When The Walls Come Tumbling Down

С сумкой у Райан опять приключилась какая-то неприятность, но Ровена решила в это дело больше не вмешиваться – может быть у той пунктик какой, что сумки положено волочь именно боком, а не катить на колесиках. Дело, как говорится, хозяйское.

- Учеников много, так что одиночное заключение никому не светит, - женщина тихо хмыкнула, оценивая сравнения. Она сама предпочитала исключительно индивидуальное существование, потому как обычно или люди мешали ей, или она мешала людям, а чаще то и другое одновременно. Так что Райан можно было только посочувствовать, и порадоваться, что прочие обитатели все еще пользуются индивидуальной жилплощадью.

- Комнаты рассчитаны на двух человек, так что соседка у тебя будет только одна. Но вам придется как-то договариваться о совместном сосуществовании, - да, это скорее всего будет трудно, причем не только для Райан, но и для ее соседке. Заверять же ученицу в том, что все будет хорошо и они непременно подружатся – занятие совершенно бесперспективное. Ровена не любила пустых обещаний. Там видно будет, как оно все сложится.

- Пришли. В этом корпусе живут ученики, - Ровена коротко кивнула на длинное одноэтажное здание, - В другом корпусе обитают мастера, - Кунц поднялась на террасу и прошлась вдоль линии комнат по неизвестным ей самой признакам отыскивая ту, в которой есть свободное место.

- Жаль, - неожиданно коротко отозвалась Райан, узнав, что жить в гордом одиночестве ей не светит. Рассказать, конечно, девушка могла еще много - что двойка, в общем-то, неплохое число, даже хорошее такое. Недаром же влюбленные парочки состоят из двух человек, а не из одного, не из трех и не из десяти, да и семьи на первых порах - тоже. А люди, рожденные под покровительством числа "два", обычно обладают спокойным и миролюбивым характером, так почему нельзя это качество перенести и на соседок, обреченных жить под знаком двойки в одной комнате? Но увесистый чемодан, который к тому же еще взял моду наваливаться ирландке на ногу и больно давить, стоило немного зазеваться, не располагал к долгим и непомерно пространственным беседам. Так что О'Мера предпочла прикусить язык и работать руками - толку больше.
За тем, как Ровена взбежала вверх по ступенькам, Райан проследила с отчетливой тревогой - и, не рискуя лично связываться с лестницей, влезла на террасу через перила, после чего принялась точно так же окольными путями втягивать наверх чемодан. С этой задачей худенькая и откровенно слабосильная О'Мера возилась, что предсказуемо, довольно долго, а в финале и вовсе опрокинула сумку на себя, жалобно вскрикнув, когда угол чемодана вписался девушке в ногу, примерно на ладонь выше колена.
- Гематома будет. Я уже чувствую, как она вызревает. Как персик на солнце, - чуть слышно пожаловалась Райан. И наклонилась то ли поднять сумку, то ли так волоком и поволочь по коридору вслед за Ровеной.

Ровена немного удивилась, обнаружив, что Райан может выражать свое мнение о ситуации и одним коротким словом. Она-то уже приготовилась к длинной речи, которая скрасила бы им весь путь до корпуса учеников.
Пока же Кунц искала подходящую комнату, ее ученица ухитрилась проделать какие-то странные манипуляции с лестницей, которых Ровена к своему счастью не видела, и обзавестись синяком. Талантливый ей ребенок достался, что и говорить.

- Здесь свободно, - Ровена наконец-то отыскала комнату, в которой была занята только одна половина помещения. Вроде как в комоде должно лежать то, что всем ученикам выдают по приезде в монастырь, но точно она не знала. Нужно будет спросить у кого-нибудь из более сведущих мастеров – сделала она себе зарубку в памяти.
- Проходи, располагайся, - она отошла в сторону, давая Райан возможность зайти внутрь. Комнатка была не большая, размеры у нее были совершенно те же, как и в той, что жила сама Ровена, вот только она жила там одна, а Райан предстояло делить жилплощадь с неизвестной пока соседкой (вещи во всяком случае в комнате были женские).

- Есть хочешь? – Ровена не помнила, получила ли она в итоге ответ на этот вопрос, но следовало уточнить еще раз, чтобы определиться – вести ли Райан в столовую или разъяснить кое-что насчет правил и подъема и можно идти восвояси, а точнее ловить кого-нибудь знающего и консультироваться насчет обязанностей куратора.

Чемодан Райан все-таки ухитрилась не поднять, а так по полу и волочь. Точнее, толкать - упереться обеими руками в плотный бок сумки и с пыхтением толкать вдоль по коридору, к самым ногам ногам Ровены. Коленка неприятно ныла, но не настолько, чтобы из-за этого плакать и срочно требовать бригаду спасателей от медицины в белых халатах. Прикидываться, что у нее что-то болит сильнее, чем на самом деле, или навязывать окружающим свои выдуманные проблемы. Даже с проблемами настоящими и не на шутку тревожащими О'Мера обычно старалась расхлебаться сама, никого к этому не привлекая, что порой приводило к результатам и вовсе драматическим. Сейчас, с гематомой, это была еще житейская мелочь. Могла и перелом ноги самой себе организовать - могла ведь, правда? Чемодан же увесистый? Хватило бы его на то, чтобы, скажем, коленку вывернуть в обратную сторону? Или не хватило бы?
Лучше не проверять, наверное.
- Да-да, располагаться. Расположить свой дохленький быт в этом горизонтальном пространстве, я поняла, я сделаю, - пробормотала Райан, проскальзывая мимо Ровены почему-то впритирку к дверному косяку, словно непременно нужно было наладить ласковые и нежные доверительные отношения сперва с дверным проемом, а только потом уже - со всей остальной комнатой. - Нет, спасибо, я не голодная. Голод пока не скручивает мои внутренности своей безжалостной рукой. И сперва нужно служить бытовому порядку. Бытовой беспорядок куда более стремителен и беспощаден, нельзя его пускать в комнату, никак нельзя. Ой-ой-ой, мне кажется, моя новая соседка - ярко выраженный адепт Бытового Беспорядка, мы не поладим с ней, нет-нет, мы друг друга проклянем и будем ежедневно гонять по комнате экзорцизмом. Я плохо помню обряд экзорцизма, а вдруг моя соседка окажется сильнее и изгонит меня из комнаты? Или еще хуже, обратит в свою бесовскую веру? И как же мне тогда быть?