Ответы не на те вопросы

Тео задал сложные вопросы. Насчет других путей все было понятно: в подростковом возрасте Кот мог выбирать между работать на триаду на родине или свалить в Гонконг и заниматься там примерно тем же. Был еще мутный вариант поискать что-нибудь законное, но с учетом отсутствия связей и образования эта перспектива казалась слишком унылой. А потом менять что-то было уже поздно, и проще было не сомневаться в правильности пути, который вывел портового беспризорника в столичные мажоры.

- Скорее не сомневался, - ответил Кот. - Но были ситуации, когда было реально тяжело. С одной стороны, мы видим все, что скрыто от глаз остальных. Вся грязь, какая в городе есть, у нас на глазах и под нашим контролем. С другой, тяжело терять братьев. Вы с Таем давно бываете на Цинмине, видели, скольких мы похоронили. Конечно, думаешь, что ты мог сделать по-другому, сколько еще людей хоронить, сколько сам проживешь. Сейчас уже спокойнее в городе, чем было раньше, но все равно работа на семью - это как курить на складе с порохом.

Будь Гунмао человеком иной закалки, он бы вряд ли смог убедить себя, что работа на триаду - отличное будущее для его сыновей. Потому что очень высокие риски, и на твоем собственном пути было достаточно того, чего не пожелаешь врагу. Но Кот был фу шан шу триады Пекина, и он был фаталистом, верившим в то, что судьба может гнуть и ломать того, кто ей не нравится, будь он хоть офисным клерком, хоть панда-няней в зоопарке, хоть сорок девятым в семье. От судьбы не уйдешь, а вот умение устроиться в триаде, добиться авторитета и твердо встать на ноги позволяет жить красивой жизнью.

- Я не представляю, что мог бы заниматься чем-то другим. Мое место в семье, и сейчас не только я завишу от неё, но и она от меня, - добавил Кот.

- Ясно, - невпопад ответил Тео. Было заметно, что разговор с отцом не принес вышеозначенной ясности, и младший из близнецов все также находится в некоей растерянности относительно своего будущего, которое всегда казалось таким далеким и недостижимым, почти как заветные семнадцать лет. А потом эти семнадцать падают тебе на голову совершенно внезапно, и будущее уже перестает быть таким далеким, подмигивая тебе с расстояния вытянутой руки, как нахальная девица-танцовщица в Ванцзы. И почему-то в этот момент сильнее хочется обратно в песочницу, где самая большая проблема - это чтобы Лин не отобрала у тебя машинку и не треснула тебя лопаткой по голове.

Хотя, наверное, немного ясно все-таки стало. Многие варианты оказались отметены в качестве несущественных. В итоге нужно просто наконец перестать убеждать себя в том, что все может быть по-другому и наконец принять очевидное - как бы он не лелеял до последнего мысль о том, что его жизнь - его правила, осуществлять эти правила своей жизни он сможет только на одном единственном пути, пока этот путь совпадает с путем развития пекинской триады. Было ли это юношеским максимализмом и попыткой сопротивления уже уготованной ему судьбе, или простым желанием показать, что он может самостоятельно что-то выбирать, результат оказался все равно одинаковым - в итоге все будет так, как должно быть, и иногда твое положение уже определяет то, кем ты будешь. Из сына фу шан шу не получится законопослушный полицейский. Тео это и сам понимал где-то очень глубоко внутри себя, старательно запихивая это понимание еще глубже. Просто еще одна попытка сделать так, как хочет он.

- Значит, мое место тоже в семье? - немного помедлив, все же спросил Тео.

- Я хочу, чтобы ты был в семье, - ответил Кот. - Но ответить на этот вопрос ты должен сам.

Он внимательно посмотрел на Тео. Близнецы достаточно хорошо знали, чем живет триада. Они в какой-то мере могли представлять себе связанные с этим риски, приукрашивая или приуменьшая их с учетом юношеского максимализма. Кот не хотел требовать от Тая и Тео, чтобы они шли его путем, но он очень хотел, чтобы они остались в семье добровольно. И у Тео, и у Тая было немало талантов, которые должны были помочь им в Ночном Пекине. Обоих уважали братья, оба успели посмотреть на работу разных отрядов. Тео был мягче, чем брат. Это давало ему больше гибкости. Это бы помогло ему стать хоть великим мошенником, хоть талантливейшим работником под прикрытием.

- Но я хочу, чтобы ты понял. Какой бы путь ты ни выбрал, ты все равно - мой сын, - сказал Гунмао. - И я хочу, чтобы и у тебя, и у Тая, все сложилось хорошо. И постараюсь вам в этом помочь.

Кот уже давно мыслил категориями того, что он может дать своим детям для их будущего. И для Тая, и для Тео уже были куплены квартиры, которые они получат, скажем, когда надумают жениться. Появился смысл в том, чтобы снова стремиться заработать больше, потому что теперь это были не деньги, на которые можно красиво гулять, а деньги, которые будут вложены в четверых детей, и обеспечат им хороший старт в жизни. Но финансовые вопросы были менее важны, чем отношения сами по себе. Гунмао хотел, чтобы его сыновья знали, что он правда считает их своими. И что он гордится правом называться их отцом.

Тео посмотрел мимо плеча отца куда-то в стену. Труднее всего признаваться самому себе в том, чего именно ты хочешь. Легко наврать другим - расправь плечи, подними подбородок, сделай уверенный вид - и никто не заподозрит тебя во лжи. Тео знал, что может убедительно сыграть, но практически никогда этим своими умением не пользовался за ненадобностью. Но даже когда ты врешь другим, ты все равно продолжаешь знать правду, и ты ничего не можешь с этим сделать. Он не знал, чем хочет заниматься, и чем будет заниматься, и какое у него будущее: каким он хочет видеть себя через пять, десять лет, через пятнадцать, через двадцать пять и дальше. И никакая ложь не могла этого исправить.

- Я пока не готов на это отвечать, - наверное, у него пока еще есть время над этим всем подумать. Тео раньше никогда не задумывался над своими действиями, ему было проще сделать, посмотреть, что получилось, а уже потом подумать, зачем он это сделал. Но раньше от него ничего не зависело, ведь есть родители, за спину которых можно спрятаться. А когда ты стал выше матери и отца, прятаться уже глупо, да и бессмысленно. И сейчас от него зависит хотя бы одна жизнь, две, если точнее. Брата и его собственная. Он просто не может подвергать брата опасности из-за своей глупости. Значит он должен начинать думать и рассуждать больше, чем он к этому привык. Сегодня Тай оттолкнул его, подставился, а если в следующий раз он не успеет этого сделать? Если примет удар на себя, и это будет выше его способностей?

Если захочет - он вообще не обязан быть в семье. И его никто за это решение не осудит.

- Твое право, - ответил Гунмао.

Он не хотел сейчас настаивать или пытаться уговорить Тео немедленно принять решение связать жизнь с триадой. Близнецы были в том возрасте, когда все пути кажутся открытыми, а любые ограничения создают только недопонимание. При этом Кот чувствовал, что у Тео были сомнения даже не в правильности пути, а в собственных силах. Это пройдет. Лучше, чем с подростковым максимализмом считать себя непобедимым и бессмертным, целее будет.

- Хочешь, поедем в Ванцзы, отметим ваше первое серьезное дело? - предложил Гунмао. - А то ребята Жэня у себя наверняка нажираются в честь удачных переговоров, а мы рано уехали.

Новичков в триаде довольно часто возили в Ванцзы после первых стрелок. Чтобы показать, какой красивой может быть жизнь при работе на большого босса. Снять стресс в окружении алкоголя и красивых доступных женщин. Тай и Тео с детства бывали в этом клубе, их там удивлять уже нечем, но почему бы не посидеть за рюмкой чая, как со взрослыми, когда они уже начали участвовать в более серьезных делах, чем помощь тетушке на кухне у лунтао.

Тео был благодарен отцу за то, что тот не стал развивать сложную тему дальше. Тео это начал и он же хотел это закончить. По крайней мере на сегодня хватит этих непростых мыслей и вопросов, на которые пока нет правильных ответов. Быть частью семьи - не то же самое, что работать каким-нибудь офисным рабочим или служащим банка. Даже не потому, что это совершенно разные области, а сколько потому, что из семьи нельзя уйти просто так, без последствий, потому что уже есть люди, которые на тебя надеются. Тео слишком хотел всем нравиться, чтобы отворачиваться от этого.

- Поедем, - без раздумий согласился Тео, и только потом задумался о том, что мать, наверное, не обрадуется такому решению, ведь она очень любила, когда вся семья была дома вечерами. Но Тео вступал в тот возраст, когда хочется, чтобы с твоим решением считались все вокруг, и если его считают достаточно взрослым для того, чтобы отсылать его в хутуны выяснять с местными или не очень местными отношения, то сочтут и достаточно взрослым, чтобы ездить в Ванцзы. Конечно, это было не совсем честно по отношению к матери, но, в конце концов, он семнадцать лет был ее послушным сыном, когда-то пора это прекращать. - Только Тая спрошу, поедет ли он.

Тео поднялся с дивана, отбросив подушку в сторону и пошел в сторону арки во вторую квартиру. Правда, он все же приостановился на пару секунд уже у самого прохода, чтобы обернуться к отцу и сказать ему:

- Вообще-то я думаю, что ты самый клевый отец.