Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря (с)

Вначале все бывает одинаково - первое прикосновение начисто отрезает любую способность внятно соображать, прошибая разрядом электрического тока все тело, и первые секунд двадцать ты живёшь в абсолютном вакууме, существуешь вне времени и пространства, пока, наконец, первое впечатление не проходит, вместо растерянности и чистейшей эйфории проступая каким-то тайным внутренним знанием, что именно нужно делать и как. И вот тогда уже приходят глупые мысли навроде тех, что носы не мешают целоваться, а колени Чжан упираются прямо в бедро, и весьма ощутимо, но даже это неудобство воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Удается уже не просто судорожно ловить трепыхающее в горле сердце, а вполне уверенно контролировать его, не обращая внимания ни на что более, кроме жадных или нежных поцелуев.

Им очень повезло, что подлокотник откидывался назад, отчего Тай сумел беспрепятственно оценить ладонью приятную округлость девичьего колена, помогая Ким Чжан удобнее устроиться на кресле и быть еще ближе. А еще ему было интересно, как она отреагирует. Инстинктивно Тай понимал, что девушки из "Феникса" принципиально отличаются от девушек из приличных благополучных семей, хотя бы в плане воспитания, но при этом разницу чувствовал весьма смутно и границу между двумя подвидами представительниц прекрасного пола еще не успел для себя уяснить. Таю сейчас совсем не хотелось все испортить, ведь вечер обещал сложиться очень удачно, так что был предельно осторожен, насколько вообще это было возможно в его исполнении. Ким Чжан была смелее, чем могло показаться вначале и, по идее, не должна была сильно пугаться, если вдруг его ладонь совершенно случано сдвинется на пару дюймов выше ее колена. Но проверять это на практике Тай пока не стал. Когда растешь вместе с одноклассницами, изо дня в день наблюдая за ними, как-то перестаешь воспринимать их как потенциальных девушек. И только потом очень неожиданно понимаешь, что вместо ожидаемых гадких утят появляются прекрасные лебеди. На них не просто приятно смотреть, но обнимать тоже, в общем-то, очень неплохо.

Несмотря на то, что Чжан несколько не ожидала подобной прыти от молодого человека, естественно, отталкивать его она не стала. Зачем, когда ничего ужасного не происходит и, более того, все, в ее понимании, находится в рамках дозволенного. Правда, если копнуть глубже и задуматься о том, что же такое эти самые рамки дозволенного, то окажется, что у всех это понятие имеет разные границы. Ким Чжан, например, прекрасно понимает и осознает, что, наверное, кто-то скажет, что она - распущенная девчонка, раз вот так вот ведет себя в общественном месте, пусть их с Таем сейчас и скрывает мрак зрительного зала. Но Тай как-то так внезапно и очень уж неожиданно перешел из разряда просто знакомых и одноклассников в более близкий круг ее общения (название она пока, даже при большой необходимости, дать бы не смогла, или, возможно, даже не захотела бы), что к нему понятие неприличного поведения относительно нее ну никак не применялось. Будь на его месте какой-нибудь Ян или еще кто-то из одноклассников или старшеклассников, то она бы не только врезала бы за такое поведение, но еще и бы и скандал устроила. Ну, и Тая, конечно же, натравила бы, чтобы неповадно было.

Чжан почувствовала ладонь молодого человека на своей коленке, но никак не отреагировала. Ну здесь-то что может быть такого-то? Он же ее не раздевает, в конце-то концов. К слову, о подобных вещах девушка сейчас не думала в принципе. Ей просто понравилось целоваться, причем именно с Чун Таем (и неважно, что ни с кем другим она еще не целовалась), поэтому она просто наслаждается тем, что сейчас испытывает (ощущения, конечно же, а не что-то большее!) и тем, что Тайвину, кажется, тоже все нравится. А между тем, за то время, что они целовались, уже успел начаться фильм. Ну, какое-то время назад уже.

Вот и даже непонятно, то ли ей приятно, то ли ей все равно. Как и любой мужчина, Тай был эгоцентристом. И самое худшее для него - когда им не интересуются и не реагируют на его дейсвтвия. Даже не столько не интересуются, сколько не реагируют. Это выводило его из себя, и сейчас ему вызывающе хотелось добиться от Ким Чжан какой-нибудь еще реакции на его ладонь, которую он тут же, едва получив зеленый свет, лихо сдвинул аж до самой середины девичьего бедра. Как миллионы мужчин до него, так и миллионы после, он осозновал, что прелесть девчонок заключается не только в том, что иногда они бывают милыми, от них вкусно пахнет духами и они говорят забавные вещи, но еще их приятно обнимать и целовать - они такие теплые, живые и маленькие, что рядом с ними чувствуешь себя сильнее, увереннее и как-то взрослее, а это не может не чесать чувство собственной важности. И уж тем более не может пройти мимо тот факт, что Ким Чжан, такая покорная, именно в его руках, и ничьих больше.

Он знал, как вести себя с язвительной и упрямой Ким Чжан, но не мог никак придумать, как вести себя с Ким Чжан ласковой, податливо обнимающей его, сидящей в предельной близости. Нежность и забота были не совсем в характере Тая. Он просто не умел ни о ком заботиться - ему легче было добить, чем проявить свою заботу, которую он все-таки иногда и проявлял в таком отвратительном виде, что лучше бы вообще ничего не делал. Все нежности, ласковости – это для личного пользования, никто не должен увидеть. Он даже котенка гладит украдкой, чтобы никто не заметил. Не говоря уж о том, чтобы гладить по спине девушку, которую целуешь. С другой стороны, разве он сейчас не пытается от нее добиться какого-то более яркого проявления чувств, ведя себя нагло и напористо, крепко прижимая ее к себе, чтобы у нее не было возможности отстраниться или увернуться от его очередного жадного поцелуя?

Несмотря на то, что целоваться с Таем оказалось очень приятно, Чжан чувствовала в его, кхм, объятиях силу. Не только физическую, но и духовную что ли. На пару мгновений ей показалось, что он пытается ее под себя прогнуть. Или показать, что он из них двоих сильный и авторитетный.и несмотря на всю свою гордость, Чжан как-то даже не пыталась с этим спорить. Ну, разве что в учебе, но там уже вопрос достижения цели, а не конкретно обойти Чун Тая. Будь на его месте кто-то другой (в учебе, то все было бы точно также.

Тем временем, Тай даже и не думал прерывать этот поцелуй, более того, объятия его были все более требовательными и сильными, словно она должна была куда-то убежать, а он этого ну никак не хотел допустить. Чжан тяжело вздохнула, чувствуя странный трепет в низу живота, но все же попыталась отстраниться, чтобы хоть чуточку перевести дух. И водички глотнуть. Но, черт возьми, как же приятно с ним целоваться.

Чжан почему-то казалось, что это именно с Таем так приятно, а с кем-то другим так не будет. Ей же было жутко противно, когда к ней в школе приставали мальчишки, пытаясь ее поцеловать. Спасибо Чун Таю, который за нее вступился, сказал, что он, якобы, ее молодой человек и... Вот интересно, а сейчас как его воспринимать? По-настоящему молодой человек, или (еще?) нет?

В первое мгновение у него взбунтовалось чувство собственничества - не отпустит - но, прежде чем его мозги спустились на уровень ремня брюк или даже ниже, Тай все же подумал о том, что это будет выглядеть глуповато, начни Ким Чжан сейчас дергаться и вырываться, чтобы отстраниться, поэтому юноша ослабил свою хватку, давая ей больше свободы. Да, ему не хотелось ее отпускать, но при всем при этому ему тоже иногда требовалось дышать. Он выпрямился и выпустил Чжан из кольца рук. Если бы видел себя со стороны - убил бы, наверное. Весь какой-то взъерошенный, полудикий, возбужденный, глаза горят, хорошо еще не облизывается плотоядно. Теперь уже Тай не задавался вопросом, как некоторые пары могут часами липнуть друг к другу, вызывая лишь отвращение и недоумение. Чтобы это понять, нудно было испробовать на своей шкуре.

У него горело лицо, да нет, что там, он весь горел, от него можно было прикуривать или зажигать спички. И чувствовал Тай себя несколько глуповато - если уж одна единственная девчонка доводит его до такого состояния одними только поцелуями (но зато какими!), то о чем-то большем и думать страшно.

- Все в порядке? - спросил он. Только вот непонятно, это он себя спросил, или все таки девушку? Нет, наверное, все-таки Ким Чжан, у него-то все зашибись, вечер удался. На экране мелькали сцены, Тай косился одним взглядом, отмечая, что вот этот момент ему знаком по книге, но на большее его не хватило. Ким Чжан притягивала его внимание, как магнитом.

О, женщины, коварство имя вам. Мысленно приговаривая "Тай, красавчик, расслабься и получай удовольствие", Тай уже успел действительно вернуть себе свое самообладание, как Ким Чжан его тут же профессионально порушила. Задним умом он размышлял, насколько уместным будет, если он сейчас с воплем "Что ж ты делаешь, окаянная?!" сорвется с места и бодро учешет куда-нибудь в неизведанные дали (желательно куда-нибудь поближе к улице или можно даже туалету). По всем параметрам выходило, что выглядеть это будет малость странным и подозрительным, поэтому от заманчивой мысли сбежать с поле боя, признав свою полную капитуляцию, пришлось отказаться.

Он не знает, должно быть иначе, или нет, он-то ведь не девчонка и еще никогда не целовался с парнями - и Тай надеялся, что его минует чаша сия. Но если все в порядке, то ему можно наконец заняться своим собственным состоянием и как-нибудь очень технично привести мысли в порядок, даже несмотря на то, что Чжан сейчас так близко, что ее плечо опять под его ладонью, а волосы на макушке щекочут подбородок и вообще всячески лезут в лицо. Но они на ощупь приятные и гладкие, да и пахнут чем-то вкусным, так что против волос он ничего, собственно, и не имеет.

- Рад, что все хорошо, - ответил парень. Ему было неловко от всех этих поглаживаний - как будто он размокает, как безвольная тряпка, стоит ей к нему прикоснуться, но впервые чьи-то прикосновения были ему приятны, пусть и непривычны. Обычно всех он держал на значительном расстоянии, даже брата. Он всегда считал объятия и потребность в них чем-то вроде слабости, и терпеть не мог казаться слабым, но как быстро мировоззрение может перевернуться с ног на голову. Достаточно одного раза. - Если пропустила начало, стоит ли начинать смотреть с середины? - с усмешкой заметил Тай. он мог бы рассказать, в чем там смысл, но ему было лень.

Вообще казалось, что Тай очень напряжен, словно они не сидят в зрительном зале кинотеатра, раз валившись на креслах и обнимаясь, а занимаются перетаскиванием железа или разгрузкой вагонов с зерном. Но, в конце концов, он вроде ты Дале расслабился немного. А Чжан поймала себя на том, что она вырисовывает пальцем какие-то закорючки у него на руке. Это странно, учитывая то, что она очень неохотно переносит чьи-либо прикосновения, иногда, даже родительские приходится сквозь зубы терпеть, когда совсем достанут.

-Действительно, - хихикнула Чжан.

И вправду, а смысл? Может, прям сейчас стоит уйти? Она взглянула на молодого человека и усмехнулась. Ну да, как же, уйдут они сейчас... Нет, теоретически, стоит включить независимую гордыню, как повод найдется, но так не хочется его сейчас искать, этот повод. Им так хорошо сейчас. ЕЙ так хорошо сейчас. Поэтому Ким-младшая не нашла ничего лучше, как взять и самой теперь поцеловать Тайвина, правда, чуть смущенно улыбнувшись в этот самый поцелуй. Ну, он де сам сказал, что нет смысла смотреть фильм с середины, раз она пропустила все начало. Вот пусть теперь мучается, ха!

Вагоны-не вагоны, а для него держать себя в руках становится сродни тяжелому физическому труду. Когда собственные мысли сваливаются из головы вниз, в область паха, и думать начинаешь уже оттуда, а не откуда положено. Когда приходится усилием воли возвращать себя с уровня ширинки на уровень тот, который приличествует всем нормальным и здравомыслящим людям. Думать головой, короче. Той, что на плечах. Ему, кажется, удаётся внешне расслабиться, выглядеть свободно и легко, словно ничего такого не происходит из ряда вон выходящего, но внутри он напряжен до хруста, грозит вот-вот сломаться. Как всякий человек, всю жизнь искусственно ограничивающий себя в чем и наконец до этого чего-то дорвавшийся, он не в силах справиться с интоксикацией собственного организма этим чем-то. С поцелуями, объятиями, ласками и прикосновениями, которые бессмысленны, на первый взгляд, но так приятны. Наверное, пройдёт ещё какое-то время, прежде чем он научится относится к этому спокойно. А, может быть, не научится никогда.

- Ты мне нравишься, Ким Чжан, - вместо улыбки внятно говорит он в поцелуй, на мгновение уворачиваясь от ещё губ. Признание Тая должно вызвать десять казней египетских, по крайней мере, это было бы ожидаемо, но вместо этого на экране что-то оглушительно грохает и раздается чей-то крик, так что из зала кто-то вторик восклицанию, и свершение кары небесной можно считать исполненным.

Вместо расписывания очевидных преимуществ перед остальными девчонками, выдумыванием всяческих разнообразных причин, а также сделок с собственной совестью, Таю легче сказать все прямо, не заботясь о том, ранит ли это чьи-нибудь чувства. Он и говорит. Как иногда выражается Чжан? Она ему нравится, и точка?

И несмотря на всю необычность ситуации с некоторыми нотками неловкости и небольшим интимным подтекстом, Чжан казалось забавным то, что они вот. Так вот внезапно сидят на последнем ряду зрительного зала кинотеатра, обнимаются и целуются. Казалось бы, что может быть милее? Оказывается, может.

Ким-младшая, кажется, забыла как надо дышать, когда внезапно уловила слова молодого человека, которые он произнес в поцелуй. Как так? Такое разве бывает и может быть? Но Тай на то и Тай, чтобы не ходить вокруг, да около, выражаясь намеками. Его прямолинейность иногда сбивает с толку, в иногда, как сейчас, напрочь отшибает возможность мыслить. Девушка даже не могла отдумать что бы такого ответить ему на это признание, потому что в голову лезли только язвительные фразы из разряда: "ясен пень", "неужели?" Ну, и прочая чепуха. Поэтому, чтобы не ставить и сею, и его в неловкое положение, Чжан просто обняла его за шею, еще настойчивее и требовательнее целуя.

- Ты мне тоже, - наконец ответила Чжан, заставив себя прервать поцелуй. Не каждый день, знаете ли, тебе признается Чун Тай в том, что ты ему нравишься, поэтому оставить такое признание без ответа просто нельзя. Чревато, знаете ли, не самыми приятными последствиями.

Ждал ли он в ответ чего-то подобного? Наверное, нет, во всяком случае, если бы она не ответила, он бы не обиделся, не начал психовать, рвать на себе волосы и топать ногами, рыдая, как маленький. Вполне возможно, что где-то внутри бы его это и задело, заставило добиваться взаимности, сделало более напористым и наглым, но проверять это на себе Тай почему-то не хотел. И ему понравилось, что девушка ему ответила взаимностью, несмотря на кажущуюся неловкость положения.

Свет в зале, как всегда это бывает, вспыхнул совершенно неожиданно, заставив Тая прищуриться и возбухнуть что-то невразумительное и, надо думать, нелицеприятное, а потом и оторваться от своего увлекательного и приятного занятия. Он только надеялся, что под неожиданным светом его лицо не будет выражать крайнюю степень помятости и общей взъерошенности. Тут уж нужно постараться и сделать морду кирпичом. Да, подумаешь, почти полтора часа друг от друга оторваться не могли, в чем проблема вообще? На экране строчками бежали титры, немногочисленный народ шуршал и копошился, продвигаясь к выходу из зрительного зала. Да ладно, реально что-ли почти полтора часа прошло?

- Хм, - хмыкнул Тай, приглаживая растрепанные волосы и разглядывая циферблат часов. Действительно, время позднее. - Неожиданно. - И вот пойми, о чем именно он говорит, то ли о том, что время так быстро пролетело, то ли обо всем вообще. Юноша привычным жестом поправил воротничок рубашки-поло и поднялся с кресла.

Когда в зале зажегся свет, Чжан недовольно скривила губы и начала щуриться. потому что глаза успели привыкнуть к полумраку. Но большая часть ее недовольства касалась, конечно же, того, что ей. нет, им пришлось прервать очередной поцелуй. Вообще, все эти поцелуи казались какой-то наркоманией, потому что хочется еще и еще, не отлипать, блин, друг от друга. И точка, да.

- Ага. - немного рассеянно ответила девушка, совершенно не понимая о чем идет или уже шла речь.

Чжан еще несколько раз провела по волосам, пытаясь привести их хотя бы в видимый порядок, после чего поднялась с кресла. не забыв про подаренный букет. Как она про него вообще вспомнила - неизвестно, потому что сейчас она даже о своем празднике не помнила. Вообще. Просто взгляд упал на букет. А еще она вспомнила про воду, причем очень вовремя, потому что внезапно очень сильно захотелось пить. Взяв из подлокотника бутылку, Чжан направилась следом за Таем из зала. И еще пару раз провела рукой по волосам, чтобы убедиться, что ничего не торчит, выдавая то, чем они занимались весь фильм. К тому же, надо было чем-то занять свободную руку, потому что очень уж сильно хотелось взять Тайвина за руку, но она пока что не решалась.

Народ потянулся к гардеробу. Сеанс был последним, и кинотеатр явно собирался на закрытие. Так как очередей в Китае как таковых не существовало, побеждал сильнейший, то уже спустя минуту юноша вернулся с пальто и курткой, напористо протоптав в толпе широкую тропку. Он придержал пальто Ким Чжан, помогая ей одеться. Несмотря на общую недружелюбность, Тай был прекрасно воспитан и всегда знал, как должен поступить по правилам этикета в той или иной ситуации, причем в его понятиях европейский и китайский этикет сплелись в причудливую вязь особенностей и пунктов, которым он всегда безукоризненно следовал, тем более, когда был в компании с особой противоположного пола. Пусть некоторые женщины всерьез ставили под сомнение их причастность к слабому полу (дражайшая Баи лаоши, низкий поклон, мильён извинений), привычка оказалась сильнее собственных симпатий и антипатий.

Остановившись на крыльце кинотеатра, Тай посмотрел на время, пытаясь сообразить, что теперь делать. А время было уже довольно позднее, к тому же зимой темнело намного раньше, и если бы не огромное количество фонарей и неоновых ламп, вывесок и включенных машинных фар, Пекин был бы самым темным городом в мире.

- Как тебе фильм? - усмехаясь, поинтересовался он у девушки. - Пойдем к машине, отвезем тебя домой, - Таю даже в голову не пришло поинтересоваться, а хочет ли сама Чжан, чтобы ее домой на машине везли. Ему это казалось само собой разумеющимся - не на метро же она в ночи поедет, да и на такси не самый надежный способ добраться до дома. Особенно на пекинском такси. Чжану хотя бы доверять можно.

Несмотря на толпу около гардеробной, Тай достаточно быстро забрал из верхнюю одежду и даже помог ей надеть пальто. Не молодой человек, а сама галантность, честное слово. Чжай хоть и одоргивала себя весь вечер, запрещая думать о том, что могут ли подобные их отношения продлиться дольше сегодняшней встречи, все же решила, что, наверное, иначе и быть не может. Ну а зачем тогда он вот так вот сегодня за ней ухаживает? По крайней мере, конкретно эта мысль сейчас ей очень даже понравилась, поэтому она уже и не спешила себя одергивать, возвращаясь с небес на землю. Зачем, когда этому ощущению полета, возможно, осталось совсем чуть-чуть? Сейчас немного насладится, а там уже и будет думать о том, как же быть дальше. Или не будет, чтобы не забивать себе голову, потому что можно будет ориентироваться на поведение Чуна. Кстати, наверное, это будет лучшим выходом. А пока что....

- Интригующий, - усмехнувшись в ответ, ответила девушка, поправляя свой шарф, когда они вышли из кинотеатра. - Спасибо.

А вот поездка домой в его компании была очень даже неожиданной, потому что... просто потому что она даже и не думала о том, что сейчас не надо будет где-то ловить такси, чтобы побыстрее добраться до дома, пока мама не стала разыскивать ее с собаками. Хуже, если при помощи папы, потому что тогда скандала будет просто не избежать. Но, кажется, пока пронесло.

- Как праздники проходят? - поинтересовалась девушка, идя рядом с Таем. Вообще, наверное, ей было бы лучше помолчать, но тогда в голову снова лезут дурацкие мысли, а так можно вроде бы и отвлечься на всякие глупые разговоры.