Продолжение банкета

Поцелуй показался безумно сладким. На столько, что закружилась голова. Но не приторным, а именно сладким. Дани довольно улыбалась, отказываясь прерывать поцелуй. В конце концов, имеет полное право – она теперь замужем и целуется с законным мужем, мужчиной всей ее жизни. Но надо было идти – голоса на улице стихли, она даже уловила, что это были ее кузен и красотка Ли. Теперь только слышалась индийская музыка, доносившаяся из дома. И пришлось бежать, что было довольно проблематично с ее опьянением, но определенно намного легче в виду того, что обувь, ура, была без каблуков.

- Мотоцикл? – она с небольшим недоверием взглянула на железного коня, оценивая собственное состояние. Не то чтобы она боялась, просто первая мысль отчего-то была, что она слишком нетрезвая, чтобы садиться за руль. Потом, правда, вспомнила, что прав на управление подобной штуковиной у нее нет, а потом уже только дошло, что есть Чин, который, судя по всему, умеет управлять этой штукой, когда как ей доступны только мопед и мотороллер. Она чуть поежилась, почувствовав тепло его пиджака.

- Удержусь, - уверенно сказала девушка, продевая руки в рукава пиджака. Чин сел впереди, а девушка сзади, крепко обхватив его за талию и поставив ноги на специальные небольшие выступы.

Чин расстегнул манжеты на рубашке и засучил рукава. Он надеялся, что Дани достаточно трезва, чтобы просто крепко за него держаться. По крайней мере, на ногах она стояла уже намного увереннее, чем в середине банкета, и он не заметил, чтобы она что-то пила в доме родителей. Чин достал ключ и завел двигатель, обернувшись в сторону дома. Даже если кто-то услышит, догнать уже не успеют.

- Держись крепче, - сказал Чин, обернувшись на Дани. Почувствовав, что девушка держится достаточно крепко, он снял мотоцикл с подножки и выехал на дорогу, быстро набирая скорость.

Из дома никто не выбежал, возможно, их отъезд все-таки остался незамеченным. Или Ван с боем защищал двери дома – уже не важно. Мотоцикл мчался по скупо освещенным дорогам пригорода Лхасы, и Чин сам удивился, что до сих пор хорошо помнит, где находятся особенно заметные выбоины, характерные для тибетского бездорожья и плохо различимые в скупом свете редких фонарей. В пригороде было спокойно и безлюдно, машин им и вовсе не встречалось. В центре города было более шумно, приходилось обгонять такси и обращать внимание на перебегающих улицы прохожих, но все равно вечер в буддистском городе был спокойным. В Лхасе был квартал, где в это время жизнь только начиналась, но он не встречался им на пути. Мотоцикл проехал мимо парка, за которым в яркой подсветке маячил дворец далай-ламы, слева промелькнул красными огнями Лунван. Фонарей снова стало меньше. Чин свернул на узкие улицы, уже ориентируясь больше с помощью ночного зрения тигра, чем доверяя памяти, пока не подъехал ко двору небольшой частной гостиницы. Он дождался, пока охранник откроет ворота и заехал во двор, остановившись у входа в саму гостиницу. Здесь было светло и уютно. К молодоженам вышел администратор, приветствовавший их по именам. Чин отдал ключ от мотоцикла молодому тибетцу, чтобы тот сам разобрался с парковкой, и, взяв Дани за руку, повел её следом за администратором в само здание. Когда они подошли к стойке, Чин без тени смущения достал документы, находившиеся во внутреннем кармане все ещё надетого на итальянку пиджака, и передал их работнику гостиницы. Тот сообщил, что номер уже давно готов, выдал ключ и поздравил учеников ирбиса со свадьбой.