Салют, камрады.

Тай был угрюм и зол больше обычного. Баи лаоши в школе опять к нему прицепилась, во всеуслышание опять принявшись перемывать кости их отцу, и парню стоило огромного труда сдержаться, чтобы не рявкнуть на зарвавшуюся классную даму. Тая невероятно бесила эта ситуация, и каждый в школе пытался поставить бегство отца, как это преподнесли в новостях, как минимум им в вину, словно Тай и Тео сидели и подговаривали папу - убей и беги, убей и беги, убей и беги, падла! На этой неделе он подрался трижды - один раз до крови и прямо на глазах учительницы, разбив обидчику все лицо и сломав пару пальцев, еще дважды - за школой, не заходя за рамки дозволенного. Просто жестоко отпинал особо говорливого, не оставляя синяков и не марая руки. Потом грязь вовек не отмоешь.

Стоило только кому-то хотя бы заикнуться о его отце, как он практически терял контроль над собой, и Тео, обычно его пытающийся успокоить, едва ли не вперед него лез рыло чистить вякнувшего. Но после того, как руку сломал, пыл поумерил, хоть и двинул кому-то гипсом в зубы. Тай знал, что у него уже нет никакого перелома, но снимать гипс мать ему запретила и велела Таю проконтролировать, чтобы тот отходил в нем положенные три недели. Тай послушно за близнецом следил. Еще бы вот кто следил за ним самим. Он понимал, что поступает неправильно, что нужно держать себя в руках, но память услужливо подсовывала ему прошлый уход отца - и от него остался тоже только один конверт с письмом.

Аналогия была неприятной. Тай знал, что отец их не бросил. Не мог бросить, просто уехал на какое-то время, но внушить это себе оказалось труднее, чем он думал. Он поэтому и согласился ехать в офис Хусин, потому что там были люди, которых он неплохо знал, там были люди, которых можно было назвать семьей. Пусть не крови, но хотя бы по духу. К тому же он видел, что матери было тяжело, и не хотел оставлять ее одну.

Тео нахмурился и посмотрел на еще более хмурого брата. А ведь с утра у него было такое хорошее настроение, почему Баи лаоши обязательно нужно было все испортить своими разглагольствованиями. Младший чувствовал такое раздражение, что мог бы вспыхнуть от одного неосторожного слова. Рука под гипсом постоянно зудела, из-под гипсовой обмотки постоянно на ладонь текла струйка пота - было очень жарко, а гипс нельзя было мочить в воде, иначе развалится. Из-за этого Тео тоже был раздражен, хотя в школе, конечно же, строил из себя героя и просил девочонок маркером написать что-нибудь на гипсовой руке. На память, пожелания скорейшего выздоровления, бла-бла-бла и прочее. Девчонки жалели, даже разрешали ему списывать домашние задания, ведь ему теперь было так неудобно писать правой рукой. Тео млел, девчонки тоже млели, все были счастливы. Но было еще кое-что, что так раздразжало младшего - что все вокруг теперь только и делали, что судачили об их отце, словно мало было сказано в новостях. С каждым разом ситуация обрастала все новыми подробностями, и на них то кидали подозрительные взгляды, будто Тео сейчас из широких из штанин вынет пистолет и перестреляет половину школы, то обращали жалостливые лица, будто они сейчас вдвоем сядут прямо посередине класса и разрыдаются. Словом, от них ждали каких-то непредвиденных фортелей, вместо этого они привычно подрались и замкнулись, общаясь только друг с другом и иногда - только с некоторыми из класса.

И все же, несмотря на общие упаднические настроения, поездка в Хусин воспринялась чуть ли не как праздник, потому что Тео надоело сидеть дома, отлучаясь только в школу. В секции рукопашного боя у них были каникулы, и от футбола у него было освобождение, пока гипс не снимут. А дома - сестры. Вилы, короче.

- Привет, - за двоих поздоровался Тео с ребятами на охране и невозмутимо уселся на соседний от близнеца стул.

Бизон выбросил пустую банку из-под пива в урну возле входа в офис, поправил ворот рубашки, пригладил пятерней волосы, глядя на свое несмазливое отражение в окне, и зашел в здание Хусин. Он сегодня был на очередных переговорах, на которых удалось полюбовно получить деньги от должника, причем наличными и сразу. По этому поводу следом за боссом зашел сорок девятый, который нес черный портфель.

- Иди, сдай полученное, а потом принеси мне в кабинет еды, - велел Бизон подчиненному. – О, привет, - он обернулся, заметив неподалеку от охраны Тая и Тео. – Леди Грей ждете? Пойдемте ко мне, она вас не потеряет.

Бугай сдал охраннику два пистолета таким обыденным жестом, будто просто показал пропуск в здание. Лунтао запрещал заходить в офис с оружием, и Бизон обычно слушался, хоть его никто и не обыскивал.

Тай и Тео наверняка приехали с матерью, потому что машина, на которой Чжан обычно возил семью Гунмао, стояла на парковке возле офиса. Бизон понимал, что дела леди Грей в офисе Хусин – не его ума дело, но ему казалось неправильным, что сыновья Кота сидят на проходной и ждут зайца у пня, и их до сих пор никто не позвал в офис, где как минимум лучше работали кондиционеры.

Охранники на входе в Хусин были ребятами тугодумными, а по жаре те жалкие остатки мозга, что еще были в их головах, и вовсе теряли способность к высшей нервной деятельности. А никто нормальный, видимо, тут не проходил за то время, что близнецы ждали мать.

Охрана смотрела на них так, словно подозревала как минимум в измене государственного масштаба. Хорошо хоть обыскивать не стали, а то Тай мигом бы нашел выход душившей его злости, отпечатав ее на чьей-нибудь челюсти. Он не очень любил, когда его лапали посторонние. Особенно посторонние мужики, ну вы поняли, о чем я. Но Тай ответил всей охране разом таким же вызывающим взглядом, мол, давай, скажи мне что-нибудь по поводу того, что я два стула занимаю (на соседний он бросил тяжелый рюкзак). Но ему так никто ничего и не сказал.

- Привет, - буркнул старший, наблюдая за тем, как Бизон сдает оружие на охрану, хотя его тоже вот никто не рискнул обыскивать. Вообще-то Бизон Таю нравился. Ну, в лучшие его дни. Сегодня определенно был не самый лучший день, поэтому пардоньте. Но Тай сейчас в принципе не любил всех людей и готов был лопнуть от раздражения. Но тем неожиданнее, что Бизон позвал их с собой, чтобы не сидели на охране как неприкаянные. Тай с готовностью поднялся со стула - того и гляди, сейчас охрана осмелеет и выставит их за дверь, на улице ждать, мол, им тут малолетние террористы не нужны. То ли взгляд у Тая был такой красноречивый, то ли еще что, он так и не понял.

Да уж, потерять их рядом с Бизоном будет проблематично. Потому что в любой толпе китайцев бугай будет возвышаться как самое малое на голову, а то при хорошем раскладе и на полторы. И можно быть уверенным в том, что где-то там рядом с ним будут болтаться Тай и Тео, едва достающиеему до середины плеча. Зато его можно использовать как живой щит, таран и что-нибудь еще, чего старший пока не придумал. Тай помнил Бизона когда тот еще был всего лишь сорок девятым, но с тех пор если и изменился, то стал только в два раза толще, и никакой пиджак и рубашка не могли спрятать в этом человеке бандитскую натуру. Не влезала она, эта натура, в костюм, стало быть.

Взгляды охраны Тео откровенно не интеерсовали - они и вчера также смотрели, и сегодня ничего не изменилось, только Тай сегодня был злее, и это было опаснее, намного опаснее. У близнеца было такое лицо, словно он сейчас одной только силой мысли обратит весь мир в Хиросиму, и оказаться в радиусе действия его ярости Тео как-то не планировал. Ему жить хотелось. Он уже начал было придумывать, чем бы таким отвлечь Тая от его коварных планов по установлению тирании и деспотизма, как увидел Бизона. Его не увидеть было сложно. Спасение прибыло с неожиданной помощи, да еще и в таких габаритах.

- Привет, Бизон, - довольно поздоровался Тео, как всегда испытывая некоторую неловкость от того, что просто вот так зовет его Бизоном. То ли дело раньше его можно было звать "дядя Бизон" - с этим все понятно. Не Ханем же сяншеном его называть. Но тут уж либо ты Бизон, либо ты не Бизон, третьего не дано. - Ого, у тебя свой кабинет есть?

Конечно, это было совершенно логично, Бизон теперь совсем большой босс, почти наравне с папой, только занимается другой областью работы. А у большого босса всегда должен быть отдельный кабинет, иначе фигня какая-то, а не босс.

- А чем ты сейчас занимаешься? Ну, на работе, я имею в виду, - Тео не боялся спрашивать об этом у бугая вслух. Все уже не раз видели, как близнецы с отцом приезжали на Цинмин, и Тай с Тео были на церемонии посвящения, и знали больше, чем знают их сверстники, между делом играющие в шахматы и рисующие пейзажи. Но Тео с такими вопросами все же дождался, пока они не войдут в лифт, а двери за ними не закроются. Если уж что Тео и уяснил дял себя - это что для вопросов есть подходящее время и место, и есть не подходящее время и место. И надеялся,что сейчас угадал правильно, и Бизон все расскажет.

До кабинета Бизона нужно было подняться на лифте, затем пройти по небольшому коридору, упиравшемуся в приемную, где сразу две девушки смазливого, но не умного вида перебирали бумаги и изредка готовили кофе. Они встали со своих мест, чтобы поздороваться с начальником. На удивление здесь не было никого из сорок девятых бизонова отряда, которые очень любили ошиваться под дверями кабинета начальника и приставать к секретаршам.

Табличка у массивных двустворчатых дверей гласила, что в кабинете обитает некий господин Хань Сяодунь, заместитель генерального директора по вопросам безопасности. Эта табличка никак не отвечала на вопрос Тео. Бизон завел близнецов в сам кабинет и оставил дверь приоткрытой, потому что ждал сорок девятого, который был послан за едой.

Кабинет был просторным и светлым, благодаря занимавшим целую стену панорамным окнам. Напротив стола начальника находился длинный деревянный стол для переговоров, на котором стояла пепельница. На письменном столе было на удивление много бумаг, на которые с фотографии с укоризной смотрела Альба. Это фото здесь ставил не сам Бизон, его принес кто-то из братьев по случаю какого-то праздника, но смотрелось оно здесь удачно, намекая, что главный сборщик долгов в триаде бывает сентиментален.

- Тем же, чем и раньше, но еще добавили корпоративные мероприятия, - сказал Бизон, отвечая на вопрос Тео. – Вон видишь бумаги? – он кивнул в сторону своего стола. – По ним нам денег должны, я должен сделать так, чтоб заплатили.

В кабинет зашла одна из секретарш. Она принесла поднос, на котором стояли графин с водой, три стакана и две миски с чипсами и орехами. Судя по тому, что гунъян даже не стучалась, подобное её появление было само собой разумеющимся.

- Босс, звонила Лау нюйши, просила передать, что прислала Вам на почту гарантийное письмо от какого-то контур агента, - выдала девушка.

- Контрагента, - поправил секретаршу Бизон. – Спасибо, Мими. Можешь идти.

Гунъян поклонилась и, цокая высокими каблуками, вышла обратно в приемную. На фоне напарницы Мими была более сообразительной: она почти всегда помнила о том, что просили передать. Лулу лучше готовила кофе. А их интеллект на двоих почти дотягивал до необходимого секретарше, способной отвечать на звонки и набирать тексты.

Тео прилип взглядом к одной из девушек - к той, у которой была такая короткая юбка, что ее практически не существовало вовсе и затравленно поклонился в знак приветствия, знакомтсва, расположения и вообще всего, что можно только передать этим поклоном. После поездки в "Феникс" у него были какие-то иные взгляды на красивых женщин, на которых было не так много одежды. И не сказать, что эти взгляды были самыми что ни на есть пуританскими, а совсем даже наоборот. Тео с трудом сосредоточлся на разговоре с бугаем. Хм. А чем занимался Бизон раньше? Тео как-то упустил этот момент, но переспрашивать не стал.

- Зачем ты ее держишь? Она же глупая, - Тео поморщился, кивком указывая на дверь, когда секретарша вышла, оставляя после себя сильный настойчивый запах духов, словно это по запаху духов Тео определелил коэффициент ее разума и способность выполнять работу, которую обычно выполняют секретарши. Ну, кофе там, звонки, еще что-нибудь. Хотя, конечно, девушка была красивой, и ноги у нее были длинные. И бедра ничего. Тео задумался. Если бы у него был выбор - умная и страшная или глупая и красивая, то он, наверное, выбрал бы глупую и красивую - на их фоне приятно чувтсвовать себя в три раза умнее. Для женщин вообще очень важно быть красивыми. Может быть и Бизон руководствовался именно этим правилом? На красивую женщину смотреть приятнее, а что до ума, так она может и молчать. - Хотя красивая.

Он задумчиво протянул это "краси-ивая", полагая, что за это, собственно, можно уже все остальные несовершенства простить. И вообще, кого интересует, что у женщин в голове, когда им это совсем не нужно? Ладно уж, может и не зря Бизон ее держит.

- Это твоя собака? А как ее зовут? - спросил Тео, рассматривая что-то огромное на фотографии, что оказалось собакой при более пристальном разглядывании. Тео, конечно, и так сразу понял, что это собака - почувствовал как-то, но выглядела она эффектно. Мощь, сила, красота. Вот уж кто бы подумал, что у Бизона есть собака - а по виду его и не скажешь, что он такой нежный, собак вот любит.

- В офисе почти все называют, - ответил Бизон. – А что, я не похож на сяншена? – бугай даже ворот рубашки поправил, хоть и понимал, что вопрос риторический.

Тай потянулся к документам. Вообще, их мало кому можно было трогать, потому что какая-никакая коммерческая тайна. Многие должники были из тех, чьи долги продавали Хусин как безнадежные. У Бизона, как правило, они становились очень даже легко выплачиваемыми.

- Тебе можно, - согласился бугай.

Тем временем Тео как-то то ли по взгляду, то ли по походке, то ли по одной фразе весьма четко определили интеллектуальный уровень Мими. Бизон усмехнулся.

- Что она, что Лулу, нужны мне тут чтоб глаз радовали, - ответил Бугай. – И чтоб кофе варили. Я сначала думал аквариум тут поставить, но рыбки кофе не варят и к телефону не подходят.

А затем Тео увидел заветную фотографию. Бизон и вправду был сильно привязан к собаке. Которую почти вся триада считала страшным чудовищем.

- Это – Альба, - произнес Бизон с искренней улыбкой. – Бразильский фила. Правда, красавица?

Тай флегматично глянул на Бизона, поправляющего воротник рубашки. Как будто это могло ему как-то помочь - сяншеном он от этого не становился ни больше, ни меньше. Тай мог бы, конечно сказать, да что ты, Бизон, чудесно выглядишь, эта рубашка так подходит к цвету твоих глаз, но не стал. Не обучен был. - Да не особо, - со всей свойственной ему прямотой ответил он, привычно не щадя ничьих нежных чувств.

Мыслями он был уже в документах, выискивая знакомые названия. Судя по куче документов, денег должны были многие, только непонятно, как в таком беспорядке Бизон может еще что-то найти. Но Тай не стол особо трогать все остальное брахло на столе, перекладывая только ту пачку документов в том же порядке, в котором они были свалены, в одну аккуратную ровную стопку. Половина названий ему вообще ничего не говорила, по многим наименованиям можно было хотя бы представить себе, чем они занимаются, часть выглядела смутно знакомой, но Тай не мог вспомнить, что это за организмации. Но даже этот беглый, но внимательный осмотр его удовлетворил. Когда еще покопаешься на столе большого начальника, еще и получив на то официальное разрешение.

Старший отошел от письменного стола и сел на один из стульев за столом для переговоров, наблюдая за Тео, пока тот восхищался собакой.

- А она еще никого не съела? На фотографии она выглядит как-то голодно, - Тай любил собак в ограниченном количестве. Например, в количестве одного Тео. А такая собака, как Альба, потянет на пятерых, и еще место останется, так что, по мнению парня - перебор выходит.

Тео подумал над ответом Бизона и согласно кивнул - действительно, уж лучше тогда девушки, чем рыбки. Хотя, учитывая размеры Бизонова кабинета, тут океанариум можно сделать, не то что аквариум в угол загнать.

- Да у тебя вон сколько места в кабинете, поставь и аквариум тоже, - посоветовал Тео. Он максимально старался сделать все вокруг себя уютным, и с удовольствием раздавал направо и налево подобные советы, вроде лампу передвинь, свет не так глаза резать будет или еще по мелочи, чем невероятно бесил окружающих.

- Да ладно тебе, - миролюбиво заявил младший близнецу, стая фотографию обратно на стол так, чтобы она взирала на присутствующих со всей своей потрясающей харизмой, и также встречала дружелюбным взгялдом всех вошежших в кабинет. - Она милая.

К собакам крупного размера Тео питал опредленную слабость. Мелкие собачонки, из тех, что Тай называл "шишколобый гнидодав" вызывали в нем приступ тошноты, потому что нормальная собака не должна быть таких размеров, что ее поставил в кадку с фикусом, она два круга сделала - и погуляла, и дела свои выполнила, и язык на плечо свесила - устала. Нормальная собака должна быть такой, чтобы и хозяина защитить, если что, и глаз порадовать. А на чихуахуа посмотришь, жалко становится, то ли крыса, то ли мышь летучая, то ли ещенепоймичто. Там же в ней 50 процентов ненависти, 50 процентов страха - вот и вся собака. Ну и зачем такая?

Бизон задумался насчет аквариума. Может, стоило один из углов кабинета все же занять рыбками, научив Лулу и Мими их кормить, потому сам он точно будет об этом забывать. Но близнецы тем временем переключились на Альбу.

- Людей, вроде, не ела. А живность всякую бывало, - признался Бизон. – Она всегда голодной кажется, побирается. Так-то жрет дай боже, по два тазика корма в день.

Альба, как любая собака, никогда не упускала возможностей выпросить что-то из еды. Она традиционно просила, чтобы её подкармливали со стола, и провожала всех голодным взглядом, что в сочетании с экстерьером филы выглядело немного пугающе. Впрочем, в этом собака была похожа на хозяина, Бизон тоже мог есть едва ли не круглосуточно.

- Приезжайте как-нибудь в гости, познакомлю, - великодушно предложил Бизон.

К нему редко приходили гости. Гунмао вообще никогда не приезжал, у них с Альбой были непростые отношения. Кот всегда говорил, что её безопаснее застрелить, чем держать в доме, но потом смилостивился и просто отказался лично навещать Бизона. В крайнем случае присылал какого-нибудь Чжоу.

Раздался стук в дверь, затем в кабинет заглянул сорок девятый, который принес пакеты с едой. Бизон кивнул парню, чтобы тот зашел. Сорок девятый отнес пакеты на стол, затем по кивку вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь.

- Хотите есть? – спросил Бизон у близнецов и полез в сумки, в которых на первый взгляд еды было на роту солдат. Бугай выложил на стол салфетки и палочки, затем выставил теплые ланч-боксы, от которых пахло специями и мясом. – Налетайте, - объявил он.

- Скармливай ей сорок девятых, которые дурку включают. И польза и экономия, - предложил добрый Тай, который имел стойкую аллергию на глупость и идиотизм окружающих - он сразу покрывался сарказмом. От него даже Тео не спасался, когда идиота корчил. Особенно не спасался Тео. Но тому вообще все было нипочем, хоть в лоб, хоть по лбу, ничего не помогало.

Он отрицательно покачал головой в ответ на приглашение как-нибудь заехать в Бизону домой. Как-то не горел желанием знакомиться с собакой, которая по размерам больше напоминает взрослого теленка, а не собаку. Он не боялся, просто чувствовал, что вряд ли с ней подружится. Чтобы подружиться, нужно иметь какой-никакой запас дружелюбия, а у него с этим делом было совсем труба, и в данном случае дружелюбие Тео на двоих не поделишь. Да и не особо любил он по гостям расхаживать - вспомнить только ту поездку к сифу Ривере, мало того, что добила поцелуями, так еще и накормила чуть ли не до полусмертного состояния. В гостях у Бизона вряд ли его будут зацеловывать, скорее съедят, не прожевывая, но, учитывая габариты бугая, накормить - накормят, что из-за стола не вылезешь.

- Дрессированный, - с уважением заметил старший, когда дверь за сорок девятым закрылась. Интересно, если пальцами щелкнуть - обратно прибежит, или нет? В случае с Бизоном, послушание, конечно - залог здоровья, не только физического, но и морального в том числе. Так что, отдав должное Бизоновым навыкам дрессировки, Тай решил от предложенной еды не отказываться и нырнул палочками в один из ланч-боксов с чем-то остро пахнущим. По натуре своей он был абсолютно всеяден, и, как любой китаец, любил все острое и с большим количеством соуса.