трое детей - это мучение...

Дети родились. Роды были тяжёлыми и очень долгими. Тэруса не пустили на роды, и он ждал в коридоре около палаты, стараясь не напрягаться, когда слышал крики роженицы. По коридору то и дело сновали люди, кто-то кому-то чего-то говорил, кто-то рожал, кто-то кричал. Из палаты, где рожала Арлетта, доносились ещё несколько криков. Он помнил, что должно ыбло родиться трое детей, и по крикам всё совпадало. Все эти часы, пока она рожала, он не сомкнул глаз. Врач вышел, что-то сказал, но Тэрус тогда почти ничего не понял из-за наваливщейся на него жуткой усталости. Но потом фразы сложились воедино, и он понял, что дети родились недоношенными. Ему разрешили зайти в палату, увидеть троих малышей, которые были сами по себе очень маленькие. Все красные, сморщенные, и он почувствовал какое-то отвращение. Мимолётное. Ведь он не видел совсем новорождённых детей, которых ещё даже не обмыли. Арлетта спала, и он снова ушёл в коридор. Пока он больше ничего не мог сделать.

Дня через три после родов Арлетту выписали из роддома, её состояние было нормальным, но детей ставили под наблюдением врачей в боксах. Тэрус тщетно уговаривал Арлетту пойти поесть. Они буквально оккупировали роддом, но их не выгоняли. Арлетта не хотела никуда уходить, и Тэрус устал уже объяснять ей, что она ничего пока сделать не сможет. Не пускают их в боксы. Они стерильные.

Он вернулся с двумя стаканчиками кофе. Протянул один стаканчик любимой, а потом покачал головой. Сел на скамейку и задумался. Хотелось спать, но он тоже не спал из-за того, что Арлетта не желала никуда уходить. Что-то ему подсказывало, что могут начаться какие-то проблемы в семье, которой так и не было.

И слышать ничего не хотела. Это не упрямство, это... что-то, наверное, закоротило в голове. По-другому никак и не скажешь. Уходить Арлетта и впрямь никуда не хотела. Уж неизвестно, то ли шизофрения внутри говорила, то ли звериный облик о себе напоминал, то ли одно на другое наложилось и все вместе короткое замыкание в мозгу организовало...
Давенпорт оккупировала скамейку - и сидела там, как пришитая. Провожая всех врачей такими взглядами, как будто вот сейчас вскочит, вцепится в халат, повалит и начнет рвать на мелкие кровавые ошметки. За то, что у нее отобрали детей. За то, что отобрали практически сразу же, унесли и даже взглянуть не позволяли. Вот последнее девушка совсем не понимала. Что она их, взглядом покалечит или убьет? Но как бы там ни было - после нескольких провалившихся попыток взять врачей штурмом американка перешла к тактике планомерной осады.
Стаканчик у Тэрри девушка приняла почти машинально, не замечая толком, что берет - продолжала гипнотизировать злым взглядом сновавших мимо извергов в белых халатах. И почти комкала стаканчик в руке, рискуя выплеснуть к чертям его содержимое. Почему-то Арлетте упорно казалось, что если она отлучится из больницы хотя бы на пять минут, то с детьми обязательно случится что-то ужасное... Может, по карнизу пройти? И в окно влезть? Да-да, вы еще не видели, на что способна доведенная до точки молодая мамаша... В том, что пройти по карнизу и высадить стекло она сможет, американка даже и не сомневалась. Вот только Тэрри... вообще-то Арлетта не заставляла юношу сидеть тут, изо всех сил тараща слипающиеся глаза. Сразу ему так и сказала, что он может идти отсыпаться, она не обидится. Нет - парень тоже упорный оказался, в своем роде - еще почище Арлетты...

В какой-то момент он даже хотел уйти, но потом подумал, что это будет неправильно по отношению к детям и их маме. По отношению к своей любимой-которая-ещё-не-жена, к своим детям. Всё-таки он должен заботиться и думать о благополучии своей семьи, поэтому надо оставаться с Арлеттой и быть ей поддержкой и опорой. Она у него взяла стаканчик с кофе, и он присел напротив сидящей на скамейке девушки на корточки. Отставил свой стакан с приторным и невкусным кофе, который был слишком разбавлен водой. Вообще, кофе он не очень любил, но, как ни странно, в Конго был кофе. Не то его поставляли из Колумбии для армии, не то он там где-то рос. Но тот кофе никогда не сравнится с этим пойлом. А этот кофе, который употребляли в Китае, никогда не сравнится с той американской гадостью, где кофе выращен из пробирки. Вот его пить вообще невозможно.

Тэрус накрыл своей ладонью ладошку Арлетты и заглянул в её глаза. Хотелось сказать многое, но в то же время надо было помолчать. Он не был силён в прорицании, видения обычно были спонтанные, и он не разбирался в этом. Но сейчас он постарался покопаться в переплетении нитей судьбы своей избранницы. И не увидел ничего кроме клубка. Хмыкнул и покачал головой, вернувшись в реальность. Но всё-таки что-то ему подсказывало, что надо быть осторожным в своих желаниях и поступках. Например, надо найти правильные слова для того, чтобы сейчас отправить Арлетту домой. Поехать вместе с ней. Так больше продолжаться не будет. Если врачи не отдают им детей, то так надо.

- Милая, - тихо и осторожно начал он. - Ты слишком измучена. Тебе надо отдохнуть. Поехали домой. Я не думаю, что с детьми что-то случится. Мы завтра днём приедем сюда снова. У тебя вид очень уставший...

Комкать в ладонях горячий картон, обливаясь псевдокофе, быстро надоело - и Арлетта отставила стаканчик в сторону, поставив его на скамейку. Тэрри вновь взялся уговаривать девушку прекратить бомжевать на этой скамейке - Давенпорт одновременно и слушала, и не слышала. Слышала уже все это, слышала... несколько раз слышала - и от очередного повторения не передумает... Арлетта положила ладонь на макушку юноши - в конце концов, он-то не виноват, что все так сложилось...
- Я в порядке, - упрямо покачала головой Давенпорт, перебирая пальцами русые волосы Тэрри. - Со мной все хорошо. Мне ничего не надо, - глупое, нелепое чувство - как будто на цепь посадили, и начало цепи - рядом с детьми, и как бы эту цепь не рвали - звенья крепкие, ни одно не погнется и не сломается... - Я не уйду. Не могу уйти. Не знаю, как тебе объяснить... просто не могу. А тебе и впрямь надо бы выспаться, совсем ты замученный... Я не обижусь, если ты сейчас уйдешь. Честное слово. И никуда не денусь. Тут буду, - Арлетта легонько постучала кулаком по скамейке, обозначая, что она здесь пришвартовалась намертво. И ведь не объяснить же юноше никак, что ее тут держит - в первую очередь потому, что он не девушка. И молодой матерью не был и никогда не будет. И Арлетта была на девяносто пять процентов уверена, что не сможет рассказать Тэрри, как это - когда отбирают часть тебя в запрещают не то что приближаться, но даже и видеть... Американка не верила в то, что десять тысяч врачей в белых халатах смогут заменить детям мать. Никуда она не уйдет. Будет сидеть и ждать...

Парень угрюмо покачал головой. Разумеется, она не будет его слушать. Но всё-таки это совсем неправильно. Наверное, должен сдесь остаться он, но никак не она. Она должна выспаться. И он сделает всё возможное, чтобы она отдохнула. Он встал на ноги и размял мышцы шеи, покачав головой. Посмотрел по сторонам и увидел врача, который принимал роды. Отставил стаканчик и подошёл к нему.
- Здравствуйте. Скажите, как наши малыши? - спросил он на ломаном китайском.
Мужчина что-то ответил и ушёл. Парень вздохнул и вернулся к Арлетте. Взял свой стаканчик и выпил немного кофе. Он остыл и стал невкусным.

- Врач сказал, что ещё несколько дней детей продержат в боксах. Они родились недоношенными, и при неумелых действиях они могут пострадать. Также он посоветовал нам пойти домой. Я знаю неподалёку гостиницу, она напротив больницы. Тебе надо поспать, родная. Ничего не случится с ними, поверь мне.

Завидев в коридоре очередной "белый халат", Арлетта так и впилась в него злым взглядом. Близко не подходить и руки не тянуть. А не то укусит - и руку оторвет, если получится. О чем там Тэрри беседует с этим белохалатным беседует, девушка не слышала и слышать не хотела. У тех, кого ненавидят, оправданий не спрашивают... а в данный момент - Давенпорт ненавидела всех врачей этой больнички поголовно. И ничего слышать не хотела.
И все-таки - от ласкового "родная" не то что смягчилась, а даже принялась таять... Арлетта обняла Тэрри, притягивая его к себе, уткнулась лбом в его плечо и, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, с болью в голосе зашептала:
- Милый мой... я же их даже не видела. Не то что не обнимала, не держала на руках - не видела. Мне даже не дали на них взглянуть, сразу унесли... Я даже до сих пор не знаю, мальчики это или девочки... Мне ничего не говорят! Как будто я не мать, а кошка какая, родила - и хвост трубой! - и Арлетта заплакала, крепче прижимаясь к Тэрри. По щекам текли горячие, злые слезы, и девушка даже не пыталась их сдержать. Да зачем? Кому тут какая вообще разница?...

Арлетта жалобно шмыгнула носом, когда Тэрри вдруг отстранился от нее. Все правильно. Так и должно было когда-нибудь кончиться. Потому что она истеричка и шизофреник. А когда ревет, еще и уродиной становится... Правда, дореветь эти мысли до логического конца Давенпорт не успела - вмешалась судьба в виде амбала-охранника. Американка только смутно осознала, что их, кажется, собрались отсюда вышвырнуть... а вот дальнейшие события для зареванной девушки произошли как-то слишком быстро, оставалось только лицезреть конечный результат в виде перепачканного кровью Тэрри...
Сразу взбеситься Арлетте помешало только то, что первые несколько секунд она не могла определиться, ей помочь юноше или все-таки попытаться настучать амбалу в бубен - что, кажется, изначально затея безнадежная... К счастью, паника отступила, как только выяснилось, что Тэрри не убили тут насмерть - да и вообще, судя по проявляемому упорству, не так уж страшно ему досталось, как это выглядит...
- Не надо никого звать, - прошептала Арлетта, осторожно касаясь ладонью лица любимого. - Да пошли они все... идем отсюда, - и, схватив Тэрри за руку, девушка решительно потащила его прочь из больницы. Ну их в пень, в самом деле... ладно, ладно, поверит, что с детьми ничего не случится. Потому как без жениха остаться - радости никакой... Проходя мимо презрительно ухмыляющегося охранника, Давенпорт на мгновение нахмурилась - а потом остановилась и развернулась к амбалу, отпустив руку Тэрри. Приложила кончики пальцев к груди охранника там, где начиналась Пингала-нади и приказала, резким движением руки перегоняя энергию в Ида-нади: - Спать! - С каким-то мрачным удовлетворением проследила, как у охранника, вопреки его стараниям, начинают слипаться глаза, и отоварила осовевшего амбала ударом кулака в подбородок, вкладываясь в удар не только всем телом - всей душой... Сперва лязгнули зубы. Потом раздался удар затылка о кафель - охранник грохнулся на пол со всего своего зашкаливающего роста. Удар не прошел для Арлетты бесследно, отозвавшись резкой болью внизу живота - девушка ойкнула и схватилась за Тэрри, ожидая, когда уже наконец боль уйдет по своим делам и можно будет спокойно двигать ногами...

Он посмотрел на платок, который пропитался кровью, сложил его вчетверо и снова прислонил к носу. Кровотечение постепенно останавливалось, и парень слегка улыбнулся. Прикрыл глаза, чтобы как-то успокоиться, но тут почувствовал нежное прикосновение руки Арлетты к своей щеке. Поднял голову и посмотрел на неё. Она что-то тихо прошептала и потянула его, заставляя его встать. Он поднялся на ноги, и они направились к выходу. Значит, она решила уйти? Но почему? Неужели он что-то неправильно сделал? Или наоборот она поняла, что сидеть здесь вечно нельзя? Или...

Они остановились около охранника. Тэрус так и не научился пользоваться своей способностью к прорицаниям, поэтому позволил своей любимой отойти от него. Буквально мгновение, и Арлетта хорошенько врезала охраннику в челюсть. Тот упал с жутким грохотом, и Тэрус подошёл к милой, которая почти обессиленно упала ему в руки. Он покачал головой и взял Арлетту на руки. Сначала подумал оказать этому амбалу первую помощь, но потом решил, что судьба любимой важнее. По крайней мере, от удара в челюсть ещё мало кто умирал, а вот посадить их могли бы за нападение сотрудника охраны при исполнении. Этого допустить было нельзя, и Тэрус, поцеловав Арли в щёку, направился к лестнице. Вскоре они беспрепятственно вышли из больницы. Напротив был отель, и парень, всё ещё держа девушку на руках, вошёл в холл отеля. Усадил свою почти жену в кресло и подошё к стойке ресепшн. Вскоре вернулся к ней с ключом в руке.

- Пойдём, родная. Тебе надо умыться и поспать. Ты очень измучена. Я посторожу твой покой и постараюсь что-нибудь узнать.

Видимо, сразу после родов - драться нельзя, да и вообще физические нагрузки будут не лучшей идеей... Именно такой вывод сделала для себя Арлетта, обмякая на руках у Тэрри безвольной кошачьей шкуркой. Боль все никак не отпускала - а американка еще и некстати задумалась, а могло ли там что-нибудь закровить после этого удара... вся в неприятных мыслях, и на поцелуй в щеку никак не отреагировала, и унести себя в неизвестном направлении позволила, и безропотно сгрузилась в кресло... просто жуть, что может сделать с людьми всего жалкая парочка мыслей...
- Если с детьми без нас что-нибудь случится, я приду и лично всех поперекусаю в этой шарашкиной конторе... - невпопад пробормотала, почти что прошептала Арлетта, хватая юношу за запястье и притягивая к себе поближе. Почему-то все разом навалилось именно сейчас - все бессонные ночи, вся усталось, вся измотанность организма, да еще и это дежурство в стенах роддома, и использование магии, когда это делать как раз не рекомендовалось, и так организм на пределе... Арлетте казалось, если она сейчас попытается встать, то у нее банально подогнутся и без того трясущиеся как желе конечности - девушка только продолжала мертвой хваткой держаться за руку Тэрри, но никаких попыток подняться с места не делала...

Судя по всему, Арлетте было очень плохо. Молодой человек поцеловал её в лоб и вернулся на ресепшн. Уточнил кое-какие детали, а потом вернулся к любимой. Взял её на руки и пошёл к лифту. Она выглядела очень уставшей, и он подумал, что уложит её спать, а потом будет звонить и узнавать, что с детьми. Ему не нравилась эта ситуация, но он не мог понять, что чувствует жена. Да, ему тоже было больно, что от них всё скрывают. Он тоже не знает, кто у них будет, но он мельком видел малышей. Ему страшно, что может что-то случиться, но он не хочет думать о плохом. И не думает. Но глядя на Арлетту, он понимал, что теперь вся ответственность лежит на нём.

Медленный лифт остановился на нужном этаже, и он вышел из дверей и направился по длинному коридору в поисках своего номера. Потом открыл дверь и сразу пошёл к кровати. Уложил жену, стянул с неё ботики и укрыл одеялом. Поцеловал в лоб и наконец-таки закрыл дверь. Взял телефон и вышел на балкон. Перед ним было здание больницы, и он покачал головой. Набрал номер, попросил его соединить с врачом, но сказали, что он занят. Тэрус хмыкнул и вернулся к жене. Присел на край кровати и нежно прислонил ладонь к её щеке.
- Всё будет хорошо, родная. Я всё узнаю. А пока поспи и постарайся отдохнуть.