Отзвуки прошлой жизни...

Диту это всё бесило. Битва двух магов, серьезная, без поддавков - это всегда больно. Потому что ты бьешь в полную силу, не жалея ни своих сил, ни сил противника. Выигрывал обычно тот, кто мог держаться на ногах и был менее побит. Возможно, где-то бои воспринимались по-другому, проводились по-другому, но девушка этого не знала. Их собрали в лагере, на клочке выжженной солнцем земли, огражденной высокой ограды, для одной единственной цели - научить друг друга, как ударить сильнее. Как принять удар с минимальными увечьями, как быстро погасить боль, как ударить снова. В конце концов, детей и подростков, наделенных магическим даром - пруд пруди. Просто нужно было внимательно искать.
И сейчас всё происходило не так, как обычно, что Диту, конечно же, злило. То ли её не воспринимали всерьез, то ли жалели, то ли не понятно вообще, что этот Кораев о себе возомнил.

Потоки воздуха ударились о земляную корку, стекли по ней, словно причудливая жидкость, принимая совершенно иную форму, а затем развеялись. Дита не стала тратить силы на пробивание его щита, потому что вот это действительно могло бы отнять у неё много сил.
Вместо этого девушка нахмурилась, складывая руки на груди. Принятие решения заняло меньше двух секунд. Плавное движение рукой, словно снимает паутину с невидимого предмета, нащупать в земле, которой окружил себя болгарин, микроскопические трещинки, такие маленькие, что ничто не могло проникнуть сквозь них. Кроме воздуха. Нащупать кислород в воздухе не составляло труда, он голубоватый, под цвет воздушной чакры, словно невидимые обычному взгляду капельки висят повсюду вокруг. Дита тянула вытягивала эти капли из убежища болгарина, параллельно удерживая воздух "снаружи" так, чтобы новый кислород туда не поступал. Не слишком быстро, не слишком медленно, но уверенно и без напряжения. Скоро ему станет нечем дышать, и сам вылезет. Нужно быть просто очень внимательной и не проворонить нужный момент. Девушке нравилось ощущение этого внутреннего напряжения, когда кажется, будто каждая клеточка в теле напряжена и готова отозваться на внешний раздражитель.

Она теперь не касалась земли, снова подняла себя в воздух на воздушной подушке, лишив Кораева возможности видеть, где она находится. Переместиться, поднять себя повыше, чтобы, когда он опустит землю, сначала ему пришлось искать её и оглядываться. Медленно, что ветер не выдал её. У неё прекрасный слух кошки, вдруг у него что-то похожее?

Кораев конечно понимал, что не получится долго отсиживаться в своей укромной норке, но не думал, что выгонять его будут в более грубой форме, например, выкуривать. Но на деле его решили лишить самого важного ресурса для человека, а точнее воздуха. К сожалению, осознание происходящего пришло не сразу, а когда все стало кристально понятно, действовать уже стоило быстро, иначе можно было бы потерять сознание, а зная повадки Хамфри, она бы еще пол часика подождала, чтобы ее магия подействовала наверняка. А вот умирать от рук свой бывшей жены точно не хотелось. Идей как расправится с вспыльчивой особой пока не было, а сама эта особо благополучно болталась где-то в воздухе, так как Дамьян не чувствовал, чтобы она касалась земли. Кажется, его оборона обернулась для него не самым удачны образом, вопрос в том, как теперь выпутываться из слоившегося положения. Благо, что мысль пришла достаточно быстро. Ведь просто можно было сделать что-то совершенно неожиданное, а что может быть самым неожиданным в данный момент? Правильно, хладнокровие и спокойствие.

Уже через мгновение, купол, под которым сидел Кораев начал медленно раскрываться, разделяясь на две сферы. А сам болгарин, медленно поднимался наверх, стоя на том же самом куске земли, который он до этого опускать вниз. Мужчина был кажется просто издевательски спокоен. Во всей это медленности читался некий вызов для явно ожидавшей чего-то другого Оливии. Мастер Кораев не сразу нашел свою женушку на поле боя, а когда нашел, просто повернулся к ней и, скрестив руки на груди, молча уставился на болтающуюся в воздухе Хамфри. И многие бы посчитали его самоубийцей, если бы не один факт. Кораев решил прибегнуть к своему излюбленному приему из Магии Земли - Каменный человек. Все тело болгарина, включая голову было защищено толстым слоем спресованой до плотности камня земли, так что сейчас он больше походил на огромного голема, так как в таком виде, габариты мужчины заметно увеличились. Но что самое важное, при увеличении габаритов, скорость и маневренность никуда не терялись,, а как раз наоборот. Приятно же понимать, что ты можешь швырнуть или поднять свое тело вверх с почти любой скорость, только по желанию мысли? Естественно приятно. Болгарин внимательно смотрел на Лив через маленькие щелочки в каменном шлеме, ожидая реакции. Ему оставалось только одно, дождаться пока оппонент выберет боле боя... землю или воздух.

Дита как будто начала просекать тактику Кораева. Возможно, если бы он хоть чуть-чуть его знала, ей было бы проще ориентироваться в этом бою. Она бы была готова к выжидательной тактике Кораева, когда он практически ничего не делал и всё чего-то ждал. Она бы, может быть, с самого начала вела бы бой по-другому.

Девушка напряглась, когда земля вокруг мужчины пришла в движение. Она очень надеялась на то, чтобы он начал атаковать. Выбить дух из человека, который направляет все свои силы на защиту, гораздо сложнее, чем из человека, который периодически отвлекается на атаку.
Какого же было её разочарование, когда он продолжил стоять, на этот раз покрыв уже своё тело земляной коркой. При большом желании можно было бы даже такого тяжелого подхватить, да сбросить в воду, потому что сил у неё было достаточно для того, чтобы поток лавы перенаправить, или деревню от торнадо спасти, что уж там говорить о простой буксировке тяжелых вещей? Но в таком случае была вероятность, что Кораев вылезет из воды и снова встанет, как дурацкий столб, да уставится на неё, как баран на красивые новые ворота. А Дите всё это уже начинало надоедать...

Она страдальчески вздохнула и пошевелила пальчиками на правой руке, затем поднесла ладошку к лицу, несколько секунд то ли любуясь руками, то ли выискивая недостатки в свеженьком маникюре. Я уже писала, что тактика Кораева её достала? Ах, да, писала... В общем, Дита решила продолжить делать то, что делала последние несколько минут. Голубоватые "капельки" кислорода постепенно покидали пространство вокруг мужчины, ей не нужен был какой-то там купол земляной, чтобы контролировать кислород в пространстве вокруг себя. Поэтому да, долго он так стоять и пялиться на неё не сможет.
Дита же продолжала разглядывать ногти, правда, всё еще оставаясь начеку. Будь она сейчас пантерой, шерсть на загривке стояла бы дыбом, а кончик хвоста нервно подергивался. Демонстративный, чересчур сильный интерес к собственным ногтям посередине боя - опасно, но девушка компенсировала недостаточный зрительный контакт напряжением всех остальных своих чувств. В частности, слуха. Земля, когда принимает форму и движется, делает это не беззвучно.

Что бы там не делала Лив, Кораев этого даже не успел заметить, на сам деле стоять столбом он далее не собирался. В сущности, он, конечно, мог бы и продолжить свою почти безмятежную стратегическую оборону и возможно бы это закончилось вполне мирно, но не так как бы ему хотелось. Лив бы просто послала его в прекрасное далеко по тибетской нецензурной адресной системе, после чего ничего кроме презрения в свою сторону болгарин бы никогда не увидел. И может оно было бы и хорошо, вот только гордость ем такого не позволяла, а это значило, что Лив надо было уложить на лопатки, не силой так умом, не напором так хитростью, благо, как бы это не было бы прискорбно, его бывшая женушка не отличалась уникальностью мышления и стратегическим складом ума. В слух, конечно, такого говорить Оливии не стоило, но подумать никто не мешал. Хотя и на это времени было не то чтобы шибко много, надо было действовать.

И действовать болгарин решил проще некуда, а точнее, просто взять, да швырнуть себя самого в Хамфри. И если у барона Мюнгаузена эта затея не принесла никаких результатов, то у Дамьяна все вышло в корне наоборот. В конкретном случае он представлял собой удачно скомпанованный в доспехи кусок булыжника, а именно в швырянии булыжниками он был мастер. Да и еще огромным плюсом было то, что полет его был не инертным, а вполне себе управляемым. Так что увернуться будет не так просто, как бы хотелось.

А жаль. Только она придумала такой отличный способ его отключения, как он передумал и решил, что драться он все-таки с ней будет. Хотя, наверное, оно и правильно. Чего истуканом-то стоять? Тем более когда кислород стремительно покидает воздушное пространство вокруг.

Даже для самой Диты её собственные мысли зачастую были странными и очень внезапными. Поток их был непостоянным, мог менять своё направление по двадцать раз на дню, и, наверное, даже саму англичанку такая особенность своего организма вскоре бы доканала, если бы... если бы она так сильно себя не любила. Вот уж воистину: не за что, а вопреки.
Вот и сейчас. Пару секунд назад Дита была готова полностью лишить болгарина кислорода, не побоявшись лишить его сознания, а теперь вдруг переменила своё мнение, и сама бы не сказала, что послужило причиной такой перемены. Она вдруг испытала любопытство.

Кораев сдвинулся со своего места и начал стремительно набирать скорость, Дита же задницей чувствовала, что земля, в которую он себя укутал, находится под его строжайшим контролем, так что бывший муж у неё сейчас вызывал ассоциации с самонаводящейся ракетой. Ну что же... Можно выставить земляную стену в ответ или воспользоваться его же приемом, окружить себя земляным куполом, пусть себе таранит, но, как было написано выше, Дите было любопытно. Поэтому она осталась на месте и даже шага в сторону не сделала, рукой не пошевелила. Так и продолжила стоять, разглядывая свои ногти. Только внутренне вся напряглась, уже предвкушая смачный удар собственного тела о каменную глыбу.

Век живи, век учись - слова очень полезные, но абсолютно неприменимые по отношению к Оливии. Ее было изучить почти нереально, так как даже после полного отшиба памяти и вроде как изменения личности она продолжала выкидывать вещи совершенно непредсказуемые. Как например сейчас, Кораев рассчитывал на что угодно. На попытку защитится, на попутку увернуться, даже на ответную лобовую атаку. Но нет же, ей опять надо было красоваться, и пытаться поставить его в тупик. Вот только проблема была в том, что он тоже за последние несколько раз и изменился, и мыслил уже не так как раньше. Может быть тогда, давным давно, когда все было не так запутанно, а он был чутка наивнее он бы и остановился, ушел бы в сторону, дабе не навредить. Но не сейчас.

Кораев сменил свою траекторию совсем не много, так чтобы основная часть его корпуса прошла чуть правее Оливии, казалось, что он пытался протаранить ее плечом. Но в самый последний момент, Дамьян совершил резкий поворот торсам, так чтобы оказаться за спиной свой бывшей жены. Вот только так просто лететь дальше он не собирался, резко остановившись он схватил свою возлюбленную за голову каменной лапой, после чего освободил свою руку от доспеха. Каменная перчатка превратилась в тугой шлем на голове Лив, благодаря чему, Кораев смог легко швырнуть ее вниз, стремительно ускоряя ее за счет контроля земли. Не хочешь защищаться - придется. Тут даже он не сможет сильно смягчить удар. и на это ей мозгов должно хватить.

Дита рисковала, но почему-то совсем не боялась того удара, который мог произойти. Правда, она рассчитывала на то, что он ударится о неё и вышибет дух, как какой-нибудь таран, но он поступил по-другому. Пожалел или что, интересно? В любом случае собственный поступок показался ей интересным. Человека, который хотел нанести удар со всей силы, ожидая встретить на своем препятствии, резко заставить изменить своё решение. Если бы то же самое она попробовала сделать в лагере, где оказалась после того, как ей стерли память... Было бы уже очень больно.

Дита перестает разглядывать ногти и встает прямо, когда Дамяьн уже совсем близко. Все-таки, рассматривание ногтей - поза очень непрактичная. Но, хотя она и ожидает, удара не следует. Болгарин вдруг оказался у неё за спиной, оставалось только поморщиться от того, что каменная лапа коснулась головы. Камень с руки перекочевал ей на голову, Дита это чувствовала. В тот самый момент, когда камень заканчивает свою трансформацию, девушка вскидывает руку и пальцами цепляется за оголенное запястье болгарина, выбрасывая из кожи приличный заряд электричества. Кажется, что внутри неё вибрирует кровь, в горле першит совсем сильно, но эти ощущения - приличные, если часто обращаешься к одной из веток магии воздуха - электричеству. Техника такая же, как при создании шаровой молнии, но нужно вовремя остановиться, чтобы ожог не был действительно сильным. В тренировочном бою самым главным было отвлечь противника этим неприятным ощущением. Но это - правая рука. Левая резко выбрасывается вперед, разрывая землю перед лицом, раскидывая её, словно кто-то вгрызается невидимыми клыками. Так, что в месте, где лицо должно было встретиться с землей теперь яма. Еще одно усилие воли, она всё еще движется головой к земле, может даже слишком сильно наклониться в свою же яму, но скручивает рукой воздушные потоки и посылает их в землю, очень много и очень сильно, останавливая падение и движение. Каменная штука на голове больно давит на шею.
Сердце колотится, как бешеное, в висках стучит, и кажется, что Дита сердце бьется уже не в груди, в голове, как хорошо она слышит его ушами. Работа двумя противоположными стихиями одновременно никогда не проходит бесследно. Весь день будет ходить так, словно через мясорубку прокрутили.

Дита делает судорожный вдох, когда понимает, что остановилась и больше не падает. Воздушный поток, которым она отталкивала себя от земли, превращается в воздушную подушку: это не так энергозатратно. Замирает, прислушиваясь. Вытягивает руку и косается земли, теперь она, хоть и не видит болгарина, но чувствует даже то, как быстро у него бьется сердце. Он больше не защищен, земляные доспехи осыпались, он на земле, в песке и тяжело дышит. Если бы земляной намордник, да, хорошо, будем называть его так, давал ей двигаться нормально, она бы кивнула сама себе. Пойти на риск и подпустить его так близко в итоге оказалось верным решением. Вблизи она даже для мага огня, который не боялся ожогов, представляла опасность. Было приятно, что даже такому сильному магу (а Дамяьна она мысленно причислила к разряду сильных), она может причинить вред, и тут уж он никуда не денется. Сама же Дита не знала, как относиться к своим способностям. В лагере она была мастером, её слушались, но слушались в основном дети. Всегда были люди сильнее, которые вот точно так же могли потыкать её мордой в землю. Так что да, приятно.

Дита чувствует, что он приближается, и настораживается. Бой еще продолжается? Или нет. Он, наверное, не ударит со спины? Честно говоря, Дита чувствовала себя усталой, но знала, что еще чуть-чуть продержаться сможет. Осторожно поворачивает голову и понимает, что может повернуться. Странно. Если бы бой продолжался, ему было бы выгоднее держать её лицом в землю. Выгибается и переворачивается на спину, внимательно смотрит на Кораева. Он не выглядит агрессивным. Хотя, по сути, агрессивным он сегодня вообще не выглядел.
Девушка прощупывает почву над собой и понимает, что та не контролируется. Однако уже не пытается атаковать, а передвигает её так, как она была минуту назад: чтобы можно было просто лежать, не тратя силы на воздушную подушку. Они её еще пригодятся.

Около минуты Дита молчит, внимательно разглядывая Кораева. С такого близкого расстояния она его еще не видела. Обдумывает его слова, но настроена изначально негативно. Тело легкое, слабое, про такое состояние обычно говорят "выжата, как лимон". Но знаете что? Рука резко взлетает кверху, пальцы сжимаются в кулак. Одновременно с этим в воздух поднимается земля. Какие-то секунды, а вот на голове у болгарина точно такой же намордник. Сердце как будто пропускает такт. Дита чувствует это, уже почти морщится, но усилием воли в конце концов сохраняет лицо спокойным: попозже будет жалеть себя, когда останется одна.
- Я не милая, но хорошо. Если тебе есть, что мне сказать - говори.

Пропустить такой вот подлый прием, что может быть глупее, но он это делает. Как никак земля родная стихия и то что сейчас она полностью обхватывает его голову , в этом нет ничего страшного. Тем более, Кораев прекрасно знает, что ему хватит сил справится с тем, чтобы разбить вот этот вот странный сдерживающий шлем. Управления двумя противоположными стихиями просто не дается, а он в отличии от Хамфри таки вещами не балуется. Стоит хоть немного отойти от электрошока и в целом, сил у него еще на кое что хватит, вопрос в том, понадобится ли это. В любом случае у него остался еще не один козырь в рукаве. Один из них, кажется пора выкладывать на стол.

-Хорошая не то слово. Сказать есть чего, вот только думается мне, слов на это дело потребуется очень много. Реши задачку попроще.

Поскольку он позволил Оливии перевернуться, их глаза смогли встретиться. И кажется, нет ничего лучше для ментального мага, чем зрительный контакт. Не долго думая, болгарин просто направил в черепушку этой вспыльчивой особы все воспомнания о их отношениях, о том, что он когда-то чувствовал, о том, что она, как ему казалось чувствовала к нему. Эффект он ожидал двоякий. С одной стороны, она может чего-то вспомнит и чего-то поймет. Воспоминаний этих было, как ему казалось не мало, с другой стороны, Хамфри должно хватить ума, чтобы осознать его силу как ментального мага, а главное понять тот факт, что он намеренно не прибегал к использованию боевых приемов этого направления. Ведь по факту, он просто мог ее выключить в любой момент.

Дамьян еще не договорил до конца свою реплику, а Дита уже испытала очень сильное, навязчивое желание убежать. Но сначала, может быть, зарыдать, а потом убежать. Это была защитная реакция организма, в какой-то степени. Когда девушка чувствовала себя измотанной, вечно глаза были на мокром месте.
Это было почти физически больно. Дита хватается за голову, и если бы пальцами могла подобраться к вискам, то обязательно бы их сжала. Голову начали наполнять воспоминания, все как один незнакомые чужие, но в них было очень много тепла, нежности, любви, было много очень много её лица. Было и раздражение, обида, злость, слишком много всего. Воспоминания один за одним скользили в памяти, но Дита не вспоминала, лишь чувствовала, как трещит голова. Казалось, что эти мысли воспоминания наполнили её голову и теперь бьются, пытаясь вырваться, и бьются, разбивая черепную коробку.

- Прекрати, - взмолилась девушка, потому что это было невыносимо. Самые обычные воспоминания раскалывали её голову, видимо голову очистили слишком хорошо, чтобы простое ментальное воздействие могло решить проблему. Со стороны Кораева это было даже не честно, и Дите казалось, что лучше бы он её огнем опалил, чем сделал вот это. - Прекрати! - уже более агрессивно. - Не смей лезть ко мне в голову своей ментальной магией! - плевать на сердце и плевать на усталость. Дита стискивает кулак, но земля лишь касается его головы и не давит, как ей хочется. Пронырливый болгарин...

- Отвали! - рычит, и отпускает контроль намордника. Не землей, так воздухом. Вскидывает руку в оборонительном жесте, явно психует, являя миру маленькую шаровую молнию, которая с приличной скоростью направилась в сторону Кораева. Правда, тут фишка в том, что когда молния покидает руки, она уже больше не контролирует её и не может менять направление. - Только попробуй сделать так еще раз!

Молния... какая глупость, если ею не бить непосредственно в болгарина, то рефлексы сделают все за него сами. Слишком хорошо он похнал прелести магии Земли, магии, которая сама готова защищать своего носителя, стоит ему попасть в передрягу. Ему хватило и первого предупреждения уже тогда он прекратил "трансляцию" мыслей в голову Оливии. Что там творилось с ее сознанием потом было большой загадкой, но на деле в него полетела вполне реальная шаровая молния. Однако, не пройдя и пол пути, ее проглатила земля, которая на мгновения вздыбилась и будто голодный монстр слизнула шаровую молнию, которой только и надо было найти способ разрядки.

- Прекрати брыкаться! -В полный голос рявкнул болгарин, стряхивая с плечей остатки намордника, который сидел у него на голове. Он тоже отпустил все путы, которыми только мог сдерживать Оливию. Эти игры начинали его порядком доставать. Кажется она до сих пор не хотела понимать, что все это время бой был просто игрой, которой он позволял случится. - Как? Показать тебя правду?!

Кораеву по настоящему хотелось орать. Как бы он не хотел сдерживать свои эмоции, но они копились в нем слишком долго, и теперь только придавали ему силы вырываясь наружу. Вот она истинная сила магии огня, чем более близко принимать к сердцу ситуацию, тем сильнее ты будешь.

- Не слишком ли простой жизни ты хочешь? Поставить крест на прошлом и жить только настоящим? - А вот эти слова уже звучали куда более спокойнее. И тут дуло было не столько в сдержанности, сколько в жалости.

- А то что ты сделаешь? Впустишь мне в голову еще одну порцию своих соплей? - выплевывает в ответ, не стесняясь повышать голос. Ссора с криками - не самое логичное завершение тренировочного боя, но когда дело касалось Диты или Оливии, логика имела обыкновение стыдливо куда-нибудь ретироваться, и с этим уже ничего не поделаешь.

Она вскакивает на ноги, но понимает, что магией уже ничего не сможет решить. Их перепалка перестала носить характер всего лишь боя, где нет ничего личного. И Дита ощущала себя загнанной в угол мышью, всё тело пронзал страх, и она пыталась как-то это исправить криками. Словно сейчас она повысит голос, страх её испугается и покинет. Как будто такое с кем-то происходит... - Не нужна мне твоя правда! У меня есть своя собственная! - руки ударяются в грудь болгарину. Дита кричит и дошла уже до рукоприкладства. Она не боится Кораева, но боится его сраной правды. Кем она была тогда? Какие воспоминания в себе носила? Как к ней относились люди? Сейчас она была личностью. Сформировавшейся, устоявшейся, она была довольна сама собой, но одному Господу Богу известно, что с ней сделаю эти старые воспоминания. Может это будет уже не она?

- Что в этом плохого? Или я не достаточно натерпелась за своё настоящее? Кто ты такой, чтобы пытаться вытащить её наружу, когда есть я? Если тебе она нужна - это не мои проблемы и меня это не касается! - ну вот оно, начинается. Проорав ему это прямо в лицо, Дита чувствует, что держаться больше нету сил. Отворачивается, делает пару шагов прочь и начинает рыдать. Зря он полез к ней в голову. Всё слишком сложно... И новые, чужие воспоминания уже не стереть.
Она сидит сидит в беседке у обрыва и плачет, ненавидит весь мир. Тело еще носит отпечатки чужих пальцев на шее. Он стоит у входа, у него сломано ребро, они ругаются и кричат друг на друга, прямо как сейчас. А больше всего хочется прекратить ругаться и очутиться в теплых объятиях. Прекрати...

Молчать, наверное лучшее, что только можно сейчас сделать. Просто стоять, молчать и наблюдать зща тем как одна личность отвергает другую стараясь сохранить свою неприкосновенность. Видимо это все на что сейчас способна эта новая, искусственно созданная Оливия. Отрицать, больше она ничего не может. либо ей страшно, либо она готова отрицать все что только можно. Черт, может ему вообще не стоило возвращаться в это место, кажется ничего кроме старой жизни, которая готова идти на все, лишь бы отрицать его существование у него тут ничего нет. Хотя, тут есть хотя бы это. Черт, да что он делает. Не отдавая себе отчет, болгарин просто делает шаг в сторону Хамфри, протягивает те самые руки, которыми только что был готов в прямом смысле слова ломать ей ребра и обнимает ее.

Какие чувства в этот момент испытывает он сам? Пустоту, он больше пытается понять, что именно делает и зачем, нежели анализирует свои эмоции. Скорее машинально рука движется к ее голове.Запах, черт, он уже не знакомый, это не так Хамфри, которая жила с ним в под одной крышей, но он все равно гладит ее по волосам, аромат которых был каогда-то самым родным на свете. Но нет сейчас она чужая, но Кораев не способен отступить, какие бы рефлексы не играли сейчас с ним злую шутку, но он просто не способен оставить ее без утешения.