Цена жизни...

Максим ошибся. Он полагал, что почти два графина крепчайшей рисовой водки, которые он опрокинул в себя в том заведении, никак не повлияют на него… Повлияли. Очень сильно.
Он помнил, как залез в автобус, помнил, что была навязчивая идея поехать в Пекин, а оттуда можно куда угодно. Хоть домой, хоть к черту на рога… Что ж, лучшая отмазка всех времен и народов: «тогда это показалось хорошей идеей», и на этот раз сработала отменно.
Макс прикрыл глаза. Он знал, зачем ему нужно в Пекин. Гнал от себя эту мысль, ругал и злился на себя из-за того, что постоянно возвращался к ней… В Пекине была клиника доктора Ну Ли Хси. То ли кореец, то ли китаец по национальности, этот человек открыл экспериментальную больницу по изучению больных эпилепсией. Он рассматривал самые сложные случаи, и, судя по отзывам в интернете, некоторое его методы действительно работали. Макс не хотел признаваться себе, что это, судя по всему, его единственный шанс…
Правда была одна проблема. И проблема эта сейчас мирно посапывала на его плече, приобняв его за локоть. Ну, прямо иллюстрация к очередному буклету об идеальной лаовайской семье, приехавшей в северную столицу, поглазеть на достопримечательности. Лишь дорожки слюны в уголке рта девушки не хватает – для полноты образа лаовая.
Казанцев вздохнул – не тяжело, мягко, боясь разбудить свою спутницу. Он так и не понял, зачем она за ним увязалась, но… увязалась. Нет, сначала он даже был рад. Почти счастлив. Лишь когда алкоголь слегка отпустил, Макс вдруг понял, во что влип… но не оставлять же ее одну?

Они всю ночь тряслись в этой металлической колымаге, Ангел периодически отключалась, но сном это нельзя было назвать. Все равно ты задним местом чувствуешь каждую ямку, а если бы не Макс, она бы наверное костер разожгла, потому что было жутко холодно. Короче не ночь, а ужас. Потом они выползли в каком-то городе, пересели на другой автобус, Ангелина этого почти не помнила. Макс вел ее за руку, а она на автомате шла за ним. Благо, они как два психа, ехали без багажа. Ну а нафиг…
И потом наконец-то пришел сон, полный сумбура и эротических сцен, по-другому и быть не могло. Думаете снился Казанцев, а вот фигушки, снился водитель, который снимал ее в разных позах на телефон.
Что-то жесткое было под щекой, и свет явно падал на лицо. Ангел вздохнула, попыталась спрятать лицо в подушку и ее голова упала с плеча Казанцева.
-Блин… - блондинка откинула пряди, которые упали ей на лицо, швы от куртки Казанцева отпечатались на ее щеке и виске, глаза красные, губы потрескались и болели, во рту был вкус кошачьих какашек. – Доброе утро, если оно доброе.
Подольская оглядела салон автобуса, он был забит, даже какой-то тип стоял в проходе. За окном был серый пейзаж пригорода, безвкусные постройки серого цвета, кажется, прилипли один к одному.
-И где мы? Судя по количеству узкоглазых мы еще в Китае. Слушай, у тебя жвачки нет, а то хотела целоваться, да от вчерашнего виски такое остаточное, что ты умрешь от моего поцелуя. – Она стала используя пальцы как расческу стала наводить красоту на голове. – Казанцев, чего это ты поперся непонятно куда. Посидели бы у меня, ну или полежали бы. Нет, надо было отбивать задницы в этих металлических колымагах.
Она завязала хвост, еще раз осмотрелась.
-Хрень, ни зеркала, ни расчески, ни зубной щетки, ни прокладки в конце концов. Сумасшествие. Я когда еду на дачу беру два чемодана, а тут, - она достала из кармана свои носки и продемонстрировала всем окружающим. – Носки, даже трусов на смену не захватила. Как жить?
Она нарочито обиженно, надув губы, посмотрела на Макса. Прижалась к его плечу, заглядывая в глаза.
-Папа, я хочу пить, есть, в туалет и на ручки. Можно в любой последовательности….

Она проснулась. Макс заставил себя улыбнуться, иронично выгнуть бровь, но говорить что-то еще, отвечать ей был уже не в силах. Не был настолько пьян, чтобы нести что-то совершенно невообразимое и делать глупые вещи.
Осознание того, что он поехал в Пекин не просто так, не поддался порыву, а начал добиваться цели, до того, как полностью осознал ее, убивало весь романтизм ситуации, разрушало красоту этой сказки. Тепло автобуса, тепло ее тела и запах ее волос, которых он так жаждал прошлой ночью, убило магию, которая окутывала весь вчерашний вечер, превратив Макса из сказочного принца, провожающего такую же сказочную принцессу домой, в обычного и очень больного молодого человека…
А принцесса… Макс усмехнулся. Принцесса осталась принцессой. Все такой же сказочной, все такой же недоступной.
- Сейчас приедем, и я тебя покормлю, дамочка, - негромко проговорил он, почему-то не желая, чтобы его голос был таким же громким, как у Ангела. – Кстати, ты не хочешь выспаться? Можно наверняка снять отличную комнату в каком-нибудь отеле?.. А я тебя вечером заберу, м?
Парень постарался придать лицу беззаботное выражение:
- Выспишься, приведешь себя в порядок, завтраки в постель получишь, и всякое такое. Отдохнешь хоть пару дней от Тибета и от его вечных гор, м?

У него смеялись глаза, иронично поднятая бровь завершала образ того Казанцева, от которого блондинка была без ума.
-Максик, солнце мое, разве с тобой выспишься?… Нас же выгонят в первую ночь из отеля, - блондинка засунула носки в карман. В животе заурчало достаточно громко.
-Хнык, - потерла глаза Ангел, - я одна не останусь, итак в горах проторчала несколько месяцев среди этих.
Девушка кивнула на мужчину, который сидел напротив, тот старательно уперся взглядом в телефон, хотя глаза так и шарили по фигуре блондинки.
-Нет, мы поедим, потом пойдем в магазин, а то лифчик забыла надеть, - девушка взялась руками за грудь приподняла ее слегка, глядя на китайца, тот бедный аж испариной покрылся, - вдруг обвиснет. И в аптеку не забудь, а то наш годовой запас презервативов закончился.
Ангел прижалась щекой к плечу Казанцева. Как бы она тут не выкаблучивалась, а чувствовала она себя хреново. Казалось, что болело все, от головы до пятой точки, хотелось кофе. За капучино, она бы убила. Тут автобус повернул и они приехали явно на вокзал. Механический голос что-то пробубунел и все стали выходить.
-Кажысь приехали. – Блондинка еле оторвала голову от плеча своего спутника. – Макс, кажется, меня сейчас стошнит…

Взгляд зацепился за китайца, над которым откровенно измывалась Ангелина, и улыбка Казанцева стала шире. Странно, но если бы так, например, пошутила Уля, Макс бы, наверняка, почувствовал укол ревности… если бы так шутил кто-то еще из его знакомых, Максу, вероятно, стало бы стыдно за них… А тут: ничего. Никаких отрицательных эмоций – только ощущение того, как настроение приподнимается вслед за ее словами…
Вот почему с ней так легко, - вдруг подумал Максим. – Просто мне все равно, как и что о ней подумают. Мне даже все равно, что подумают обо мне, когда я рядом с ней… Что бы это значило?
Казанцев заставил себя выгнать неприятные мысли из головы. Почувствовал, как автобус несколько тряхнуло, когда он остановился на одном из автовокзалов Пекина. Кивнул Ангелине, соглашаясь, что они прибыли на место назначения, равнодушно наблюдая, как поток людей потянулся к выходу. Подождал, пока салон автобуса несколько освободиться, встал, потянув за собой Ангелину, и думая о том, что тот китаец, над которым она так откровенно подшучивала, вылетел из салона в числе первых.
Пекин встретил двух лаоваев шумом, гамом, запахом жженой резины и мельтешением почти одинаковых лиц, озабоченных каждый своими проблемами.
- Туалет вон там, - тихо, почти нежно шепнул Казанцев в ухо Ангелине, знаком указав на неприметную дверь с нарисованным человечком в юбке. – Я с тобой не пойду, мне в противоположном направлении… Постарайся не потеряться, дамочка.
И Макс, не дожидаясь ответа, выпустил ее руку, и быстро зашагал в сторону другой двери, на которой уже висела табличка точно такого же человечка, но уже без юбки.
Туалет был неожиданно чистым, Казанцев быстро умылся и привел себя в порядок. Вышел, купил в ближайшем киоске мятную конфетку, разгрыз ее, в ожидании Ангела. Ее все не было. Зато недалеко ходил полицейский…
Окликать служителя порядка или, тем более, идти к нему было откровенно лень. Увидев табличку «No smoking», Максим усмехнулся, достал сигарету, засунул в рот, но закуривать не стал. Полицейский заметил нарушение сразу, подошел, заговорил на ломаном английском:
- Простите, сэр, нельзя курить здесь.
- Ой, извините, - ответил Казанцев на китайском почти без акцента, убирая сигарету, и делая вид, что только что заметил табличку. Полицейский кивнул удовлетворенно, и, кажется, был безмерно рад, что не пришлось и дальше ломать язык на иностранном языке.
Однако в планах Максима не было желания отпускать его так легко:
- Извините, а вы не подскажете, как добраться сюда? – парень достал из кармана распечатанный с сайта буклетик клиники доктора Ну Ли Хси, показал полицейскому адрес. Тот кивнул, узнавая, начал рассказывать максимально подробно, с огромным количеством ориентиров. Макс слушал, кивал и запоминал, следя за тем, чтобы в поле зрения не появилась Ангелина. Посвящать ее в свои планы он не планировал ну никак.

Все-таки, скорее всего, ей аукнулось лежание на мерзлой земле. Потому что пока она шла в уборную, ее трясло, а желудок, почему-то хотел посмотреть на солнечный свет. Но не судьба, зато содержимое желудка увидело белый цвет унитаза. Смешно, как такая гламурная девочка, которая с 14 лет ходит на каблуках и пахнет дорогими духами, вполне нормально вписывается в атмосферу китайской уборной. Она долго смотрела на воду внутри унитаза, пытаясь вспомнить, как она сюда попала. Нет, Ангел помнила, но, как ее вообще угораздило приехать в Китай.
Она вышла к умывальникам и долго полоскала рот, умывалась и разглядывала себя в зеркало. Ее знобило, и головы казалось неимоверно тяжелой. В еще хотелось плакать от жалости к себе. Потому что Подольской было очень плохо… И она была одна. Нет, Казанцев был рядом… Но она все равно была одна. Всегда в гонке, чтобы избавиться от этого чувства, никогда никому не показывать ни грамма того, что внутри. Она лучшая, она само совершенство, все ее любят. Да! Она убедила в этом и себя и всех окружающих. Почему сейчас, в этом гребаном Китае, на нее вдруг все это навалилось. Ангелина приложила ладонь ко лбу, она горела, ее штормило и хотелось лечь.
-Что-то я расклеилась, соберись, - девушка похлопала себя по щекам, поплескала еще на лицо холодной водички, посмотрела на отражение, нацепила улыбку и вышла, глядя под ноги. Главное сосредоточиться, считать шаги, например, до Казанцева. Все будет ок… наверное.
Блондинка подошла к юноше, рядом с ним стоял полицейский, размахивая руками.
-Какие-то проблемы, - спросила Ангел, подходя к мужчинам. – Тебя уже и одного нельзя оставить, чтобы ты не вляпался куда-нибудь. Куда дальше?
Ангелина прислонилась к его плечу, взяв Казанцева под локоть. Ей не хотелось уже ничего ни кофе, ни еды, ни шутить… В глазах все двоилось, испарина покрыла ее лоб. Кажется, она даже голоса уже не слышала, а может с ней никто и не говорил.

-Я никуда без него не пойду, - стала ныть блондинка, когда поняла, что какие-то китаеобразные люди, отрывают ее от Казанцева. Она кинула жалобный взгляд на парня, но тот не смотрел на нее. У него был взгляд, как будто ему не хочется быть здесь, в его облике было что-то такое, тревожное… Но эта тревога никак не была связана с ней. Ангел замолчала и позволила себя увести. Макс решил сдать ее в местный дурдом? Эти люди в белых халатах что-то засунули ей в рот, уложили на кушетку, тыкали в нее чем-то холодным. Но Ангелина не сопротивлялась. Не было сил. Она только один раз посмотрела на них, когда ей сделали укол. Внутри творилось что-то странное. Ей, казалось, что рядом стоит отец, который гладит ее по волосам и смотрит как обычно ласковым взглядом. «Мой Ангел…» - так она называл ее всегда. Заплакать что ли? Но последний раз блондинка плакала лет в десять, ей тогда приснился кошмар, и Ангел проснулась от своего крика вся в слезах. Родители прибежали в ее комнату, мать тогда сказала ей, что стыдно быть такой слабой и бояться чего-то несуществующего. Она не хотела быть слабой…
Ей дали что-то выпить, на вкус было отвратительно, но блондинка все-таки выпила. Потом ее поставили на ноги, в голове шумело, как во время шторма и снова вывели к Казанцеву. Она стояла отрешенная, отключив все эмоции, сосредоточившись только на том, чтобы стоять и не плакать.
-Ей нужен покой и сон, мы сделали укол, вот рецепт, это лекарство нужно принимать три раза в день. Если все будет без осложнений, то завтра она будет на ногах, - сказал пожилой врач, обращаясь к Максиму. – Сон, теплое питье и покой.
Он отдал какую-то бумажку юноше, кивнул на прощание и ушел. Ангел никак на это не отреагировала.

Честно говоря, Казанцев весь извелся, пока ждал Ангелину. Вот ведь не думал, что будет волноваться за младшую Подольскую столь сильно. Блин. Гадство! Втянул ее в это глупое приключение, а что теперь? Не дай бог что-то серьезное. Уля с ума сойдет… да и сам Казанцев тоже, наверное.
Макс жевал губу, про себя молясь всем известным богам и духам, лишь бы с Ангелом все было в порядке. Остальное все решаемо, они со всем справятся, главное, чтобы с близкими ничего не случилось…
Так. Стоп! С каких это пор, Ангелина вошла в разряд «близких»? Или это просто в нем слишком сильно говорит чувство вины?
- Стая? – подал голос зверь из глубины клетки.
- Не знаю, - после паузы ответил Казанцев. – Разберемся по ходу.
Медведь не понял, но осознав, что брат все равно не слушает, тревожно рыкнул, и заткнулся. Макс ждал.
Наконец, дверь в кабинет отворилась, Максим рванул в ту сторону, подхватил Ангела буквально за плечи. Выслушал врачей максимально внимательно, вырубая их слова в памяти огненными буквами, дабы не забыть. Кивнул, поблагодарил докторов, потащил девушку за собой.
- Ничего, - бормотал он, в большей степени только лишь для того, чтобы успокоить ее. – Сейчас, мы обеспечим тебе и покой, и все остальное… Не судьба тебе порезвиться этой ночью, дамочка. Придется скучно и однообразно спать. Ужас. Как жить в таких условиях?
Небольшой отель был расположен совсем недалеко. Макс часто ночевал здесь, когда приезжал в Пекин, и не собирался отказываться от своих привычек. Номер с отдельной кроватью был именно тем, в чем нуждалась Ангелина, посему Казанцев безо всяких сомнений снял его. Втащил девушку в комнату, снял с нее верхнюю одежду, положил на кровать. Она почти не сопротивлялась, удивительно, как только на ногах держится.
Макс аккуратно уложил девушку на постель. Присел рядом на корточки:
- Лежи и отдыхай, - коротко приказал он. – Не засыпай только. Я сейчас сбегаю, принесу лекарство тебе. И еды. Не хотелось бы тебя будить, дамочка, так что постарайся не заснуть. Думай о хорошем, оки-доки?

А ее все раздражало, его мягкий голос, его нежные прикосновения, его забота. «Тебе ж плевать» - хотела крикнуть Ангел прямо в лицо этому притворщику, - « Чего ты носишься со мной, кинь и иди по своим делам, ты же ехал сюда с какой-то целью?»
-Казанцев, говорят, что хорошее средство от простуды – это активный секс. Не хочешь заняться моим лечением? – блондинка хмыкнула, отвернувшись, голос звучал ядовито и злобно.
Но она позволила довести себя до кровати, уложить, даже частично раздеть себя. Огненная чакра пылала, несмотря на общий упадок сил.
-Не надо так стараться из-за меня, - тихим голосом полного иронии произнесла Ангел, она отвернулась к стенке и закрыла глаза, - Люди не меняют людей, Казанцев, города не меняют людей… Уходи.
Ей хотелось тишины, немного поспать и свалить отсюда. Что ее зацепило, да ничего, очередная смена женского настроения. Тем более, когда у тебя температура, и ты в его глазах выглядишь слабой. Ангелина сжала кулаки, чувствуя как ногти царапают ладонь.

Иногда ощущать то, что чувствуют люди рядом – далеко не так здорово, как может показаться. Как, например, сейчас.
Максим осторожно поднялся, кивнул, сказал тихо:
- Я вернусь скоро. Отдыхай.
И вышел. Прикрыл за собой дверь, сполз по ней вниз. Хотелось курить неимоверно.
Макс вздохнул, усилием воли взял себя в руки, встал. Вышел в холл. Здесь играла негромкая музыка, вежливая портье сидела за столом, и приветствовала его улыбкой. Казанцев не обратил на нее никакого внимания:

It's never enough to say «I'm sorry»,
It's never enough to say «I care».
But I'm caught between what you wanted from me
And knowing that if I give that to you
I might just disappear…

Подпевал какому-то американскому певцу Максим, выходя на улицу. Дошел до ближайшей аптеки, молча протянул пожилому фармацевту бумажку с рецептом.

…Nobody wins when everyone's losing…

Оказалось, что данное лекарство достаточно широко распространено, и Казанцев получил его без проблем. Поблагодарил продавца кивком, направился обратно. В голове все еще играла музыка:

…It's like one step forward and two steps back,
No matter what I do you're always mad.
And I…
… I can't change your mind…

Подойти к женщине за столиком, вежливо улыбнуться, попросить о возможности еды в номер. Убедиться, что обед принесут в течение пяти минут, поблагодарить, подняться наверх. Войти в номер, тихо поставить лекарство на стол, так же тихо выйти, стараясь не раздражать больную... Казанцев все делал на автомате, полностью сосредоточившись на музыке.

…I know it's like trying to turn around on a one way street,
I can't give you what you want
And it's killing me.
And I…
…I'm starting to see
Maybe we're not meant to be…

По здравому размышлению, ему бы тоже не мешало пообедать. Посему, Макс, усилием воли выкинув из головы надоедливую мелодию, направился в ближайшее кафе.
Надо сказать, Максим очень любил местную кухню – особенно после постной вегетарианской столовой монастыря. Посему обедал он с удовольствием, но сейчас лишь вяло ковырялся палочками в еде. Беспокойство за Ангелину не отпускало. Вот же, угораздило девчонку…
Неожиданно Казанцев с мыслей о младшей Подольской, перескочил к мыслям о старшей. Боже, она же, наверное, там с ума сходит! Блин! И не позвонить ей, не предупредить! Черт! И как ему оправдываться? И ведь не соврешь ничего – раз обещал… Черт, черт, черт!
Макс выругался. Мысленно. По-русски. Матом.
Надо было скорее разбираться с доктором. Казанцеву вдруг пришло в голову, что вполне можно позвонить в эту клинику и попросить о встрече. Это бы избавило его от многих проблем. Тем более, что в распечатанном буклете как раз был номер…
…Через пять минут, Максим вернулся к еде с еще меньшим аппетитом, чем до этого. Оказалось, что доктор Хси уехал куда-то по своим делам, но завтра должен быть в клинике. Ему назначили на одиннадцать.
Потрясно! Придется сидеть в Пекине, вдали от Ули еще один день!
Так. Ладно. Успокоиться. Все равно он бы не смог бросить тут Ангела, так что до завтра ему тут сидеть и так и эдак. Значит, можно расслабиться. У него куча свободного времени, до завтрашнего полудня!

Сначала снилось что-то плохое, вроде бы она тонула во сне, ей не хватало воздуха, она барахталась в темной воде, но силы постепенно покидали ее. Не любила Ангел воду, ох как не любила. И вот свело ногу, и сил почти не осталось, страх сковал все тело, и Ангелина стала погружаться в воду. И тут чья то рука потащила ее вверх. «Не бойся» - прошелестел чей-то голос, -«Я помогу тебе, я всегда буду рядом». Ангел посмотрела наверх и увидела лицо сестры. Добрая улыбка и взгляд, от которого хотелось разрыдаться…
И тут блондинка проснулась. Было холодно и темно как в ж.. ну как ночью.
-Фууух… Присниться же такое, - произнесла блондинка. Желудок недовольно заворчал, намекая что день без еды это полное издевательство над ним. Подольская достала телефон и посветила вокруг. На столике рядом с кроватью стоял поднос с едой, комната не поражала комфортом. Шкаф, кровать, столик и кресло, на котором, посапывая во сне, расположился Казанцев. Ангел нахмурилась. «Вот же упрямый осел, мог бы и рядом лечь», - подумала Ангелина и потянулась за тарелкой. Кусок рыбы был съеден за мгновение, рис она не тронула, запила соком и встала с кровати. Ощущение слабости было еще во всем теле, но сознание было в норме, жара тоже не было. Блондинка потянулась и зевнула. «Интересно, он проторчал тут целый день, разглядывая мою тушку или…» - Ангел улыбнулась, представляя картину, как он изнывает рядом с ней, как гладит ее по волосам, как любуется ею. Она тихонько на цыпочках подобралась к нему и стала разглядывать юношу. Он хмурился во сне и это делало его таким милым. Блондинка стащила одеяло с кровати и укрыла Макса. Посмотрела на это чудо и помотала головой. Нет, так не правильно. Откинув одеяло, она осторожно уселась на его колени, накинула на них одеяло. Он даже не пошевелился. Белокурая головка опустилась на плечо юноши, слушая его дыхание. И уже через пять минут все спали уже без сновидений.

День прошел… никак. Когда-то сифу Ривера говорила, что надо уметь ценить свое время. Видимо, этот урок не пошел Казанцеву впрок. Так что, правильно распределить свое свободное время, Максим не смог. Просидел часть дня в интернете, погулял по городу, сходил в кино. И было жуткое, почти физическое ощущение проходящего времени. Времени, которое он мог бы провести с Ульяной, но вместо этого заставлял ее волноваться.
Вечером, Казанцев вернулся в отель. Персонал гостиницы в один голос утверждал, что Ангелина не выходила из комнаты весь день. Макс кивнул, хотя в глубине души был готов увидеть пустую комнату, которую девушка покинула каким-то жутко таинственным образом… Свезло. Ангелина спала.
Немного подумав, Максим решил, что неплохо было бы снять еще один номер для себя, но здесь уж Фортуна была не на его стороне: оказалось, что свободных номеров больше нет… А тот номер, что они сняли, был одноместным. Пришлось обустраивать себе спальное место в кресле. После монастырских цинковок – тоже совсем даже и ничего… Максим лег, глянул на отдыхающую Ангелину, закрыл глаза…
…Когда он их открыл, первым, что он почувствовал, была щекотка. Странно. Только потом пришло ощущение некой тяжести, что давила на грудь. Казанцев несколько секунд смотрел перед собой, пытаясь понять, проснулся он уже, или до сих пор находиться в объятиях сна. На какое-то мгновение показалось, что рядом Ульяна, что это ее дыхание он ощущает на своей шее, что это ее волосы щекочут щеку, что это тепло ее тела манит и сводит с ума…
Он даже сделал вздох, пытаясь вдохнуть любимый, едва заметный аромат лотоса…
Макс даже усмехнулся, но усмешка эта была бесконечно грустной. Он слишком сильно скучал по Уле…
Пришлось придавать своему лицу суровое выражение и осторожно пощекотать Ангелину за ухом:
- Послушайте, дамочка, вы мне на ногу отдавили, - заявил Максим строго, как только она заворочалась во сне. – Слезьте с меня немедленно!

-Казанцев, если ты еще раз намекнешь, что я тяжелая, а так же толстая, и далее по списку, я тебя покусаю, - сонным голосом пробормотала Ангел. – Мне здесь удобно.
Блондинка потерлась щекой о его плечо, поудобнее устраиваясь.
-Ты, правда, немного костлявый, но ничего, сойдет на первое время. – Ангелина открыла один глаз, ей был виден его подбородок и губы, Макс улыбался. – Скажи честно, пока я лежала вся беззащитная на кровати, ты же воспользовался моментом. А то чувствую грудь побаливает, небось нарезвился уже?
Она со смехом свалилась на пол, когда Макс все же решил встать с кресла.
-Я голодная и грязная, чувствую как вся пропахла этим городом, - она все еще смеясь подошла к Максу, задрала руку, понюхала подмышку, - Буэ-э-э… Как после бурной ночи. Чувствуешь? Я в душ, потрешь мне спинку?
Он шутливо оттолкнул ее и пошел заказывать еду.
-Какие у нас планы? – прокричала вслед ему блондинка, - Магазины? Казино? Или ты за чем-то особым сюда приперся?