Спиритический сеанс. Участие родного человека

Ночь. Опять ночь. Всегда все важные дела в своей жизни ирландец назначал на ночь. Влияние лунного Бога, что б его. Энергия, вяло текущая днём к ночи активировалась. Оттуда и слишком яркие сны Аерина и обряды, назначаемые на позднее время. Желательно лунное. Как сей час. Большая яркая растущая луна мягко светила в приоткрытые двери буддистского Храма. Отличное место для вызова духа православной шаманом с католическими корнями. И языческим Богом за спиной. Но так или иначе это было не слабое место силы и по словам Донна грани между мирами здесь были не слишком плотными. Аерин осмотрел храм, сел в пятно лунного света и методично пощёлкивая пальцами рук стал ждать румына.

Причиной по которой Аерин находился здесь была договорённость с Владиславом о небольшом спиритическом сеансе. Месяц прошёл с памятного разговора в горах, где ирландец провёл настоящий сеанс психотерапии и предложил свои услуги. И, наконец, пришло время когда обещание надо было отдавать. Донн в этот день был мрачен. Одно дело проводить подобный сеанс в родной стране в присутствии дружески настроенных духов. И совсем другое - в тибете, где и своих духов хватает, при чём не всегда дружелюбных. А силы Донна несмотря на луну ограничены. Так что Бог беспокоился о своём потомке. Он признавал за Аером право самому распоряжаться своей жизнью и силой, но... Смотреть как тот лезет в омут с головой радости Богу Смерти не придавало.

Луна на мгновение скрылась за тучами. Не слишком хороший знак для потомка лунного дедушки. Вчера Аерин много медетировал, пытаясь настроится на сеанс и заодно потренировать прорицание, дабы разобрать в толпе связанных с румыном духов ту единственную. Мать.

- Ночи... - согласился Аерин. Юноша пришёл во время, не пришлось ждать, но и настроится на нужный лад ирландец успел.

Спокойствие, лёгкое состояние транса, поддерживаемое непрерывными ритмичными щелчками. И стук сердца. отдающий в ушах в соответствии с ритмом щелчков. Шаман молча взял в руку принесённый Владиславом крестик. Щелчки стали громче и чаще. Перед глазами ирландца заклубился густой туман. Всегда туман, и зелёные холмы под ногами. Донн, медленно исчезающий в клубящемся белом дыму. Как дух, привязанный кровью он уже не мог свободно проникать в мир духов. Донн был на границе. Донн спасал своего потомка от целой кучи образов, нахлынувших на шамана, оставшегося без защиты. Разум, всё глубже погружающийся в транс начал воспринимать множество теней, которые с любопытством подплывали посмотреть на вторгнувшегося в их владения шамана. Не все тени только смотрели, некоторые пытались прогнать Аерина или присосаться к его энергии, но тот волевым усилием отгонял их.

Какая-то часть времени, Аерин не знал сколько, ему понадобилось на то, что бы ощутить связи предмета вызываемого духа и парня, для которого он искал умершую мать. Множество нитей взаимосвязей. чем сильнее эмоции и сильнее связи тем прочнее нить. Шаман выбрал несколько наиболее крепких и потянул. собственным сознанием потянувшись в ту сторону. Духи до этого прятавшиеся в тумане растворились в нём же, а перед шаманом появилось несколько гораздо более материальных духов. Более ярких из-за того, что они пришли не сами, а вызваны энергией ирландца и удерживаются ей же... Пока что сил хватало, главное было этот процесс не затягивался, вот только полного истощения ему сей час и не хватало.

Итак, вернёмся к проблеме, нормальный шаман возможно стал бы задавать вопросы или пытаться определить хозяина через вещь, к которой сей час и привязал духов. Но Аерин не был нормальным шаманом. И он пошёл более странным путём. Ирландец стал использовать ещё и свои ментальные способности, пытаясь вычислить материнскую связь между Владом и одним из духов. Нащупав таковую Аерин отпустил остальных духов и облегчённо вздохнул - энергии потребляться стало гораздо меньше.

Перед ирландцем в окружении тумана стояла средних лет худая женщина с длинными каштановыми волосами. Аерин закрепил связь женщины с крестиком, что он держал в руке и слегка отпустил внутренний контроль. Женщина подошла к сыну и тихо провела призрачной рукой по его щеке. Транс стал менее плотным и Мак-Рейн снова смог взаимодействовать с окружающим миром:
- Владислав, если у тебя есть что сказать. то говори сей час. Время разговора не бесконечно.

Весь этот ритуал в нашем мире занял не более пяти минут. Всё это время ирландец сидел неподвижно. лишь щелчки его пальцев вначале ускорялись. а во время транса почти остановились. Волосы в лунном свете отливали серебром и казались седыми, а лицо усталым и крайне сосредоточенным. Когда Аерин говорил голос звучал глухо, как буд-то слова давались с трудом...

Он молчал. Молча протянул мужчине крестик, вздрогнул и сел на пол. Темнота, свет луны, душное помещение. Кажется, такие ритуалы должны устраиваться где угодно, но не в храме, но сейчас ему было безразлично. Он слышал про медиумов, про спиритические сеансы, но не верил в это. Одно дело общаться с душой Адольфа или Чаушеску, которые расскажут тебе историю войн, переворотов или ещё чего-то. Но совсем другое - с душой самого родного тебе человека. Парень не мог ответить на один простой вопрос: зачем он решил этим заняться? Зачем поддался на провокации человека?

Вера или её отсутствие. Он не верил, что можно вот так просто, при свете луны, общаться с душой матери. Он боялся... ему было страшно. Он не хотел, чтобы кто-то посторонний узнал это, он не мог предположить, что это не только неестественно, но и неприятно.

Тишина затягивалась. Эти пять или шесть минут казались молодому румыну вечностью. Но голос... какой-то странный, приглушённый... Аерин заговорил с ним, и Влад сильно вздрогнул.

- Я... я не знаю, о чём говорить... - пробормотал упавшим голосом парень. Что спросить? Как она погибла? Или как ей здесь? Как поверить, что он будет разговаривать именно с душой матери, но не с кем-то другим? - Я... мама, как ты? - выдавил он из себя через какое-то время.

Аерин обостренными из-за транса чувствами ментальщика ощущал полный хаос чуств в душе румына. Помнится когда сам Аерин впервые услышал голос Донна, то тоже не верил в реальность происходящего. А реакция на подобное Ронана вообще третий случай. Так что в смятении Владислава не было ничего странного.

Ирландец посмотрел на дух женщины, которая продолжала гладить сына. Та обернулась и посмотрела на шамана взглядом, в котором уже сквозила вечность, но там ещё были чувства к родному сыну. Смотря прямо ирландцу в глаза она с лёгкой улыбкой произнесла:

- Скажи ему что я спокойна и счастлива что он не вредим. И что Саша жива. Их ждёт хорошая жизнь, если они захотят. Саша сильная девочка. но ей нужна его поддержка. Он справится. я точно знаю. Кога он улыбнулся сразу после рожения я сразу поняла что он не может быть слабым и несчастным. - Сказав эти слова женщина вновь повернулась к сыну. Видимо как и для многих других матерей дети в реальном мире были самым красивым и желанным для их призрачных глаз.

- Она говорит, что спокойна и рада, что ты и Саша живы. Говорит что жизнь будет у вас хорошая если вы сами захотите. Просит помочь сестре и быть сильным. Говорит что человек улыбнувшийся после рождения обязательно со всем справится. - прохрипел ирландец. Может он и не воспроизводил слова дословно, но тут уж как мог. Главное сей час донести суть, а точность фраз можно вспомнить после транса.

Чувства переплелись разными хаотичными нитями в его душе. Было неприятно и непонятно. Он не хотел появляться здесь, он не верил, он не хотел верить в то, что всё это правда. Он должен сейчас спать. Да и этот крестик... зачем это всё? Зачем ему нужен этот сеанс непонятного вызова духов?

Было неприятно. Он почувствовал, что на глаза наворачиваются слёзы. Боль, странное какое-то чувство. Непонятное. Неприятное. Хотелось взять и убежать. Никогда не возвращаться. Никогда не связываться с этим человеком. Но ведь он, этот Аерин, помог ему. Именно благодаря Аерину вся боль вырвалась наружу тогда, месяц назад. Именно благодаря ирландцу Влад связался с сестрёнкой.

Слова, произнесённые с уст ирландца, заставили его встрепенуться. Что-то не складывалось. Именно то, что он знал, что Саша жива. Он сам с ней разговаривал месяц назад. Он голос сестры ни с кем не спутает. Даже Женя не может подделать свой голос, чтобы было похоже на сестру. Значит ли это, что это всё ложь? Фальсификация? Дети не улыбаются при рождении. Они только кричат. Этого быть не может, и он не верит в это.

Холод неприятной и колючей волной прошёлся по позвоночнику, впитываясь во внутренности организма и сознания словно в губку. Бросило в жар, но парень постарался совладать со своими эмоциями. Хотелось встать и убежать, но он не подвергся этому импульсу. Духи, странный сеанс под покровом ночи, где единственным источником света выступает луна. Казалось, что его держат за дурака, за наивного мальчишку. Но он доверился ирландцу. Он не знал, что ему делать, но...

Он молчал, борясь со своими эмоциями. Он не знал, что ещё спросить.
- Это всё правда? Саша - дочь Степана? - холодным тоном спросил он, удивившись своей реакции.

Дух слегка потускнел. Связь ослабла? Или это ирландец не выдерживает напряжения сеанса и быстро теряет силы? И вопрос, такой непонятный, зачем это? Неужели матери сказать больше нечего? Или он просто не верит... Эмоции всё так же рассеяные, но изредка проскальзывают нотки раздражения. Не верит...

Призрачная женщина погрустнела. Видимо это был не тот вопрос, который она хотела слышать. Но всё же она решила ответить, нахмурив брови и положив руки на пояс сердито стала доказывать что-то, всё время сбиваясь на румынский язык, который Аерин уже не понимал. Но всё же пытался донести то, что понял.

- Да, отец Саши Степан, но она что-то ещё хочет сказать... Но не мне, только тебе. Вот...

Аерин наклонился и быстро вывел на каменном полу храма несколько фраз. Мел на такой случай Аерин носил ещё со своего первого общения с иноязычным духом. Фразы были переписаны в точности. даже с соблюдением почерка духа, но Аерин истратил на всё это половину своей энергии...

"Copiii mei sunt egale. Tatăl nu este important. Live. Te iubesc. Dumnezeu te va ajuta." оказалось написано на полу. Аерин дописал и устало вытер пот со лба. Щелчки пальцев становились всё слабее.

Мысли, чувства, воспоминания. Он не чувствовал присутствия духа своей матери, он не верил в то, что это действительно она. Она умерла, её душа унеслась в Рай, если судить по христианским законам. Но разные экстрасенсы говорят, что душа может мстить или неприкаянно ходить по земле, пока не успокоится или не передаст послание. Не свяжется с предком, не отомстит. Так ли это? Религия отрицает всякие неприкаянные души, наука отрицает религию, экстрасенсы отрицают ещё что-то. Влад сжал голову руками, почувствовав, как она начинает раскалываться. Слишком много информации, мыслей. И зачем он только согласился на это?

В его душе сейчас боролись религия и скептицизм. Отчего-то в мозгу запульсировала навязчивая мысль пропеть молитву. Религиозное начало кричало, что это обман, шарлатанство. Его мать умерла, и она не может сейчас общаться с ним. И шаманизм - тоже шарлатанство. Скептицизм кричал, разрывая барабанные перепонки, врезаясь в сознание, что надо продолжать сеанс. Просто чтобы убедиться, что этого ничего нет, что это просто в его воображении, из-за нервов...

Саша - дочь Степана. Она не родная сестра, но в ней течёт кровь матери. Он решил потом сделать ДНК-экспертизу, чтобы убедиться в этом. Сейчас он не знал, верить этому или нет.

Фраза... он вздрогнул. Румынский язык. Такой родной. Но что она означает? Просто фраза. Бог поможет. Дети равны. И что? Что она хотела этим сказать? Отец не важен... этого ыбть не может. В стране культ семьи сохранён...

Он протёр лицо руками и посмотрел на Аерина. Тот, кажется, устал, и парень не знал, что делать. Уйти. Остаться.

- Мама, мне без тебя очень плохо... я виноват, что... всё так получилось... но... я не верю... ты меня сама учила, что с духами так не общаются... докажи, ты это или нет... прошу.

Он сглотнул и почувствовал, как горячие слёзы протоптали на его щеках тропинки...

----
фраза: "Мои дети равны. Отец - не важно. Я люблю тебя. Бог поможет".

Женщина сокрушённо покачала головой. С каждым мгновением она становилась всё бледнее, а Аерин всё сильнее терял энергию. Женщина видела слабость шамана и понимала что время заканчивается. Ещё один-два вопроса...

- Скажи что он не виноват. А доказательство... Однажды он привёл к нам друзей. В детстве ещё. Он там случайно разбил дорогие часы. Отцовские. Тогда отец решил что разбил кто-то из друзей, но мне он признался... Скажи пусть живёт как нормальный парень и не думает о трагедии. И скажи пусть ходит в церковь и обязательно молится обо мне!

В этот раз Аерин передал дословно. Даже со "скажи". От колоссального напряжения сил ирландец начал туго соображать. Не вмешивающийся до этого момента донн попытался растормошить Аерина. что ему частично удалось.

- Ещё один вопрос парень, или на твоей совести появится мой труп. - сипло сообщил шаман.

Медиум, или шаман, терял энергию. Парню казалось, что ему становится круче даже на физическом уровне. Он хотел прекратить это безобразие, но... слова, которые вырвались из уст мужчины, заставили парня сильнее вздрогнуть. Воспоминания. Такие живые, неправильные, ненавистные, они стали разъедать его душу. Как... как этот человек узнал о том, что было 12 лет назад? Как? Догадался? А он и сам забыл об этом. Хотя в тот момент было страшно. Он видел, как отец чуть ли не ремнём бил ребёнка. Потом друга Влада забрали родители, а маленький испуганный Влад понял, что отец может его просто убить. Если уж он на гостя поднял руку. Он не смог признаться, он испугался. И рассказал об этом матери. Это странно, страшно, непонятно.

Свечка. Церковь. Голова раскалывалась от таких слов. Страх холодными каплями проникал в его тело, разъедал сознание. Он не знал, что делать, но в очередной раз захотелось уйти. Бутылка... почему он не позаботился о бутылке виски заранее? Сейчас бы он выпил, и стало проще. И плевать, что нельзя. Что делать?

Руки стали холодными, дыхание сбивалось. Надо пойти в церковь, надо покреститься, надо... надо выкинуть из головы весь этот бред. Этого ничего не было, он просто сошёл с ума. Он не верил. Ничему. Он причинял матери боль своим неверием, но... зачем он вообще согласился на этот сеанс? Ведь это ни к чему хорошему не приведёт. Надо быть сильным. Надо забыть. Пойти на воздух и успокоить нервы. А потом забыть об этом, вернуться в Румынию. Остаться там. Боль.

- Я... я не знаю... простите, но мне... я... мама, прости меня за всё... - прошептал он и встал на ноги. Было какое-то странное состояние. Будто лёгкого помутнения. Он выбежал из храма и остановился на улице около входа. Прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Постарался сосредоточиться на своём сердцебиении и дыхании..