Ботанический сад

Всю субботу Вэньхуа в основном спал и пил чай с имбирем и травами, чтобы разобраться с остаточными явлениями простуды. Утром он проснулся, чувствуя себя здоровым, а перспектива скорой встречи с Мэйлин и вовсе не позволяла ему думать о простуде. И Ши дайфу нехотя, но согласился выпустить его на работу с понедельника, так что его совесть перед родной клиникой была чиста.

Вэньхуа ждал Мэйлин у входа в ботанический сад, куда он пришел минут на пятнадцать раньше назначенного времени. народу было довольно много, потому что день был выходным, но меньше, чем у какого-нибудь зоопарка, куда все ходили посмотреть на панд.

Он решил, что глупо дарить девушке цветы, когда она идет смотреть на целый ботанический сад, потому принес на свидание с Мэйлин подарочный пакет, в котором находился средних размеров плюшевый медведь. Вэньхуа надеялся, что Мэйлин он понравится. Он с утра успел забежать в ближайший к дому торговый центр, и все равно пришел в назначенное место раньше времени.

Им было не по шестнадцать лет, но Мэйлин часто вела себя как ребенок, и Вэньхуа ничего не оставалось, как ей в этом подыгрывать. Она и так пересилила себя, согласившись на эту встречу, когда считала что он должен сидеть дома и лечить простуду.

Целых полтора дня Мэйлин не покидало чувство, что она идет на самое настоящее свидание. Чтобы все как правильно, традиционно, поэтому, едва досидев на смене до двух часов дня, Мэйлин все-таки решила, что нужно сходить в торговый центр и купить едва ли не первое в своей жизни платье. Правда, платье она так и не выбрала, потому что ей то вырез казался слишком откровенным, то длина какой-то очень уж короткой, поэтому пришлось остановиться на юбке и нарядной, но довольно строгой кофточке. И то, пока она ехала на метро, ей казалось, что все на нее смотрят и осуждают за эту юбку. А уже выходя из метро, она вдруг подумала о том, какая она все-таки глупая, и не надо было покупать никакую юбку с кофточкой, потому что это на самом деле может быть и не свидание вовсе. Тогда непонятно, чем это тогда будет, но суть не в этом, а в том, что она опять себе напридумывала невесть что. Мэйлин только одну помаду выбирала минут тридцать, прежде чем ограничилась одним прозрачным блеском для губ. чтобы не выглядеть вульгарно.

Пока Мэйлин шла от автобусной остановки до входа в ботанический сад, она успела передумать, наверное, с целую сотню мыслей, одна страшнее другой. Она издалека заметила Дина Вэньхуа, хоть и было непросто разглядеть его среди остальных желающих посетить ботанический сад, но сразу почувствовала, как быстро забилось сердце. Мэйлин вмиг ощутила себя влюбленной маленькой девочкой, и даже немного укорила себя за это. Вдруг Вэньхуа сочтет ее сейчас смешной и глупо выглядящей, потому что она все-таки впервые почти за полгода и за несколько месяцев знакомства с ним надела юбку, и второй раз распустила волосы, позволив им свободно спадать по спине и плечам.

Она улыбнулась Вэньхуа, когда подошла ближе, и немного по-детски помахала ему левой рукой в знак приветствия. Правой рукой она держалась за ремешок сумочки, поэтому вроде бы не было заметно, что она травмирована. - Привет, - смущенно сказала она.

Вскоре, хоть Вэньхуа и эти десять минут показалось вечностью, пришла Мэйлин. Она была в юбке, что было красиво и неожиданно. Её было очень приятно видеть, когда она не в форме, и когда они вместе вдвоем, ни на кого не оборачиваясь.

- Привет, - Вэнбхуа улыбнулся, затем склонился к Мэйлин и поцеловал её в губы. - Отлично выглядишь, это тебе, - он потянул девушке пакет с подарком. - Пойдем, я уже взял билеты.

Он впервые видел Мэйлин в юбке, если не считать платьем его футболку, в которой она спала, когда оставалась у него. У неё были красивые ноги и изящная фигура, которую сложно спрятать даже за строгой одеждой. При этой Мэйлин даже сейчас смущалась в его присутствии, и он понимал, что дело не в холодности, а в скромности.

С ней было легко почувствовать себя младше лет на десять-пятнадцать. Снова вспоминать, что такое волноваться перед свиданиями, ловить её взгляды и оборачиваться на окружающих. Думать, как к ней подойти, чтобы её не смутить, и верить, что все может быть в итоге всерьез и надолго. И снова чувствовать все грани какой-то глупой, непонятной, но невероятно яркой подростковой влюбленности, когда способен радоваться уже тому, что она просто рядом. Что она тебе улыбается и тебя смущается. Радоваться этим робким поцелуям и прикосновениям украдкой.

Мэйлин даже дыхание задержала, пока ждала от Вэньхуа какого-то вердикта относительно ее внешнего вида, а потом очень смутилась, когда он открыто поцеловал ее и сказал, что она хорошо выглядит. Возможно, только это заставило Мэйлин совершенно безропотно взять пакет с кем-то внутри, и она не сразу поняла, что это подарок. Ей.

- Ну что ты, не нужно было, - пролепетала Мэйлин, поднимая глаза на Вэньхуа. Это было так неожиданно и приятно, что она совершенно не знала, как отблагодарить мужчину за такое внимание. И в то же время было очень интересно, что там за подарок. - Можно я только посмотрю, что там, хорошо?

Она с плохо скрываемым любопытством заглянула в пакет, чтобы наполовину вынуть из него плюшевого медведя. Он был такой пушистый-пушистый и мягкий-мягкий, что напомнил Мэйлин ее старую и невероятно любимую детскую игрушку, с которой она давно уже рассталась (и о чем до сих пор жалела) - плюшевого котенка. Он остался в монастыре и, наверное, уже стал кому-нибудь хорошим другом, потому что в монастыре всегда было много детей. А теперь у нее есть собственный плюшевый медведь. Она провела пальцами по густой плюшевой шерстке и коснулась коричневого шитого носа, а затем расплылась в улыбке.

- Спасибо, он мне очень нравится, - она немного помедлила, прежде чем подняться на носочки и благодарно коснуться щеки Вэньхуа поцелуем, чтобы тут же отстраниться, надеясь, что этого никто, кроме него, не заметил. - В детстве у меня был плюшевый котенок. Они очень похожи.

Мэйлин аккуратно убрала медведя обратно в пакет, выпрямилась и посмотрела на мужчину. Теперь можно было идти.

Для того, чтобы выучиться на каридиохирурга в Поднебесной, нужно было семь лет учиться клинической медицине, а после этого три года в магистратуре по специальности. Мэйлин не могло быть семнадцать и даже двадцать лет. Но она вела себя так, что впору было усомниться. Плюшевый медведь ей понравился, и Вэньхуа улыбнулся, когда она поцеловала его в щеку.

- Как вчера прошел рабочий день? - спросил он, когда они подходили ко входу в парк. - Успела на автобус?

Они прошли через главный вход парка, где нужно было протиснуться через толпу туристов и местных жителей которые хотели, как и они, в воскресение посмотреть на красоты ботанический сада. Вэньхуа здесь не ориентировался, и он надеялся на Мэйлин. Она говорила, что любила здесь гулять, значит, знала, куда идти. День был солнечным, но не жарким, и окружавшие их деревья создавали уютную тень.

Парк тянулся вдоль узкой речки, но Вэньхуа все рано плохо понимал, что где находится. Он только видел, что здесь уютно, и верил, что Мэйлин неспроста любила это место.

- Я тут впервые, так что ты будешь экскурсоводом, - предупредил он девушку и взял её за руку, решив, что пока этого будет достаточно, чтобы она себя чувствовала комфортно.

Мэйлин подождала, пока они пройдут всю толпу народа, потому что говорить в таком скоплении было неудобно, и ей не хотелось всем рассказывать про свой рабочий день. Только когда они отошли на приличное расстояние, девушка поправила сумку на боку и настроилась на рассказ.

- Я приехала вовремя и с трудом дождалась конца смены, - честно сказала она. - Я люблю свою работу, но вчера оттуда хотелось сбежать, - потому что так ждала сегодняшнего дня - чуть было не добавила Мэйлин. - Снова приходил тот любвеобильный дедушка, пришлось направить его в стационар. У нас новая медсестра в отделении, и он, кажется, уже к ней приставал.

Было забавно наблюдать за тем, как этот живчик флиртует с медсестрами и пытается выглядеть моложе своего возраста хотя бы на пару лет, а медсестры хихикают и не воспринимаю его всерьез. Но именно из-за таких трогательных и светлых моментов Мэйлин и любила свою работу. Даже если сейчас и не было возможности оперировать или дежурить.

- Я уже лет десять здесь не была, - ответила Мэйлин, оглядываясь по сторонам. - Тут многое изменилось. Пойдем в ту сторону? - предложила она, поворачиваясь в сторону моста, по которому можно было перейти порожистую речку, то сужающуюся в ручеек, то расширяющуюся в почти спокойные озера. Кажется, на той стороне были самые красивые дорожки и аллеи, засаженные деревьями и кустарниками. Весной тут всегда было очень красиво, а сейчас было просто много зелени. И, если повезет, можно будет найти что-то цветущее.

Мэйлин пошевелила пальцами в руке Вэньхуа, словно хотела устроиться в его ладони поудобнее. Уже даже от такой малости ей становилось очень приятно и радостно.

- Пойдем, - согласился Вэньхуа.

Он видел, что в ботаническом саду красиво, и что на той стороне реки народу было как будто бы меньше, но это имело второстепенное значение. С Мэйлин он был бы рад видеться даже среди площади Тянанмэнь или в час пик в метро, просто потому, что она рядом.

- Ты говорила Фэну дайфу об этом пациенте? - спросил Вэньхуа. - Если он мешает работать врачам и медсестрам, нужно решать этот вопрос с ним или его родственниками.

В отделении нейрохирургии часто бывали пациенты с органическими поражениями ЦНС, и среди них попадались те, чьи травмы нарушали социальную адаптацию. Например, с поражениями лобных долей, когда прежде интеллигентнейшие люди становились в разы хуже вип-пациентов из Хусин. И на этих не было управы, потому что с них говорила болезнь, а не отсутствие воспитания. Но это не означало, что нужно пускать все на самотек и просить медсестер безропотно терпеть происходящее.

- Не нужно терпеть подобные выходки. И, когда можешь, заступайся за медсестер, им сложнее, чем тебе, поговорить с завотделением. А хорошие медсестры всегда на вес золота, - добавил Вэнхуа. - Да и тебе эти приставания вряд ли поднимают настроение.

Он замолчал, решив, что не стоило особо поучать Мэйлин, ведь она тоже знала, как работать.

Вэньхуа воспринял ситуацию с пациентом острее, чем можно бы было подумать, и Мэйлин сначала молча выслушала все, что он хотел сказать, потом остановилась и повернулась к нему лицом. Она мягко улыбнулась, ей не хотелось, чтобы он волновался и переживал из-за такой мелочи.

- Все в порядке, Вэньхуа, - сказала Мэйлин, все же не отпуская его руки. - Это очень вежливый и забавный дедушка, и ему восемьдесят пять лет. В основном он только шутит и рассказывает стихи, он правда очень безобидный. Ему хочется с кем-нибудь просто пообщаться, у нас половина отделения таких дедушек. Мы поставим ему кардиостимулятор и его можно будет в конце недели выписать. Ему даже больше не кардиостимулятор нужен, а просто немного внимания.

Вэньхуа было несложно понять - неврологические больные сильно отличаются от всех прочих, потому что нередко к нарушениям мозгового кровообращения, что составляет почти девяносто процентов всех пациентов, поступающих в отделение нейрохирургии, добавляются еще и нарушения в эмоциональной и поведенческой сфере, и от них можно ожидать чего угодно. И неудивительно, что Вэньхуа не очень знаком с ситуацией кардиологических больных.

- А Фэн дайфу всегда в курсе всех дел в отделении и он не дает нас в обиду, - вот уж что правда, то правда. За своих медсестер завотделения готов был стоять до последнего, потому что в итоге именно на них лежала вся основная нагрузка по уходу за пациентами. И без их усилий работа в отделении намертво встала, потому что штат из пяти врачей не справится с почти четырьмя десятками пациентов в стационаре.

- Правда, не волнуйся так, - она еще раз улыбнулась, надеясь, что сумела все объяснить мужчине, и у него не возникнет новых вопросов.

Мэйлин принялась его успокаивать заверениями, что пациент совершенно безобиден, и Вэньхуа улыбнулся. В плане адекватности больных в кардиологии наверняка было проще работать, чем в неврологии.

- Если ты в этом уверена, то я не волнуюсь, - сказал он.

И было глупо видеть в этой истории повод для ревности. Впрочем, Вэньхуа замечал, что не ревнив в принципе, потому что, например, воспринимал их отношения с Мэйлин как попытку добиться её расположения, а не права собственности на неё.

- Я, кстати, договорился с Ши дайфу, что завтра выхожу на работу, - сказал Вэньхуа. - А послезавтра он мне уже поставил дежурство.

Которых на неделе будет два с учетом работы в фонде. Но пока это снова казалось терпимым, лучше, чем лежать дома, думая о том, кто и как будет тебя заменять с твоей работой. Вэньхуа думал, что Мэйлин сейчас непросто, когда она ведет прием, и при этом не проводит операции и не дежурит. Да, она освободила коллег от муторной и неблагодарной работы, но вряд ли ей самой было от этого легче.

Мэйлин радостно улыбнулась, ей не хотелось, чтобы Вэньхуа видел в этой ситуации что-то неприятное, потому что даже она не воспринимала ее как нечто из ряда вон выходящее. Она поняла, что об этом можно больше не говорить, поэтому снова пошла рядом с мужчиной. Они шли к красивому мосту по широкой аллее, и почему-то совсем не было дела до того, что подумают окружающие, хотя они и шли совсем близко и к тому же за руку. Можно было даже не думать о работе, но о чем ещё могут разговаривать кардиолог и невролог в свободное от работы время? Правильно, только о работе, дежурствах, операциях, пациентах и медицинском оборудовании.

- Я только надеюсь, ты точно уверен в том, что готов выйти на работу, - сказала Мэйлин, рассматривая растущие по обе стороны от аллеи вишневые деревья. Она, конечно, готова была снова использовать врачевание, но зачем, если этого можно избежать? Впрочем, в такие моменты Мэйлин всегда вспоминала саму себя, ведь она тоже должна была, по-хорошему, сидеть на больничном до конца реабилитации, а вместо этого она вела приёмы и рвалась в бой, поэтому не сильно старалась воспитывать Вэньхуа.

- Можно тебя попросить? Расскажи мне что-нибудь о себе? - задумчиво сказала Мэйлин, чуть крепче сжимая пальцы мужчины. Ну в самом деле, можно ведь поговорить о чем-то ещё, кроме дежурств? Правда, сложно придумать, но можно хотя бы попробовать.- Я ведь почти ничего не знаю о тебе.

Вэньхуа ничего не ответил о том, почему был уверен, что может завтра выйти на работу. Он и сегодня не чувствовал следов простуды, потому не видел причин отсиживаться дома, когда людей и так не хватало. И Ши дайфу не позволил бы ему выйти, если бы сомневался. Или отправит домой завтра. если ему покажется, что Вэньхуа не долечился. Он мог и не раз так делал.

Вопрос Мэйлин его немного поставил в тупик. Он ей, действительно, мало что рассказывал о себе, и сейчас не знал, что именно будет ей интересно знать.

- Я рассказывал, что я родом из Сычуани. Родился в деревне Цзинлу, там у родителей свой дом и хозяйство, отец - деревенский знахарь. Деревня там маленькая, все всех знают, до ближайшего города двадцать километров. После школы я поступил в медицинский колледж в Чэнду, в это же время работал санитаром. Потом после колледжа поступил в медицинский в Пекине, - рассказал Вэньхуа. - Я даже не знаю, что тебе можно рассказать интересного. Сколько себя помню, все время учился и работал. Ты лучше спрашивай, что тебе интересно, и мне так будет проще рассказывать, - предложил он.

Мэйлин была родом из Пекина, хоть и жила одно время на Тибете. Наверняка ей было проще находиться среди толпы людей, которая в Пекине окружает тебя практически всегда. Стоит выйти из дома, и создается ощущение, что находишься на рынке. Сначала теряешься, затем учишься не обращать внимание на людей вокруг, уходя в собственные мысли. Вэньхуа все еще к этому привыкал, и ему нравилось бывать в гостях у родителей, где все было более понятно и привычно, хоть соседи там уже считали его врачом из столицы.

Мэйлин могла понять, каково это, жить в маленькой деревне, где все друг друга знают, потому что монастырь, по сути, мало чем от этого отличался. Те же заботы, те же обязанности. Тоже невозможно спрятаться, если захочется, и кажется, что каждый видит тебя насквозь. Тоже хочется вырваться из каждодневной рутины в большой город. Мэйлин любила монастырь, любила его тишину и обособленность, но считала, что уже из него выросла, что ей там больше нечего делать. Быть мастером - это не ее, нужно было попробовать, чтобы понять. И нужно уступить место тому, кто действительно считает это своим.

- А я даже не знаю, что спросить, - растерялась Мэйлин. - Мне все интересно, - честно сказала она. - Ну. к примеру, чем ты любишь заниматься в свободное от работы время? Когда оно есть.

Врач - это не работа, это практически что образ жизни. Потому что когда ты выбираешь работу себе по душе, не приходится работать ни одного дня в жизни. Мэйлин не знала, что чувствует Вэньхуа, но до вчерашнего дня, когда она была чересчур взволнована предстоящей встречей с мужчиной, она никогда не стремилась из клиники домой. Может быть потому что там ее никто никогда не ждал?

Они начали переходить мост через реку, и с его верхней точки открывался очень красивый вид на сад. Мэйлин слегка потянула Вэньхуа за руку, подсказывая ему остановиться.

- А давай...давай попросим кого-нибудь нас сфотографировать? - попросила она. - Вдвоем.

- Его практически нет, - усмехнулся Вэньхуа. - Когда есть, обычно хожу в зал или в бассейн, так проще отдохнуть. Иногда в выходные встречаюсь с друзьями, когда эти выходные у нас совпадают.

Еще больше ему нравилось проводить свободное время дома. С книгами или за компьютером, но так, чтобы не видеть вокруг толпу людей, на них он успевал насмотреться за смену. Вэньхуа ни в коем случае не был мизантропом, это, по его мнению, было несовместимо с профессией врача. Просто он уставал от людей, особенно когда приходилось отвечать за их состояние. Еще хуже, когда приходилось объясняться с родственниками пациентов или рассказывать, что чудес не бывает. В этом плане порой было проще провести саму операцию, чем рассказывать о последствиях травмы или другого состояния, из-за которого пациент попал в нейрохирургию.

Вэньхуа улыбнулся в ответ на предложение Мэйлин. В парке на мосту было красиво, хоть он и не любил фотографироваться. В его обновлявшемся раз в пару месяцев профиле в Qzone было от силы пять его фотографий, одна из которых в медицинской маске. Но было неправильно отказывать девушке в её просьбе.

- Хорошо, - ответил Вэньхуа.

Он подошел к какому-то прохожему, передал ему свой телефон и попросил сфотографировать их с Мэйлин, после чего обнял девушку, встав с ней так, чтобы фон получился нормальным. Парень сделал пару фото, чтобы было из чего выбрать, и вернул телефон. Вэньхуа поблагодарил его и вежливо поклонился. Затем он скинул фотографии в виде ММС на номер Мэйлин.

- Мне больше нравится вторая, - сказал он. - Ты не против, если я поставлю её на заставку?

Она понимала Дина Вэньхуа, когда он сказал об отсутствии свободного времени. Но у него, даже несмотря на это, все еще оставались друзья, чем не могла похвастаться Мэйлин. Все школьные подруги вышли замуж и уже давным-давно завели детей, а единственные лучшие подруги из монастыря Уля и Лив каждая выбрала свой собственный путь, и они прекратили общение почти сразу же, как только Мэйлин уехала в Пекин. Но Мэйлин не тяготилась одиночеством, она могла спокойно погулять и одна, если выдавалась возможность. Тем более, что ее обычно не было, поэтому не о чем было и жалеть.

Вэньхуа не стал отказываться от того, чтобы сделать фотографии, и Мэйлин постаралась встать так, чтобы ее правую руку было совсем незаметно. Хоть со стороны было и не очень видно, что она работает не так, как здоровая, Мэйлин просто чисто психологически было неприятно думать о том, что с ней что-то не в порядке. И тем более видеть это как напоминание на фотографии. Она принялась рассматривать фото из ММС на телефоне, и ей особенно понравились вторая и третья. И ей было почему-то странно видеть Вэньхуа на фотографии - он был очень красивым. В реальной жизни Мэйлин это тоже осознавала, но, только увидев на фото, поняла, насколько привлекательно он выглядит.

- Красивая. Поставь ее, - согласилась Мэйлин. - А твои друзья не будут спрашивать обо мне, если увидят?

Люди обычно любопытны и хотят знать все подробности, а, если их не получают, придумывают их сами. А еще она подумала о том, что ей было бы очень приятно, если бы он ее назвал своей девушкой. Но сейчас нужно идти дальше, через мост на ту аллею, уходящую вглубь сада. Мэйлин плохо помнила, где тут что находится, потому что за десять лет деревья и кустарники сильно разрослись, но она смутно чувствовала, что идет в верном направлении в поиске чего-нибудь очень красивого.