После ночной операции

Будучи врачом, быстро учишься откидывать лишние эмоции, мешающие работе - когда тебе нужно быстро среагировать на нестандартную ситуацию и не растеряться, легче загнать все свои чувства внутрь, оставляя холодный расчетливый разум и логику. И когда требуется просто побыть человеком, не всегда получается быть им, потому что роль здравомыслящего и рассудительного безэмоционального врача намного привычнее.

Мэйлин вздумала было нахмуриться и настоять на своем, что она никуда не пойдет спать, а будет сидеть и сторожить папу, но поняла, что это будет выглядеть совсем по-детски глупо, если она сейчас будет упираться. Она не любила, когда с ней спорили, особенно в плане лечения особо умные пациенты или их родственники, а сейчас она была как раз родственником пациента, и нужно было послушаться врача. Конечно, она доверяла Дину дайфу, как врачу, опытному нейрохирургу, чтобы не задумываясь подписать согласие на операцию, но ведь она тоже была врачом и имела проводить проводить свои дежурства так, как пожелает, а вовсе не ложиться спать. Сутки-то ведь как-то может перетерпеть?

Но Дин дайфу был прав - утром нужно идти на обход. Она может волноваться за отца, и это нормально, но она не может забывать, что она все еще врач, и от нее тоже зависят жизни.

- Хорошо, - согласилась Мэйлин. - Но если он проснется раньше, хочу, чтобы меня сразу позвали, - сказала она, глядя на то, как Вэньхуа держит ее ладони в своих. И у него были теплые руки. - Теперь мне можно обработать тебе шов?

Вэньхуа улыбнулся, поняв, что смог убедить Мэйлин в том, что ей не нужно до утра сидеть у постели спящего отца в отделении, где следят за каждым ударом его сердца.

- Я сам тебя позову, если он проснется раньше, - сказал он. - Обещаю.

Он надеялся поспать пару часов после операции, а после этого ждать, пока Юн сяншен очнется от наркоза. Организм человека всегда индивидуален, и сложно точно предугадать, когда закончится действие наркоза. А так как счет по-прежнему шел на часы, потому что лучше всего восстановятся те функции, которые удастся восстановить в периоде ранней реабилитации, было очень важно сразу оценить состояние планировать дальнейшие действия.

- Да, можно, - Вэньуа улыбнулся и кивнул. - Там все нормально заживает.

Сейчас, возможно, шов был немного воспаленным, потому что во время операции лоб потел, и пот попадал под пластырь, но это было ерундой. Достаточно протереть антисептиком и сменить пластырь. Вэньхуа отпустил руки Мэйлин и покорно сел на кушетку, понимая, что иначе ей будет сложно к нему тянуться.

Мэйлин согласно кивнула, чтобы Дин дайфу сам ее разбудил, если ее папа проснется раньше. Конечно, вряд ли такое случится, но все равно хотелось почувствовать уверенность в том, что она точно будет рядом, а не проспит этот момент. И он наконец разрешил обработать ему разбитую и зашитую бровь, и сел на кушетку.

Она обработала руки антисептиком, сняла пластырь и, под предлогом, что ощупывает немного припухлую кожу вокруг раны, слегка поправила отек и гематому желтой энергией, от которой все это должно было быстрее рассосаться, хоть и пока не полностью. Кожа была немного горячей и покрасневшей, но сам шов был ровный и чистый и должен был быстро зажить без особых уродливых следов - просто тоненькая белая ниточка шрама, не очень заметная, если не присматриваться. По-хорошему, нужно было сначала надеть перчатки, прежде чем открывать шов под пластырем, но через перчатки энергия шла из рук вон плохо, скапливая в кончиках пальцев и проксимальных фалангах, отчего последние начинали дико болеть, а пальцы потом не разгибались. Мэйлин один раз так попробовала, но решила больше так не делать. А дальше проще - обработать хлоргексидином шов, дать ему немного подсохнуть, чтобы не мок, и снова заклеить свежей полоской антибактериального пластыря. Она даже не стала надевать перчатки, потому что считала, что некоторые формальности иногда можно и опускать. Она снова коснулась прохладными кончиками пальцев небольшой гематомы вокруг глазницы.

- Дин Вэньхуа, можно я тебя поцелую? - внезапно и очень тихо спросила Мэйлин, краснея от смущения, словно весенняя роза.

Прикосновения прохладных рук Мэйлин были нежными и приятными. Но иногда от её пальцев возникали странные ощущения, будто под кожей начинала быстрее течь кровь, а воспаленные ткани зудели, как когда благодаря улучшению микроциркуляции начинали затягиваться быстрее. Вэньхуа не было дела до того, что Мэйлин не стала брать перчатки, не полостную операцию проводила. Он прикрыл левый глаз, чтобы ей было удобнее обрабатывать шов. А затем девушка задала вопрос, загнавший его в тупик.

- Иди сюда, - он улыбнулся и, поймав девушку за талию притянул её ближе к себе. - Даже не спрашивай.

Вэньхуа поймал её взгляд, но дальше ничего делать не стал, дожидаясь реакции Мэйлин. Ему было намного проще проявить инициативу, чем ей, но он считал, что это будет неправильно. Она должна была чувствовать себя в безопасности рядом с ним, а Мэйлин и так смутилась от одной только своей просьбы.

Её можно было добиваться бесконечно долго, и большая часть этого пути должна была пройти в смиренном ожидании, а не в решительности, которая могла её напугать. Вэньхуа чувствовал, что иначе с ней нельзя. Что она не кокетничает, а искренне стесняется и смущается, и он должен был уважать ей личное пространство, чтобы она чувствовала себя комфортно.

Если бы он отказался - она бы умерла от стыда или провалилась сквозь пол. А если бы он сам поцеловал ее - то, наверное, ужасно испугалась и смутилась. А тут он всего лишь обнял ее и прижал к себе, но уже и от этого становилось немного не по себе, особенно от взгляда, которым он на нее смотрел. Мэйлин даже выдерживать его взгляд было сложно, потому что хотелось поскорее спрятать лицо и отвернуться, насколько все это было непривычным и очень...интимным. Но желание проявить инициативу хоть в чем-то было все-таки сильнее желания отвернуться и спрятаться.

Мэйлин положила руки Вэньхуа на плечи, чувствуя под пальцами приятную гладкость медицинского костюма, а потом подалась вперед, прижимаясь губами к его губам, робко и не очень умело. И замерла, не зная, что ей делать дальше или даже просто забыв, что дальше надо что-то делать еще. Она и так уже считала, что совершила практически геройский поступок, первой потянувшись целовать мужчину. В груди и ниже, в животе, было очень-очень странно и очень сладко, так непонятно, что хотелось, чтобы это ощущение не прекращалось. А для этого надо продолжать целовать, верно? А еще иногда нужно дышать, хотя бы немного, потому что дышать при это тоже забываешь.

Девушка немного отстранилась, чтобы вдохнуть чуть-чуть воздуха и увидеть реакцию Вэньхуа. Интересно, а что он при этом чувствует? У него тоже немного слабеют колени и начинают дрожать пальцы, как от озноба, или что-то другое?

Он ждал, пока она решится сама, а затем, когда её губы коснулись его губ, Вэньхуа понял, что Мэйлин с её точки зрения уже совершила подвиг, а теперь не знала, что делать. Девушка, которая могла по одним только рекомендациям провести краниотомию, терялась, когда оставалась с ним наедине. Единственное объяснение, которое он видел, было настолько невероятным, что ему было сложно его принять. Все же Юн Мэйлин было не семнадцать лет, чтобы она реально не знала, что делать.

Вэньхуа ответил на поцелуй, затем чуть крепче прижал девушку к себе. Она боялась и насторожилась, он это чувствовал. С ней было несложно поймать Просветление, потому что приходилось во всем себя контролировать и сдерживать. Она отстранилась. Он посмотрел на неё и ободряюще улыбнулся.

Хотелось поцеловать её куда более жадно и требовательно, воспользоваться возможностью, что они остались наедине надолго, что никто сюда не зайдет. Что она сама первая к нему приблизилась и сейчас, смущаясь, искала одобрения. Но Вэньхуа понимал, что это будет неправильно. Нельзя было пугать Мэйлин, святая наивность которой была настолько обезоруживающей, что он терялся. Он провел кончиками пальцев от её скулы к подбородку, внимательно рассматривая черты её лица. Он не хотел её испугать, и потому медлил, хотя казалось что каждый нерв в его теле чувствует, что сейчас она рядом.

- Ты очень красивая, - сказал он, снова заглядывая в карие глаза девушки. - Мне хорошо, когда ты рядом.

Что сейчас означала его улыбка? Она очень была похожа на те, которыми он улыбался в самом начале их знакомства, когда она инстинктивно ждала какого-то подвоха, а в итоге получала только вот эти приятные и красивые улыбки. И нельзя было не улыбнуться ему в ответ, потому что от этих улыбок ей становилось спокойнее и уютнее. Если вначале она волновалась и не находила себе места, то сейчас ей было очень комфортно, несмотря на то, что она все еще чувствовала неловкость и смущение от своих собственных поступков в том числе. Но Дин дайфу, кажется, ее понимал, поэтому ни на чем не настаивал, только прижимал к себе. Но Мэйлин была уверена, что если она захочет освободиться - он не будет ее упрямо удерживать, и она была ему очень благодарна за это. Она пока еще не привыкла к тому, чтобы ее удерживали. Может быть, со временем это станет привычным, все-таки, ей очень нравилось, когда Дин Вэньхуа ее обнимал.

- Ну что ты, - вежливо отозвалась Мэйлин на комплимент. Дин Вэньхуа значительно отличался от всех мужчин, которых встречала девушка. Мало того, что он поверил в ее силы, поверил, что она действительно может быть кардиохирургом, не обращая внимания на все слухи и домыслы, он считал ее красивой, в чем сама Мэйлин была категорически не уверена. И ей никогда никто не говорил, что она красивая но, если так и посудить, ее никто раньше и не целовал и не прижимал к себе так, что хотелось навсегда остаться в этих объятиях. - Мне никто никогда не говорил, что я красивая...

Она пошевелилась в руках Вэньхуа, словно устраиваясь поудобнее, но считала, что ей все-таки пора уже возвращаться в ординаторскую, чтобы выполнить свое обещание и постараться отдохнуть перед обходом. Просто не хотелось уходить отсюда, где так хорошо, ведь можно еще немного времени провести рядом с Вэньхуа, а потом пойти в отделение?

- Зря не говорили, - ответил Вэньхуа.

Мэйлин пошевелилась в его руках, но не пыталась вырваться. Как будто просто проверяла, отпустит ли он её, если она этого захочет. Вэньхуа считал, что она должна чувствовать себя в безопасности рядом с ним. И особенно не бояться его самого. Он обнял её чуть крепче, но уже после того, как дал ей убедиться, что она может вырваться как только захочет. Он понимал слово "нет", и хотел, чтобы она об этом знала.

- Ты меня стесняешься? - все-таки спросил он. - Почему?

Да, они находились в клинике, и их отношения пока по сути не выходили за рамки откровенного флирта не при свидетелях, но все равно многие реакции Юн Мэйлин были неожиданными. Она вряд ли была намного младше его, потому что успела и закончить мед, и получить сложную специальность, а вела себя, как напуганная первым услышанным комплиментом школьница. И это было очень странно, потому что Мэйлин была очень красива внешне. Красива в исконно ханьском понимании: изящные черты лица, хрупкая, но гибкая и женственная фигура и выразительный взгляд ярких карих глаз. И красива той красотой, которая привлекала Вэньхуа. Он нежно поцеловал Мэйлин в губы и провел ладонью от её талии вверх по спине. После этого остановился, дожидаясь её реакции.

Мэйлин неосознанно прогнулась под ладонью Вэньхуа на ее спине, потому что за его рукой покорно следовала горячая волна удовольствия. Даже удивительно, что от одного прикосновения может быть так...приятно. А от поцелуя кружилась голова и сводило в низу живота, не хватало воздуха. И можно было воспользоваться этой приятной паузой в словах, чтобы придумать достойный ответ. Хотя думалось, если честно, совсем-совсем о другом.

- Непривычно... - ответила она после небольшой паузы, когда, кажется, научилась заново дышать. - Мне было некогда заниматься своей личной жизнью.

Настолько некогда, что она при каждой даже призрачной намечающейся такой возможности замыкалась в себе, чем отваживала от себя потенциальных ухажеров. Да и их было не особенно много - Мэйлин сразу давала понять, что у нее на уме одна только учеба, и она не будет тратить драгоценное время на всю эту ерунду вроде встреч и прогулок вечером в парке. Ну и боязно, конечно. Вот так подпустишь человека ближе к себе, а он делает тебе больно, не задумываясь об этом. Потому что все люди в итоге всегда думают сначала о себе, а уже только потом - о других, и то не всегда. Доверие - это как добровольно отдать человеку нож. а потом повернуться к нему спиной и ждать, ударит или нет. И чаще всего они ударяют. Так они устроены.

- Мне нужно идти, - прошептала она внезапно севшим голосом, и так не хотелось уходить, но она боялась, что Вэньхуа на этом не остановится, а она не была готова так резко все менять.

Есть расхожее мнение о том, как хорошо строить отношение с неопытными девами, для которых ты во всем наставник, царь и бог. Вэньхуа был с этим в корне не согласен. Если все, что девушка может представить об отношениях - это tabula rasa, - это намного сложнее, чем когда понимаешь, чего от тебя ожидают. К этому выводу он пришел сейчас, пытаясь разобраться в словах и поступках Юн Мэйлин.

Мэйлин испугалась, хотя Вэньхуа показалось, что он не был слишком настойчив, чтобы вызвать такую реакцию. Он понимал, что в этих отношениях он будет отвечать за двоих.

- Юн Мэйлин, - Вэньхуа внимательно посмотрел на девушку, когда она сказала, что ей нужно идти. - Запомни раз и навсегда, что я не сделаю ничего против твоей воли. И я не хочу, чтобы ты меня боялась.

Он отпустил Мэйлин и чуть отстранился, давая ей понять, что его слова были правдой. Она собиралась сбежать, он хотел, чтобы перед этим она его услышала.

- Мне тоже нужно идти, утро все ближе, - сказал Вэньхуа.