать, посмотрел на палку и встал в стойку, которую приняла мастер.

Гроза прошла мимо, и Юэ чуть расправила плечи и даже ненадолго подняла взгляд на наставницу, слушая об этикете обращения с катаной. Все эти церемонии она видела в клане, многие подробности хорошо запомнила ещё в те дни, когда даже не думала учиться обращению с катаной. Там все время от времени ходили с мечами, и все, действительно, сдавали оружие при входе в Храм Будды или в дом вождя клана или клали мечи у правого бедра во время разговора. Впрочем, далеко не всегда воины ходили по резиденции при оружии. Обычно меч на поясе был верным признаком того, что грядет что-то неприятное.

А потом теоретическая часть закончилась, и Юэ поднялась на ноги, заметив, что колени успели немного затечь. Она подошла к забору, взяла из ящика с боккенами один из деревянных мечей, на скругленной части которого были видны темные полосы от какого-то другого оружия, и вернулась на свое место, только отошла на шаг назад, чтобы не сталкиваться во время упражнений с наставницей.

Юэ старалась настроиться на упражнения и не обращать внимания на других учеников. Она знала, что когда начинает злиться, половину важной информации пропускает мимо ушей. И ведь от Бо-джи влетит все равно ей, а не тем, на кого она могла отвлечься. Девушка взяла меч в левую руку и опустила его лезвием вниз. Она догадывалась, каким будет исходное положение для атаки, а какой – базовая стойка, но бывают ситуации, когда лучше слиться и не отсвечивать.

Снова этот этикет. Сонгцен не любил все эти церемонии, слишком уж много ему про них говорили: сядь там, встань там, так не стой, так не сиди, руки туда, ноги сюда, смотреть туда, этому отвечать, этому не отвечать, ты принц или кто? Ну, и так далее. Особенно усердствовала пожилая дама во дворце Королевских Кобр. В присутствии мамы, папы или дедушки она становилась невыносимой, потому что постоянно подсказывала, как себя вести, но стоило остаться с ней наедине, она приносила всякие сладости, выпускала гулять в сад и рассказывала всякие интересные истории.

В общем, вспоминая резиденцию в Покхаре, Сонгцэн прослушал львиную долю того, что его мать рассказывала о катане. Он уже устал слушать и хотел двигаться и что-нибудь делать. Просто все были старше, и будет неправильно, если он вдруг первым встанет и куда-нибудь пойдет. Но вот наконец-то мама разрешила взять боккены, и мальчик едва ли не побежал к ящику с оружием. Сонгцэн выбрал меч, который был немного короче остальных, затем встал в стороне, чтобы никому не мешать, но при этом видеть маму.

Деревянный боккен был довольно тяжелым. Он был гладким, как будто покрытым лаком, одна сторона была немного круглой, а вторая какой-то квадратной. Рукоять была чуть другой формы, чем сам меч, поэтому было несложно понять, где её граница. Боккен был не очень похож на катану: у него не было плоского тонкого блестящего лезвия, не было черного шелкового шнурка, оплетавшего рукоять, и резного стального круга, который находился на границе рукояти и лезвия. Он пах деревом, а не маслом, и даже издалека почти не был похож на настоящее оружие. Сонгцэн, вероятно, обиделся бы, если бы такой меч ему дали во время занятия наедине с мастером. Но сейчас он видел, что у всех взрослых, кто здесь собрался, мечи тоже деревянные, и этого было достаточно, чтобы успокоиться.

На самом деле, Тео все равно было непонятно. Если бы он был на занятии один, он бы задал еще с десяток интересующих его вопросов. Но сейчас он был не один, а сифу, кажется, не была настроена на дальнейшее продолжение разговора. Почему вина падает на человека, который просто исполняет приказ? Ведь если он его не исполнит, то может и сам пострадать. Тео примерно знал, что бывает за нарушение четких указаний. Это практически как нарушить запрет мамы на выход ночью с территории монастыря. Тео знал, что в случае чего она всегда узнает, уходил он или нет, поэтому ночью из монастыря путь был заказан. Да и не тянуло как-то, даже Тая - не тянуло. Но об этом он подумает позже, может быть, даже поговорит с папой и спросит у него, что же тут на самом деле. А пока тео сцапал себе боккен и встал так, чтобы никому не мешать, но как-то все равно оказался ближе к подруге.

- Ты вот так держи, - шепотом, который мог сделать честь любому суфлеру, подсказал Тео Лан, растопыривая посильнее локти, чтобы ей было лучше видно, как на самом деле правильно держать катану. Правая рука держала катану прямо под предполагаемой цубой, которой на боккене не было, а левая - ближе к краю рукоятки, но это было только правильное положение рук в базовой стойке, поэтому Тео скорчил умильную рожицу сифу Бо, не особенно надеясь, что с ней этот фокус прокатит, и опустил меч, взяв его в правую руку и повернув лезвием вниз. - Но это потом, пока стой ровно.

Младший очень гордился тем, что знал, как правильно обращаться с катаной, пусть и умел делать всего лишь один удар. Все великое начинается с малого, а если он будет продолжать дальше учиться, то когда-нибудь станет сильным мастером. Раз уж ему никогда не стать мастером в области магии, то будет делать то, что у него получается лучше всего - чувствовать тягу к холодному оружию. И пусть в руках всего лишь деревянный боккен, неважно. При желании и им можно так ударить, что мало не покажется.

Как хорошо, что все, все-таки, обошлось. Буря, так сказать, миновала. Все эти споры с мастером Бо, да еще и, как казалось девушке, не опытного в этом деле Максом - это же просто откровенно насмехательство! Он что, проижл больше тигрицы? Или, может, сразил поболее врагов? И вообще, одного грозного взгляда Шэн хватило бы, чтоб закрыть свою чавку и не открывать до конца занятия. Но видимо было слишком много смельчаков, попытавшихся поспорить с Шэн, подвергнуть сомнению чуь ли не Кодекс Бусидо и кучу других непонятных вещей.

Вообще, Южанка все так же продолжала себя чувствовать не в своей тарелке. Молчала, молчала - а потом ляпнула. Неудачно, похоже, ляпнула. Но Шэн, кажется, не заметила, или не услышала, или просто решила проигнорировать. Ну и правильно. Она вообще сказала лишь бы что-то. Молчать - неуважение к мастеру, а девушке совсем не хотелось обижать и без того разозленную Шэн.

Но вот, болтология закончилась, и теперь ноконец-таки практика. Терус отделился от Южанки - теперь она чуствовала здесь совсем одинокой. Ни разу в жизни не держала даже игрушечный меч, а тут...боккен. Не настоящий, слава богам за это, но все равно - наверняка тяжелый! Особо выбирать не пришлось, они были не на ярмарке. Взяв первый попавшийся боккен, девушка встала неподалеку от "ангела", решив, что тот наверняка знает основные действия с катаной.

Cпорить бесконечно было просто невозможным, поэтому, о мудрая Шэн, разговор наконец пошел о практике. Ну, сначала она замолвила словечко об ответственности, вставаемой сразу же после того, как ты достаешь катану из ножен. Но Курука это не волновало. Ни сколечко. Если он и будет в мастерстве владеть этим грозным оружием, то вырежет всех своих врагов и даже ничего не где не екнется. А вообще, так-то, если по-честному - он и не собирался в совершенстве им овладевать. Телик, менталочка - кстати, с помощью телика можно было и оружие поднимать в воздух...Интересно, а сражаться им можно было?

Так что парень заметно отвлекся. Заслуга мастера Бо, что скажешь! Пришел, так сказать, поглазеть на Юэ, а тут чуть ли не в серьез задумывается о неком кодексе Бусидо и прочей японско - китайской требухне. Сдались ему эти кодексы! Да кто их вообще писал! Пусть для себя пишет инструкцию, как ночью в деревне в туалет сходить и не убиться по дорого о что-нибудь не очень примечательное. А ему, Куруку, никакой кодекс не указ. Он что хочет, то и делает. Совесть повозмущается немного, но тоже успокоится со временем.

Практика. Интересно, оружие было тяжелым или нет? Когда Северянин увидел деревянные мечи, хохот чуть не разобрал парня. Нет, ну надо же! Игрушечными мечами драться будут, во дают! Далеко не уедут, Курук точно вас скажет. А это будет совет профессионала, который никогда не видел катану и сражение на мечах. В фильмах только. Можете прикладывать свой знаменитый жест...

А Курук тем временем, не торопясь подошел к боккенам, телекинезом подхватил один из них, встал по возможности поближе к Юэ, но так, чтоб никто другой ничего не заподозрил. Он на тренировку пришел, да! Но только не совсем тренироваться, точнее - совсем не тренироваться. Но с этим же будет разбираться мастер Бо...

Шэн дождалась, пока все ученики разберут боккены и разойдутся по площадке. Она задержала взгляд на Тео, который уже начал показывать Лан, как примерно выглядит базовая стойка. В этот момент тигрица улыбнулась буквально уголками глаз, отметив, что чему-то младшего из близнецов уже учили.

- Сразу скажу вам, что боккен – это тоже оружие, - предупредила Шэн. – Известный мастер меча Миямото Мусаси, создавший трактат о правильном владении самурайским мечом, побеждал в боях, даже используя вместо катаны обломок деревянного весла. Такими боккенами, как сейчас у вас, можно убить человека, попав ему в висок или в основание черепа.

Это предостережение было традиционным для начала занятий с деревянными мечами, потому что часто ученики не понимали всей серьезности оружия, с которым им предстояло заниматься. Боккен не был просто имитацией катаны, он вполне мог выступать как самостоятельное оружие, не уступая при этом ни бо, ни дзё, просто во время тренировок он хотя бы исключал нанесение рубленых ран.

- Катана носится у бедра, противоположного ведущей руке, - объяснила Шэн. Она встала прямо, правая нога была на полстопы впереди левой, руки свободно опущены, меч в ножнах был закреплен на поясе слева. – То есть у правши ножны будут на левом бедре, у левши – на правом. Повторите за мной исходную позицию. Самурайский меч никогда не носится за спиной, из этой позиции проще травмировать себя, чем быстро выхватить меч для начала атаки. Катана – это оружие с односторонней заточкой. У боккена острая часть скруглена. Острие в ножнах всегда располагается сверху, даже если меч стоит на стойке. Кто знает или догадается, почему?

Это был любимый вопрос Шэн, потому что из ответов на него можно было многое сказать об учениках.

Как и всегда, не обошлось без нудной лекции о технике безопасности: блаблабла, палками не махать, в висок не бить, глаза не вытыкивать. Про Миямото Как-то-там, Николай, честно говоря, не слишком поверил: слабо верилось, что можно победить вооруженного мечом противника палкой, если, конечно, противник тоже являлся воином. Понятно, что пьяного разбойника можно и палкой, и голыми руками отделать... Да и многие сказки про мастеров и богатырей были, мягко говоря, преувеличены. Но то, что такой палкой можно было нехило навернуть, Николай уяснил.

Встать в стойку было легко, хотя Николай, по привычке, и сместил вес на заднюю ногу, как это часто делалось в боевых искусствах, а вот вопрос по поводу причин такого странного ношения Николая удивил: он вообще не знал, что катана носится лезвием вверх. Собственно, все знания парня о катанах ограничивались парой фильмов и игрой "Обливион", где она носилась на поясе так же, как обычные мечи. Николай придержал боккен левой рукой у пояса, и попробовал достать его из "ножен". Получилось, хотя и не без труда из-за длины лезвия и просто непривычки в обращении с оружием. Затем парень развернул боккен "лезвием" вверх и снова попробовал "обнажить оружие". Разница стала заметна моментально.

- Разрешите, - поднял левую руку Николай, - когда катана находится за поясом лезвием вверх, то, доставая ее из ножен, можно тут же нанести рубящий удар. Если схватить меч в ножнах с подставки левой рукой, то будет тот же эффект. А вот если меч будет лезвием вниз, то придется одним движением вынуть его из ножен, и только вторым атаковать.

Он уже приготовился со всей дури ломануть боккеном по воздуху, даже прицелился к тому месту, куда бить будет, но и тут его обломали - сифу вознамерилась и дальше поговорить, а от всех этих разговоров у Тео, каким бы болтливым при этом он ни был, напрочь пропадало желание что-то делать. Одно дело - самому говорить, это нормально, и другое - когда слушать приходится. Тем более, что про эти все правила он уже знал, правда, никогда не задумывался, почему так, а сейчас вот пришлось отвлечься и даже подумать. И он даже уже придумал, что можно ответить на вопрос Тигрицы, как тут...

Тео аж чуть не задохнулся от возмущения, когда перед ним прямо вот так нагло влез отвечать взрослый ученик, Николай, кажется, его звали. Он ведь сам хотел ответить на этот вопрос, знал ведь ответ, а тут теперь уже даже надо что-то другое думать, кроме этих ударов. Как назло, не придумывалось. Тео принялся лихорадочно соображать - уж очень ему хотелось выпендриться и показать себя с лучшей стороны, не зря же его сифу Шэ чему-то учил. Тогда у них была только практика и мало теории, но ведь учил! И Тео даже что-то запомнил!

- Чтобы не затупилось? - выпалил Тео быстрее, чем успел до конца обдумать всю правильность своего ответа. - Об стойку и об ножны? Потому что если бы катана располагалась в ножнах и на стойке лезвием вниз, оно бы постоянно портилось под собственным весом?

Лишь бы только это оказалось правдой! Тео любил холодное оружие, пусть и в руки ему его не давали. Это не мешало ему воображать, что он с каким-нибудь двуручником наперевес не пойдет крошить врагов в капусту. Ну и за неимением двуручника сойдет и катана...

Такие занятия особенно нравились Нори своей обстоятельностью. Все по полочкам, чтобы не перепутать: сначала история и этикет, затем техниа безопасности и особенности расположения оружия, базовые стойки. Мелочи, казалось бы, знание которых может быть очень важным.

Девушка помнила тренировочные бои с боккенами, несколько раз ей удавалось на них посмотреть. И, надо сказать, это выглялело впечатляюще. Не так важно, из чего сделано оружие - из дерева или из металла, куда важнее, умеет ли с ним обращаться человек. При высоком уровне техники даже с боккеном можно выглядеть устрашающе. А про обнаженную катану вообще лучше не думать. Это было за гранью...допустимого.
Девушка внимательно выслушала сифу и встала в стойку, немного выставив вперед правую ногу. Она была правшой, поэтому боккен оказался слева.

Девушка задумалась немного над вопросом мастера В целом она была согласна с Николаем, по крайней мере она слышала о такой причине ношения катаны лезвием вверх. Если лезвие будет снизу, то вервым движением нужно будет вытащить меч из ножен, а потом вторым развернуть, так, чтобы лезвие смотрело на противика. Слишком долго, в таком деле важны доли секунды. А с лезвием вверх удобно было наносить как рубящие, так и режущие удары. Нори попробовала перевернуть боккен лезвием вниз, ощущения были странные. Решив не повторяться, девшка промолчала.

Сонгцэн побоялся отвечать на вопрос матери, хоть и знал правильный ответ. Дедушка недавно рассказывал, когда показывал стойки с оружием во дворце клана Кобр. Там никто не клал катаны лезвием вниз, и мальчик начал расспрашивать, почему. Если бы он сейчас сказал, мама бы потом могла спросить, откуда он знает, потому что не поверила бы, что догадался сам, а мало ли как она отнесется к тому, что в её отсутствие он бывает в комнате с оружием, хоть и при дедушке?

Вообще, Сонгцэн пока плохо понимал, как были устроены отношения в кланах. Дедушка был главным среди Кобр, папа – его сыном, принцем. А мама была из клана Белых Тигров, но главным там был Бу-джи, седовласый старец, который казался Сонгцэну очень строгим. А ещё был дедушка Бо-джи, который не был главным Тигром, но был главнее мамы. Но маму при этом очень многие слушались. Даже в клане Кобр, даже папа! А дедушка просто с ней не спорил. Или она с ним? Но Тигры не были главнее Кобр. Словом, в семь лет такие вещи понять нереально, но лучше промолчать, чем сказать лишнее.

Сонгцэн встал так, как показала мать, и взял меч в левую руку круглой стороной вверх. Он прислонил чуть согнутую руку к бедру, расправил плечи и стал серьезно смотреть на маму, дожидаясь, когда она ответит сама. Или когда кто-нибудь из тех, кто был на тренировке, скажет правильно. Может, Юэ тоже знала правильный ответ, она же много лет училась у Бо-джи. Только вот катаной пользоваться, вроде, не умела.

Юэ не стала первой отвечать на вопрос, хоть и слышала ответ на прошлых тренировках с наставницей. Было бы нечестно говорить сразу, ведь наверняка Бо-джи спросила потому, что хотела послушать другие версии. Но и промолчать юная тигрица не могла, потому что этим бы точно нарвалась, ведь должна была знать правильный ответ.

- Потому что кровь стекает, - немного робко ответила Юэ, затем откашлялась и продолжила громче. – Не всегда удается стряхнуть с лезвия кровь так, чтобы её там не осталось. Когда катана лежит лезвием вниз, кровь стекает на острие меча и портит его.

Она снова замолчала, опустила глаза, затем все же встретилась взглядом с наставницей. Откуда бралась эта робость перед Бо-джи, когда экзамен уже позади, а во время этого экзамена они даже провели бой? Так всю жизнь можно будет думать о том, что ещё она не умеет из того, что умела Рё Шэ, и почему она этим несказанно огорчает наставницу. Возможно, когда-нибудь наступит день, чтобы в клане говорили о Юэ Шэ, воине или боевом командире, как именно о Юэ, получившей право носить фамилию деда, а не просто как о дочери Рё Шэ, пока похожей на неё лишь внешне.

Юэ была Белым Тигром, но даже её звериная сущность не давала ей достаточно уверенности в себе. Над ней все время нависало это противное ощущение, что она недостаточно многого добилась, что она не оправдывает возложенных на неё надежд, и потому виновата перед кланом, наставницей, памятью матери и честью рода. По сути, она ничего не добилась, лишь отстояла право носить оружие в клане. Она ни разу не была на боевых заданиях, не провела ни одного занятия в монастыре и даже в лазарете с дежурствами справлялась черти как. И одного правильного ответа точно не будет достаточно, чтобы подняться хотя бы в собственных глазах.

В коем-то веке Лан даже не возмутилась тому, что Тео умничает и сам пытается её научить, когда рядом мастер. Даже наоборот, она как-то гордилась другом и тем, что он умеет правильно держать катану. Сифу она боялась и старалась лишний раз не попадаться на глаза, а вот у Тео потом можно будет спросить совета, или он даже её поправит, если она будет делать что-то неправильно. В общем, Лан кивнула, внимательно глядя на друга, а затем переложила руки так, как он показал.

Теперь уже Лан слушала сифу внимательно, разве что в рот ей не заглядывало. И после первой же фразы девчонка уже совсем по-другому взглянула на палку у себя в руках. Значит, получается, не такая уж и она бесполезная... К тому же, даже если она выучиться искусству владения этим оружием, не будет же она везде ходить с катаной, так? А вот палку можно найти практически всегда и практически везде. Будет еще одним оружием в её арсенале, помимо кулаков и рогатки.

Девочка повторила стойку сифу, но естественно, сразу тренировать удары они не стали, обязательно нужно было задать еще штук десять всяких вопросов из разряда общеобразовательных. Лан тяжело вздохнула, а затем принялась думать. Так, ответ Николая был логичным, наверное правильным, но повторять за кем-то она не хотела. Ответ Тео... ну как-то меньше впечатлил, Лан только отрицательно мотнула головой. Так, думай! Оружие, смерти, люди, кровь... Кровь! Может, чтобы кровь стекала? Но ответить она опять не успела, первой оказалась девушка-китаянку. Лан снова вздохнула, а потом кивнула, мол, да, я тоже так думаю.