Эффект бабочки

Бенедетто остановился, когда молодой человек резко развернул его к себе лицом. Он не стал ничего говорить, а просто молча выгнул бровь и усмехнулся. Вот она, провокация. Казалось, ты ничего не делаешь, просто хочешь умять конфликт, а на самом деле расставляешь ловушку сопернику. Просто чисто случайно его толкаешь. И если человек поддастся на провокацию, то сразу начинается драка. Так и произошло в случает с Таном.

Парень что-то ему сказал, но мастер решил больше ничего не говорить. Взглянув ещё раз на молодого человека, он вспомнил замечательную призказку "сила есть - ума не надо". Кажется, этот парнь был настолько глуп, чтобы подраться с мастером. Даже если Бенедетто ничего не скажет об этом, то уж кто-нибудь да заметит на их теле синяки побоев. Хотя лучше, конечно, чтобы никто ничего не видел.

Парень замахнулся для удара, и Бенедетто не смог от него увернуться. Кулак впился в его солнечное сплетение, что вызвало вспышку боли, "искры" в глазах и нехватку кислорода. Ведь здесь, кажется, соединяются все нервные окончания, это если не думать о чакрах. Бенедетто согнулся пополам и опустился на колени. Усмехнулся и поднял голову. От боли на лбу выступил пот. В общем-то, удар показался ему сильным. Может быть это только из-за того, что парень никогда и ни с кем раньше серьёзно не дрался. Что ж, надо попробовать.

Он поднялся на ноги и тоже встал в стойку. Левая нога чуть вперёд, правая немного позади, ноги чуть согнуты. Вес тела распределён поровну между ногами. Руки, согнутые в локтях и сжатые ладонями в кулаки, находятся на уровне солнечного сплетения. Левая вытянута чуть вперёд. Все прекрасно знают, что лучшая защита - это нападение, но вот Бенедетто решил пока не нападать.

- И это всё, на что ты способен? - съязвил он.

Тан провел удачный удар - точно куда и метил. Судя по тому, что европеец не попытался отойти или даже блокировать, для него это было несколько неожиданно. Или же..? Что он задумал? Таец усилием остановил инерцию движения дальше - вперед и на противника, и озадачился. Дальше нельзя, всего в нескольких шагах уже обрыв, а убивать он никого и не собирался. Но почему тогда этот Бенедетто и не попытался защититься, а теперь, превозмогая себя все-таки встал в стойку? "Все из-за твоей нетерпимости, придурок! - огрызнулся он сам на себя. - Теперь выпутывайся!Не можешь же ты просто избить человека!" Внутренний задор его был уже удовлетворен одним, метко проведенным ударом, и песок под ногами снова затих. Тан шагнул назад и настороженно взглянул европейцу в глаза, но тот, кажется, принял бой.

Так или иначе, позиция у Тана была более выгодная и более безопасная относительно обрыва, чем у Бенедетто. Сердце екнуло - не стоило ему затевать все это именно здесь. Тан был из тех, кто под влиянием эмоций сначала сделает, а потом подумает об опасности, но сейчас все же стоило остыть немного.

- Слушай, мастер, может мы хотя бы дойдем до более широкого места и разберемся там? Смотри, у тебя сзади пропасть, а твоей смерти я не хочу. Но если ты такой смелый как кажешься - дело твое. - Он пожал плечами, не спуская глаз с Бенедетто.

Если драка продолжится здесь, то по всей видимости придется не столько бить противника, сколько оттеснять его. О себе Тан даже не подумал - настолько он был самоуверен в этот момент. А ведь стоило ему сделать один нетвердый шаг, и он будет повержен на землю. С вершины скалы вспорхнуло еще несколько птиц, маленькие кусочки гальки, глухо ударяясь друг о друга посыпались вниз, задевая на своем пути и большие по размеру камешки. "А где пацан? - пронеслось в голове у Тана, но оглядываться было рискованно. На слух, мальчишка бродил где-то рядом, но впереди его не было видно. Бенедетто в напряжении ожидал действий Тана. "Ладно, если он так хочет, то свое получит." - таец снова сделал быстрый шаг вперед, разворачивая предплечье для неслабого хука снизу вверх, в челюсть.

Взрослые люди начали драться, и мальчик с горечью вздохнул. Поднялся на ноги, походил взад-вперёд и подумал, что ему делать. Ни бабочек, ни каких бы то ни было насекомых и даже птиц не было на пути. Все разбежались, будто почувствовали угрозу. Мальчик когда-то читал, что насекомые и птицы, да и кошки, лучше чувствуют опасность, чем люди. Может быть, они испугались людей, а может быть, чего-то другого?

Он сел на землю и занялся изучением своих шнурков. Мастер сказал, что порвать шнурок нельзя, аоэтому надо сильнее затягивать. Может, попробовать? Может, завязать шнурок снова? Делать всё равно нечего. Поэтому он развязал шнурок и стал его завязывать, задумавшись о бабочках.

Справившись с этой непосильной, как ему казалось, задачей, он захотел похвастаться перед мастером. Вот только мастер всё ещё был занят. Мальчик посмотрел на сыпавшуся землю и нахмурился. Судя по всему земля сыпалась в направлении деревушки, которая расположилась у подножия гор. Он пока не придал этому значения. Да и какое значение он смог придать? Он ведь был ещё маленьким ребёнком.

Он не хотел нападать на парня, но его забесил тот факт, что этот парень, выскочка, сам не захотел мириться. Ведь если бы у Тана был другой характер, то они бы разошлись, и сейчас бы Бенедетто уже занялся чем-нибудь. Хотя виноваты сейчас оба. Он, Бенедетто, согласился подраться. А ведь мог спокойно уйти даже после того, когда парень развернул его лицом к себе. Мог снова молча повернуться и направиться дальше. И если бы парень его ударил, то это бы сказало очен много молодому человеку о характере этого ученика.

Но сейчас ситуация стала несколько иной. Сейчас они решили подраться на краю обрыва. Только такие придурки. как они, думал Бенедетто, могут подраться в такой экстримальной ситуации и в таком неподходящем месте. За Бенедетто был обрыв, и парень знал это. Но он старался не смотреть вниз. Он боялся высоты. Но сейчас это никого не волновало.

Итак. Парень развернулся плечом и нацелился для мощного удара. Бенедетто увидел кулак, метивший в челюсть, и успел отклониться назад за долю секунды до того, как кулак оказался на уровне его носа. Между лиуом и кулаком было совсем меленькое расстояние.

- Давай уж здесь подерёмся, чтобы потом не забыть об этом. А то кто-то из нас тогда обязательно выберет выигрушную позицию. А так нечестно, - усмехнулся Бенедетто. Потом выпрямился и решил пока не нападать. Он по-прежнему не замечал камнепад, да и про мальчика он забыл. Он снова встал в стойку и выгнул бровь, ожидая следдующего удара.

Казалось, камнепал и песокопад стал падать со всё большей угроающей силой. Мальчик нахмурился и посмотрел вниз. Туда, где была деревня. Ровно под ними. Дорожка была извилистой, местами крутой, но можно побежать в обрез. Это, конечно, рисковано, за это по головке никто не погладит, особенно если он получит какие-нибудь увечья, но так можно будет предупредить людей, чтобы они приготовились к оползню, или как это там называется.

Мальчик вскочил на ноги и посмотрел на дерущихся людей. Со свойственной ребёнку забывчивстью о надвигающейся опасности при виде захватывающего зрелища, он стал тоже махать кулаками, подражая Тану и надеясь, что мастер отобразит его удары. Он даже не придал значения тому, что люди находятся около обрыва, что на них сыпется песок с камнями. Но вот когда под очередным ударом мастер упал, мальчик вздрогнул и побежал к ним, вспомнив сразу же о надвигающейся опасности.

- Мастер Ковач, - крикнул мальчик и поскользнулся на камнях. В глаза попал песок, на зубах он тоже заскрипел, и мальчик, поскользнувшись, почувствовал, что падает. Вниз. По крутому склону.

Весь мир отражался теперь у мастера только в качестве противника. Больше не было горной местности, крутого обрыва, в который можно свалиться сделав только один шаг назад. Были лишь только он, Бенедетто, и дерзкий молодой человек, ученик монастыря Тан. Бенедетто почему-то чувствовал, что это будет серьёзная драка. Оба они - молодые люди, в организме которых играют гормоны. Бенедетто хочет доказать, что он сильный и крутой. Что он умеет драться и не имеет права быть слабым. Он уже настрадался и наплакался. Он уже поплатился за свою слабость. Больше он не хочет ничего. Он хочет доказать самому себе, что не слабый и может постоять за себя. Что думал Тан - парень не знал, но, судя по всему, примерно то же самое.

О мальчике он забыл, поэтому всё своё внимание стал отдавать Тану, который применял удары, целясь на жизненно важные органы противника. Бенедетто не умел драться, никогда не изучал боевые искусства, но как-то ему удавалось отражать удары, ставя блоки. Увидев кулак, летевший в ухо, парень, всё также находясь в стойке, заслонил голову левой рукой. Но в этот момент он отвлёкся на крик мальчишки. Этого момента хватило для того, чтобы понять, что на них сыпятся песок и камни, а также, чтобы пропустить мощный удар в висок. Сильный удар, потемнение в глазах. Он потерял сознание и рухнул на землю.

Но он бы погиб, если бы не был целителем. Удар в висок - это вам не хухры-мухры, особенно если бьёт молодой парень с уже большим опытом этого. В некоторых случаях, например, в этом, удар бывает смертельным. Но так как Бенедетто являлся врачевателем, то он, не отдавая себе в этом отчёт, привёл себя в сознание. Организм сам ему сказал, что нельзя лежать. Хоть боль и была сильная, но он поднял голову от земли. Ничего не было видно из-за сыпавшегося песка. Из носа шла кровь, голова нестерпмо болела. Где-то маячили полупрозрачные силуэты Тана и Тэрри. Он поднялся на колени и прислонил руку к больному виску. Почувствовал, что он в крови, и хмыкнул.

"Стой! Куда ж ты прешь...!" - маленькая фигурка метнулась на левую сторону, и Тан едва успел, практически вслепую, ухватить тоненькое слабое запястье пацана. Его тело, уже преодолевшее границу земли и неба, с шумом устремилось вниз, рывком затягивая за собой Тана, который в противовес упал на колени и уперся в землю тремя свободными конечностями, обдирая кожу в кровь. Глаза болели и слезились от набившейся мелкой пыли. Он выкрикнул: "Держу, не дергайся!" и стал тянуть на себя. Он не знал, вывихут ли какой-нибудь из суставов у мальчика от резкого ухвата, но даже если и так, тот терпел молча. И только сбивчивое испуганное дыхание выдавало его состояние. Наконец-то сбалансировавшись, таец потянул сильнее и, как только Тэрри смог самостоятельно подтянуться на край, схватил его в охапку второй рукой и выволок обратно на тропинку. Ребенок отходил от шока, и Тан хоть и не видел его, сквозь слезную пелену, но явственно ощущал его мелкую дрожь. "Все хорошо - сказал он одной рукой обнимая мальчика и прижимая к себе, а другой протирая свои глаза - Все уже кончилось. Не бойся. Ну какого черта ты туда полез?" Хотя ему и самому сейчас хватало адреналина, чтобы выругаться на себя самого.

Дымка уже рассеялась и осела, и теперь таец, обернувшись к Бенедетто, увидел, что тот (слава богам!) жив и уже пришел в себя.

- Эй, ты в порядке? - крикнул он Бенедетто, с облегчением наблюдая, как тот встает на ноги.

И снова сверху посыпалась пыль и послышался уже громкий стук камней о камни. В полуметре от европейца упал первый булыжник и, отскочив от каменистой почвы, сорвался ниже по склону, туда, где в голубой думке виднелась деревня.

- Сюда! Назад! - снова крикнул Тан, сообразив, что начинался оползень.

Тэрри уже начал падать. Он чувствовал, что теряет равновесие, но вот спустя какое-то мгновение его схватили за руку. Острая боль в плече, от чего он чуть не потерял сознание. Но от резкой остановки он телом и головой, кажется, затылком, ударился о камни. Он открыл глаза и с неподдельным ужасом посмотрел вниз. Страх, животный страх сковал его худенькое тельце. Он заплакал и сильно задрожал. Но кто-то держал его, не давая ему упасть. Одно мгновение длилось ужасно долго, и мальчик боялся. Но потом он вновь оказался на твёрдой поверхности. Сильная рука рывком вытащила его на поверхность. Пока его вытаскивали на поверхность, он молчал. Но осознание сильной боли в плече пришло к нему только на поверхности, и он подвигал им. Когда понял, что это слишком больно, то заплакал. Слёзы текли из его глаз и, скапливаясь наподбородке, капали на землю. Таец прижал его к себе, и он постарался успокоиться, но сам даже не знал, от чего плачет - от шока или от боли. Скорее всего, от того и от другого.

- Спасибо... - всхлипывая и глядя на парня, произнёс мальчик, кулаком не больной руки принялся стирать слёзы со своих щёк, размазывая на них пыль и грязь от сошедшего оползня. - Там люди... они могут умереть. Я хотел их предупредить... - он вдруг вспомнил о мастере и посмотрел на него. Тот уже стоял на коленях. Из носа капала кровь. - Мастер Ковач...

Он не успел договорить. Сверху снова посыпался песок и мелкие камешки. На мастера. Мимо них проскакал камень, довольно большой, а потом прямо на мастера летел огромный булыжник. Мальчик побледнел и хотел побежать к мастеру, но из крепкой хватки тайца не мог вырваться.

- Он ведь не умрёт? - слабо спросил мальчик, прижимаясь к его телу и боясь услышать ответ. Было очень страшно.

Мастер не видел, что случилось с парнишкой, но потом первая волна оползня закончилась. Он поднял голову и посмотрел на людей. Соперник, теперь уже бывший, прижимал к себе трясущееся тело мальчика, и Бенедетто понял: что-то случилось. Он и предположить не мог, что мальчик чуть не сорвался с обрыва и только что был на волоске от гибели.

Из носа по-прежнему капала кровь. Кажется, он хорошо уарился о землю, когда падал. Висок сильно болел, и боль была пульсирующая и слишком острая. Прямо до тошноты. Стоило ему попытаться встать на ноги, как его вырвало. Иногда такое бывает после удара в височную область головы. Оправившись от спазмов, он услышал голоса и снова повернул голову к Тану и Тэрусу. Сколько прошло времени? Сколько он провалялся в отключке - он не имел понятия. Но вот сейчас он понял, что во всём этом деле есть какой-то странный смысл. Они не просто подрались. И не просто так на тропинке между ними теперь лежит песок и мелкие камешки. Значит, что-то случилось.

Последующие события перед потерей сознания пронеслись перед его глазами, и он вспомнил, что он дрался, потом его отвлёк крик мальчика, он заметил песок, а дальше почувствовался сильный удар в височную область. Значит, было начало оползня. Вряд ли просто так будет сыпаться сверху песок.

Он поднялся на ноги и зажмурился от сильной боли в основном в левой части головы. Но потом почувствовал, что снова начали падать камни и открыл глаза как раз за несколько секунд до начала нового камнепада. Второй волны оползня. Более мощной. Послышался крик, и он инстинктивно сделал шаг в сторону. Как раз вовремя. В этот момент вниз покатились булыжники. Молодой человек посмотрел на деревню и понял, что людям угрожает опасность.

- Тан! Ты обладаешь телекинезом! У меня уровень ментальной магии. Нам надо повернуть оползень в сторону от деревушки. В менее населённое место. - Крикнул Бенедетто, глядя на молодого человека. Пока ещё было больно, но собой он займётся позже. Надо спасти людей. Он посмотрел на парня.

"Что это еще за Те-Ле-Ки-Нез такой? Ч-черт, а сверху сейчас начнется новый обвал!" - Тану уже не до размышлений. Первая волна прокатилась вниз зацепив булыжники и сильно расшатав другие камни, гораздо большие по размеру! Достаточно новому камню упасть на них, как целая лавина обрушится вниз! Тан с силой вытолкнул Тэрри как можно дальше назад, дальше от грозившей опасности. Только и выкрикнул ему в спину:"Стой там! Здесь опасно!".

Мощный удар тайца все-таки вывел Бенедетто из строя. Тан вскочил с колен, совершенно не ощущая, как с изодранных голеней сочилась кровь. Европеец, пошатываясь, стоял на самом краю и звал его, Тана, на помощь людям. Меньше всего на свете, даже меньше этой дурацкой драки, Тан хотел стать причиной серьезного бедствия. Он знал, что такое быть придавленным камнями или бетонными блоками - это быть погребенным заживо.
Перед глазами промелькнули флэшбэком картинки из Хлонг Той, когда несколько старых домов вдруг обрушились на людей. Пыль висела еще несколько дней, смешиваясь с запахами гниющего на жаре человеческого мяса, прорванной канализации, бьющей фонтаном из проржавевших труб и сладких, истекающих соком, фруктов с ближайшего рынка. Женщины причитают, дети кричат, а мужики терпеливо разгребают завалы. Кто-то из нищих или ловких соседей подбирает уцелевшие и уже не нужные мертвым хозяевам вещи, сломанную мебель, разбитые светильники...Кто-то все-еще тихо стонет под крошащимися балками... А через пару месяцев там выстроились крепко сбитые склады какой-то "Пасифик Шипмент Корпорейтед". С автоматическими воротами и охраной. Как будто и не было ничего.

Тан зажмурил глаза и отогнал видение. Каждая секунда сейчас была дорога. Он протянул руку Бенедетто:

- Отойди от края! Что ты говоришь? Телекинез? Как можно помочь?

Молодой ученик ничего не ответил на слова мальчика про мастера. А тот как раз поднялся на ноги. Правда, Тэрри почему-то показалось, что мастеру очень больно. Кажется, мастер даже перепутал имена. Как знал мальчик, Тан не обладал телекинезом. Наверное, мастер просто ошибся.

- Мастер Ковач, у меня есть начальные навыки телекинеза. Я постараюсь помочь вам, но я не знаю, что мне делать, - сказал Тэрри, глядя на него и вырываясь из объятий тайца. Отошёл от него на несколько шагов.

Сверху снова что-то сыпалось, и теперь лица мастера не было видно. Только размытую и блеклую его фигуру. Тэрри заметил, что мастер рукой держится за скалу, чтобы не упасть, и укоризненно посмотрел на тайца. Но буквально сразу вернулся к лавине. Телекинез он применял лишь однажды, и то спонтанно. Никто его не учил этому, и он не знал, что ему делть сейчас. Но по-любому надо сосредоточиться. Внедрить сознание в сыпающиеся объекты. Повернуть в другую сторону. Но ведь это так сложно. Почти нереально. Для десятилетнего мальчика.

Он сосредоточился на нескольких сыпавшихся камнях. Надо перенести их в другую сторону. Но ведь два камешка не изменят погоды: основная масса уже скоро достигнет деревни. Здесь нужен маг посильнее, но он не знал, кто ещё обладает телекинезом настолько, чтобы предотвратить бедствие. Было страшно. Он не хотел, чтобы погиб ещё кто-то. На его глаза навернулись слёзы, он не хотел больше видеть смерть. Он боялся. Ведь из-за них могут пострадать невинные люди.

Надо успокоиться. Он вздохнул и сконцентрировался. наверное, телекинез действует также как и ментальная магия. Надо просто проникнуть в этот оползень. Нельзя думать ни о чём, кроме этого оползня.
Несколько мелких камешков поднялась чуть вверх. Мальчик сжал руки в кулаки и, стараясь не терять концентрацию, отвёл их немного в сторону и опустил на склон. Мотнув головой, он увидел, как камни покатились в другую сторону. Он слабо улыбнулся. И посмотрел на Тана, а потом на мастера.

И всё-таки в височную область нельзя никого ударять. Насколько знал Бенедетто, даже в боксе запрещено применять удары по этой части головы. Он не очень хорошо знал медицину, поэтому не мог объяснить, чем же так опасны удары в висок. Хотя отец иногда ему рассказывал, что из-за таких драк чаще всего погибают люди. Одно неосторожное движение, и всё.
Он прислонился рукой к скале и прислонился другой рукой к огненному виску. Зажмурился. Очень зря он это сделал, так как вспышка новой острой боли спровоцировала рвотные спазмы. В желудке было уже пусто, поэтому остались только рвотные спазмы. Надо лечиться. Сильная боль. нельзя больше терпеть её.

Только он сосредоточился, как услышал голос мальчика, а потом и задиру Тана. Последний сказал, чтобы он отошёл, и Бенедетто посмотрел назад. Мда, от вида крутого обрыва, он пошатнулся, но не отошёл ни на шаг. И прислушался к словам мальчика, ведь тот сказал умную вещь. Бенедетто про себя выругался, что перепутал способности учеников, но, решил пока забыть про себя-любимого и попытаться спасти людей. У Тэрри есть способности к телекинезу, у Бенедетто есть способности к менталке. Не на высоком уровне, конечно, но хоть что-то.

Он сосредоточился и остранился от своей боли, хотя вначале поймал себя на том, что вспышки боли тем сильней, чем сильнее он сосредотачивается. Это плохо. Хотя потом, через какое-то мгновение, боль перестала существовать. Вокруг не осталось никаких эмоций. Только он и эта лавина. Сильный поток камней уже давно прошёл и сгруппировался в нескольких сотнях метров от окраины деревни. Люди пока ешё ничего не видели, но Бенедетто понимал, что урон может быть большим. Погибнут люди.

Ментальные руки протянулись к началу этого оползня, окрутили его. Полная сосредоточенность, понимание оползня, его, так сказать, характера, но при этом понимание, что ничего нельзя сделать. Но хотя бы нужно приостановить его, чтобы или убежали люди, или что-то ещё. Не отвлекаясь от концентрации, он посмотрел на учеников, надеясь, что они помогут ему. Долго удержать оползень он не сможет...

Тан обернулся на крик мальчишки - малой тоже может двигать камни? У самого Тана был очень небольшой и достаточно ограниченный опыт этого-самого-телекинеза. Но главное он понял сразу - надо двигать! В его личной истории было сколько угодно моментов борьбы, ударов, прорывов, движения вперед без остановки, теперь же перед ним стояла другая задача - остановить. Как же это сделать? Учитывая то, что Телекинез Тана проявлялся пока под воздействием сильных эмоций или воспоминаний, данное действие поставило его в затруднение.

Тан схватил одной рукой тоненькое запястье Тэрри, а другую протянул Бенедетто. Тот, как мастер, должен был понять, что ученикам для работы нужен физический контакт, объединяющее мысли прикосновение. Затем, почувствовав себя в середине живой цепи, таец представил, что их с Тэрри сила - это огромная рука, и эту руку европеец направляет на то, чтобы помешать направлению каменного потока. Мастер был очень сосредоточен, и Тану очень хотелось верить, что тот поймет его и они смогут спасти деревню. Он вскинул голову, и, сквозь пыль и разъедающие глаза капли пота, посмотрел на Бенедетто.

"Давай, братишка, давай же!" - повторял он про себя, сам не зная почему назвав так в этот момент бывшего противника.

Может быть все дело в том, что общее дело объединяет людей, уничтожая все противоречия? Хорошо бы, если бы и сейчас их мгновенное усилие, смогло устранить былую вражду.