И куда она улетела?

Забив на дела монастыря, Ян с головой погряз в делах компании тестя, где сейчас было много заказов, часть из которых требовала его личного внимания. Бизнес был налажен, но все равно, когда речь идет о штучном дорогом товаре, приходится многое контролировать, чтобы и денег заработать прилично, и клиент был доволен. Быстро, качественно, дорого, как и полагалось солидной компании.

Ян был на совещании с руководством одного из магазинов, когда ему и Шири одновременно позвонила Лин, поставив перед фактом, что её все достали, и потому она вот сейчас внезапно улетает на Тибет. Внезапность и любовь к полетам были свойственны ей с детства, а её мать срулила в Поднебесную в куда более взрослом возрасте. И мы помним, что ни к чему хорошему эту не привело. И в тот момент, когда Ян хотел начать уговаривать дочь хотя бы дождаться вечера, она уже положила трубку.

Лю постарался быстрее закончить дела с магазином и был благодарен водителю, который сообщил о том, что проводил Лин до аэропорта, и отправил в Линь Ян Шо письмо, чтобы кто-нибудь из мастеров сообщил ему, как только Лин доберется до места. Почту там проверяли каждый день, телефон был в деревне, потому о прибытии дочери за Просветлением Ян должен был узнать через несколько часов после того, как Лин будет в Линь Ян Шо. После этого Лю отправился домой, где должны были находиться только Шири и Юншэн, потому что господин Ириарте собирался задержаться на работе допоздна.

Дворецкий встретил Яна у дверей, забрал у него тонкий плащ, который здесь из-за пакостной погоды приходилось носить почти круглый год, и сказал, что Шири находится в гостиной, а Юншэн делает уроки в библиотеке. Лю его поблагодарил и направился туда, где должна была быть его супруга. В работе в Англии был один большой плюс: Шири была рядом, а не на другом краю географии. на фоне этого можно было терпеть и английский климат, и всю эту великосветскую атрибутику поместья, хотя, в какой-то мере он и понимал желание Лин взять и удрать на Тибет. Только лучше всей семьей.

- Шири, я дома, - сказал Ян, заходя в гостиную, и оглянулся по сторонам, ища взглядом супругу.

Ян улыбнулся супруге, подошел к ней, поцеловал в губы, затем сел рядом на диван и обнял Шири за талию. Выходка Лин его, мягко говоря, огорчала, но по тону супруги он понял, что та будет вступаться за дочь, которую он, Ян, якобы разбаловал. Не разбаловал, а просто воспитал так, чтобы окружающие с ней не расслаблялись, а то будут еще замуж в четыре года звать.

- Я считаю, что она могла предупредить заранее, - сказал Ян, и в этот момент выражение его лица стало серьезным. - Ей всего пятнадцать, а она летит одна на Крышу мира. Кто её вообще на это надоумил? Сказала бы хоть вчера, можно было бы напомнить про всякие дежурства, душ один на корпус и отсутствие электричества, и я уверен, никуда бы она не сорвалась, - он посмотрел на Шири. - А ты что об этом думаешь?

Лин была домашней девочкой, способной довести всю прислугу в поместье за считанные часы. У неё одежда не могла разместиться в шкафу и с трудом влезала в просторную гардеробную даже в те времена, когда она носила школьную форму и в свет выходила пару раз в год. Её маникюр был физиологически несовместим с мытьем ступеней Храма Будды холодной водой голыми руками. Лин при всех её талантах фантазии не хватит вообразить, что люди вообще могут такую работу делать.

Шири как-то приспособилась к жизни в монастыре, на ней был дом, и она отлично справлялась со всеми делами по хозяйству, даже когда была беременна. Но Лин в этом сильно отличалась от матери. Везде, где у Шири в характере были терпение, смирение, скромность и даже воспитанная одним моральным уродом затравленность, у Лин было твердое понимание, что она - принцесса. Для того, чтобы поменять лампочку, требовалась только одна Лин, которая эту лампочку держала, пока весь мир вокруг крутился по её воле. Но вот только те, кого она могла встретить по дороге, особенно в Лхасе, могли об этом не знать.

Шири прильнула к мужу, вытягиваясь вдоль его тела. Они столько лет вместе, а она все также обожает обвивать его руками и ногами, прижимать к себе и таять в его объятиях. Вот и сейчас тонкие руки обвили талию мужчины, а одна ножка переместилась на колено Яну. Редкие минуты абсолютного затишья.

- Ян, ты в пятнадцать лет кого предупреждал? – Шири чуть приподняла голову, которую перед этим устроила у мужа на плече. Она старалась смотреть на него строго, к тому же уж кому-кому, как не ей знать всю подноготную бывшего циркача и бандита. – Тем более заранее, накануне или за неделю до побега? Побеги потому и бывают спонтанными, что о них заранее не рассказывают, даже если планируют.

Шири говорила и говорила, а сама замечала, что под конец речи уже не может не улыбаться. Это она то, пай девочка, аристократка и отличница, рассказывает о побегах кому? Правильно, тому, кто на них собаку съел. А то и двух.

- Милый, я волнуюсь за нее, правда. Но еще одно я знаю точно. Ты же уже всех обзвонил, предупредил, на уши поставил? – Шири уже откровенно веселилась. Первые минуты после сумбурного разговора с дочкой дались ей тяжело. Она переживала, даже начала сама собирать вещи. Пусть лучше Лин проскандалится на тему, как ее держат в золотой клетке, чем с ней что-то случится. И молодая женщина уже готова была уехать вслед за дочерью, как вдруг резко осознала одну вещь. Все эти годы, что они с Яном жили на два дома, проблемы решались как-то сами собой. Шири только стоило озвучить проблему вслух, как она тут же испарялась. И даже самая откровенная дура давно бы поняла уже, кто стоит за всеми решениями. Дядя давно уже отошел от дел, вмешиваясь лишь в дела семейной компании, да и то все реже и реже. Ян всегда подстраховывался, всегда все решал, всегда являлся той стеной, которая оберегала всю семью от проблем. И как только Шири спокойно продумала эту сокровенную мысль, она спокойно разложила вещи по местам и села отдыхать. Она подняла взгляд на каминную полку и поняла, что сейчас им подадут чай. Как она и просила, зеленый. К тому же, мужу следует немного успокоиться. Что-то он стал переживать за детей сильнее, чем она сама. А ведь когда-то он не обращал внимания даже на себя.

- Ян, давай я тебе вторую дочку рожу? Будешь с ней нянчиться, дашь Лин немного больше свободы…- Шири ласково перебирала пряди волос мужа и тихонько мурлыкала ему на ухо.

Ян внимательно посмотрел в глаза Шири в ответ на её строгий и многозначительный взгляд. Он как-то не соотносил свой давний побег из родительского дома с нынешней выходкой Лин. Хотя, карма она такая, да. И хорошо, что Лин была под присмотром, и Ян, в отличие от его родителей в свое время, отлично знал, где её искать. К тому же он был уверен, что его дочери довольно быстро наскучит жизнь в монастыре. Там, конечно, женихов непуганых как грязи, но когда за порядком следит белогривый цербер, насчет морали и нравственности можно особо не переживать. Даже интересно, как быстро Лин сможет довести Шэн Бо. Ян бы ставил минут на десять-пятнадцать. Или часа на полтора, если за спиной цербера будет её суженый, несчастный принц непальских гадов.

- Мне скажут, когда она доберется до монастыря, - сказал Лю, дав понять, что контролирует ситуацию.

Он никогда не злоупотреблял связями господина Ириарте, но при необходимости мог поставить на уши многих влиятельных людей, и внезапный отъезд Лин был одной из таких необходимостей.

А дальше прозвучала очень неожиданная фраза Шири, и Ян перед тем, как ответить, внимательно посмотрел на супругу, провел кончиками пальцев от её живота к груди, следя за своей рукой, затем к шее, затем вдоль контура подбородка, чуть приподняв лицо девушки, и улыбнулся уголками глаз и губ.

- А давай, - ответил он, не отводя взгляда от глаз супруги. - Но я не буду меньше опекать Лин, - добавил Ян.

Принесли чай. Шири чуть отодвинулась от мужа, усаживаясь с ним рядом и ожидая, когда горячий напиток окажется в ее чашке. Молодая женщина поблагодарила слугу и подождала, пока тот покинет комнату. Не сказать, чтобы она ставила себя выше работников замка, но сейчас они беседовали на внутрисемейные темы, и никого это больше не касалось. Она чинно взяла чашку в руки, подержала в ладонях, нарочито долго не отводя взгляд от бликов на напитке. И только потом подняла на Яна глаза, зрачки которых вытянулись в тонкие линии.

- Ты ведь не шутишь? Мы давно не дети, у нас старшей дочери пятнадцать лет, скоро шестнадцать. – она мягко улыбнулась, отмечая про себя, что отлично перевела разговор на другую тему, уводя мужа от скандала или ругани на тему их беспутной дочери. Нет, Ян не стал бы бить посуду или орать, такого в их семье не наблюдалось… да никогда не наблюдалось. Но он переживал, он мог возмущаться или гнуть свою линию. А так… Шири прищурилась. Порой ей казалось, что им уже можно даже не говорить. Они продолжали фразы друг друга. Она чувствовала настроение мужа, мягко гася редкие вспышки нервозности Яна, связанные в основном с поведением детей, да обстановкой на работе. Это было полное взаимопонимание, которое не затрагивало лишь одну область их отношений. Шири не переставала ревновать мужа даже спустя столько лет. А уж когда ходили слухи о том, что где-то в Китае он что-то там себе позволял, она не сдерживала эмоций. И пусть доверие к мужу было безграничным, пусть она была уверена, что он лучше руки себе оторвет, чем обидит ее, она ничего не могла с собой поделать. Аспид вырывался на волю, и морально поедал долгохвостку. Что ж, в каждой семье бывают свои тараканы. В их семье были змеи и ящерицы…

- Ты и Юншэна не перестанешь опекать, я тебя знаю, - Шири засмеялась. - Ты думаешь, я третьего хочу потому, что дочка в папу удалась? Мол, вторую сделаем, будет как мамка, прилежная и домашняя? Нет, милый мой. Я просто хочу. Пока еще есть время.

Ян наблюдал за тем, как Шири смотрит на чай в чашке. Вода завораживает в любом своем проявлении, и иногда блики на её поверхности буквально гипнотизируют, позволяя сосредоточиться на тех мыслях, что важны по-настоящему. Воду чувствует каждое мгновение жизни. Впитывает его, смакует, запоминает, чтобы в следующий миг сменить форму на другую, не менее логичную, и устремиться к чему-то новому. Шири в чем-то была продолжением той магии Воды, которой владел Ян, одна стихия на двоих выводила их взаимопонимание на какой-то фантастический уровень. И их светлость умудрялась гасить вспышки гнева Лю до того, как они могли проявиться заметным для остальных образом. Ян не мог перестать думать о том, что Лин уехала одна на Тибет, но он мог убедить себя, что нужно дождаться новостей из Лхасы, а праведным отцовским гневом он ничего не изменит.

- Не шучу, - ответил он, снова ловя взгляд супруги. Глаза голодного аспида, смотрящего на долгохвостку. Жалобно. - И не думаю, что будет прилежная и домашняя. Одна у нас вон с детства гроза песочницы, а сейчас и вовсе упорхнула на Тибет, второй хоть и тихий, но ты бы видела, как он с сыном белогривого цербера общается. Тот за него лбом стену прошибет, а Юншэн смотивирует и постоит в сторонке, подождет. Не будет у нас с тобой прилежных домашних детей, смирись, - сказал Лю,с сочувствием посмотрев на супругу. - Но те, которые получаются, мне нравятся. И я тоже хочу третьего. Просто хочу.

Время пока еще было. Как лекарь, Лю не видел проблемы в том, чтобы проследить за здоровьем Шири, чтобы она могла родить и через пять, и через десять лет без опасных последствий для здоровья. Как человек, несколько раз чудом увернувшийся от верной смерти, он знал, что времени может не быть у него. Ребенку нужно дать образование, помочь с карьерой, устроить в жизни. На это нужно много лет, и пока еще можно было надеяться, что они есть.

- Юншэн хитрый, - улыбнулась Шири. Почему-то за сына она беспокоилась гораздо меньше, чем за дочку, хоть та была старшей в семье. Мальчишка рос себе на уме, четко видел задачи, умел подобрать им решения, да еще и перевернуть все так, словно ко всему делу вообще не причастен был. Удивительная способность уворачиваться от ответственности… И в кого он такой? – Представь, что будет, когда он подрастет? Надо его к делу пристроить, иначе тоже улетит на край света. С его умениями как раз дела фирмы решать.

Судя по всем рассказам мужа о сыне, а также по тому, что она сама видела, там рос нормальный бизнесмен. Еще будучи дошкольником, ребенок строил какие-то планы, постоянно втягивал в свои дела других ребят, и стандартно выходил сухим из воды, в то время как другим доставалось по первое число. И, что интересно, друзья на него не обижались. Удивительный ребенок.

- Мм? – и ведь правда не шутил. Фраза, которую она произнесла не подумавши, вдруг обрела свой вес и цвет. Затаенное желание, подавленное очень давно, когда Шири едва пережила вторые роды. Нет, физически было все отлично, но страх увидеть еще одно бледное лицо новорожденного малыша, которому не хватило сил родиться живым, добил ее очень давно. Она поклялась когда-то больше не рожать, благо у них с Яном было двое замечательных детишек. Муж никогда не поднимал эту тему в разговорах, словно понимал состояние жены. А она маялась, искренне радовалась за Цириллу, которая облагодетельствовала Кота двойней, но не сдавалась. И вот, спустя столько лет, боль вырвалась наружу со случайной фразой. Которую подхватил волной Ян, усилил, придал обличие. И Шири вдруг осознала, что страха нет. Что она победила его. И даже если он вдруг вылезет наружу, Ян поможет. Она подняла сияющие глаза на мужа и спросила его, давая понять, что все уже решено и она согласна. – А если будет сын?

Ян считал, что Юншэну пока рано заниматься чем-либо серьезным. Он неспешно изучал магию и боевые искусства, а те таланты, что могли пригодиться в бизнесе, в нем развивались сами собой. И, кажется, он чувствовал себя более уютно на Тибете, а не в английском поместье. Эта жизнь в двух параллельных мирах могла удаваться только у двух магов Воды, достаточно гибких, чтобы перестраиваться и адаптироваться то к чопорной роскоши Сокбэна, то к примитивному уюту дома в Линь Ян Шо.

Шири странно задумалась над его словами, но Ян заметил, как во время этих размышлений менялся взгляд её змеиных глаз. Будто растаяла льдинка, долгое время не дававшая ей покоя, и не нужно было читать мысли, чтобы понять, что могло беспокоить Шири. Когда родился Юншэн, она испугалась. Ян и сам перепугался до смерти, и лишь какое-то десятое чувство позволило ему снова найти способ, чтобы выкрутиться. Судьба будто принимала экзамен, успел ли он постичь врачевание на том уровне, чтобы оказаться достойным быть отцом Юншэна. Но сейчас Шири снова верила. Завоевав её веру, Ян превращался практически в супергероя, потому что он не имел права это доверие не оправдать. Если сейчас она верила, что все будет хорошо, он перевернет мир, если понадобится, чтобы все было хорошо.

- Если будет сын..., - Лю задумчиво наигранно нахмурился. - Будем растить второго сына. Но мне кажется, что будет дочь, - он улыбнулся. - И как только она начнет гулять самостоятельно, мы будем перед сном рассказывать ей страшные сказки о том, как ужасно мыть полы в Храме Будды на Тибете. Согласна?

- Ну, дочь, так дочь, - засмеялась Шири. По сути, ей было без разницы, кто в результате у них получится. Единственное, что вызывало любопытство, то это какую на этот раз выкинет шутку природа и на кого будет похож младенец. А в доме всегда должен звучать детский смех. К тому же дяде, который все больше отходил от дел, явно было скучно просто изображать из себя благочинного старичка. Он много возился с внуком, когда тут находился в поместье. А вот с Лин общение постепенно сходило на нет, девочка начала стесняться своих родственников. Впрочем, как и многие подростки в ее возрасте. Шири переживала по этому поводу и видела, что дядя откровенно страдает. Ян, несмотря на то, что был ну очень суровым отцом, тоже не мог повлиять на ветреную дочь. Шири оставалось надеяться, что этот период взросления пройдет и Лин вернется к ним.

- Вот дядя обрадуется. По-моему, ему не хватает общения с детьми. Помнишь, как он рассказывал, что пеленки Юншэну менял, а тот его за палец кусал? – девушке было очень удивительно слышать тогда подобные речи из уст дяди. Особенно во время семейного ужина. Если добавить к этому взгляды, которыми при этом он обменивался с Яном, то вообще караул. Спелись.

- Да ну, не надо ей страшилок. Подрастет, ей вон старшая сестра все расскажет. Она уж точно к тому времени сбежит из Линь Ян Шо, - в этом Шири была абсолютно уверена. Лин была полностью неприспособленной к жизни вне дома. То, что дочь быстро поймет свою ошибку, успокаивало молодую женщину даже больше слов Яна о том, что в Китае за девочкой присмотрят. Конечно, для той это путешествие будет стрессом, однако научит принимать более взвешенные решения, а не поддаваться временному порыву. Шири ехала на Тибет после долгих раздумий и подготовки, да и в принципе она не росла такой избалованной. Лин же получит хороший урок, вернется домой и возьмется за учебу. В этом молодая женщина была уверена. Она еще раз поцеловала мужа, поднялась на ноги, отодвинула столик с чаем и решительно взяла Яна за руку. – Пойдем, погуляем. Нагуляем аппетит перед ночью.