Дом, милый дом?

Целых несколько минут Чжан просидела в полной тишине, она даже перебралась на пару абзацев вперед, постепенно успокаиваясь и углубляясь в чтение этой почти классической литературы. Наверное, именно поэтому она не сразу обратила внимание на то, что перед ней внезапно нарисовался Тео. Положив книгу на колени, девушка вопросительно уставилась на молодого человека, пытаясь понять, что же за гадость он решил сделать сейчас. Но нет, не гадость. Извиняется. Типа. Весь вид Чжан сейчас показывал насколько сильно она верит в столь искренние извинения (она сама может быть мастером фальша, если захочет, так что не на ту напал), но она ничего не сказала. Лишь кивнула, даже почти искренне улыбнувшись.

Чжан отложила книгу в сторону, поднялась с дивана, всем своим видом показывая, что королева соизволила спуститься на бренную землю, после чего прошла на кухню. А там был Тай, поэтому она тут же смягчилась, понимая, что глупо ругаться с близнецом, когда встречаешься с его братом. Конечно, это не сумасшедшая влюбленность, когда ни о чем другом и думать не можешь (так все говорят и пишут, даже в фильмах показывают), но и они с Таем не слишком легко вписываются в обычный пейзаж, характерный ребятам их возраста. Странная из них пара, если посмотреть со стороны, но главное, что им друг с другом хорошо.

- Что это за чай? - поинтересовалась она у близнецов, когда уже сидела вместе с ними за столом и грела руки о теплую чашку с чаем.

Если б Тео хотел сделать гадость, он бы сделал это более изящно, чем просто подошел и сказал что-нибудь в лоб. Чжан его души прекрасные порывы не то, чтобы не оценила, но уж точно не приняла за чистую монету, но приглашение вернуться на кухню и испить чаю все же согласилась. Ну хоть тут не стала из себя прынцессу корчить, и то ладно. И как только Тай ее до сих пор терпит?

Впрочем, задумываться об этом у Тео не было никакого желания, и он сел обратно на свой стул с видом как минимум победителя. А что, миссию он свою выполнил без лишних потерь, можно заняться остатками чая, который все-таки не успел остыть. Тео давно заметил, что многие европейцы разбавляют горячий чай холодной водой - ему это казалось чуть ли не кощунством - как можно такой благородный напиток водой холодной разбавлять? Весь вкус же теряется. Даже при том, что Тео не был особым любителем чая, для него подобное было дикостью. Хотя что взять с Европы - дикий край. никакой культуры и цивилизации.

Тео бросился в глаза жест, каким Ким Чжан обняла ладонями чайную чашку, и он открыл рот, чтобы уже что-то заметить, но, как ни странно, слова все свои проглотил. Так мама грела руки о чашку. Так они грели руки о чашку. Это был слишком личный жест, чтобы видеть его в исполнении Чжан. Тео поймал себя на мысли, что хотел сделать абсолютно то же самое, то есть обхватить ладонями чашку, чтобы погреть о теплую исинскую глину руки, поэтому сразу же передумал и просто сжал чашку в кулаке.

Он внезапно почувствовал себя лишним - чего с ним, в общем-то, никогда не случалось. И это было очень необычно. Он на своей кухне, почему он считается третьим лишним и почему ему неудобно? Тео заставил себя сидеть на месте - вот еще, он не будет позорно сбегать с поле боя.

Тео вернулся, да не один, а вместе с Чжан, и Тай едва заметно улыбнулся девушке в знак благодарности. Ему не хотелось выбирать между Тео и Чжан, потому что он выбрал бы Тео, и младший, засранец, это прекрасно знал, намеренно моделируя такие ситуации. Тео только с первого взгляда такой весь из себя милый и няшный, хитрости ему точно не занимать.

Тай взглянул на свой чай вроде бы даже с некоторым удивлением, потому что давно перестал обращать внимание на то, какой чай заваривает их мать и какой заварили сегодня. Старший из близнецов не был гурманом и именитым дегустатором, зато был практически всеяден, но этот чай был узнаваем всегда. Чай из Линь Ян Шо, который так нравился маме, легендарный Да Хун Пао или какая-то его разновидность, который в огромных количествах изготавливали в Храме.

- Тибетский, - ответил Тай вместо брата, который сурово молчал, ломая в руке чайную чашку, полную горячего чая. Еще и сидел с таким упрямым видом, будто его силой заставляли. - Его выращивают в тибетском монастыре где-то недалеко от Лхасы. По-крайней мере так говорит тот монах, у которого мы его всегда берем.

Тай с легкостью соврал, как врал относительно всего того, что касалось или могло бы даже теоретически касаться монастыря. Рассказывать о нем не запрещалось, но не поощрялось, да Тай и сам не горел желанием на каждом углу трындеть о том, что есть такой Храм Мудрости - чудесное место, где маги и прочие люди, не обладающие магическими способностями, могут чувствовать себя в безопасности и спокойно развивать свои умения и навыки. С такой тщательной трепетностью относятся к месту, где родился и вырос, что значит для тебя очень многое. Тай был пока не готов делиться подобным с Ким Чжан. Не потому что не доверял, просто не чувствовал необходимости. Да поймет ли она, с ее-то скептицизмом и рассудительностью?

Чжан показалось, то Тео все еще чем-то очень недоволен. Нет, не так. Он снова чем-то недоволен, причем это что-то явно касается ее, хотя она (ну сейчас вот совершенно точно) не давала даже малейшего повода для подобного. Сидит спокойно, пьет чай, греет руки, задала простой вопрос, скорее даже чтобы просто поддержать разговор (хотя ответ ей тоже был важен), а Тео снова с недовольной миной, хотя в какой-то момент ей показалось, что он даже подобрел. Ну, когда поел. Правильно говорит мама, что с папой, как и с любым мужчиной, разговоры надо вести после того, как он плотно покушает, потому что тогда мужчины не такие раздражительные и более расслабленно себя чувствуют. Вопросительно приподняв правую бровь, девушка буквально на секунду-две задержала взгляд на Тео, после чего обернулась к Таю, который ответил на вопрос.

- У монаха? - а это скорее был вопрос ради вопроса, а не ради ответа. И в голосе можно было заметить нотки скептицизма. Если Тай знает такие подробности, то, скорее всего, сам много раз покупал этот самый чай. Но что-то ни он, ни его брат не похожи на тех, кто пойдет покупать чай специально к какому-то непонятному монаху. Что-то здесь было не так, Чжан это прям внезапно нутром почувствовала, но никак не могла объяснить это чувство даже самой себе. Поэтому, она не стала придираться. Не за чем. Пусть лучше дадут координаты. - Расскажешь потом где можно найти этого монаха? Очень уж чай вкусный.

А еще давайте поговорим о погоде, чтобы стало совсем скучно и грустно. Или, что лучше, просто помолчим, чтобы не казаться идиотами, которые пытаются вести разговор ни о чем, как это зачастую делают не только их сверстники (в основном девочки), но и взрослые образованные люди.

Еще бы Тео сам знал, чем он так недоволен. Настроение у него скакало туда-сюда взбесившимся маятником, когда две секунды назад хотелось ехидно лыбиться, а через четыре секунды - уже обращать весь мир в Хиросиму от злости. Подобреть-то он, может быть, и подобрел, но как-то местами, и не до конца. А тут еще и представился такой чудесный шанс подковырнуть не только саму Ким Чжан, которая ему прям покоя не давала тем, что была такой спокойной, так еще и близнеца, который сидел точь в точь с таким же лицом. Прям два и оба, вот как им друг с другом еще не скучно, это ж поседеть с ними можно. Ну ладно Тай, ему вроде как положено быть таким, а Ким Чжан от него заразилась?

- Тридцать километров южнее Лхасы, там деревушка в горах, это если искать монаха, - усмехнулся Тео, складывая свою грязную посуду в раковину и не делая даже попытки включить воду, чтобы ее помыть. - А так можно найти на Ябаолу или Сидане. Тот же да хун пао, только вид сбоку.

Тео вытер руки полотенцем, сложил его и отложил в сторону, а затем с некой долей насмешливости поклонился Ким Чжан в благодарность за ужин. Во всяком случае в отсутствии воспитания его было сложно упрекнуть.

- Больше сказки Тая слушай, - он послал близнецу сияющую улыбку и скрылся с глаз, опасаясь, что вслед ему может полететь чашка, а то еще и чего потяжелее. Монах, блин, это ж надо такое придумать...Тео даже хохотнул во весь голос, до того забавной показалось ему эта мысль. А еще говорит, что фантазия плохая.

Тео конечно же промолчать не мог, поэтому внес свои коррективы в сказанное Таем. Старший прикрыл глаза, не то соглашаясь с такими поправками, не то наоборот, не одобряя их, понять было сложно. В отличие от младшего брата, Тай не страдал необходимостью знания, что все вокруг тебе верят. Если человек верит - хорошо, не верит - его дело, не переубеждать же теперь, не биться головой об стол и не рвать на себе одежду в припадке ярости и попытках убедить в собственной правоте.

Монах с чаем, что примечательно, совершенно точно был. В конце сезона обязательно кто-то из монастырских, чаще всего не в одиночестве, а в компании, спускался вниз в деревню, чтобы сбыть всю продукцию, которая потом могла дойти даже до Пекина. Но мать, конечно, поездками на Ябаолу себя не утруждала, а привозила чай из монастыря, чтобы быть точно уверенной в том, что там не подсыпят в бумажные пакеты каких-нибудь добавок.

Как бы то ни было комментировать Тео она не стал, только принялся мыть посуду, раз уж до этого не снизошел младшенький. Терпеть не мог оставлять домашние дела на потом, когда их можно было сделать сейчас. К тому же Тай сегодня планировал немного помучить гитару, и не отвлекаться во время занятий на что-то постороннее вроде грязной посуды. А то матушка потом живьем съест. Тай закончил мыть посуду и повернулся к Чжан, оперевшись на раковину поясницей.

- Тебе идет этот цвет, - задумчиво сказал он, внимательно наблюдая за Ким Чжан, словно видел ее впервые.