Конец отпуска

Мэйлин потерла ладони друг о друга, потому что теплыми руками всегда проще работать - чувствительность тоньше и сильнее, и удаётся лучше контролировать поток отдаваемой энергии. Если бы было можно, Мэйлин отдала все, что у неё было, лишь бы только Лулу стало лучше, но она должна была сохранить хоть часть сил на проведение операции. На открытом сердце всегда сложнее, а здесь ещё и сердце ребёнка. Фэн дайфу не откажется помочь, если у него будет возможность, а если нужно - то и сам Син цзынли может включиться в работу. Мэйлин была не до конца уверена в том, что ей дадут самой проводить операцию, ведь в клинике были более опытные врачи. Но она бы хочкнь хотела сделать все сама - только в этом случае она могла быть спокойна за состояние девочки. Они не успели хорошо подружиться, но Мэйлин волновалась за маленькую сестренку Вэньхуа.

По ощущениям, зелёная энергия была тёплой, но не горячей, она скорее очень мягко и уютно согревала и умиротворяла. Мэйлин наполнила Анахату зелёной энергией так, чтобы сердцу было немного проще, и убрала руки, потому что в этот момент они сели на поле аэродрома. Пилот отключил двигатель, и внезапная тишина после постоянного шума показалась звенящей и очень густой. Но она недолго длилась - от небольшого самолёта уже спешили люди с каталкой, и обыденная медицинская суета не оставляла времени думать о тишине. Мэйлин помогла перенести Лулу на каталку, сняла со штатива капельницу и спрыгнула с кабины вертолета, удерживая флакон на уровне своего плеча, чтобы не прекращать подачу физраствора.

Здесь проще - есть реанимационное оборудование, и им можно будет воспользоваться, если будет нужно. Лулу пока держалась молодцом, хотя ей было сложно. Было бы лучше, если бы она снова уснула, но в таких ситуациях человек нередко цепляется за своё сознание до последнего, инстинктивно опасаясь упустить из виду что-то важное. Даже если это ребёнок. Мэйлин погладила девочку по плечу и укрыла ее тонким одеялом, взятым с одной из полок на борту самолёта. Сейчас она могла начать мерзнуть, несмотря на жару снаружи.

Вэньхуа помог загрузить Лулу в самолет, и сразу после этого команда начала готовиться к взлету - остальные пациенты уже были на борту. Повезло, что удалось успеть. Самолет был небольшим, при этом в нем умещалось пять коек, установленных таким образом, что три находились у одной стены, две - у противоположной, и при этом должно было хватать мест для всего персонала. Пациентов можно было отгородить только занавесками, и Вэньхуа уже понимал, насколько непросто будет оказывать какую-либо экстренную помощь во время полета. Хотя, на борту было реанимационное оборудование и многое другое, что могло оказаться необходимым.

- Всем занять места и пристегнуться, - объявил по громкой связи человек в хирургическом костюме и халате. На вид он был чуть младше Ши дайфу и чем-то на него похож. - Готовимся к взлету.

Он подошел к Лулу посмотрел на неё, затем на Вэньхуа и Мэйлин и подозвал медсестру.

- Меня зовут Ли дайфу, я здесь главный. Это - Ван Цянмэй, медсестра, она будет вам помогать. На девочку нужно заполнить документы, - он передал Вэньхуа планшет, на котором были закреплены необходимые для заполнения формы. - Ван нюйши объяснит, где что. А сейчас сядьте в кресла и пристегнитесь. Как состояние девочки?

- Меня зовут Дин дайфу, это - Юн дайфу, - Вэньхуа вежливо поклонился. - Юн дайфу - кардиохирург, я - нейрохирург. Спасибо за помощь. Состояние Лулу ухудшается, сейчас она в сознании, но скоро может потребоваться реанимационное оборудование. Нам нужно успеть в клинику, чтобы Юн дайфу сделала необходимую операцию.

- Время в полете - час пятьдесят, - сказал Ли дайфу. - Когда взлетим, я пришлю вам в помощь еще фельдшера.

Практически не отрывая взгляда от монитора регистрации ЧСС, Мэйлин довольно рассеянно слушала объяснения Ли дайфу. Она считала сейчас своей главной задачей состояние девочки, а не краткий инструктаж от главного по самолету. И, к тому же надеялась, что Вэньхуа запомнит все самое необходимое и в случае чего передаст ей. Тем не менее она вежливо поклонилась в знак приветствия, после чего вновь уткнулась в монитор. сев на одно из свободных мест рядом с Лулу. Ни фельдшер ни медсестра не могли ничем помочь - если только отойти и не мешаться. Как только они наберут высоту, Мэйлин займется состоянием Лулу, и будет лучше, если никого посторонних не будет рядом в этот момент.

Она очень хотела верить в то,что реанимационное оборудование не понадобится, каким бы чудесным оно тут не было. Мэйлин не торопилась испытывать его на практике. Как лучший бой - тот, которого не было, так и лучшее медицинское оборудование - то, которое не пригодилось. Только бы удалось поддерживать состояние пусть тяжелым, но хотя бы стабильным.

- Спасибо, - оторвавшись от монитора, сказала Мэйлин Ли дайфу, когда застегивала ремни безопасности. Пока Лулу держалась, и этого должно было хватить на время взлета. Она была в сознании, но вряд ли сильно понимала, что творится вокруг - Мэйлин видела, как лениво и нехотя она открывает и закрывает глаза. Даже несмотря на кислородную маску, ей не хватало кислорода, и это вызывало сонливость.

Мэйлин взяла за руку Вэньхуа и сжала его ладонь. Она не знала, что ему сказать, и не думала, что сейчас какие-то слова будут уместны. Что они сделают все возможное? Он и так это знает, это само собой разумеется. Что-то обещать? Неправильно, они не боги, и не могут давать обещания. А просто быть рядом недостаточно, и хуже нет, когда сидишь и ничего не делаешь, когда есть возможность изменить хоть самое малое, как-то развернуть ситуацию под тем углом, как удобно и выгодно тебе.

- Spero meliora*, - тихо сказала она. Иногда достаточно просто верить.

Вэньхуа сел в кресло и пристегнул ремень безопасности, в это время медсестра пристегнула ремни, которые должны были удерживать Лулу. Он чуть сжал руку Мэйлин в ответ и посмотрел на мониторы. ЧСС немного увеличилась.

- Лулу никогда не летала на самолетах, ей может быть страшно, - сказал он.

Во время взлёта они ничего не могли сделать, и с мест лучше было не вставать, это грозило только травмами и испорченным оборудованием. Мэйлин была права, в этот момент можно было только надеяться на лучшее.

Самолёт вырулил на взлетно-посадочную полосу и разогнался, пока не набрал достаточную скорость, чтобы оторваться от земли и взмыть в ясное, почти безоблачное небо. Им повезло с погодой, с тем, что самолёт смог дождаться, и с Сином цзынли. Вэньхуа надеялся, что Лулу повезет и дальше. А затем он что-то вспомнил и нахмурился.

- Её отец умер от сердечного приступа, - негромко сказал Вэньхуа. - Ему, вроде, тридцати не было.

Он толком не был знаком с отцом Лулу, потому что к тому моменту, когда Цянлу вышла замуж, уже переехал в Пекин. И в деревне всякое говорили, поэтому сейчас Вэньхуа винил себя, что не подумал о том, что причина приступа могла быть в патологии, которую унаследовала Лулу. И наверняка были способы выявить порок намного раньше, не доводя ситуацию до критической.

Мэйлин тоже посмотрела на мониторы - семьдесят пять, еще есть небольшой запас, но было бы неплохо снизить до семидесяти, по возможности. Детское ЧСС всегда выше, чем у взрослого, но сейчас высокий пульс был только отягощающим фактором.

- Я слежу за ее состоянием, - ответила девушка, в очередной раз за сегодня расфокусировывая взгляд. Потом, наверное, глаза будут болеть. - Если станет хуже, я сразу это замечу - и никакие ремни меня не удержат.

Но пока все обходилось. Самолет начал набирать высоту, закладывало уши и приходилось постоянно сглатывать. Аура Лулу выглядела немного блеклой, но без красных и грязных пятен, без бросающихся в глаза превалирующих цветов. Тяжелое, но относительно стабильное состояние. Но Мэйлин знала, что оно может измениться в любой момент.

- Вэньхуа, предрасположенность к открытому овальному окно генетически передается по женской линии, - заметила Мэйлин, когда мужчина нахмурился, словно собирался винить себя в том, что произошло. Что отец Лулу умер от сердечного приступа, что Лулу сейчас была в кислородной маске, с внутривенным катетером и с перспективой на срочную операцию на открытом сердце, что все вот так случилось. - Как и хорды. Это просто совпадение. Обычно открытое окно и хорды не беспокоят, многие даже не знают, что они у них есть, и их выявляют совершенно случайно. Здесь нет никакой закономерности и тем более никакой связи.

Причин сердечного приступа может быть огромное множество, и не всегда он - следствие незакрытого овального окна. Начиная от испуга или боли и заканчивая хроническими болезнями почек. Конечно, есть наследственная предрасположенность к ишемии - наиболее частой причине инфарктов миокарда, но сердце Лулу - это сердце здорового десятилетнего ребенка, если отбросить наличие у нее врожденных патологий. И с таким сердцем она могла бы не беспокоиться лет до семидесяти, пока возраст не стал бы брать свое.

Вэньхуа не знал особенности наследования кардиологических патологий, хоть и неплохо разбирался в генетике, но больше по своему профилю. Ему оставалось верить Мэйлин на слово. И это все равно ничего не меняло в отношении Лулу. Самолет набрал высоту, и Ли дайфу первым отстегнул ремни, после чего начал обходить и проверять пациентов. Вэньхуа понял, что можно было отгородиться шторами, что как минимум для работавшей с энергией Мэйлин было удобнее. Он отключил капельницу, которая закончилась, и медсестра выбросила в пакет для мусора пустой флакон из-под физраствора. На соседней койке молодая женщина закашлялась, и к ней подошел один из присутствовавших на борту врачей.

Ли дайфу представил Вэньхуа и Мэйли фельдшера - Вана Луна, которому вряд ли было младше тридцати. Тот с деловым видом посмотрел на монитор.

- Мы пока справляемся вами, если у Вана сяншена есть другие дела, он может заняться ими, - объяснил Вэньхуа.

- Как скажете, - ответил Ли дайфу.

Лулу уже не открывала глаза, и хотелось верить, что она спала, а не потеряла сознание. ЧСС больше не росла. Вэньхуа закрыл штору, которая могла спрятать их от остальных медиков и пациентов.

Заметив, что её слова не сильно-то убедили Вэньхуа, Мэйлин замолчала и обратила своё внимание на Лулу. Она могла сделать только одно, чтобы Вэньхуа ей поверил - добиться удовлетворительного состояния девочки во время полета и блестяще провести операцию, чтобы навсегда забыть об этом пороке развития. Малышка лежала спокойно и, кажется, ей удалось все-таки уснуть. Это было хорошо, потому что во сне все функции организма несколько замедлялись, и пульс естественно снизился сам без всяких вспомогательных манипуляции. Самолёт довольно быстро набрал высоту, и все начали вставать со своих мест, чтобы наблюдать за пациентами и оказывать им своевременную помощь. Мэйлин тоже отстегнула свои ремни и поднялась - ей тоже было чем заняться, кроме как сидеть в кресле и наслаждаться полетом.

- Ван сяншен, - вежливо поклонилась она фельдшеру - мужчине примерно их с Вэньхуа возраста или даже немного старше. Его помощь пока не требовалась, и Мэйлин, дождавшись пока Вэньхуа задернет шторы вокруг Лулу, оказалась внутри невероятно маленького пространства, большую часть которого занимала койка с Лулу. Хорошо бы, если полёт прошёл спокойно - при таком количестве свободного места около пациента они скорее будут друг другу мешать, чем помогать.

Мэйлин опустилась на колени возле низкой койки и аккуратно, чтобы не разбудить Лулу, сделала ещё одну кардиаграмму, посмотреть, нет ли каких изменений в проводимости сердца, но ничего нового, на что нужно было обратить внимание, не заметила. Это отсутствие изменений также было хорошим признаком - Мэйлин немного укрепила боевой дух и почувствовала уверенность в благоприятном исходе. Она отложила ленту ЭКГ в сторону и снова принялась питать сердечную чакру энергией зелёного цвета.

В самолете было шумно, и даже через рев двигателей было слышно, как на соседней койке кто-то буквально задыхается от кашля, а через одну пытается скандалить с медсестрой, чтобы аккуратнее ставила катетер. Судя по всему, все пациенты, кроме Лулу, были взрослыми.

- Скажи, если тебе нужна помощь, - сказал Вэньхуа и также сел на колени возле Лулу, чтобы не мешать Мэйлин и при этом закрыть обзор медсестре, которая разбирала сумку с препаратами и инструментами, которую явно собирали впопыхах.

Вэньхуа не понимал. какие должны быть нервы у людей, работающих на скорой. Когда помимо самого факта, что человек смертен, а его организм - совершенная, но очень хрупкая система, накладывается еще сотня факторов, которые могут помешать. Как сейчас, когда было огромное расстояние до Пекина и два часа, которые нужно было каким-то образом выиграть. Если бы у Мэйлин была возможность провести операцию сейчас, у Лулу были все шансы на выздоровление. Но такой возможности не было и не будет до тех пор, пока они не окажутся в клинике Хусин.

Вэньхуа смотрел на монитор, где сейчас было видно, что ЧСС снизилась, и это было хорошим знаком. Но лучшим было то, что пока сердце Лулу продолжало биться. Очень сложно понимать, что в критической ситуации от тебя ничего не зависит. Ты можешь только ждать и надеяться на чудо.

Мэйлин чувствовала лёгкое напряжение в запястьях от скапливающейся на ладонях ша-ци, которая неизменно появляется при каждом нарушении в состоянии здоровья. Нужно было стряхнуть ее, чтобы продолжать работу, но не делать же это у всех на виду. А иначе она не сможет держать скальпель, а ведь впереди ещё сложная операция минимум часа на четыре.

- Найди мне спиртовые салфетки, пожалуйста, - она убедилась, что сейчас состояние Лулу стабильное, и часть энергии распределилась правильно, чтобы поддержать уставшее сердце, и попросила у Вэньхуа помощи, стараясь не отвлекаться сама. Мэйлин слегка развернула кисть и показала ему сероватый налет на одной ладони, чтобы обосновать свою просьбу. Теперь, когда он начинал разбираться во воачевании, ей было проще не прятаться и не изобретать отговорки, а делать три, что она считала нужным. И что он не воспримет как нечто странное.

- Вэньхуа, - Мэйлин ещё раз глянула на монитор, уже на автоматизме. Лулу должна была справиться. Ещё сердечко должно было дождаться. И ещё состояние позволяло на это надеяться. Она крепкая, хоть и худенькая и маленькая. А после того, как ее состояние стабилизируется, можно будет показать ей Пекин, может быть, сходить с ней в кино или куда обычно ходят с детьми? За новыми игрушками? Мэйлин казалось это справедливым, ведь ей уже многое вынести. - Чем закончилась та сказка про аиста?

Может быть, это отвлечет от всех безрадостных мыслей. Мэйлин всегда старалась найти что-то хорошее и надеяться на лучшее, потому что хороший настрой - это уже половина успеха. И порой простые вера и надежда могут творить чудеса намного более существенные, чем старания врачей и медиков. Какими бы современными и точными не были медицинские исследования, от них не будет толка, если человек не верит в своё лечение.

Вэньхуа взял у медсестры пачку салфеток и передал их Мэйлин, предварительно открыв. Он не думал, что от ша-ци можно избавляться именно так, но у девушки сейчас не было других удобных вариантов, чтобы не вызвать лишние вопросы и удивленные взгляды.

Ему показалось, что Лулу стала дышать глубже. Она по-прежнему спала, так её организм экономил уходившие силы и спасал её от стресса, связанного с перелетом.

- Тем, что у доброго хозяина всегда было много посетителей, и аист сходил со стены и танцевал для них, - стал рассказывать Вэньхуа. - А потом один чиновник услышал о чуде и захотел на него посмотреть. Его охрана разогнала посетителей, и как ни объяснял хозяин чифаньки, что аист не должен танцевать для одного, пришлось уступить. Чиновник похлопал, аист сошел со стены. Он выглядел грустно, станцевал танец, а затем открылась дверь и пришел студент. Студент заиграл на флейте, и они вместе с аистом ушли. Потому что чудом нужно делиться, а не забирать себе одному.

Сказка была грустной, но почему-то нравилась Лулу. Может, потому что у неё была книга с красочными картинками про этого желтого аиста, и ей больше вспоминались картинки, чем думалось о самой истории. Может, наоборот, она находила что-то важное и личное в самом сюжете.

- Может, я пока послежу за её состоянием, а ты отдохнешь? - предложил Вэньхуа. - Ты сама планируешь делать операцию?

Аккуратно и тщательно вытирая руки салфетками, распространяющими сильный запах антисептика, Мэйлин слушала сказку про удивительного жёлтого аиста, который не танцевал для одного человека. Она представила себе красивого, но печального аиста, и, хоть это была просто сказка, Мэйлин стало его очень жалко.

- Это хорошая сказка, - когда история подошла к концу, сказала девушка. Она внимательно осмотрела свои руки, проверяя, не пропустила ли чего. Мэйлин выкинула грязные потемневшие салфетки в контейнер для отходов. Сидеть на полу в самолёте показалось почему-то очень удобным, к тому же ей не хотелось отходить далеко от Лулу. - Очень правильная.

Чудом нужно делиться, иначе оно умирает, когда существует только для одного человека - оно перестаёт быть чудом и теряет все своё волшебство. И ты обретаешь намного больше, когда делишься с кем-то своим чудом. Только не все так думают и не все это понимают.

- Да, если Фэн дайфу разрешит, - ответила она, поправляя одеяло Лулу. Кардиограф был все ещё подключен, как и кислородная маска. Кожа Лулу казалась почти прозрачной и хрупкой, как крыло бабочки, она была странного, удивительного немного лилового оттенка. Мэйлин очень хотела ей помочь. Может быть, даже сильнее, чем кому бы то ни было. Ведь дети не должны болеть. - Но даже если и нет - я бы хотела хотя бы ассистировать. И никогда не делала операции детям. Я не думаю, что это сильно сложнее, просто, наверное, непривычно, что сердце ребенка меньше и нежнее, а тут еще делать открытый доступ...В общем, я надеюсь, что он разрешит. У меня немного устали руки, но я не усну, ты же знаешь. Нам ведь еще недолго лететь, да?

- Я не засекал время, думаю, где-то столько же. Можешь не спать, просто посиди спокойно и отдохни, - сказал Вэньхуа.

В Хусин редко бывали дети. Педиатры были в амбулаторном отделении, но стационар был для взрослых, и только в исключительных случаях в него попадали дети или подростки. Вэньхуа понимал, что у Мэйлин не было опыта проведения таких операций у пациентов младшего возраста, но этот опыт мог быть у Фэна дайфу или у Сина цзынли.

- Я бы хотел, чтобы эту операцию доверили тебе, - сказал Вэньхуа.

Прошлым летом он бы считал иначе. Здравый смысл подсказывал, что Мэйлин устала, сейчас потратила энергию, чтобы поддерживать сердце Лулу, и еще неизвестно, сколько сил потратит, пока они будут добираться до клиники, где будут очень опытные кардиохирурги, проводившие уникальные операции. В клинике порой шутили, что Син цзынли может провести успешную операцию кухонным ножом и столярной пилой в полевых условиях, а вполголоса рассказывали, как он вытаскивал с того света немало особых пациентов с пулевыми ранениями сердца.

Сейчас Вэньхуа понимал, что, если они успеют довезти Лулу в клинику, сама операция будет не уникально сложной, и Мэйлин знает, что делать. Если бы сама девушка чувствовала, что из-за усталости или тяжести в руках может допустить ошибку, она бы не вызывалась оперировать. И шестое чувство подсказывало ему, что так будет правильно.

- Хорошо, - Мэйлин не стала спорить, тем более, что она и так сейчас сидела спокойно и ничего не делала. А смотреть на мониторы и следить за состоянием отнимает не так много сил. И сейчас можно было действительно просто посидеть и не вмешиваться, Лулу спокойно спала, и сердце пока справлялось. - Я только схожу себе за одеялом.

Она быстро вернулась, села обратно на пол рядом с койкой Лулу и закуталась в тонкое шерстяное одеяло. В самолете было не холодно, но Мэйлин, уже потратившая часть своей энергии, чувствовала, что не прочь просто погреться в тепле. Она не устала сама по себе, и не чувствовала, что хочет спать, только рукам было неприятно, что не было возможности сразу скинуть ша-ци в сторону. Но это чувство должно было пройти, не так уж много она и схватила, ведь не нужно было ни снимать боль, ни разрушать какую-то болезнь.

- Я, конечно, попрошу Фэна дайфу, чтобы я вела Лулу, - ответила девушка, когда соорудила себе гнездо в одеяле, довольно уютное. - Нужно будет понаблюдать ее пару недель. И я хочу потом убрать шрам от операции - это, конечно, неприятно, но не хочу, чтобы она потом его стеснялась.

Сейчас она, может быть, совсем не задумывается о своей внешности, но настанет тот возраст, когда ей будет казаться, что зеркало нарочно подчеркивает все мнимые недостатки, которые на самом деле существуют только в ее представлении. Что тут добавляет несколько килограмм, а тут - пару определенно лишних сантиметров, а вот тут не мешало бы наоборот, немного приплюсовать к объему. Мэйлин через все это проходила сама, и длинный шрам на груди от операции на сердце вряд ли будет нравиться Лулу, когда ей будет лет пятнадцать.

Мэйлин отошла, а Вэньхуа, поглядывая на мониторы, стал заполнять карту. Он знал дату рождения, адрес проживания и прочие формальные подробности жизни Лулу. В той части, где заполнялось имя того, кто оплачивал лечение, он внес свои данные. У матери Лулу вряд ли хватило бы денег на лечение в Хусин и все эти перелеты.

- Спасибо, - сказал Вэньхуа, когда Мэйлин сказала о том, что уберет шрам.

Проще было думать о таких мелочах, чем о том, что они могли не успеть. И было так странно видеть вечно подвижную и не замолкающую Лулу сейчас в таком состоянии, когда она боролась за жизнь, как могла. Пришла медсестра и принесла им две бутылки воды. Вэньхуа её поблагодарил, открыл свою бутылку и отпил пару глотков. Ему, в отличие от Мэйлин, не было холодно. И он хотел бы обнять девушку, но понимал, что сейчас их поймут неправильно.

- Через двадцать минут начнем снижение, - объявил по громкой связи Ли дайфу.

- Когда прилетим, я позвоню её матери, будет лучше, если она приедет к Лулу. Ты не против, если Цянлу останется у нас на несколько дней? - спросил Вэньхуа.