Дикая лошадь, аист и лютня

Мышцы болели с самого утра, особенно на животе и ногах, но Сонгцэн считал, что подготовился к новой тренировке с сифу Шэ. Он рассказывал маме, как рад занятиям, и она даже стала давать меньше упражнений по каллиграфии, чтобы ему оставалось время для подготовок к занятиям с Юэ.

На берег пруда мальчик пришел минут за двадцать до назначенного времени, чтобы размять болевшие и забитые тренировками мышцы. Он чувствовал энергию во время ударов ногами, но от этого они не становились легкими, особенно если бить так высоко, как только получается.

Закончив разминку, Сонгцэн стал вспоминать упражнения с шариком энергии, который теперь легко перемещал не только между руками и ногами, но от правой ноги в левую руку и от левой ноги в правую руку. Он настолько привык к этим ощущениям, что старался замечать сухожильные усиления даже в то время, когда просто ходил или сидел.

Перед третьей тренировкой сифу четко озвучила политику партии: сосредоточиться на тайчи, не давать больших нагрузок, потому что Сонгцэн еще не так хорошо разобрался с ударами ногами, чтобы давать ему новые серьезные физические нагрузки. Бо-джи очень внимательно следила за успехами сына, хоть для него и делала вид, что не воспринимает эти занятия всерьез и полностью отдала их на откуп Юэ.

В назначенное время ученик уже был на месте и активно готовился к следующей тренировке. Юэ нравилось, с каким усердием он относится к занятиям. Вроде как упражнения на понимание энергии были довольно нудными, но после каллиграфии и они наверняка казались ребенку фантастически интересными. Конечно, не Юэ было судить, как Бо-джи воспитывает наследника клана Королевских Кобр, её дело было маленьким: учить тому, чему велено учить. Но все же девушке порой становилось жалко этого шустрого смышленого мальчика, который за строгой дрессировкой, книгами и каллиграфией был лишен даже подобия того детства, что было у других детей в монастыре.

- Привет, - Юэ приветствовала Сонгцэна полупоклоном.

Мастер пришла вовремя, и Сонцэн тут же закончил упражнения и поклонился Шэ-джи. Он не знал, можно ли считать её наставником, какими были кураторы учеников в монастыре, но пока он была единственным мастером, кто проводил для него постоянные тренировки, потому, наверное, в какой-то мере это было можно. Сонгцэн хотел быть таким же, как другие ученики в Линь Ян Шо, потому что тут он порой еще в большей степени чувствовал себя Пу И в Запретном Городе, чем в клане.

- Доброе утро, сифу Шэ, - сказал Сонгцэн. – Я тренировался и выучил удары ногами.

Этими словами он не хотел добиться похвалы, просто хотел показать, что занимается всерьез и выполняет все указания мастера, чтобы она не передумала его учить.

- У меня получается бить уже намного выше, и я чувствую энергию, - добавил мальчик.

- Я рада, что ты усердно занимаешься, - с улыбкой ответила Юэ. – Сегодня ты начнешь учить комплекс упражнений из двадцати четырех движений. Он довольно сложный, но думаю, ты справишься.

Она не имела права как бы то ни было воспитывать Сонгцэна, потому что его родителям виднее, каким должен расти принц. Её дело было лишь обучать конкретным техникам, но так хотелось поддержать мальчишку, сказать, какой он молодец, что так усердно тренируется, уверить, что и при меньшем усердии тренировки бы продолжались, и что вообще жизнь не так страшна, как представления о ней Бо-джи, но Юэ не имела на это права.

- Во всех упражнениях плечи должны быть расслаблены, голова прямо, подбородок чуть поджат, а тело выстроено так, как будто волосы на макушке тянутся вверх, - объяснила Юэ. – Шаги тихие и легкие, как у кошки, дышать нужно животом. Движения вперед и с разведением рук в стороны делаются на вдохе, движения назад и со сведением конечностей – на выдохе. Начальная форма такая. Нужно встать прямо, затем поднять руки ладонями вниз и чуть присесть, одновременно опуская руки. Голова и шея прямо, подбородок опусти немного вниз.

Девушка показала начальную форму комплекса, в котором всего было двадцать четыре движения, лишь часть из которых нужно было освоить сегодня.

Странно, что сифу Шэ не стала проверять удары, а вместо этого сразу стала объяснять новое. Но, раз она сказала, что комплекс будет сложным, она верила, что он справится, значит, поверила и тому, что он готовился к уроку. Сонгцэн очень гордился этим, потому что мама всегда проверяла задания, которые давала, хоть он всегда их делал, и делал бы даже в том случае, если бы мама не вычитывала потом каждый иероглиф.

Сонгцэн повторил движения сифу Шэ, встав прямо, затем присев. При этом он плавно опустил руки ладонями вниз. Он старался запомнить все то, что Шэ-джи сказала о дыхании и шагах, а еще очень хотел почувствовать, как волосы на макушке должны тянутся верх. Наверное, как в позе всадника, когда нижняя половина тела тяжела и тянется к земле, а верхняя – легкая и стремится к небу.

Пока все было понятно и не казалось таким уж сложным. Сонгцэн еще и сосредоточился на ощущении тех самых нитей сухожилий, с которыми так много работал на прошлых занятиях.

Нечто подобное Сонгцэн видел на тренировках в кланах. Он не понимал, были ли эти движения боевыми приемами или гимнастикой, но внешне завораживали. Мальчик принялся повторять за мастером, стараясь не упустить никакой мелочи в шагах, взгляде и движениях рук. Ему казалось, что он все делает не так ровно и плавно, как Шэ Юэ, но он очень старался перешагивать с ноги на ногу бесшумно, помня, что шаги должны быть такими, как у кошки.

С руками было проще, чем с ногами, потому что достаточно было представить, что в руках находится большой шар из энергии, похожий на мяч. Он перекатывался, и то придерживался правой рукой сверху, а левой – снизу, то наоборот. Среди движений Сонгцэн узнал стойки лука и стрелы, которые уже успел запомнить, и хотя бы в них был уверен, что не запутался в положении ног.

Ему нравились названия движений. Он знал, что в приемах есть сложные красивые названия, например, «белый журавль расправляет крылья» или «золотая звезда в углу». Красивые названия были и здесь, значит, эти упражнения имели отношение к рукопашному бою.

Второе движение Сонгцэн повторил правильно, и было видно, что он очень старается не ошибиться. Юэ чуть кивнула, подтверждая, что ученик справился с заданием.

- Следующее движение называется «Белый аист расправляет крылья», - сказала Юэ.

Она развернулась немного влево, при этом кисти перешли в позицию «держать мяч» перед левой стороной груди, левая кисть сверху. После этого девушка поднесла правую ногу на полшага к левой, затем перенесла вес тела на правую ногу, разворачивая корпус вправо и разводя руки в сторону. Её взгляд был направлен на правую кисть. Юэ вынесла левую стопу вперед, вставая на носок, тем самым переходя в «пустую» стойку, в которой обе ноги были согнуты. Она шагнула вперед с левой ноги, поднося левую руку на уровень глаз и разворачивая кисть ладонью к себе на уровне виска, а левую руку держа на уровне бедра ладонью вниз. Во время этой части движений Юэ смотрела вперед.

- Не забывай о дыхании, открытые движения делаются на вдохе, закрытые – на выдохе, - напомнила девушка.

Этот аист отличался от того, которого Сонгцэн видел в боевых приемах, но все равно было немного сложно и очень интересно. Он более-менее разобрался с руками и ногами, потому что Шэ Юэ выполняла все движения достаточно медленно, чтобы за ней повторять, только головой Сонгцэн вертел не всегда правильно, ведь он старался постоянно держать мастера в поле зрения. Поднимая руку к виску он подумал, что это и есть крыло, которое расправляет аист, а вот стойка, в которой находились ноги, была ему незнакома, но казалась не очень удобной из-за того, что была немного не устойчивой.

Сонгцэн не задавал никаких вопросов, настолько его завораживали эти плавные причудливые движения форм, которые он пытался запомнить с первого раза, чтобы выучить наизусть уже дома. Наверное, мама их тоже знала, но было бы как-то неловко говорить ей, чтобы она подсказала то, что он не запомнил на уроке. Чего доброго решит еще, что он слишком маленький для серьезных занятий, и снова засадит за каллиграфию. Эта перспектива так пугала маленького принца, что он старался быть очень внимательным и с первого раза запоминать все, что показывала и объясняла мамина ученица.

- Следующее движение называется «чистить колено с обеих сторон», - сказала Юэ.

Она не была уверена, что Сонгцэн сразу запомнит все названия, но в будущем было полезно, чтобы он их знал, когда будет учить серьезные приемы. Девушка развернулась влево на восемь часов, при этом левая рука двигалась вверх, а правая – вниз. Она развернулась вправо, делая правой кистью круговое движение вдоль живота вбок, затем на уровень уха, в то время как левая рука двигалась по дуге вниз. В конечной точке движения правая рука, чуть согнутая в локте, была выставлена вверх ладонью чуть вверх, а левая была перед грудью ладонью вниз. Юэ смотрела при этом на правую кисть. Шагнув с левой ноги, Юэ перешла в левостороннюю стойку лука и стрелы, а правой кистью на уровне уха «толкнула» воздух вперед, следуя в направлении движения корпуса. Левая рука при этом описала круговое движение вокруг колена к боку, приходя в положение ладонью вниз пальцами вперед. Юэ при этом смотрела на кончики пальцев правой руки.

После этого девушка перенесла вес тела на правую стопу, согнув ногу в колене. Она оторвала от земли левую ногу, затем, с шагом левой ногой, встала, перенося на неё вес тела. В это время левую руку она подняла по дуге на уровень плеча, развернув ладонью вверх. Правая рука в это же время двигалась к середине грудной клетки ладонью вниз. Юэ поднесла правую стопу к левой, следя взглядом за левой рукой. После этого она повторила движения уже в правую сторону, не ускоряя темп не только для того, чтобы Сонгцэн успевал все повторять, но и потому, что тайчи не терпит спешки.

Дальше было более сложное движение, и Сонгцэн уже почти перестал следить за своим взглядом, постоянно глядя на Шэ Юэ. Все эти движения руками были довольно сложными, если не видеть себя со стороны, и только стойки оставались более-менее понятными. При этом странно, но он вообще не успел устать от такой гимнастики, в которой вроде бы не было ничего сложного, и каждое движение скорее напоминало небыстрый танец, а не серьезные упражнения.

Сейчас было понятно название приема, потому что во время одного из движений рука, действительно, как бы отряхивала колено, но все равно это название казалось Сонгцэну очень забавным. Он не смеялся только потому, что старался не злить Шэ Юэ невниманием. Да еще и нужно было следить за дыханием, помня, что шаги вперед и раскрытие рук – это вдох, а шаги назад и сведение рук ближе к телу – выдох. От такого дыхания чуть заметно кружилась голова, но казалось, что горный воздух проветривает все тело, наполняя особыми таинственными силами, которые ведомы лишь великим мастерам.

Сонгцэн знал, что Шэ Юэ была воином клана Белых Тигров, значит, умела хорошо драться и знала, как учить этому других. В кланах сдавали экзамены перед тем, как разрешали носить оружие, а у Шэ Юэ был настоящий меч.

- Последняя на сегодня форма называется «игра на лютне», - сказала Юэ.

Она подвела правую ногу к левой и перенесла вес тела на правую стопу, чуть разворачивая корпус в эту сторону. Девушка подняла левую стопу и вынесла её вперед, коснувшись пяткой земли. Это была левосторонняя «пустая» стойка. Юэ круговым движением подняла левую кисть на уровень лица ладонью вправо, а левую подвела на уровень правого локтя ладонью вправо.

- Здесь нужно смотреть на указательный палец левой кисти, - подсказала Юэ Сонгцэну. – В этом положении тебе должно быть удобно: плечи расслаблены, ноги стоят уверенно, локти опущены. Давай повторим еще раз, чтобы ты запомнил.

Она стала показывать все пять форм, которые разобрала сегодня с Сонгцэном, чтобы он успел заметить то, что не запомнил во время первой попытки. Движения были не такими уж сложными, достаточно было понять их логику, но не стоило надеяться, что ученик за один урок выучит их идеально. Сейчас задачей Юэ было то, чтобы Сонгцэн смог отработать эти пять форм дома самостоятельно, не забыв, какое движение за каким следует.

Игра на лютне оказалась просто стойкой, довольно легкой и понятной. А когда Юэ стала показывать все формы заново. Сонгцэн понял, что с первого раза не запомнил толком ничего. Сейчас он с удвоенным усердием заучивал каждое движение, будто знания были водой в миске, с которой ему предстояло добежать до дома, ничего не расплескав. Мальчик был уверен, что дома все как следует выучит, но для этого нужно было запомнить сейчас то, что придется отрабатывать.

Он уже не так внимательно следил за тем, чтобы шаги были по-кошачьи легкими и тихими, и даже не очень думал о дыхании, вместо этого Сонгцэн заучивал, какое шаг и какие движения рук идут друг за другом в этих пяти упражнениях. Дыхание и тишина шагов – это то что он сможет выучить сам, если будет помнить остальное.

Под конец повтора Сонгцэн решил, что достаточно хорошо выучил движения. И пусть они не были похожи на приемы рукопашного боя, он был уверен, что они – это как элементы иероглифов, когда «хэн», «на», «шу», точки и циклические знаки рисуешь сотни раз перед тем, как начнешь писать что-то более сложное.

- Не забывай следить за взглядом и дыханием. Шагай бесшумно, не напрягай спину и плечи, - напомнила Юэ, но затем улыбнулась. – Я надеюсь, что ты запомнил эти движения, чтобы как следует их выучить дома. Теперь можешь идти, до встречи на следующей тренировке.

Она попрощалась с учеником полупоклоном. Сонгцэн был в том удивительном возрасте, когда был готов, как губка, впитывать любые знания. Он гордился самой возможностью чему-то учиться, и, возможно, те искусственные ограничения, что ставила перед ним мать, шли ему на пользу, заставляя еще больше ценить любые знания, которые удавалось добыть.

Те ученики, кого заставляли учиться, быстро теряли ко всему интерес, как маленький принц явно недолюбливал каллиграфию. Те же, кто считал, что старательно заслуживает или даже завоевывает свое право на знания, ловили каждое слово мастера, становясь самыми прилежными и благодарными учениками. Юэ считала, что ей повезло учить Сонгцэна, потому что он как раз стремился все схватывать на лету и не ленился во время самостоятельных занятий.