Драмкружок имени пекинского лунтао

- Не в Китай, а в Макао, и от тринадцати до пятидесяти восьми, - сразу поправил Чжоу, потом резко замолчал, поняв, что сморозил лишнее. Испепеляющий взгляд Чжэни подтвердил, что панды о таких вещах знать не должны.

Нужно было как-то выкручиваться, чтобы перевести тему, а заодно и не забыть все вопросы, что были адресованы лично ему. Главное – не бычить.

- К сожалению, моя мать умерла до того, как я познакомился с м… Сантаной, но уверен, что она бы одобрила наши отношения, - сказал Чжоу. – У меня нет близких родственников, а мои друзья очень хорошо относятся к Сантане, да и разве можно к ней плохо относиться? – добавил он и улыбнулся.

Теперь нужно было вспомнить второй вопрос, не отвлекаться на вспышки фотоаппаратов и снова не забывать, что мэймэй зовут Сантана.

- Чан сяншен, у нас хорошие отношения с Крисом, хоть из-за работы я, к сожалению, не так много с ним общаюсь, - ответил Чжоу. – Мне хочется, чтобы он не чувствовал себя чужим в Китае, чтобы общался не только с детьми из школы при посольстве, но и со своими сверстниками за пределами школы. Но он пока не очень говорит на путунхуа.

Этот вопрос показался ему проще остальных, потому что не нужно было ничего выдумывать и бояться сказать что-то лишнее. Брат Сантаны был полной противоположностью сестре – тихий, спокойный, во всем старался искать компромиссы, никуда не лез и, насколько знал Чжоу, даже в школе с ним не возникало никаких проблем. В то время как мэймэй была настоящим огнем: если орать – то громко, если ругаться – то чтоб уже посуду бить, если оказалась в триаде – то пусть мы все в аду, но наши с вилами. Конечно, Чжоу из-за этого не всегда было легко с ней общаться, но в то же время именно из-за этого её темперамента отношения с ней были такими невероятными.

- Фрида Мендес, пятый канал. Синьорита Ривера, я правильно поняла, что в возникновении этих сплетен виноват какой-то Ваш бывший жених?

После этого вопроса журналисты даже чуть спокойнее дрались за микрофон – Фрида спросила то, что хотели сейчас спросить многие. Но все равно послышались и другие вопросы.

- Хуан Паоло Гальего, издание «Бизнес и жизнь». Сеньор Мин, а Вы не думали о том, чтобы переехать в Рио вместе с сеньоритой Риверой? Вас здесь ничего не держит, а там она – завидная богатая невеста. Уверен, что многие её бразильские приятели хотели бы оказаться на месте её фаворитов.

- Се Вэньшу, журнал «Обозреватель». А как вы друг с другом познакомились?

- Анита Шан, четвертый канал. Ривера нюйши, я слышала, что у Вас в Рио есть семейный бизнес. Почему Вы решили работать в китайской компании, а не в семейной фирме? И кто управляет вашими делами в Рио, разве там не требуется ваше присутствие?

Остальные журналисты пытались выкрикивать вопросы без микрофона, но их слова превращались просто в фоновый шум, в котором было непросто что-либо разобрать.

Китай, Макао... действительно, какая разница? Сантане только и оставалось, чтобы мило улыбнуться и пожать плечами, мол, я вообще понятия не имею о чем идет речь. Лейтенант в отставке и не такое может. Но, кажется, ее слова про ухажеров все же несколько переключили внимание журналистов.

- Мужчина, который за мной активно ухаживал, просто не понимает слова "нет". Отчасти именно из-за него я и поехала в Поднебесную, чтобы отдохнуть от назойливого внимания с его стороны. Но случилось так, что я решила тут остаться. А все, что касается семейного бизнеса, это дело моей семьи и тех людей, которым я могу этот бизнес доверить. После смерти родителей мне морально тяжело этим заниматься вплотную. Я пыталась, но рана в груди все еще кровоточит. Мне удобнее вести дела на расстоянии. А когда требуется мое присутствие, то я лечу в Рио и все решаю. И я уверена, что нам с Чжоу комфортнее здесь, в Пекине. Мне тут нравится, а жить в Бразилии ему будет очень непривычно, вы же знаете какие у китайцев строгие нравы, особенно в плане одежды. Он не разрешает мне носить мини-юбки. А что будет, если вокруг будут сплошные девицы в мини? Не переводите это, пожалуйста, - она обратилась к переводчику. Надо же поддерживать имидж милашки, верно?

А дальше был один из тех вопросов, которые они ждали. Как они познакомились. Бразильянка улыбнулась, придаваясь воспоминаниям (или делая вид, что так и есть), и нежно посмотрела на четыреста двадцать шестого. Несмотря на то, что в их встрече не было ничего романтичного, это все равно было очень даже мило. Ну, сначала, ровно до тех пор, пока ей не позвонили, и она не уронила фотографию Гунмао. Но о таких вещах мы предпочитаем помалкивать. Лучше пусть Чжоу сам расскажет. Так романтичнее, правда?

Бывают вопросы, наиболее логичным ответом на которые будет удар в челюсть. И именно такой вопрос задал какой-то очередной бразилец, потому Чжоу стоило немалых усилий перевести дыхание и подобрать цензурные слова для ответа. Он был в Рио и видел дом Сантаны. Он представлял, что она – богатая девочка, которая могла ни в чем себе не отказывать, живя на родине. Но для него это было поводом загоняться, не ломает ли он ей жизнь своим присутствием, а не рассматривать мэймэй как финансово выгодную партию. Это журналистам виднее, как продаваться, недаром журналистику называют второй проституцией. И очень сложно было не сказать об этом вслух.

- Господин Гальего, пока вы не задали этот вопрос, мне и в голову не приходило рассматривать наши с Сантаной отношения с этой точки зрения, - сказал Чжоу. – Нет, я не хочу переезжать из Пекина, потому что здесь – мой дом, и здесь я зарабатываю достаточно хорошо, чтобы обеспечивать себя. Возможно, традиции Поднебесной несколько отличаются от бразильских, но у нас обычно женщины ищут финансово выгодные партии, мужчины выбирают тех женщин, которые кажутся им привлекательными с иных точек зрения.

Сантана почему-то не стала рассказывать историю знакомства, так что Чжоу понял, что эта ответственная миссия возложена на него. Теперь нужно было ничего не перепутать из того, что подсказала Чжэнь.

- Мы случайно познакомились в самом центре Пекина на площади Тяньаньмэнь, - сказал Чжоу, и теперь он уже говорил с не наигранной доброжелательностью. – Погуляли по городу, пообщались, а затем разошлись каждый в свою сторону. А через некоторое время Сантана устроилась работать в нашу компанию. Когда мы с ней снова встретились, отношения начались сами собой.

Фантазия никогда не была сильной стороной Чжоу, и выдумывать на ходу было очень и очень сложно, потому проще было как-то выкрутиться, чем продолжать историю.

- Это интервью наверняка будет читать наше начальство, потому для них поясню отдельно: по личным делам мы встречались исключительно во внерабочее время, - добавил он, улыбнувшись.

Вопросы сыпались, как из рога изобилия, и казалось, что чем больше отвечали Чжоу и Сантана, тем больше любопытства разжигали своими словами у репортеров. Разве что вспышки фотоаппаратов стали значительно реже, потому что фотографы устали от одного ракурса и сейчас, в отличие от пишущих коллег, уже начинали маяться от безделья.

– Кассандра Рамирес, Женский взгляд. Синьорита Ривера, а чем еще отличаются здешние нравы от бразильских? Это правда, что в Китае каждый едят скорпионов? Что Вам здесь кажется особенно непривычным?

– Ван Ши, Новости столицы. А какие у вас планы на будущее? Может быть такое, что Ривера нюйши просто захочет вернуться в Рио?

– Сара Вэйн, портал «Ньюз». Мистер Мин, а чем бразильские женщины отличаются от китаянок?

Но пока было понятно одно: несмотря на профессионально-скептические выражения лиц некоторых из журналистов, большинство тружеников пера уже поняли, что Сантана Ривера не похожа на беременную проститутку и наркоманку, находящуюся в плену у мафии.

В словах Чжоу Сантана уловила злость. Качественную такую и очень конкретную злость. Да уж, чего тут может быть хорошего в том, что журналист намекает на то, что ваша связь строится исключительно из меркантильных соображений. Неприятно, честно говоря. Это в принципе неприятно, но сейчас было даже немного пофиг, потому что она совершенно точно знает о том, что не из-за денег Чжоу с ней завел отношения. Но надо было же состроить оскорбленную невинность, поэтому она поморщилась, недобро глянув на нерадивого журналиста.

- В Китае едят не только скорпионов, но скорпионы, кстати, очень даже ничего. Как чипсы под пиво. Для фигуры, правда, вредно, но иногда можно себе позволить, - она улыбнулась журналистке. - Нравы тут совершенно другие, причем чем менее образована девушка, тем лучше. Так что Чжоу не очень-то повезло, если считаться с этими нравами, что я ему такая неглупая попалась, - она едва заметно усмехнулась, хитро глянув на Мина. - А если серьезно, то сначала было просто странно все, причем практически абсолютно все: еда, передвижение по городу, культура поведения. А потом просто привыкаешь и ничего такого уже не замечаешь. Я уже почти ко всему привыкла. Только вот без мини сложно жить, - она подмигнула журналистке.

А вот дальше шел тот-самый-вопрос, после которого Чжоу должен был разыграть спектакль и сделать предложение руки, сердца, почек и всего того, что можно подороже продать на черном рынке, если вдруг срочно понадобятся деньги. А вот если Чжоу сейчас начнет сравнивать китаянок с ней, то она совершенно точно выйдет из себя, что абсолютно наверняка плохо отразится на том, что напишут журналисты. Либо, наоборот, очень хорошо. Может, к этому припишут страсть и эмоциональность. и все такое. В общем, Чжоу все равно надо быть аккуратнее, когда он будет подбирать слова.

Среди прочих прозвучал тот вопрос, в ответ на который требовался спектакль, но сначала нужно было ответить на остальные. Сантана призналась, что распробовала скорпионов, и из китайской культуры ей, видимо, к ним было привыкнуть проще всего. А вот вопрос про бразильянок и китаянок был сложным с дипломатической точки зрения, потому что представительниц обеих наций в зале было пруд пруди.

- Вейн нюйши, я не уверен, что смогу четко ответить на ваш вопрос, потому что среди моих знакомых не так много бразильянок, чтобы говорить о статистически значимых различиях, - Чжоу улыбнулся. – Я близко знаком только с одной женщиной из Бразилии, и могу точно сказать, что она особенная. Но не уверен, что это связано с национальными различиями.

А дальше он начал волноваться сильнее. Спектакль спектаклем, но его желание жениться на Сантане было совершенно искренним, более того, он уже получил согласие. Чжоу достал из кармана пиджака коробочку с кольцом, которое выбрал сегодня утром. Кольцо было из белого золота, украшенное бриллиантом, окруженным чем-то наподобие небольших языков пламени.

- Здесь прозвучал вопрос о том, как мы видим наше будущее, - сказал Чжоу. – Я ждал этого вопроса, поэтому прошу прощения, но предлагаю выйти из регламента пресс-конференции, - он обернулся к девушке и открыл коробочку с кольцом, которую поставил на стол перед ней. – Сантана, я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты согласна? – спросил он, тепло улыбнувшись.

Бразильянка внимательно смотрела на Чжоу, даже ручки сложила в ожидании, потому что ей было очень любопытно как Мин выкрутится из этой ситуации. Сравнивать китаянок и бразильянок. Достойный вопрос для очень противного журналиста. Но Чжоу тут отлично справился. Не просто выкрутился, но еще и почесал ее чувство собственной важности. Девушка хитро улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй, мол, умничка, отлично справился. Но после этого начался спектакль, который надо просто видеть глазами, потому что ни одно слово не передаст то выражение лица, которое сначала было у Сантаны. Она типа удивленно взглянула на четыреста двадцать шестого, мол, что это еще за регламент пресс-конференции. А потом просто закрыла большую часть лица ладонями. Вроде бы как очень сильно удивилась и вся такая застеснялась. На самом же деле, она боялась, что начнет смеяться в голос.

Представьте себе картину: сидит вся такая из себя распрекрасная бразильянка, жгучая и темпераментная, обсуждает с журналистами культурную разницу между Китам и Бразилией, а ей внезапно делают предложение руки и сердца. Она, правда, этого ждала, потому что так было по сценарию, но кольцо-то до этого не видела. В общем, силясь с желанием рассмеяться в этой нелепой ситуации, она рассматривала кольцо. Придирчиво и очень внимательно. Непонятно только нафига на кольце сдались... Рубины? Рядом с бриллиантами они как-то даже теряются. Но задумка у кольца была красивая, суть которой девушка прекрасно понимала, ровно как и причину, по которой Чжоу купил именно его.

Выдержку театральную паузу (а по факту она просто пыталась придумать что же надо сейчас ответить, точнее какими словами), она все же убрала руки от лица, ну, одну руку так точно. Придать себе искренне изумленный и счастливый вид было довольно сложно, потому что она не была удивлена и не сказать, чтобы была счастлива от мыслей о свадьбе.

- Yes, - коротко ответила бразильянка. Это, пожалуй, было лучшее, что она могла сейчас сделать. И еще чуть трясущуюся руку протянула к Чжоу. Левую, естественно.

В зале поднялся шум, который немного затих лишь в тот момент, когда Сантана отвечала на якобы неожиданный вопрос. Чжоу радостно улыбнулся, затем взял левую руку девушки и надел ей кольцо на безымянный палец. Все это происходило под новым шквалом фотовспышек. Как оказалось, это не так уж и страшно. Мир не рухнул, никто никого не убил, новые дурацкие вопросы пока не сыпались, и было самое время под шумок свернуть все это действо.

- Спасибо, - ответил Чжоу на китайском, затем. Вопреки традициям Поднебесной, но в полном соответствии с традициями Запада, нежно поцеловал Сантану в губы.

Он надеялся, что сейчас выйдет Чжэнь и всех спасет, потому что вопрос о совместном будущем якобы панд был простым, а вот вопрос об уголовной судимости, который пока не прозвучал – сложным.

В зале раздались аплодисменты, в которых тонул шум разговоров, и Чжоу чуть отстранился от Сантаны, ловя её взгляд. Он знал, что сейчас каждое их движение будет сфотографировано, а потом того и гляди в интернете и печатных изданиях окажутся все эти фотографии. Зато все шло по заранее спланированному сценарию: на вопросы ответили, мэймэй удачно прикинулась феей, Чжоу – фраером, под конец тему для статей дали, оставалось только технично слинять и радоваться этой победе.