Занятия никто не отменял.

Половина дня прошла для Николая как в тумане: выспаться ночью не удалось из-за кошмаров, и эта бессонница только усугубила паршивое настроение. В голову лезли мысли о том, что бы было, если бы все сложилось не так, а этак. Да и письмо деда никак не давало покоя: парень уже привык к чудесам, и понимал, что не все гадалки врут... и угораздило же именно той нагадать такое... На дежурствах парень ни с кем не общался, отвечал короткими фразами, если вообще отвечал, и мечтал, чтобы его никто не трогал. Впрочем, к счастью, он и раньше общительностью не отличался, так что своим поведением удивил разве что Ульяну, но и та, похоже, списала настроение парня на проблемы на личном фронте.

Около трех часов пополудни Николай подошел к дому Шэн Бо. Какое бы настроение у него ни было, тигрица назначила ему занятие, и пропустить его было невозможно. И дело было не в страхе перед мастером, и даже не в том, что индивидуальные тренировки так просто не прогуливают. Дело было в том, что знания, полученные на этом занятии, могли пригодиться в ближайшее время. Парень сам просил о тренировке исменно потому, что в поездке могло случиться всякое. А уж если учесть недавние события - пора было снова браться за работу, и искать новые способы выведения из строя себе подобных.

На этот раз николай постучал сразу, не собираясь с духом и не задумываясь над возможным поведением Шэн Бо. Нужно было только сосредоточиться и выкинуть из головы все посторонние мысли. Привычное, кстати, дело для ментального мага, пусть сейчас это далось с гораздо большим трудом.

Шэн дожидалась Николая, потому что была уверена, что он не пропустит назначенное занятие по ментальной магии, как бы тяжело он ни перенес вчерашний день. После обеда Сонгцэн убежал на тренировочную площадку смотреть на чьи-то тренировки, а Кэйлаш ещё не приехал, так что от занятий никто не должен был отвлекать. Николай пришел вовремя. Шэн без прорицаний поняла, что это – он, потому что больше никого в это время не ждала, а незваные гости обычно ломятся иначе.

- Заходи, - сказала старший мастер, убирая со стола листы с упражнениями Сонгцэна по каллиграфии. Тушь уже просохла, и на рисовой бумаге не должно было остаться клякс после того, как они будут сложены стопкой.

Шэн сегодня не видела Юэ, но подозревала, что той тоже нелегко. Девушка дежурила, ей нужно было идти в деревню с кем-то из учеников, чтобы докупить некоторые продукты и отнести в деревенский лазарет травы и мази, приготовленные мастерами накануне. Ей было полезно заняться делом, чтобы на мысли оставалось меньше времени.

Ещё с утра Шэн написала письмо вождю, в котором рассказывала о подробностях стычки с людьми Асаки, но пока его не отправила, решив подождать до вечера. У неё самой были некоторые вопросы, которые она хотела обдумать до того, как они возникнут у вождя. И тогда письмо лучше будет дополнить сразу, чтобы не тратить время на переписку.

Тигрица открыла дверь почти сразу, и явно она ожидала именно Николая. Мозг подмечал такие вещи на автомате, без "напоминаний". Парень зашел внутрь, и остановился на пороге, поскольку не знал, где именно будет проводиться занятие, а по-хамски сразу переться за стол не собирался. Как ни странно, в доме Шэн ему ствло легче: рядом с боевым командиром он чувствовал себя в безопасности, и начал даже проникаться к тигрице доверием. Как ни крути, он был напрямую обязан ей жизнью, да и после схватки Шэн проследила, чтобы парень в истерику не впадал...

- Здравствуйте, - Николай коротко поклонился, - помимо занятия хотелось бы поблагодарить вас за вчерашнее: если бы не ваша огненная стрела - самурай наверняка зарубил бы меня.

Говорил парень с некоторым трудом: ему противно было вспоминать вчерашние события вообще, а вспоминать и признавать свой долг перед кем-то - для этого требуется немалая сила воли. Вот только очень скоро им предстояло покинуть монастырь, и между монастырем и землями тигров теперь лежала "условно небезопасная территория". Об этом с Шэн Бо следовало поговорить сразу, пока было время.

- Я тут подумал насчет поездки. Из Лхасы до Катаманду мы летим самолетом, там бояться нечего. Но между Катаманду и землями вашего клана мы будем "в подвешенном состоянии". Ни я, ни Юэ не являемся крупными фигурами, и почти не покидаем монастырь. Однако хотелось бы узнать: есть ли возможность с помощью магии засечь нас и следить? Могут ли, скажем, нас обнаружить в Лхасе и маякнуть в Катаманду о том, что два мага летят туда?

Вопрос праздным не был. Пусть даже они были далеко не подарками, его первостепенной задачей было именно уберечь Юэ от опасности, а значит, сделать все, чтобы добраться как минимум до земель тигров незамеченными. Дальше - проще, ведь никто не будет знать, куда и когда они направятся, и никому в голову не придет брать под слежку то, что осталось от дома Юэ. Поэтому именно переход от катаманду до границы земель тигров беспокоил николая больше всего.

- За такое не благодарят, - сказала Шэн, впрочем, без упрека в голосе.

Как нельзя радоваться победам в боях, хоть за них иногда и поздравляют. Просто так было удобнее судьбе, чтобы кто-то оказался сильнее или быстрее, а помогать младшим в бою – её непосредственная обязанность как боевого командира.
- В Катманду вас встретят люди из клана, так что путь до Покхары будет безопасным. И я не думаю, что люди Асаки будут вас с ней искать, - призналась Шэн. – Но лучше держать ментальный щит, он мешает прорицателям.

Их больше интересовали старшие мастера и воины, уже успевшие себя проявить. У вчерашнего боя не было свидетелей, и будет лучше, если противники как можно дольше не узнают о навыках младших мастеров.

- Ты знаешь технику простого внушения? – спросила Шэн, переходя к теме занятия.

Времени до отъезда было мало, его хватило бы лишь для того, чтобы обучить Николая паре-тройке полезных действенных приемов на основе того, что он уже мог знать о ментальной магии.

Ментальный щит, как оказалось, защищал от прорицателей... это была хорошая новость для Николая, и плохая для его будущей спутницы, у которой с ментальной магией наблюдались проблемы. Однако в любом случае Шэн была права: шансов, что их попытаются перехватить немного. Однако, как говорится, береженого Бог бережет. В принципе, можно было попросить Ронана сделать рунный амулет... А заряжать своей энергией, если все-таки понадобится.

- Нет. К несчастью, до этого момента я внушением практически не интресовался, - ответил парень на следующий вопрос, уже касающийся самой тренировки, - единственное, что я знаю - можно попытаться подтолкнуть мысли оппонента в нужном направлении, но опыта у меня в этом нет практически никакого.

Правду говорят: воин, развивающийся односторонне, уязвим. Парень тщательно изучал построение ментального щита и был свято уверен, что ему не придется компостировать мозги посторонним. Да, он мог пересылать качественные образы, спасибо Цирилле. Мог неплохо пробивать чужие щиты, спасибо грызне с Куруком. Но вот во внушении он не просто плавал, он практически ничего не соображал.

- Тогда с внушений и начнем, - сказала Шэн.

Николай представлял эту технику в сильно обобщенном виде, этого мало, чтобы при необходимости внушить собеседнику нужную мысль. Шэн не очень любила такие ментальные воздействия, ей было привычнее действовать напролом, но это не всегда уместно. Заодно лучше представляешь, от чего нужно уметь защищаться.

- Поначалу для внушения нужен прямой зрительный контакт. Нужно найти в сознании собеседника ту информацию, которую требуется изменить, а затем заменить её на нужную тебе. Для этого нужно разрушить энергию, несущую опасную информацию, и тут же передать образ, которым она будет заменена, - попыталась объяснить Шэн. – Например, тебе нужно, чтобы собеседник не запомнил, как ты выглядишь. Лезешь в его сознание так, как если бы просто стал читать мысли, находишь твой образ, отпечатавшийся в памяти, атакуешь этот образ, и тут же передаешь другой, который представляешь очень четко. Если все сделал правильно – собеседник вспомнит тот образ, что ты ему навязал, а не тебя. Но это возможно лишь в том случае, если информация, которую ты стираешь, не принципиальна для человека. В идеале – если он её получил мимоходом. То есть нельзя заставить человека забыть образ близкого родственника или предмета обожания, но можно легко сбить с толку сотрудника паспортного контроля. Пока понятно?

Эти техники сложно объяснить словами, но они становятся понятными на практике. К сожалению, такая практика редко возможна во время тренировок.

Говорила женщина немного запутанно, и не вдаваясь в подробности, как именно удалять или заменять информацию, но общий принцип передала вполне доходчиво. В принципе, нечто сродни замены информации на компьютере... Вот только парень почти сразу задумался над одной тонкостью. Маленькой, но довольно важной.

- То есть, получается, что чем старательнее или въедливее, скажем, чиновник в космопорту, тем сложнее будет ему внушить какую-то мысль? И тогда, в случае замены "блока" воспоминаний, следует обработать и те мысли соперника, которые он проговаривает спомощью внутреннего диалога, чтобы не получилось: он помнит на картинке серые глаза, но помнит, что подумал про зеленые. Правильно? Ведь нестыковка воспоминаний может привести к конфликту, и человек если и не вспомнит "правильную" картинку - то уж точно захлочет перепроверить себя.

Второй вопрос, волновавший Николая, был еще более важен: их поездка в Лахор не должна была сопровождаться вспышками психозов, истерик и умственных сдвигов среди населения Пакистана, а втык, полученный Робертом, Николай помнил настолько хорошо, что о том занятии с внушением и кувшином даже заикаться не рискнул. Сейчас, кстати, он мог бы заставить продавщицу расколотить тот кувшин гораздо быстрее и с меньшей угрозой для ее психики. Но именно про это следовало спросить как можно раньше, чтобы не потерялся вопрос в ходе занятия.

- А как правильно внушать мысли или воспоминания, чтобы не навредить человеку? Ладно, вставка своего образа - дело понятное и даже на занятиях я практиковался, но вот атака чужого блока памяти - дело серьезное, как в этом не напортачить и не угробить оппонента?

Шэн понравилось, как четко и логично Николай представил себе процесс внушения. У него был талант к ментальной магии, и с таким подходом он мог работать чисто.

- Внушение будет тем мягче и надежнее, чем понятнее человеку навязываемый образ, и чем меньше тебе нужно будет в нем менять. Например, ты в Пекине хочешь заставить торговца на рынке, - сказала Шэн. – Для него ты – европеец, и это – самое яркое, что он запомнит. Внушить ему, что он видел китайца, ему будет намного сложнее, чем он видел европейца с другим цветом глаз и волос. Добавь яркий образ, за который зацепится ложное воспоминание – например, кудрявые светлые волосы. В итоге его мысли будут о том, что он видел лаовая…, - тигрица осеклась. – Европейца, а навязанный светловолосый образ затмит яркостью тот, что был в его памяти.

Вопрос о том, как не навредить, тоже был хорошим и правильным. Ментальная магия тоже была оружием, причем оружием опасным, способным серьезно повредить психику человека даже просто неграмотным вмешательством.

- Если человек не сопротивляется внушению, шанс навредить внушением будет минимальным, - сказала Шэн. – Он не должен что-то подозревать, и в идеале внушение должно проводиться во время доверительной беседы при прямом зрительном контакте. Чтобы в тот момент, когда он, улыбаясь, пожелал хорошего дня, образ в его памяти был чисто заменен на нужный тебе. Я ответила на твой вопрос?

- То есть чем меньше внимания в данный конкретный момент направлено на внушаемый кусок памяти, тем легче все проходит. В случае с нашей поездкой, грубо говоря, если я буду еще и анекдот рассказывать, то он запомнит меня именно как лаовая, травившего анекдоты, а на Юэ, как на соотечественницу, особого внимания не обратит, и ее в его воспоминаниях можно хоть в блондинку перекрасить?

Что такое "лаовай" Николай не знал, но предполагал, что это может быть одним из жаргонных названий европейцев. Сам парень не был против такого обращения, лишь бы в них ничего матерного или чересчур оскорбительного не содержалось. А сейчас вообще не до того было.

- С внушением куска памяти более-менее ясно, а как заставить человека сделать то, что мне нужно? К примеру, заставить выпившего мужика отцепиться, или заводилу в группе гопников дать отбой? В бою-то оглушить можно, а чтобы не довести до конфликта, или, скажем, заставить человека не пихать паспорт в сканер на проверку, убедив его, что "и так сойдет"?

Такие вещи могли неплохо пригодиться в пути, а заодно это можно было считать работой над ошибками по отношению к тому неудавшемуся занятию с кувшином.

- Старайся, чтобы навязываемый образ как можно меньше противоречил тому, что мог запомнить собеседник. Юэ многим китайцам покажется иностранкой, она – метис, можно в навязываемом образе добавить индийские, филиппинские или непальские черты, это разумнее, чем перекрашивать её в блондинку, - объяснила Шэн.

С внушением приказа было сложнее, потому что действие, в отличие от зрительного образа, включает в себя работу большего количества структур мозга.

- Если будешь что-то внушать, запомни, что практически невозможно заставить человека сделать то, что противоречит его жизненным принципам, - сказала Шэн. – Но всегда можно сместить фокус внимания, например, направить агрессию на что-то другое. Внушить пьянице, что он хотел пнуть мусорный бак, а не напасть на тебя. С гопником сложнее: он нападает с целью ограбить, и лично для меня в такой ситуации недопустимо заставлять его напасть на кого-то другого. Но можно передать ему образ, который его напугает. Например, показать ему, как бы выглядело его собственное окровавленное или повешенное тело. Такое представить не сложно, а напугает однозначно, как минимум выиграешь время, чтобы сбежать. Иногда достаточно просто направить на сознание противника много ментальной энергии и ментально приказать ему «стоп» на понятном ему языке. Это остановит атаку и даст несколько секунд на отступление.

- Если нужно не остановить агрессию, а просто навязать действие, войди в зрительный контакт и прислушайся к внутреннему диалогу человека. Затем просто включи в него нужные тебе команды: «закрой сканер, отдай паспорт, зови следующего» и так далее. Люди на посту часто делают все на автомате, и такие примитивные команды легко сбивают алгоритм, - добавила Шэн. – Но без опыта не советую навязывать более сложные действия. В каких еще случаях ты хочешь использовать забвение и внушение?

Николай знал, что Юэ - нечистокровная китаянка, но вот по поводу индийских, филипинских и непальских черт лица... знать бы, чем они друг от друга вообще отличаются! Ладно, отличить китайца от индуса еще можно, но на большее знаний николая не хватило бы. Но вот насчет того, что Юэ запомнят как иностранку, парень даже не подумал.

- Не знаю, честно говоря, для меня легче сделать ее просто азиаткой-блондинкой, поскольку я в особенностях внешности разных народов не очень разбираюсь.

Вот с внушением стало немного понятнее. Опять же, в деталях сама техника внушения не описывалась, но советы были интересные. Насчет ситуации с хулиганом, увы, никаких дельных советов не последовало: сместить агрессию в сторону было практически нереально, разве что заставить хулигана напасть на товарищей, да и это не гарантировало результата, а одиночного нападающего легче было вырубить обыкновенной ментальной атакой, благо жалеть таких моральных уродов было совершенно необязательно. А заодно и почистить мир от такой швали...
Николай поймал себя на том, что отвлекся от темы занятия, тем более, что мастер уже перешла к более простым материям, таким, как ситуации в аэропорту. Теперь, пожалуй, Николай мог бы повторить опыт с кувшином гораздо быстрее, легче и безопаснее. Проверять на практике, впрочем, не следовало.

- В принципе, по поводу внушений и обработки памяти все понятно. остальные ситуации будут в чем-то отличаться от описанных вами, но общий принцип не изменится. Минимум вмешательства, воздействовать на второстепенные детали, и физически не слишком отсвечивать.

Все это время парня беспокоила и еще одна деталь, упомянутая тигрицей в самом начале, и парень решил ее уточнить.

- Простите, что отклоняюсь от темы разговора, но вы говорили, что прорицатель не может получить информации о человеке, закрытом ментальным щитом. Хотелось бы уточнить: он вообще не увидит такого мага, или увидит "нечитаемый" объект?

Шэн задумчиво нахмурилась, когда Николай сказал об азиатке-блондинке. Этот образ многим ханьцам порушил бы картину мира, потому плохо подходил для внушения.

- У азиатов черные волосы и карие глаза, - объяснила Шэн. – Азаитка-блондинка – это странный образ, который сложно внушить. Проще заставить человека поверить, что у Юэ карие глаза, а не те, что достались ей от звериного облика.

Следующий вопрос был уже о прорицаниях, в которых Шэн разбиралась лучше, чем в ментальной магии. И с ментальными щитами сталкивалась много раз.

- Человека с сильным ментальным щитом просто невозможно почувствовать с помощью прорицаний. Ищешь образ – а этого образа нет. Иногда, крайне редко, удается уловить примерное местонахождение, с точностью до страны, где искать, не больше, - ответила Шэн. – Прорицателю нужно найти образ, за который он зацепится, чтобы увидеть подробности, а щит не дает увидеть этот образ.

Она вспомнила, как долго искала Рё Шэ в Пакистане, и нашла лишь из-за того, что Рё позволила сама, но было уже поздно. Ничего внятного не удавалось рассмотреть даже в священном пламени в Храме Будды в резиденции клана, то есть в месте, где было много следов ментальной энергии Рё, именно там изучавшей прорицания.

- Давай разберемся с образами, потому что чувствую, что ты можешь намудрить с чертами лица, - сказала Шэн. – Смотри, - она встретилась с Николаем взглядом и убрала ментальный щит, подробно представив лицо Юэ.

Для любого азиата самой яркой чертой стали бы серо-голубые глаза, даже если бы он не разглядел нетипичные для человека чуть вертикальные зрачки. Метиса в Юэ выдавали брови и скулы, которые были не типично ханьскими, но на фоне глаз это были мелочи. Шэн стала менять образ, сделав глаза темно-карими, непальскими, даже не такими, как были у Юэ до первого превращения. После этого черты лица чуть заметно заострились, кожа стала смуглее, а на волосах появились мелкие завитки, особенно над лбом. Теперь вместо Юэ был просто образ девушки с непальскими корнями, в котором невозможно было узнать черты дочери Рё Шэ. Шэн задержала этот образ.

- Сможешь повторить? – спросила она у Николая.

- Проще так выследить, чем прорицаниями, даже если щит не все время, а лишь большую часть, - ответила Шэн. – Но я сомневаюсь, что вас с Юэ кто-то захочет найти.

Николай передал образ в ответ, и в его представлении искаженное лицо Юэ было почти европейским. Шэн с трудом сдержала усмешку, потому что ученик придал образу много женственных черт, в то время как в её примере изменялись лишь черты, имевшие отношение к национальности. Формально причин придираться к такой трактовке задания не было: Николай создал хороший образ на замену реального. А о касте Юэ и ответственности, которая в связи с этим ложилась на её сопровождающего, Шэн уже говорила.

- Можно и так, - согласилась старший мастер.

За одно занятие невозможно рассказать обо всех сложных техниках ментальной магии, можно лишь в общих чертах описать некоторые принципы воздействия. Но и времени на новые тренировки не было, потому что Юэ и Николай уже были готовы к поездке.

- В любом случае, не рискуй. Если не будешь уверен, что ментальное воздействие удастся, ищи другие пути, - сказала Шэн. – Вы – не преступники, которых днем с огнем разыскивает Интерпол, и не лидеры кланов, воющих против Асаки. Я не знаю, что Юэ собирается искать в Лахоре, но не заигрывайтесь. Ты меня понял? – она пристально посмотрела на Николая.

Дочери Рё Шэ было полезно поучиться самостоятельности, но сейчас не время для серьезных авантюр. У клана просто может не оказаться сил, чтобы воевать на два фронта, если Юэ захочет влезть в какие-то серьезные неприятности. Так что фразу «не рискуйте» Шэн была готова сказать и своей ученице, и её спутнику больше раз, чем читаются священные мантры.