Крещение Водой

Кажется, Чин пытался оценить масштабы ее родной стихии. Да, она была страшна, когда ее разозлишь, но принятие ее такой, какая она есть – лучшее, что можно сделать. Она примет любого, только нельзя пытаться показать свою силу, как и с любой стихией. До поры, до времени, она может быть обманчиво спокойной, но стоит только разозлить…

- Любая стихия такова, - улыбнулась итальянка, отведя взгляд от моря и взглянув на супруга, - думаю, не мне тебе об этом рассказывать, - девушка вновь перевела взгляд на морскую гладь. Она не боялась ее, хотя где-то понимала, что, возможно, стоило бы. Но это было бы, как минимум, глупо и равносильно отказу от стихии.

Слабость во всем теле еще давала о себе знать, потому без Чина она вряд ли бы смогла устоять пару минут, не попробовав упасть. Только вот Чин сам не давал ей спокойно стоять на месте, прислонив ее к перилам и заглядывая в глаза, вместе с тем крепче обнимая. Сколько в этом моменте было эмоций, словами просто не описать, потому как нет таких слов, чтобы все это выразить. По телу итальянки прошлась мелкая дрожь, зарождая в низу живота щекочущий и будоражащий кровь трепет, которые в принципе может возникнуть у нее только перед этим мужчиной, которого она искренне любит всем сердцем. Это были настолько невинный и чувственные прикосновения, что хотелось просто отдаться ему полностью, раствориться в нем и его и своих эмоциях. Нежный поцелуй сводил с ума, как никакой другой. Еще никогда раньше она не испытывала подобного священного трепета перед каким-либо мужчиной, даже перед Чином. Пробовать на вкус его губы, чувствовать его дыхание и его невесомые прикосновения на своей кожи – самая большая мука и самое прекрасное, что можно было почувствовать. Но вместе с тем, когда он сейчас смотрел ей в глаза, она испытывала какое-то непонятное для нее смущение, словно только что впервые поцеловала мужчину, или почувствовала желание, которое раньше было запретным и непозволительным для нее. Но она открыто смотрела в его глаза, понимая, что слова тут будут совершенно лишними, ведь они и так все понимают, понимают друг друга без малейшего звука: глаза в глаза, слыша как в унисон бьются сердца и сплетается энергия, становясь единым целым. Сейчас все было так ново, словно не было до этого ничего, словно он – ее первый мужчина. Первый и единственный, ради которого она действительно пойдет на все. Она хотела быть его навеки, чтобы он знал, что она существует только для него одного и никто больше ее не интересует. Никто раньше столько не давал ей, получая взамен лишь слезы и очередных тараканов из ее головы. Несмотря на румянец на щеках, она смотрела ему в глаза, пусть немного робко и застенчиво, но во взгляде было столько любви и нежности… и мольбы… лишь бы не отпускал. Лишь бы всегда были вместе. На всю жизнь…