Мы пришиты друг к другу январем и простудой

- Вернется, - ответил Вэньхуа насчет чувствительности в первом пальце.

Это ответвление срединного нерва пострадало сильнее, и сам нерв было сложнее сшивать. Нужно чуть больше времени, чем второму и третьему пальцам, но и он восстановится, были все признаки, что можно на это рассчитывать. первый палец отличал приматов от всех других живых существ, и именно он обеспечивал те возможности мелкой моторики, которой владел человек. Было важно в полной мере восстановить его чувствительность и двигательные функции, хоть это было и не просто.

- Что ты делаешь? - спросил Вэньхуа, когда девушка поднесла руки к его голове, но глаза прикрыл и даже расслабился, удобнее устроившись на подушке. - Осторожнее, а то заразишься тоже.

Мэйлин только вышла с больничного, и только начала вникать в работу, пусть пока и не могла оперировать. Но для неё было важно, что она по-прежнему нужна в клинике, и так у неё была возможность наблюдать за состоянием отца.

Вэньхуа не знал, что девушка собиралась сделать, но он не стал с ней спорить. Ему было проще закрыть глаза и расслабиться, чем сидеть прямо и поддерживать разговор.

- Не волнуйся, - она улыбнулась, когда он все же закрыл глаза и расслабился, как она попросила, откинувшись на подушку. Она не боялась заразиться, как он опасался. - Ты же мне доверяешь?

Она коснулась прохладными пальцами висков Вэньхуа, и на этот раз пальцы ее послушались, чтобы не подвести в самый решающий момент. Коснулась, задержала, настраиваясь на работу с энергией, и поменяла цвет энергии, идущей от Анахаты, на синий, чтобы вывести ее дальше, на кончики пальцев и начать медленно и очень деликатно, практически незаметно снимать жар. Мэйлин знала. что эту энергию нужно использовать аккуратно и в небольших количествах, и не собиралась от этой закономерности отходить. Она обняла ладонями лицо Вэньхуа, лишь мельком подумав о том, почувствует ли он шрамы на правой руке кожей щеки, затем медленно провела ими вниз по шее к плечам, дозированно делясь синей энергией, снимающей жар и понимающей температуру. Она не стала сильно усердствовать, но заметила, что в ауре стало намного меньше красного, ознаменовывающего повышенную температуру и мышечную боль. А еще было странное ощущение в правой ладони, словно кто-то чертит раскаленным железом вдоль операционных рубцов. Наверное, перестраивается рубцовая ткань от синей энергии. Проверять это Мэйлин не стала.

- Так немного лучше? - спросила она, оставив руки на его плечах. Остальное доделает уже жаропонижающее. Сейчас, возможно, Вэньхуа только сильнее захочет спать, и это будет правильно - ослабленному организму нужно восстанавливаться, а восстанавливается он лучше всего во сне. Мэйлин была готова и на такой вариант развития событий. Как и готова была ответить на возникшие у него вопросы. Может быть, хватит прятаться?

- Доверяю, - Вэньхуа улыбнулся, чувствуя прикосновение её прохладных пальцев.

Озноб прошел, сменившись ощущением жара во всем теле. Когда температура повышена, это может длиться бесконечно, и до тех пор, пока она не придет в норму, бесполезно ждать, что станет заметно легче.

Но от прикосновений девушки кожа стала остывать, будто пламя тушили водой. Проходила тяжесть в голове, проходило это ощущение спутанности мыслей, и хотелось просто заснуть, уже спокойным ровным сном. Ладони Мэйлин были прохладными, а их прикосновения невероятно приятными, и еще Вэньхуа заметил, что сейчас девушка очень неплохо справлялась со своей правой рукой.

- Так намного лучше, - ответил он и открыл глаза, чтобы посмотреть на Мэйлин. - Что ты сделала?

Он не мог найти логичного объяснения произошедшему. Парацетамол в таблетках не мог так быстро подействовать, ему нужно было минут двадцать, а жар пропадал от одного прикосновения рук девушки. Нечто похожее было, когда Мэйлин обрабатывала шов на брови, только тогда было ощущение, что в области травмы просыпаются сосуды, и резко усиливается микроциркуляция.

Вэньхуа ожидал, что девушка откажется что-либо объяснять. Он был рад уже тому, что стал чувствовать себя намного лучше, но было сложно принять что-то, что он не мог понять и объяснить.

Вэньхуа совершенно ожидаемо стало любопытно, как она так сумела сделать, и Мэйлин опустила руки, сложив их на коленях, как примерная школьница на экзамене у строгого преподавателя. Она считала, что ему можно рассказать, просто не знала, как подобрать подходящие этому случаю слова, потому что циничному хирургу может быть словно принимать все эти энергии, чакры и принципы врачевания, и любому чуду они предпочитают точную работу собственных рук, медикаментов и медицинской аппаратуры.

- Немного сняла жар, понизила температуру, - наконец сказала она, все же взявшись объяснять. - Я научилась этому на Тибете. Управлять энергией своего тела так, чтобы помогать другим людям. Например, врачевать раны.

Мэйлин считала, если есть прорицатели и шаманы, которые не скрывают своих магических умений, то быть врачевателем - это не самое страшное. да и то, она училась врачеванию вот уже, наверное, лет восемь, но так до сих пор половины не знала. Не зря сифу Лю предупреждал ее, что лет тридцать - и она сможет разбираться хоть в чем-нибудь. Ей до сих пор были непонятны принципы лечения опухолей и прочих новообразований, лечение сердца от пороков и лечение крови, но она считала, что это придет с опытом, и уже бесполезно ходить к мастерам с просьбой научить еще чему-нибудь. есть некая граница, после которого обучение у мастеров уходить на второй план, а на первый приходит самообразование, Мэйлин это казалось правильным. Потому что есть вещи, которым невозможно научить, им можно только научиться самому.

- Так я помогла папе. И тебе, когда зашивала бровь. Отек ведь быстрее прошел? - уточнила она. Только бы ненормальной не счел.

Вэньхуа выслушал все, о чем рассказывала Мэйлин, с интересом и без недоверия. Если бы он сам не был свидетелем того, о чем она сейчас рассказывала, он бы вряд ли поверил, что это возможно. Но температура прошла, он это чувствовал. Можно было снова взять с тумбочки градусник, чтобы измерить её заново, а потом найти объективные доказательства того, что парацетамол так быстро не действует, но это было ни к чему. Он просто верил Мэйлин на слово.

- Я тебе верю, - ответил Вэньхуа. - Хоть и не могу понять, как и почему такое возможно.

Сейчас он думал о том, какие возможности дают знания девушки. Он видел динамику анализов крови Юна сяншена. Ничего подобного он прежде не видел в своей практике. И это было важнее, чем снятая наложением рук температура, или шов на брови, заживший намного быстрее, чем можно было ожидать.

- А ты можешь помочь себе самой? Чтобы рука заживала быстрее? - спросил он.

Вэньхуа наблюдал за тем, как Мэйлин восстанавливается после травмы, с того самого момента, как она эту травму получила. И он видел, что ткани заживают в том темпе, который можно было ожидать, без каких-либо неожиданных чудес. Если она при этом могла улучшить состояние сосудов и крови у своего отца, будто он помолодел на несколько лет, странно, что она не могла помочь себе.

Такое возможно, если просто в это верить. Каждый человек способен открыть в себе магию, если у него достаточно терпения. уверенности и желания это сделать, но это Мэйлин не стала говорить вслух. Хоть Дин Вэньхуа ей и верил, было заметно, что произошедшее не укладывается в его картине мира, и он пытается найти ответы на возникшие вопросы так, чтобы примерить новое знание в условиях своей реальности.

- Теоретически я знаю, как это сделать, но не могу эти знания применить на практике - не хватает сил и опыта. Нервы всегда восстанавливать очень сложно, - она покачала головой. Можно хоть до поседения направлять энергию фиолетового цвета на поврежденные нервы, это не будет иметь эффекта, потому что она банально не понимает, как это должно работать и как должно проходить заживлением под влиянием энергии. А еще просто не хватит на это сил, и она свалится с переутомлением раньше, чем возникнет хоть какой-нибудь эффект. А врачевание, как и любая медицина, халатности не терпит, и когда не знаешь, лучше не трогать. - Поэтому нет, не могу. Только разве вот...

Она перевернула правую ладонь, зудящую и саднящую, словно ей провели по коже острым ножом - в том месте, где было два шрама, лежащих крест-накрест, были две тонкие полоски новой кожи на тон светлее окружающих их тканей. А так остались бы шрамы - небольшие, едва заметные, но все же шрамы зарубцевавшейся ткани, ощутимые, если провести по ним пальцем.

- Пожалуйста, никому не говори. Я никому, кроме тебя, не рассказала, - попросила она. Она не хотела, чтобы знал кто-то еще. Еще одна ступенька в ее личной лестнице доверия. Но она не готова рассказывать всем, чтобы перепрыгнуть сразу пару лестничных пролетов.

Вэньхуа надеялся, что она ответит иначе. Он мог сделать только то, что объяснялось в учебниках по нейрохирургии, микрохирургии и реабилитации. Она могла творить чудеса. И сейчас он успел на мгновение понадеяться, что травма Мэйлин может зажить быстрее, чем можно было ожидать. Что ей не придется терпеть боль в заживающих нервах и жертвовать обедом ради физиотерапии, но этой надежде пока не суждено было сбыться.

- Я никому не скажу, - ответил Вэньхуа. - Я очень ценю то, что ты доверила это мне.

Он чувствовал себя намного лучше, его уже не клонило в сон, а мысли снова были ясными. Но при этом он пока не мог понять логикой то, во что искренне верил. И чему был свидетелем только что. Например, что на ладони Мэйлин не осталось шрамов от пореза и операции. И он мог бы считать это фокусом, если бы не сам своими руками накладывал эти швы чуть больше чем две недели назад. Но не было никаких следов не только швов, но и шрамов, которые, пусть и тонкие, должны были остаться на ладони.

- Я вижу, что все это правда, но не понимаю, как это возможно, - признался Вэньхуа. - И не уверен, что когда-нибудь пойму. Твоим пациентам повезло, ты умеешь творить чудеса, - он улыбнулся.

Вэньхуа взял Мэйлин за руку и провел кончиками пальцев по зажившей ладони, будто хотел убедиться, что его глаза его не обманывают. Или чтобы просто взять её за руку. Они долго не виделись, и он был рад, что сейчас она рядом.

- Я не часто это делаю, - ответила Мэйлин. Ей были приятны прикосновения Вэньхуа к ладони, особенно теперь, когда там была только гладкая кожа, и пальцы не цеплялись за шрамы. Она чувствовала, как он ведет подушечками по руке, и эти ощущения, а вовсе не то, что она может залечить рубцы, казались ей чудесными по сути своей. Потерять возможность чувствовать и двигать кистью, а затем все это вновь обретать, пусть и медленно, не так быстро, как хотелось бы - это настоящее чудо. Наблюдать, как день за днем что-то меняется - увеличивается сила в пальцах и объем движений в суставах, когда получается удерживать ручку, чтобы написать свое имя детским неуверенным почерком, когда удается, наконец, почувствовать под ладонью ладонь того, с кем хочется быть рядом, и ощутить нежность этих прикосновений. - Только когда уверена, что это того стоит. Потому что иначе будет очень много вопросов, а я не всегда готова на них отвечать.

Она оставила свою руку в ладони Вэньхуа. Мэйлин чувствовал себя с ним уютно и безопасно, очень тепло и спокойно. Ей не нужно было ему ничего доказывать, как многим другим, что высказывали свои сомнения в том, достойна ли она быть врачом и тем более кардиохирургом, будучи просто женщиной. И ей не нужно было ждать от него каких-то язвительных замечаний или сомнительных сплетен, потому что он был выше этого. Она хотела его обнять, но не чувствовала, что это будет правильно сейчас. Она и так пыталась заставить себя сидеть, не вскакивая, на краю кровати, а уж о том, чтобы лезь к нему обниматься, вообще не могло быть и речи. Еще подумает, что она сама к нему в постель напрашивается.

- Ты пей чай, а то остынет, - напомнила Мэйлин. Врачевание врачеванием, а лечение и отдых еще никто не отменял. И эти несколько дней ему лучше потратить на свое здоровье.

- Это правильно, в чудеса верить не принято, - согласился Вэньхуа. - Поэтому их нужно беречь, пока не пригодятся по-настоящему.

Он взял чашку и отпил еще чай, при этом второй рукой продолжал держать руку Мэйлин. Он хотел, чтобы она дольше оставалась рядом, и в то же время боялся, что она от него заразится. В этом был парадокс: она оказалась у него дома, и они были наедине, но только лишь потому, что он умудрился заболеть этой простудой. Поэтому, находясь на одной кровати, они были одеты и могли общаться только на пионерском расстоянии.

В то чудное время, когда ни у кого из них не зазвонит телефон, чтобы сообщить о новом экстренном пациенте, и когда никто не постучит в дверь. Когда они не оказались наедине украдкой на пару минут, думая о том, кто мог проводить их взглядом. В этот момент Вэньхуа как никогда остро почувствовал, что жизнь несправедлива. И если полчаса назад он не обратил бы на это внимания, сейчас он чувствовал себя значительно лучше.

- Я соскучился по тебе, - сказал он, глядя на Мэйлин. - Всю неделю толком не виделись и так и не попали в ботанический сад. Нужно будет это исправить.

Вэньхуа допил чай, который был все еще горячим, и поставил пустую чашку на тумбочку.

Она улыбнулась, не став возражать. Она все равно будет помогать своим пациентам - просто потому что ей казалось это правильным. Если у нее есть возможность им помочь, пусть даже совсем немного, нельзя эту возможность упускать. Для нее это было в порядке вещей, даже если и Вэньхуа это было непривычно. Он ей верил - и этого было достаточно.

- Тогда выздоравливай и пойдем гулять, - предложила Мэйлин. - Я ведь уже не ношу бандаж, - она, насколько могла, сжала пальцами ладонь Вэньхуа. В клинике она предпочитала носить ладонь в кармане медицинской рубашки, чтобы не было видно неправильного положения пальцев, а на улице спасалась тем, что цеплялась рукой за ремешок сумки, и со стороны было не заметно, что у нее что-то с рукой. По крайней мере Мэйлин очень надеялась, что незаметно. Она уже не сомневалась в том, что кисть восстановится. Просто не так быстро, как хотелось бы. А пока нужно работать на приемах и осматривать огромный поток пациентов. Кто-то ведь это должен делать.

Она хотела больше времени проводить с Дином Вэньхуа, но понимала, что их работа сама по себе не предполагает наличие еще какой-то внерабочей жизни. Не говоря уж о существовании личной. Нельзя же ведь те встречи украдкой назвать личной жизнью? Это скорее воровство минуток свободного времени у рабочего графика, Вот сейчас они наедине, но Мэйлин не хотела беспокоить Вэньхуа слишком сильно, потому что ему нужно было отдыхать и лечить свою простуду.

- Ты ведь наверное целый день ничего не ел? - спросила она. - Может, закажем что-нибудь? - Мэйлин опасалась радовать Дина Вэньхуа своими кулинарными изысками. Безопаснее было лучше что-то купить готовое. И намного быстрее. И проще, чего уж там.

Было приятно просто сидеть рядом с Дином Вэньхуа, держать его за руку и даже просто молчать, хотя молчать как раз и не получалось, потому что обязательно находилось что-то, о чем хотелось ему рассказывать. Они всю неделю почти не виделись, и накопилось много новостей, которыми с ним нужно было поделиться. Никогда ни с кем не хотелось, а вот Вэньхуа должен был о них знать. Даже если это и просто такая мелочь, что физиотерапией она занимается вместо обеда. Ну, может быть, еще хотелось немного ему пожаловаться. Когда ты половину своей жизни никому ничего не рассказываешь, потому что это никому не интересно, кроме тебя самой, и внезапно встречаешь человека, который искренне интересуется, как у тебя дела, в конце концов удается привыкнуть, что ему не все равно.

Мэйлин взяла телефон и отметила пару овощных блюд, не став особенно выдумывать и искать в приложении что-о необычное. Организм, кажется, уже привык есть один раз в день и ему было без разницы, что есть, лишь бы это была еда. С таким образом жизни никогда не знаешь, когда удастся пообедать, во время ужина или вообще ночью. Девушка передала телефон обратно Вэньхуа, чтобы он оформил заказ и выбрал вкусное самому себе.

- Фэн дайфу разрешил мне поехать на конференцию, - сказала она. - Я уже зарегистрировалась на сайте и мне прислали подтверждение.

Давай пойдем туда вместе - чуть было не предложила Мэйлин, но поняла, как по-детски это будет звучать, и промолчала. Как будто она его приглашал в какое-то кино на последний сеанс на места для поцелуев. Привет, меня зовут Юн Мэйлин, и мне 29 лет. Скажите доктор, это нормально, стесняться пригласить мужчину на конференцию, посвященную новейшей медицинской технике?

Вэньхуа также выбрал блюда, которые хотел заказать, и в приложении оплатил заказ с карты. Пришла смс с подтверждением и планируемым временем доставки.

- Курьер будет минут через сорок, - сказал он Мэйлин и отложил телефон обратно на тумбочку.

Новости о конференции были хорошими, то, что завотделением отпустил туда девушку, означало, что он ожидал её скорейшего возвращения к хирургической практике.

- Поздравляю. Если хочешь, поехали туда вместе, - предложил Вэньхуа. - Фэн дайфу тебя на целый день отпустил?

Насколько он знал, из их клиники туда больше никто не собирался. Ши дайфу сказал, чтобы Вэньхуа сам все посмотрел и пересказал, пока старшие заняты делами. Но в последнее время он и сам явно заинтересовался возможностями робота. В том году на конференцию ездил заведующий абдоминальной хирургией, ему тогда не удалось уговорить Сина цзынли купить это оборудование, но главврач обещал еще подумать, а не ответил однозначным отказом. Наверняка и с Ши дайфу это обсуждал, потому тот от щедрот и отпустил Вэньхуа на целый день на эту конференцию.

Почему-то из уст Дина Вэньхуа предложение поехать вместе звучало лучше, чем если бы Мэйлин сказала сама, как она себе это представляла. Не так по-детски, что ли, а вполне даже нормально. Или просто потому, что она действительно стеснялась предлагать это первой и хотела, чтобы он взял ответственность за это решение на себя? В любом случае, девушка не собиралась отказываться.

- Очень хочу, - робко призналась Мэйлин, потому что подсознательно искала любую возможность побыть рядом с Вэньхуа, неважно, на конференции или нет, как вот, к примеру, сейчас, просто сидя на краю его кровати и держа его за руку. - На весь. Сказал, что можно закрыть прием на один день или распределить нагрузку между другими ординаторами. И еще он считает, что мы можем убедить Сина цзынли купить робота.

Мэйлин на это очень надеялась. Хотя ее и одолевали некоторые сомнения - оборудование стоит дорого, для него нужно специальное помещение, специально обученные операторы из числа хирургов, и их обучение тоже стоит денег и времени, ведь ни один человек, даже если он и очень талантливый хирург, не сможет работать на Да Винчи без тщательной подготовки. Но, в том случае, если они все-таки уговорят Сина цзынли, они приобретут одно из самых совершенных и уникальных изобретений человечества в области медицины на сегодняшний день.

- Еще велел нам вести себя хорошо, - она немного покраснела, потому что Фэн дайфу, когда говорил это, явно имел в виду не тот момент, что они с Вэньхуа, набравшись наглости, будут бить стекла и ломать стулья в конференц-зале и помещении с аппаратом. И не будут ловить первого подопытного кролика, чтобы сделать ему полостную операцию при помощи Да Винчи.