Курс молодого бойца ака сутки с Кассием

Пока Руж рассказывала, что и как нужно будет делать, Чин с неумным видом хлопал глазами, смирившись, что все равно ничего не поймет. Ребенка нужно кормить, мыть, один раз с ним погулять, остальное время лучше, если он будет спать, но можно с ним поиграть. Колыбель уже была перенесена в комнату Дани, сейчас Чин тащил две объёмные сумки с остальными вещами, которые этому маленькому существу понадобятся в течение ближайших суток. Женщины что-то бурно обсуждали между собой, Чин просто не успевал усваивать информацию в таком темпе, надеясь на Даниэлу. На эти сутки сифу освободил их от дежурств по монастырю, и душа ученика ирбиса чуяла недоброе. Обычно с Кассием оставалась одна Дани, он составлял ей компанию только во время прогулок, но никогда прежде сифу Флёр не расставалась с сыном на целые сутки. Сифу Бо уехала в клан, иначе ребенок наверняка был бы поручен ей. Ещё раз выслушав все подробные инструкции, Чин кивнул с видом как будто бы понял, затем повторно рассказал Руж, как найти дом его родителей. Они уже ждали предсказательницу, и наверняка достанут её вопросами о том, как там ему, несчастному, живется в монастыре вдали от цивилизации. Вскоре сифу Флёр с ними попрощалась. Чин вошел в комнату Дани и поставил сумки у стены, встряхнув руками. Он не рассматривал сложенные для Кассия вещи, но почему-то подозревал, что в общей куче оказалась пара-тройка увесистых кирпичей.

- Я так и не понял, сейчас с ним что нужно делать? – спросил Чин, оборачиваясь на Дани.

Он невольно залюбовался видом итальянки, держащей на руках Кассия. Ради подобного зрелища можно согласиться на роль няни. Правда, сутки ещё только начались, и что там будет дальше неведомо самому Будде.

Да, чего только не случается в жизни. Конечно, ей уже много раз приходилось возиться с малышом Кассием, когда у Руж были какие-то занятия, или дежурства, но это все длилось всегда не более пары часов, а тут сутки. Даже чуть больше. Откровенно говоря, страшно. А что, если у нее не получится? А Чин? Как он отнесется к тому, что у нее чего-то не получится. Хотя, с другой стороны, это будет дополнительным опытом. Да, ведь когда-нибудь у нее будут собственные дети. Правда, будет это нескоро, но будет же…

Сифу Флер все объясняла предельно простыми словами, сразу же показывая особенно сложные манипуляции, в число которых входила смена пеленок. Женщина, это было видно кому угодно, безумно волновалась – она никогда так надолго не покидала своего малыша. Должно быть, это решение далось ей очень тяжело. Но Даниэла была даже рада, что женщина наконец-то немного отдохнет в городе. Хотя бы совсем чуть-чуть, но отдохнет.

- Ээээ… - промямлила итальянка, чуть поудобнее перехватывая в руках малыша, который был уже довольно тяжелым. – Рисовать? – Дани немного неуверенно взглянула сначала на Чина, потом на Кассия. – Будем рисовать?

Ребенок ответил что-то совершенно невнятное и непонятное, что Даниэла предпочла принять за согласие, так как иных идей, что делать с Кассием ей пока что не приходило. В любом случае, надо было чем-то занять ребенка, чтобы освоиться самой с ролью няньки. А Кассий, как назло, еще начал хныкать, стоило Руж только покинуть их. А она же долго с ним прощалась, объясняла, что вернется завтра, что очень сильно любит и уже скучает по своему сокровищу… Неужели дети все это понимают?

Рисовать? Среди инструкций от сифу Флёр Чин ничего подобного не слышал. Или просто невнимательно слушал. Ребенок ещё не говорит и почти не стоит на ногах, почему он должен уметь рисовать? Или он ещё меньше знает о детях, чем ему казалось? Единственным ребенком, с которым пришлось долго жить вместе, была его младшая сестра, но она родилась, когда ему было четыре года. Про рисование, пеленки, купание и прочие вещи он совершенно не помнил. Зато помнил, что она орала по ночам, и что внимание матери как-то резко переключилось с него на Ли. Эти воспоминания не могли помочь в сегодняшнем дежурстве с сыном сифу Флёр. Но Чин все равно был собой. Дани была в ответе не уверена, если не уверен будет и он, Кассию можно только посочувствовать. Чин подошел к итальянке и взял ребенка из её рук, заметив, что она устала его держать.

- Ну, давай рисовать, - ученик ирбиса улыбнулся, крепче прижимая к себе Кассия, который тут же потянул руки к Дани. – По-моему сифу Флёр клала карандаши в какую-то из сумок, - задумчиво добавил он.

Ребенок вцепился рукой в его волосы и довольно ощутимо дернул. Это можно было считать началом боевого крещения, и Чин уже пожалел, что не догадался собрать волосы, как перед тренировкой, наивно веря, что сидеть с детьми намного проще.

- Не хулигань, - сказал Чин, пытаясь осторожно отцепить пальцы Кассия от своих волос, но тот, приняв это за игру, уцепился сильнее. Догадливости ученика ирбиса хватило на то, чтобы не применять против такой атаки боевые приемы, но легче от этого не становилось. – Дани, у тебя есть какая-нибудь лента, чтобы собрать волосы, пока они у меня ещё остались?

Итальянка аккуратно передала малыша на руки Чину. Это было так… странно – она никогда раньше не видела его с маленьким ребенком на руках. Даже когда она сама оставалась присматривать за Кассием, а он просто составлял ей компанию, девушка ни разу не видела ребенка у него на руках. А сейчас было такое…. В общем, без умиления не взглянешь – ему определенно шло.

- Карандаш… да, конечно, сейчас, - итальянка тут же начала копаться в ближайшей сумке, выуживая на свет карандаши, приобретенные в деревеньке специально для малыша, и альбом для рисования. Только вот теперь ее отвлек голос Чина, который явно был чем-то недоволен. Даниэла тихо рассмеялась, увидев в чем дело. Она-то уже закаленная в этом деле, поэтому свои волосы предусмотрительно заплела в косичку, а вот Чин… Ой, он так забавно выглядел, что Дани даже невольно залюбовалась этим зрелищем.

- Да, секундочку, - хихикнув, произнесла девушка, направляясь к тумбочке, куда складывала личные вещи. – Давай сюда этого маленького хулигана, - протянув резинку, улыбнулась она, подхватывая малыша на руки. – значит, рисовать, да? Ну, давай тогда на полу – так удобнее будет.

Девушка решила, что Чину надо прийти в себя после такого испытания, как нападение маленького ребенка на его волосы, потому всячески отвлекала малыша от его возмущений и тянущихся ручек в сторону ее жениха. Усевшись на пол, девушка пододвинула к Кассию альбом, который открыла на чистом листе, и карандаши. Ребенок что-то возмущенно говорил, но взял-таки оранжевый карандашик и начал возить им по бумаге, комментируя свою деятельность.

- Спасибо, ты меня спасла, - улыбнулся Чин, касаясь губами щеки итальянки, когда она забирала у него из рук Кассия.

Терпение, оно же смирение – необходимая добродетель, которую Чин старательно в себе воспитывал, особенно в последний год. Сутки с Кассием уже начинали походить на экзамен по этой дисциплине, при том, что прошло не более пяти минут. Чин собрал волосы в хвост, как никогда старательно подобрав пряди, чтобы они не спадали на лоб. Пара из них все равно выбивалась, оставляя ребенку возможности испытывать его терпение. Но ученик ирбиса уже сделал первое для себя открытие – когда ребенок рисует, он безопасен. И почему сифу Флёр ничего не говорила про рисование? Может быть, учитель дал ей строгое указание провести с ним тренировку по качествам, необходимым магу Земли? Да ещё и Дани держалась очень уверенно, и нужно было ей соответствовать. Чин хотел, чтобы у них были дети, особенно сильно хотел, чтобы Дани родила ему сына. Пусть увидит, что он не боится детей. В представлении Чина детей должна была воспитывать женщина, в то время как мужчина заботился о семье в целом. Каким бы хорошим ни был отец, большую часть времени с ребенком все равно проводит мать. Пока ученик ирбиса не мог до конца осознать свою роль в воспитании их с Дани будущих детей, и его мечты о сыне ограничивались тем, что он хотел, чтобы его будущая жена родила ему ребенка. И здесь даже звериный облик не был ему советчиком – у тигров потомство воспитывает самка, самец абстрагируется от всей этой ситуации сразу после того, как от него забеременели. В этом Чин-человек и Чин-зверь не были согласны друг с другом, как и в щекотливом вопросе о теоретической полигамности полосатых хищников. Чин сел на пол недалеко от Кассия, начав с интересом следить за ребенком.

Итальянка аккуратно поддерживала Кассия, чтобы малыш не шмякнулся на пол и не ударился. Конечно, его тут моментально вылечат, даже не выходя из комнаты, ведь и она, и Чин – врачеватели, только вот само по себе это очень нехорошо будет, ведь сифу Флер толком отправиться в путь еще не успела, как они с Чином уже напортачили. Надо оправдывать доверие предсказательницы. Только вот надолго рисование ребенка не увлекло. Дай бог какие-то минут двадцать, за которые итальянка в какое-то мгновение даже умудрилась почувствовать, что дети – это не так сложно, как она раньше думала. Только вот она тут же забыла об этой мысли, когда Кассий начал капризничать и что-то кричать на совершенно непонятном языке – малыш только-только начинал ходить, поэтому падал при любой возможности, стоило ему подняться на ноги. Даниэла умоляюще взглянула на Чина, совершенно не зная что делать с ребенком – его возмущения и требований она ну совершенно не понимала.

- Что он хочет, не знаешь? – неуверенно поинтересовалась девушка, с легкой опаской глядя на Кассия, который сейчас взял несколько секунд на передышку.

Вот и еще один аргумент, почему Дани даже помыслить не смеет о своих детях – такое ей просто в голову никогда не приходило, ведь она их ну совершенно не понимает.

Стоило лишь расслабиться, залюбовавшись картиной, в которой Дани очень мило сидела возле рисовавшего малыша, как Кассий решил, что отдых закончен и настало время следующего испытания. Он что-то требовал, и, как оказалось, на непонятном Даниэле языке. Чин понимал только китайский, да и не был уверен, что лепет Кассия вообще относится хоть к одному из существующих на свете общепринятых языков. Но требовал он уверенно.

- Вырастешь – будешь, как сифу Бо, - усмехнулся Чин. – Давай ты скажешь все то же самое, но на китайском? – ученик ирбиса подошел к мальчику и присел на корточки напротив него. – Дани, может быть, он есть хочет? – предположил Чин, с интересом разглядывая ненадолго замолчавшего ребенка.

Пока прошло примерно полчаса. Этого времени мало для тренировки, отдыха или времени, которое можно провести наедине с Даниэлой, но очень много для общения с маленьким ребенком. От него уже голова шла кругом, а впереди ещё сутки. Или даже больше. Чин поймал себя на мысли, что мыть полы или дежурить по кухне ему было бы проще. Он ещё боялся, что может сделать что-то неправильно, чужой ребенок – это огромная ответственность, даже если на минуту забыть о том, что Кассий – сын одного из старших мастеров, да ещё и находится под личной охраной в лице Шэн Бо.

Ндаааа, кажется у Чина тоже не было никаких идей по поводу дальнейшего развлечения малыша. Сифу Флер вроде бы кормила его совсем недавно. Хотя… если учесть, что прощание с сыном довольно прилично затянулось, то да… вполне возможно, что Кассий хочет кушать. Или не хочет? Но как можно на чем-то очень сильно сосредоточиться, если Чин так мило общается с ребенком? Девушка рассмеялась, услышав про сравнение с тигрицей.

- Не будет оставлять молекулы на молекуле от своих недоброжелателей, как выражается Дамьян? – усмехнулась девушка, вставая на ноги и аккуратно поддерживая ребенка, чтобы он сам стоял на ногах, - а если серьезно, то я не удивлюсь, хотя уверена, что сифу Флёр хочет этого меньше всего. – Ты кушать будешь, малыш? – итальянка обратилась теперь уже к Кассию, - пойдем, да? Пойдем?

Девушка аккуратно придерживала малыша за руки, а он, теперь уже весело смеясь, с огромнейшим удовольствием направился к двери, раскрыв рот в широкой улыбке и роняя на пол слюни.

- Интересно, что останется от нас, - задумчиво сказал Чин, оборачиваясь на итальянку.

Как он и ожидал, Кассий не счел нужным объяснить на человеческом языке, чего же он хочет. Вообще ученик ирбиса слышал, что детей нужно часто кормить, поэтому надеялся, что его догадка оказалась верной. Пока Дани вела мальчика к двери, он достал из сумки чистую салфетку, лежавшую, как он запомнил, в боковом кармане.

- Подожди минуту, - сказал он итальянке, когда та уже подошла к двери.

Чин присел и осторожно вытер физиономию мальчика от слюней, взяв салфетку с собой – он даже не надеялся, что ребенка можно накормить так, чтобы он не вымазался сам и не перепачкал окружающих. Непросветленную голову ученика ирбиса посетила новая неожиданная мысль – он совершенно не знал, чем кормить ребенка. Так что вся надежда была на Дани, которая более внимательно слушала сифу Флёр. Вроде, дети питаются молоком. Но это когда совсем маленькие, а этот уже пытается ходить и говорить. Зато у него почти нет зубов. Пока Чин решил оставить глупые вопросы и догадки по поводу ответов на них при себе. Он открыл дверь, выпуская Дани и Кассия, и вышел следом. На улице было холодно – зима в самом разгаре, и даже днём морозный ветер был весьма ощутимым. Чин посмотрел на мальчика.

- Как думаешь, он так не замерзнет?

Пока Чин возился с малышом и его слюнями, которые растекались по подбородку, девушка накинула теплое пальто на себя, а потом куртку и на малыша. Хотя, на самом деле, она бы напрочь об этом забыла, если бы Чин не занялся вытиранием слюней. Да, никудышная из нее нянька.

- Надеюсь, что нет, - чуть пожав плечами, ответила девушка, направляясь с маленьким безобразником, который опять начал лопотать что-то непонятное.

Когда они вошли в столовую (а по пути Кассий то и дело норовил упасть, причем ему отчего-то было очень уж весело), девушка обрадовалась, что сифу Флер специально подготовила для малыша еду, ведь она не имела ни малейшего понятия о том, чем его надо кормить – овощи он определенно кушать не будет, во всяком случае жесткие – просто не сможет разжевать, рис и мясо – тоже сомнительно. Даниэла оставила ребенка с Чином, а сама спустилась в погреб, где на отдельной полке, как и была обещано, была подписана еда для малыша. Точнее были подписаны мисочки «для Кассия». Взяв парочку мисочек, девушка вернулась обратно.

- Думаю, надо немного разогреть, а то у него горлышко может болеть, да и не вкусно совсем будет, - с чуть большей уверенностью произнесла итальянка, открывая мисочки. В одной из них было… нет, в обеих было нечто непонятное – какая-то кашица, от вида которой становилось как-то не по себе. Одна, правда, напоминала картофельное пюре, а вот что за вторая… Может просто так свет падает? – Не поможешь?

Как дети могут есть то, что даже на первый взгляд не кажется съедобным? Чин с подозрением посмотрел на приготовленную для Кассия еду, но спорить не стал.

- Да, конечно, - сказал маг, поднося одну из ладоней к первой из глиняных мисок.

Кассий продолжал сидеть у него на коленях, постоянно норовя куда-то вырваться или залезть руками в еду. Чин с трудом мог сосредоточиться на магии ведущей стихии, потому что при этом нужно было второй рукой удерживать Кассия и следить, чтобы он ничего не натворил. Энергия Огня мягко впиталась в пористую глину, отдавая тепло находившейся в ней непонятной каше, запах которой казался не более аппетитным, чем её внешний вид. Он не стал сильно разогревать, чтобы Кассий не обжегся. Отставив первую миску, Чин скептически посмотрел на вторую, посочувствовав ребенку, и также её подогрел.

– Как можно это есть? – спросил маг у Дани, вопросительно подняв бровь. – Это что, всех в детстве заставляют питаться чем-то вот таким?

Чин помнил себя примерно лет с трех, и то довольно смутно. Сейчас понял, что к лучшему. Когда Ли была маленькой, её кормили отдельно ото всех, так что он не помнил, чем кормят маленьких детей в Поднебесной. У двоих из его старших братьев уже были дети, но к их воспитанию Чин тем более не имел никакого отношения. Он и видел-то их крайне редко. Так что сегодняшнее дежурство с Кассием несло в себе много удивительных открытий, притом, что день ещё только начался.

Ребенок так и остался сидеть на коленях у Чина. Кажется, ему совершенно неудобно так подогревать еду для Кассия. Но предложить забрать малыша она не успела. Кажется, Чин сам превосходно справился с новым испытанием. Интересно, как кормить малыша? Даниэла иногда наблюдала за трапезами как прорицательница кормит ребенка, но он каждый раз вел себя по-разному: то спокойно и тихо, и с удовольствием кушал, то постоянно вертелся и весь пачкался… Ах, да, надо же ему аккуратно повязать тряпочку, чтобы сам не запачкался. Девушка нашла полотенчико и повязала его поверх теплой одежды, совершенно не подумав о том, что ее надо бы снять, или что Кассию может быть жарко.

- Так, а теперь скажи: «Аааа», - девушка поднесла к ротику ребенка полную ложку с овощной кашицей, - Я не знаю, Чин, но, видимо, можно… - Кассий все отказывался, вертя головой и пытаясь махать ручками. – Ну Кассий, ну малыш, ну давай. За мамочку, или за папочку… А может за сифу Бо?

В этот момент этот вертлявый малыш очень активно забулькал, выдавая странные и смешные звуки. В итоге вся смесь, что была в ложке, оказалась на итальянке, которая выглядела еще более нелепо, чем тогда осенью в глициниях. Слов просто не находилось – Даниэла буквально замерла на месте, хватая воздух ртом и не зная как на все это реагировать. Ругать ребенка или нет? А если ругать, то как? Не надавать же ему по попе или не шлепнуть же по губам? В словами он поймет? Или потом будет назло делать? В общем, итальянка была в полнейшей растерянности.

Малыш всем своим видом показал, что есть эту гадость за сифу Бо он точно не будет. Чин усмехнулся, заметив праведное возмущение Дани, затем взял со стола салфетку и вытер рот и подбородок Кассия, после чего передал её итальянке.

- Не хочешь есть за сифу Бо? Разозлится, хуже будет, - сказал Чин, показательно-строго посмотрев на малыша. – Ну что ты хулиганишь?

Итальянка была искренне возмущена, Чин мог с трудом припомнить, когда сам доводил Дани до такого состояния праведного гнева. Видимо, для неё дежурство с Кассием было не менее суровым испытанием, чем для него. Малыш вертелся на руках, на этот раз, пытаясь залезть в миску с кашей руками. Чин забрал из рук девушки ложку и, пока ребенок увлеченно следил за тем, как сильно его поведение впечатлило итальянку, умудрился скормить Кассию целых две ложки условно-съедобного блюда. Но долго радоваться победе не удалось – третья ложка была с особым цинизмом выплюнута уже на Чина, которому пришлось вспомнить все, что он учил о терпении и смирении, чтобы случайно не пополнить словарный запас сына сифу Флёр несколькими емкими выражениями. Глубокий вдох, медленный выдох, и на лице ученика ирбиса отразилось без пяти минут истинно-буддистское спокойствие.

- Может, он не хочет есть? – предположил Чин, чуть нахмурив лоб.

Итальянке оставалось лишь рассмеяться, когда Кассий выплюнул очередную порцию еды прямо на Чина. Ну не одной же ей страдать, в конце концов. Вот-вот, пусть и он почувствует каково это быть перемазанным в детской еде. Итальянке, например, это совсем не понравилось. Чину, наверное, тоже. Во всяком случае, по его мимике можно было это вполне легко понять, тем более, что после нескольких секунд явной и упорной борьбы, он стал похож… А что, так выглядят Просветленные? Или он сложил этот самый дзен? Да нет, вроде бы и говорит…

- Может и не хочет, - пожала плечами итальянка, вытирая с себя эту смесь полотенчиком. Подвязанное полотенце, которое использовалось вместо слюнявчика, она отложила в сторону – от него больше грязи уже было. И лишь после этого занялась возлюбленным – он-то сам себя вытереть не сможет – держит малыша, а она лишний раз покажет, что заботится о нем, о своем тигре. Правда, о Кассие она тоже заботилась, правда не знала как это правильно делать, ведь малыш не мог сказать то, чего он так хочет, а вот угадать его желания и капризы оказалось чем-то из разряда «нереальное».

Пока Чин удерживал вовсю веселящегося ребенка, Дани решила немного передохнуть под предлогом мытья посуды – все честно, она ее мыла и вытирала, просто делала это тщательнее обычного и в два раза дольше.

- Может, тогда пойдем гулять? – Дани присела на корточки возле мальчишек, смотря то на Чина, то на очаровашку-Кассия.