Краски Непала

Голодны были все, и Николай не отставал от тигров: наложив себе хорошую порцию еды, парень положил в рот крупный кусок мяса, и его глаза медленно полезли на лоб: создавалось впечатление, что он съел перец "огонек". Кое-как проглотив еду и продышавшись, Николай тихо сказал:

- Теперь я знаю, почему вы в огненной магии сильны: я думал, сам сейчас пламя выдыхать начну.

Дальше парень ел гораздо осторожнее, запивая еду чаем, и слегка ослабив чувствительность вкусовых рецепторов во рту с помощью окрашенной в синий цвет энергии Анахаты. Приходилось действовать челюстями как можно аккуратнее, чтобы не откусить себе язык. Зато удалось наконец покушать как следует, что после нескольких часов путешествия было очень кстати. Запив последний кусок еды хорошей порцией чая, парень снова обработал ротовую полость энергией Анахаты, но теперь желтой, противоположной синей, убирая эффект "заморозки", и вовремя: один из братьев задал вполне логичный вопрос, и здесь порадовать Дашаня парень не смог бы при всем желании.

- К сожалению, нет, так что придется учиться на ходу.

Парень плохо представлял себе верховую езду и самонадеянно считал, что ничего сложного в ней нет: уселся, и поехал, особенно, если лошадь обучена следовать за остальными - то вообще халява должна быть.

- Для магии Огня еще и предрасположенность нужна, - сказал Цзинчу. – Кобры питаются тем же, чем и мы, а до принца Садхира магией Огня никто из них не владел. И то там дело в Бо-джи, а не в специях.

- Нужно же было что-то полезное им от нас получить в честь Альянса, - Кайши зевнул, удобнее устраиваясь на подушках.

Официант принес фрукты и сладости и налил в чайник еще кипятка. Юэ с легким прищуром взглянула на кувшин с молоком, также стоявший на столе. Индусы и непальцы иногда добавляли его в чай, но она не понимала эту странную традицию.

- Вы это Садхиру-джи, который Кэйлаш скажите, - фыркнула девушка. – Мне кажется, он бы вас переспорил.

Николай был магом Воды, и язвительные замечания братьев Ван казались ь Юэ неуместными. Она нормально воспринимала, когда задирались к ней лично – это было частью традиции и, вероятно, даже знаком доверия. Но её спутник не был представителем клана и наверняка не привык к тому, что каждые пять минут кто-то на кого-то огрызается.

- Придется, - Дашань кивнул в ответ на признание Николая. – Нам где-то четыреста ли скакать.

- Дадим ему Сильвера, научится, - сказал Цзинчу.

Юэ подняла на него взгляд, и в этот момент зрачки её тигриных глаз резко сузились. Она, конечно, не знала поименно всех лошадей, которые были в распоряжении армии клана, но о некоторых звездах была наслышана.

- При всем уважении к Николаю, - Юэ чуть поклонилась своему спутнику, - Сильвера я никому не уступлю, - в этот момент её взгляд, обращенный к Цзинчу, договаривал все то, что она не стала произносить словами.

В ответ на это парень лишь фыркнул.

- Я надеюсь, сегодня здесь не прозвучит слово «Агникай»? – с ухмылкой спросил Дашань. – В каноне «Чжуд-ши говорится…»

- «Язык, как и другие органы, не стоит перенапрягать и распускать», - закончил фразу Кайши. – Цзынчу, не забывай о традициях гостеприимства, принятых в нашем клане.

- Благодарю, Ван Кайши, - холодно произнесла Юэ. – Ван Дашань, пока не прозвучит.

Насчет предрасположенности Николай не стал спорить: во многом тигр был прав - как изучение стихии влияет на характер, так и изначально особенности характера влияют на проявление той или иной стихии. Как бы ни хотелось парню изучить магию воздуха, все складывалось к тому, что в нем гораздо быстрее проявится земля. Тут крыть было нечем. Нет, при должном упорстве можно было постичь любую стихию, однако такой аргумент лучше подкрепить фактами: продемонстрировать владение несколькими стихиями одновременно, и все теоретические вопросы моментально отпадут.
Гораздо больше парня удивила реакция Юэ: девушка, похоже, уловила в словах одного из братьев какой-то скрытый смысл, и сейчас, особенно после упоминании о поездке на лошадях, она резко напряглась. Если замечания по поводу огненной и водной магии парень даже не воспринял на свой счет, то насчет лошадей все стало понятно довольно быстро: рвение парней предоставить Николаю какую-то определенную лошадь, и отрицательная реакция девушки по поводу этого выбора.

- От наших желаний или эмоций это расстояние все равно не изменится, - ответил Николай Дашаню, намеренно игнорируя тему выбора лошади.

Местные сладости были слишком непривычны для европейца, поэтому Николай налил себе еще чаю из следующей заварки, выбрал из фруктов крупное яблоко, и задумчиво его надкусил. Он чувствовал, что какая-то часть разговора прошла мимо него, и это настораживало: пусть даже ему это грозило лишь очередным розыгрышем, лучше было бы быть к нему готовым. Для начала парень расфокусировал зрение и окинул взглядом всех тигров по очереди, пытаясь оценить уровень их способностей к магии. Со стороны это должно было выглядеть вполне невинно, затем, чуть сосредоточившись и перехватив взгляд Юэ, парень послал ей короткое мысленное сообщение: "Что такое Агникай?" Парень крепко подозревал, что это могло означать вызов на поединок, очень уж сильно накалилась обстановка, а ему лично не улыбалось присутствовать на разборке соклановцев, возникшей на ровном месте.

Юэ налила себе еще чай и взяла с тарелки кусочек лукума. Она любила непальские сладости, которых в Линь Ян Шо обычно не бывало, зато в клане всегда хватало с избытком. Братья Ван немного притихли, пока все явно думали над тем, что б такого ляпнуть, чтобы и свою точку зрения гордо показать, и не спровоцировать слишком явный конфликт. Опять же, для тигров это было абсолютно нормально, и Николаю, бывшему свидетелем этой сцены, еще повезло, что тут всего четыре представителя клана, а не десяток, когда дело бы уже дошло до мордобоя. Впрочем, боевые командиры и старейшины обычно не отправляли помногу молодых воинов без сопровождения кого-то постарше, как раз чтобы не допускать таких ситуаций.

Ментальное сообщение Юэ снова услышала достаточно четко, несмотря на то, что все еще привыкала к местному воздуху и чувствовала себя немного хуже, чем на Тибете. Она была довольна, что хотя бы с мыслеречью уже не возникает проблем.

- Поединок между воинами клана, – ответила девушка, потянувшись к сознанию Николая синими нитями энергии Аджны. – Огненная дуэль.

Агникай считался цивилизованной формой выяснения отношений между воинами клана в спорных ситуациях. Обычно он длился до того момента, пока один из противников не сдастся или не потеряет сознание. На памяти Юэ такие дуэли не разу не проводились до смерти, хотя, она слышала, что в истории клана были и такие случаи. Вызов на поединок иногда был единственным способом показать, что не намерен смириться с полученным оскорблением, победа в Агникай была безусловным доказательством правоты.

- Будем ждать, пока спадет жара? – спросил Цзинчу. – Или среди нас все же нет неженок, и можно выехать пораньше?

- Пару часов подождем, - ответил Дашань. – Не путай доблесть с глупостью и пожалей хотя бы коней.

Хорошо, что Николай специально учился сохранять выражение лица в любой ситуации: только поединка им здесь и не хватало. И ведь не рявкнешь на них, не раздолбаешь как Влада с Ронаном... И уж тем более не стоило вмешиваться самому: если каждый из братьев был хотя бы примерно равен по магической силе Юэ, то ловить здесь воднику вдали от родной стихии было нечего. Глупо было бы влезать в разборки, даже не добравшись до земель клана. Тем более, что сам Николай пока ничего явно оскорбительного в поведении молодых воинов не видел, а розыгрыш с конем, в принципе, мог бы и потерпеть. Вообще, судя по тому, что парень увидел в их аурах, серьезной агрессии у них в намерениях не было, так, легкий интерес и совсем немного то ли зависти, то ли ревности, да и то вызванной скорее рассказом о стычке с разведчиками Асаки. Больше всего их поведение напоминало "прощупывание" новенького, что всегда происходит в любой компании. Ну а чего следовало ожидать от хищников в конце концов? В стае появился новый зверь, к нему тут же начали принюхиваться, пытаться определить его место в стае, да и на самку впечатление произвести... Николай, имея в зверином облике росомаху, а в ведущей стихии - воду, к их подколкам и провокациям относился спокойнее: они его, по сути, почти не задевали. Чтобы нарваться на агрессию, им пришлось бы полезть на "личную территорию" парня, но Николай был полностью уверен, что этого они себе не позволят: как бы то ни было, им было велено встретить и сопроводить их до резиденции клана, а не завязывать ссору с целью проверки на прочность.

Один из братьев, правда, попытался взять на понт заявками о неженках, однако был остановлен своим же соклановцем. Действительно, переться куда бы то ни было по такой жаре было глупо: так и тепловой удар схватить недолго. Ничего не говоря по этому оводу, Николай догрыз яблоко, оставив только косточки и хвостик, и вновь принялся за чай: линия поведения в таких ситуациях тоже давно разработана: не давать слабину, но и не вестись на провокации, и рано или поздно от тебя отстанут.

Николай молчал, и братья Ван тоже притихли. Юэ не стала к ним задираться, еще успеется. Её характер в Непале заметно портился, потому что здесь постоянно нужно было доказывать право голоса, в то время как в Линь Ян Шо можно было ходить тихой дрессированной тенью, достаточно не бесить наставницу. При Шэн она и в клане старалась вести себя спокойно, а тут наступила свобода, которой Юэ не особо знала, как распорядиться. Но хотелось показать, что она уже выросла из того возраста, когда прячутся за строгих наставников.

С того момента как Юэ сдала экзамен, она почувствовала, что к ней стали относиться иначе. Её стали воспринимать всерьез, а некоторые даже с уважением, потому что девушке хватило безрассудства вызвать на бой собственную наставницу. И, несмотря на то, что от Шэн ей тогда очень здорово прилетело в бою, если бы время удалось повернуть вспять, это решение она бы менять не стала.

При этом с самой Бо-джи в клане не спорили: просто здесь не было равных ей командиров. Были старейшины и вождь, которым она подчинялась, и были младшие по рангу, которые безоговорочно слушались её, хоть многие из них сами носили титул боевых командиров. Последний громкий скандал с участием Бо-джи, о котором знала Юэ, произошел у той, как ни странно, с женщинами клана. После этого наставница умчалась в резиденцию Кобр, а на следующий день снова была в обычном для неё настроении.

Молчание продолжалось довольно долго, пока Цзинчу не нашел новый вопрос, которым мог довести Юэ.

- Тебе, кстати, жениха в клане Кобр не нашли пока? – спросил он с максимально беззаботным видом.

- Не хотят рисковать, - ответил за неё Кайши. – Она не достигла того воинского смирения, которое есть у Бо-джи. Зашибет ненароком, а потом снова война.

- Думаю, они сначала хотят найти подходящую гадюку на роль твоей невесты, - сказала Юэ.

Наконец, на некоторое время воцарилась тишина: люди наслаждались чаем, сладостями, отдыхом и тенью, даваемой навесом. Вот только недолго счастье длилось. Младший из братьев, как только кончились помадки, вновь решил блеснуть ослоумием. На этот раз, даже на взгляд флегматичного Николая, парень явно перегнул палку. О том, сколько сил понадобилось Юэ, чтобы сохранить самообладание, можно было только догадываться, но сам Николай поймал себя в последний момент, и, чтобы скрыть вспышку гнева, отправил в рот очередной белый шарик, именуемый расбари. Парень вовремя сообразил, что если он выскажет все, что думает по поводу заранее договоренных династических браков и укладывания одних людей под других в династических интересах, то нарвется сразу на четыре вызова на поединок, и до клана доедет разве что в баночке, в кремированном состоянии.
Тщательно прожевав сладкий творог и запив его очередным глотком чая, Николай заставил себя успокоиться и продумать более вежливую отповедь. Сейчас просто промолчать было уже выше его сил. Дождавшись, когда Юэ ответит Цзинчу, украинец спросил деланно беззаботным голосом:

- Почтенный Ван Цзинчу, вы меня удивляете. Я знаю, что сорокалетние кумушки любят строить матримониальные планы и донимать неженатых окружающих вопросами "когда же наконец" и "давно уже пора", но вам-то до этого возраста еще далеко, если мне зрение и память не изменяет.

При этом взгляд Николая был чист как слеза младенца, на лице он тщательно старался удержать маску ангельской невинности, а в голосе не присутствовало никаких эмоций, кроме искренней заботы о ближнем своем. Подобный выпад, конечно, был опасен, и, учитывая взрывной характер огневиков, мог привести к серьезным неприятностям, однако, по мнению Николая, риск того стоил.

Юэ продолжала злиться, а Николай все же вступил в разговор, причем, судя по реакции Кайши и Дашаня, вступил грамотно и своевременно, потому что Цзынчу оставалось только заткнуться и задуматься.

- Тогда Шэ Юэ можно успокоиться, вряд ли на свете есть достаточно ядовитая гадюка ему в жены, - сказал Дашань.

- Главное, чтобы была хоть немного крупнее Джаи, а то потеряется ненароком под одеялом раньше, чем он запомнит её имя, - добавил Кайши.

Эта тема была неудобной и неприятной для Юэ, поэтому девушка старалась с как можно более спокойным видом пить чай, но сузившиеся до точек тигриные зрачки выдавали, что до буддистского спокойствия ей очень далеко.

- Джая спасла жизнь Бо-джи, когда крупные белые тигры были незнамо где, - заметила Юэ. – И ваше словоблудие ни её воинской доблести не убавляет, ни вашей не добавляет. Если Асака нападет на Покхару, нам предстоит сражаться плечом к плечу с Кобрами, что бы мы о них ни думали.

Это было просто поводом перевести тему, Юэ не хотела еще раз пересказывать подробности схватки с разведчиками Дашаню, ему и братья расскажут.

- Кобры хорошо устроились, - фыркнул Цзинчу. – Им есть за кого прятаться.

- Уже вижу, как Нилам Садхир прячется лично за тебя, - усмехнулся Дашань. – Судя по тому, что об этом Асаке слышно, и двоих кланов против него будет мало, - добавил он серьезнее.

Николай крепко подозревал, что своим комментарием хоть и предотвратил разборку между Юэ и Цзинчу, однако вместе с этим заработал себе личного недоброжелателя: навряд ли молодой тигр быстро забудет, что его так опустили, пусть и в замкнутой компании. На будущее следовало держать с ним ухо в остро. Братья, к счастью, выступили на стороне Николая, и Цзинчу остался в меньшинстве. Дальше опять пошли сплетни о разборках между кланами, хотя Николая здорово удивил вообще тот факт, что жена луна тоже являлась воительницей, и уж тем более парень не ожидал, что эта девушка спасла жизнь Шэн Бо: Николай вообще считал тигрицу круче Чака Норриса и вареных яиц вместе взятых.
К счастью, Юэ тоже смогла совладать с собой, и увела разговор со скльзкой темы. Обсуждение приближающейся войны тоже не доставляло Николаю особенного удовольствия, однако же это было лучше, чем накалять обстановку не слишком умными шуточками по поводу браков. Младший, который Цзинчу, все не унимался, и уже братья начали осаживать его, однако тот, который постарше, Дашань вроде, затронул важный вопрос.

- То-то и оно, что об этом Асаке только что-то слышно. Кто вообще знает о нем или о его организации хоть что-то конкретное? Где его резиденция? Где тренируют его воинов магов, откуда он берет деньги? Через кого он наладил зарубежные связи? И, самое главное, что он знает о нас? Про Храм он точно знает его примерное расположение, и, возможно, имена некоторых мастеров. Про кланы, я думаю, он знает как минимум то же самое. Неприятная ситуация, не находите? Даже, если все звериные кланы объединятся, мы не знаем толком, куда нанести удар. Куда можно обрушиться подобно грому с ясного неба и пройтись так, чтобы впереди все взрывалось и разбегалось, а позади все горело и рыдало? Где можно добыть эту информацию?

Братья Ван знали об Асаке еще меньше, чем Николай и Юэ. В клане официально объявили, что согласие на работу с японским кланом будет приравниваться к предательству, все остальное становилось известно по домыслам и слухам.

- Надеюсь, что эту информацию кто-нибудь достанет, - сказал Дашань. – Хоть те же прорицатели.

- Надейся, - ответила Юэ. – Только пока ничего толком выяснить не может даже Бо-джи. Зато Асака знает и о кланах, и о Линь Ян Шо, и не знаю, на кого еще он мог выйти, и кто согласился с ним работать. Среди его людей есть маги и воины.

- Значит, нас ждут сражения, - сказал Цзынчу.

- Смотрю, ты обрадовался, - фыркнул Кайши.

- Нет, но я уверен, что мы сможем дать отпор этим японским чертям, - ответил младший из братьев.

Юэ села по-турецки, потому что от долгого сидения на коленях затекали ноги, и взяла в руки чашку с чаем. Слушая Цзынчу, она чувствовала, будто он лет на десять младше её, хоть они и были ровесниками. Сейчас уже не было гордости или желания снова хвастаться боевыми подвигами. Воевать страшно, но придется, если так распорядится судьба.

- А мастера Линь Ян Шо тоже объявили Асаке войну? – спросил Дашань у Николая.

Воины оставались воинами: молодые горячие парни, не слишком задумывающиеся о смысле жизни. И не было смысла объяснять им, что простенький ментальный щит защитит человека от внимания прорицателей даже, если точно известно, кого искать. А когда ставится задача "посмотри туда, не знаю куда, найди того, не знаю кого", то тут даже Нострадамус потерпит неудачу. И поди объясни им, что сила Асаки в том и заключалась, что у него была возможность нанесения первого удара там и тогда, когда ему будет удобно.

- Бесконечно давать отпор не получится. Это ведь азбука любой схватки и аксиома любой войны: одной обороной ничего добиться нельзя. Знать бы еще точно, у кого хватит мозгов и чести выступить против Асаки, а с кого может статься присоединиться. Пока что, скорее всего, у Асаки в подчинении иностранцев или нет, или крайне мало, если он посылает в разведку своих соотечественников. На наемников с современным оружием мы, возможно, даже внимания бы не обратили, а вот три японца со средневековым оружием сразу бросились в глаза.

Девушка все ерзала на подушке то ли от нетерпения, то ли ей просто нужно было сменить позу сидения, Николай цапнул с тарелки кусок дыни, когда Дашань задал вполне логичный вопрос: а как вообще повел себя монастырь?

- Насчет прямого объявления войны я не в курсе, но у нас тоже всех предупреждали о недопустимости работы на Асаку и вообще на какие бы то ни было неизвестные организации без согласия мастеров. Более подробно в тонкости большой политики меня не посвящали. Я ведь и сам в мастерах не так давно.

Юэ почти не участвовала в разговоре, потому что и так было очевидно, что они вчетвером знали еще меньше, чем те, кому предстояло руководить кланом или мастерами во время войны с Асакой. Но было понятно, что войну вряд ли удастся избежать, если кто-то хочет подчинить себе мир с помощью магов. И среди Белых Тигров, и среди мастеров Линь Ян Шо вряд ли кто-то останется равнодушным, если их попытаются подчинить против их воли. И со стороны не будут смотреть, если могущественная сила развяжет войну против обычных людей. Просто все мастера и маги кланов и Линь Ян Шо – это капля в море, если Асака наберет достаточно могущественную армию по всему миру.

Они еще долго говорили об одном и том же и пили чай, пока полуденный зной не пошел на убыль, позволяя собираться в дальнюю дорогу до Покхары. Ехать придется в приличном темпе, чтобы до вечера добраться хотя бы до середины пути и не идти ночью. Четверо магов, более-менее умеющих сражаться, могут оказаться слабее банды разбойников, которые могут напасть на дороге среди ночи. Это понимал даже Цзинчу, но никто не обсуждал это вслух. Просто на ночь нужно быть в гестхаусе, официально – чтобы лошади нормально отдохнули.

- Нужно собираться, - объявил Дашань, первым поднимаясь из-за стола. – Юэ, забирай своего Сильвера, Николай пусть берет Шторма.

Хозяин кафе уже вывел оседланных коней ко входу. Это были довольно коренастые животные, но все же не тяжеловозы, так что их было вполне реально гонять галопом, при этом они довольно выносливо таскали на своих спинах воинов клана даже в том случае, если те были в доспехах. Сильвер на фоне остальных, на первый взгляд, отличался только буланой мастью. Шторм и еще один из коней были вороными, оставшиеся двое – светло-гнедые.

Юэ подошла к своему коню, потрепала его по наглой желтой морде, затем достала из рюкзака белый платок, который повязала на себе голову на манер банданы. Ветровку она сложила и убрала в рюкзак, потому что на улице все еще было жарко.

- Удачи, - усмехнулся Кайши и передал девушке хлыст.