Как понять ци

Сегодня наконец-то мама разрешила Сонгцэну начать самые настоящие тренировки, и даже сказала, что учиться рукопашному бою он будет у Шэ Юэ, её ученицы. Мальчик пришел заранее, потому что он просто не мог сидеть дома, зная, что вот-вот начнутся занятия. Он устал от чтения книг по истории и занятий каллиграфией, и теперь был готов прыгать от восторга.

Сегодня было жарко, и даже на берегу пруда не чувствовалась прохлада от воды. Солнце пекло, потому что Сонгцэн был в черной форме ученика монастыря. У него еще были формы кланов Тигров и Кобр, но чтобы не расстраивать никого из родителей он чаще носил эту, которую считал нейтральной. Конечно, как наследный принц клана Королевских Кобр, Сонгцэн должен был чаще носить одежды клана отца, но во время поездок в резиденцию Тигров он ходил в одежде клана матери. Так, наверное, учатся дипломатии. Это слово он вычитал в одной из книг, а еще слышал от папы и дедушки. Плохо понимал, что оно значит, но зато знал, что принц должен эту самую дипломатию знать лучше боевых искусств. Хотелось верить, что упражнения в неё не такие занудные, как в каллиграфии.

Квота горела синим пламенем, за это Юэ наслушалась от наставницы много всего нелицеприятного, и потому ей не оставалось выбора как согласиться на занятие с Сонгцэном. Он рвался учиться рукопашному бою, но пока ничего о нем толком не знал. Зато был неплохо для своего возраста подготовлен физически: сифу просто не могла не заставлять его делать каждый день упражнения.

Когда Юэ пришла на берег пруда, ученик её уже дожидался. Он был довольно забавным: шустрый, любознательный, и очень рвался к настоящим занятиям. Юэ казалось, что она в его возрасте была другой, над ней Дамокловым мечом висел экзамен в клане, а его, наоборот, никто не торопил с тренировками. Сифу, конечно, не хотела, чтобы он участвовал в сражениях как минимум до того, как будет к ним как следует готов, и Юэ её в этом понимала. Он был принцем, а не рядовым воином, и ему важнее жить ради кланов, а не отдавать за кланы жизнь.

- Привет, - девушка вежливо поклонилась ученику.

В Покхаре она обычно обращалась к нему на «вы» и называла «Ваше Высочество», как того требовал этикет, но здесь привычнее было обращаться к сыну наставницы как к обычному ребенку.

Юэ пришла даже раньше, чем рассчитывал Сонгцэн. Он радостно улыбнулся мастеру и вежливо поклонился, хоть и не стал складывать руки в принятый у Тигров жест почтения. Тем более что Юэ обратилась к нему на «ты», дав понять, что сейчас этикет будет не таким строгим.

- Добрый день, Шэ-джи, - сказал Сонгцэн. – Спасибо, что согласились меня учить.

Он был вежливым мальчиком, и знал, что всегда правильнее сказать «спасибо», «пожалуйста» или «извините», когда эти слова искренни. Сонгцэн не знал, приказывала ли мама Юэ, чтобы та вела тренировку, или просто попросила, но все равно он был очень рад, что девушка согласилась.

Она была уже взрослым воином. Её брат, Шэ Лун, вообще казался Сонгцэну едва ли не боевым командиром, тем более что он не только был старше, он еще и был очень-очень высоким, выше большинства воинов обоих кланов. А Юэ чем-то была похожа на маму.

Юэ улыбнулась и кивнула в ответ на благодарность. Она не стала спрашивать у Сонгцэна, чему тот хочет научиться, потому что и так знала, чему учат воинов кланов.

- Для начала разомнись, начиная с ног, - сказала она ученику. – И как следует растянись, чтобы не получить травмы на занятии.

Она говорила строго, но дружелюбно. Тем тоном, каким говорят с детьми, потому что Сонгцэн, в первую очередь, был маленьким мальчиком, и лишь во вторую – наследным принцем Кобр и сыном сифу. Он мало напоминал свою мать, потому что был очень дружелюбным и непосредственным. Впрочем, Юэ понятия не имела, какой была в его возрасте, и что в её характере сформировалось уже под влиянием судьбы воина клана.

На улице было жарко, и Юэ подумала, что стоило назначить занятие пораньше, а не почти в полдень, когда Тибетское плато превращается в подобие раскаленной сковородки, в то время как тень гор не спасает от палящего жара на берегу пруда.

Мальчик кивнул и принялся старательно разминаться. Он уже знал простые упражнения, которые нужны, чтобы, как говорила мама «разогреть мышцы». Хотя, что их разогревать по такой жаре, когда хотелось залезть в этот пруд, чтобы немного остыть.

Сонгцэн размыл стопы и колени, потом сел на шпагат, из которого перешел в позу воина из йоги, растягивая бедра. Он был довольно гибким, потому что упражнения делал столько, сколько себя помнил. Потянул поясницу, затем размял плечи и руки, покрутил головой, разминая шею.

Сонгцэн гордился тем, что, например, мог положить ладони на землю, не сгибая колен, а еще мог обхватить руками лодыжки и коснуться ног лбом, а это умели даже не все дети, что уж говорить о взрослых. И если когда-то от того же шпагата больно сводило мышцы. Сейчас было приятно чувствовать собственную гибкость.

- Я готов, - объявил Сонгцэн, когда закончил разминаться.

Как Юэ и ожидала, Сонгцэн обладал очень хорошей гибкостью, которая, впрочем, нужнее для стиля Кобры, в то время как Тигр должен быть сильным и устойчивым. А сын сифу был сейчас довольно худощавым и не особо высоким для своего возраста, так что если у него и возникнут проблемы в начале обучения, то они будут с силой удара, который зависит от массы тела. Впрочем, эту проблему и Юэ, и её наставница для себя умели решать хорошим владением техникой.

- Молодец. Теперь прими позу всадника, а затем повторяй за мной стойки, - сказала Юэ.

Он встала в базовую стойку кунг-фу, подождав, чтобы Сонгцэн смог найти верное ощущение, потом перешла в позу лука и стрелы. Задержалась с ней, следом, снова через позу всадника, перешла в левостороннюю стойку.

- Сосредоточься на ощущении энергии в нижнем даньтяне, - подсказала она ученику. – Он находится на два цуня ниже пупка, и это – центр твоего тела в каждой из стоек. Следи, как меняется распределение массы тела по стопам при каждой смене позиции.

Сонгцэн уже знал позу всадника, хоть и не очень долго мог в ней стоять. Остальные стойки он разве что видел сто стороны, и сейчас очень внимательно все повторял за мастером. К слову, он плохо знал, что такое даньтяни. Просто чувствовал, что в животе есть такой тяжелый горячий комок, который и является той энергией, за которой нужно следить. Или даже не чувствовал, а просто очень реалистично воображал.

Поза лука и стрелы показалась Сонгцэну более простой, чем поза всадника, и напоминала некоторые упражнения из йоги. Пока ему казалось, что он отлично справляется с заданием.

Сонгцэн очень собой гордился, представляя, что со стороны сейчас выглядит как самый настоящий взрослый ученик: в форме, повторяет упражнения за мастером, еще и на индивидуальном занятии по кунг-фу. Он этим очень гордился. Думал даже, что этот берег озера, и две фигуры, выполняющие одинаковые упражнения, могли бы стать красивой гравюрой, как те, что рисовали художники древности в качестве иллюстрацией к старинным книгам.

Поначалу Сонгцэн все делал правильно, внимательно следя за каждым движением и положением стоп, но потом Юэ почувствовала, что мальчик отвлекся: его взгляд стал немного отрешенным, а если маленький принц и слушал, то только вполуха. Рановато, потому что тренировка еще только началась.

- Эй, ты здесь? – спросила девушка, чуть усмехнувшись. – Если стойка лука и стрелы такая простая, смотри две следующие – стойка обманной ноги и шаг единорога. Здесь энергия сложнее распределяется по стопам, будь внимателен, пожалуйста.

Она стала показывать следующие стойки, сменяя левосторонние и правосторонние позиции через позу всадника. Все это были базовые стойки кунг-фу, которые нужно было освоить перед началом других приемов, и было важно, чтобы Сонгцэн внимательно следил сейчас за всеми тонкостями, потому что от них будет зависеть его дальнейшая техника.

Голос мастера отвлек Сонгцэна от мыслей о том, для какой книги эта иллюстрация подойдет больше: для «Троецарствия» или «Речных заводей». Он смутился и потупил взгляд, затем произнес робкое: «извините», и дальнейшие смены стоек стал повторять, глядя на сифу Шэ с щенячьей преданностью, чтобы ей не казалось, что он снова отвлекся.

А новые стойки были сложнее, особенно «обманная нога», в которой вес оказывался на той стопе, что стояла сзади, при этом ноги напрягались, подобно пружинам. Если при этом еще и стараться чувствовать горячий шар в животе, который, вроде, был тем самым даньтянем, было сложно ловить за хвост мысль о «Речных заводях».

От усердия и жары Сонгцэн тихо пыхтел и фыркал, еще и закусил губу, скорчив довольно смешную физиономию, на которой должно было быть видно, каких усилий ему стоит это занятие. Но все равно мальчик гордился тем, что тренируется, а ради этого можно потерпеть и жару, и сложные стойки.

Согнцэн был очень забавным, потому что стойки были не такими уж сложными, но он сейчас так старался все сделать правильно, и при этом еще и показать, что он – весь внимание, что все это занятие было чуть-чуть карикатурным. Юэ понимала, что пока её подготовка не позволяет, например, тренировать других воинов клана, она сама была готова не лучше их, и уже сам факт, что ей поручили занятие с Сонгцэном, был со стороны сифу знаком большого доверия.

- Следи за дыханием, оно должно быть глубоким и ровным, - сказал Юэ. – Ци берется из дыхания, когда оно сбивается – твоя энергия слабеет. Встань прямо, ноги на ширине плеч, колени чуть согнуты.

Он заняла такую же позицию, встал в паре шагов напротив ученика. Было понятно, что Сонгцэну проще объяснять все на примерах, а не на словах, которые он сейчас воспринимал с трудом. Основы цигун были необходимы для правильной техники, но даже взрослому человеку непонятны, если объяснять их без простых упражнений.

- Представь линии, которые идут от кончиков кистей и стоп по передней и задней стороне рук и ног, соединяясь через спину. Ты должен их почувствовать, сначала они будут тонкими, как шелковые нити, а затем прочными, как стальная проволока.

Теперь было сложнее. Сонгцэн думал, что будет учиться ударам, а начиналось что-то заумное про энергию. Он послушно повторил стойку за сифу Шэ и очень постарался понять, что это за полоски такие от рук и ног. Во-первых, он не мог сразу держать в голове их все, во-вторых, почти совсем их не чувствовал. И было стыдно признаться, что не получается, но наверняка сифу Шэ заметит, если он не выполнил её задание.

- Почти получается, - сказал Сонгцэн. – Я не могу думать обо всех них сразу, - смущенно добавил он.

Потому что нитей получалось корок, а сорок – это очень много. Очень-очень, больше, чем можно за неделю запомнить иероглифов, и то иероглифы не нужно сразу все держать в голове.

Оказывается, рукопашный бой – это еще сложнее, и тут тоже нужно думать, а не просто учиться ударам. Может, мама просто считала, что он еще маленький, чтобы понимать такие сложности, потому и заставляла заниматься каллиграфией? Тогда тем более нужно разобраться с заданием сегодня, чтобы тренировки снова не отложили.

Чуда не произошло, и сын сифу не смог сразу почувствовать сухожильные усиления. Это было нормально, их никто сразу не чувствовал, просто объяснять их более подробно было довольно сложно.

- Их нужно просто чувствовать, обо всех сразу думать невозможно, - сказала Юэ. – Чтобы лучше почувствовать, пощипай кожу вдоль всех этих линий, - она показала ему руку, затем стала щипать кожу вдоль пальцев, затем по руке к спине. – Не усердствуй, тебе просто нужно почувствовать каждую из линий, - пояснила девушка.

Юэ стала дожидаться, когда Сонгцэн выполнит это довольно долгое задание. Такая техника осознания сухожильных усилений была самой простой и в то же время наглядной, хоть и относилась скорее к даосскому массажу, чем к рукопашному бою. Просто рукопашный бой не существует в отрыве от других знаний, то же врачевание в нем переходит в знание болевых точек, а стихийная магия позволяет лучше чувствовать ци в момент удара или устойчивость стоек. Потому что и дерется, и лечит, и пользуется магией человек, который остается в том же теле и с той же энергией.

Сонгцэн кивнул и стал щипать сначала линии на руках, затем на ногах, и тут очень пригодилась гибкость, позволявшая дотянуться до собственной спины. Он очень тщательно прощипывал все линии, чтобы их чувствовать, и под конец упражнения был уверен, что хорошо знает, где проходит каждая из этих сложных ниток. Закончив упражнение, мальчик снова встал в стойку, с которой начинал задание.

- Я готов, - объявил он мастеру.

Ощущения в теле были немного странными, как будто по коже вились змейки из энергии, и Сонгцэн был уверен, что сейчас все правильно чувствовал. Пока было не очень понятно, как это связано с рукопашным боем, но, раз на показательных выступлениях мастера могли чуть ли не летать, показывая приемы, наверное, для этого нужно как-то особенно чувствовать свое тело.