Честность за честность

Взгляд голубых глаз сейчас пробирал до самого сердца, отзываясь резкой острой болью. Снова он виноват перед ней, а она винит себя. Унижается, просит не уходить, будто для него может существовать какая-то жизнь без неё. Не понимает, боится. Проклятье. И снова он не смог оградить её от того, что её не касалось. Снова она страдает из-за него. Зачем он решил, что способен нести за неё ответственность? Зачем сам загнал её в эту клетку отношений, которые не приносят ей ничего, кроме бесконечной боли из-за его ошибок? Почему ему не хватило смелости в первый же день сдаться Цзин Вану или умереть, а не пытаться спасти свою шкуру такой ценой? Он самого начала не имел права на её веру, любовь и сострадание. Струсил, понадеялся, а страдает она. Этот взгляд. Святой, наивный, которого он не заслуживал никогда.

- С чего ты взяла, что я могу от тебя уйти? – Ян прямо посмотрел в напуганные глаза Шири, которая зачем-то перед ним снова унижалась. – Выброси из головы эти глупости, слышишь? Шири, я люблю тебя, мне никто другой не нужен. Чего ты испугалась? Ты же слышала, Ху сказал, что это – его сын, никто с ним спорить не собирается. Чей он на самом деле не знает никто, и не узнает. Ты правда боишься, что я могу уйти от тебя к Ю Линь? К женщине, с которой переспал весь Пекин? Я уверен, она даже не задумывается о том, от кого на самом деле родила ребенка. Да о чем вообще речь, когда она, узнав о беременности, сдала нас всех? Про меня она рассказала достаточно для нескольких смертных приговоров, а о беременности сказала только Ху, и то, только спасая свою шкуру. Шири, ты же достаточно знаешь о моем прошлом, тебе достаточно помнить только то, что там не осталось никого, кто бы хоть что-нибудь для меня значил… Чему мне тебя учить? Я у тебя учусь, но, видимо, плохо, - почти все Ян говорил ментально, Ху это все не касалось. – Прости, что снова не смог спрятать тебя от моего прошлого.

Он обнял Шири, крепко прижимая её к себе, и уткнулся лицом в её волосы. Сердце разрывалось на части. Ян не знал, что делать, как поступать дальше, как перестать причинять ей боль. Ему не к кому было бежать за советом, и он не знал правильных ответов, не мог найти их в себе. Шэн права, он виноват перед Шири уже за то, что существует на свете, что встретился на её пути.

Шири как утопающая так и продолжала держаться руками за Яна, пока слушала, что он говорил. Действительно слушала, поняв, что пропустила много из того, что нужно было услышать раньше. Кольнуло то, что муж наконец сказал ей все сейчас, а не раньше, объяснив и расставив точки. Сколько же ему еще стоит узнать из простой жизни, где принято делиться проблемами или по крайней мере рассказывать истории полностью, особенно когда они несут сразу несколько контекстов.

- Ян. А почему ты не рассказал мне этого раньше, в тот день, когда вообще завел разговор про нее? Зачем рассказал кусочек, заставив задуматься и испугаться и промолчал про остальное? Я же искренне считала, что Тень - это единственное твое воспоминание, которое было для тебя важно. Ты не упоминал больше ни про кого, а тот случай вспомнил. Что мне оставалось думать? - Испуг медленно уходил из взгляда, уползая с сердца. Шири прижалась к мужу, утыкаясь носом тому в шею и укладывая голову на его плечо. Закрыла глаза, просто слушая аромат его кожи, и молясь всем богам, чтобы все закончилось. - Я была уверена, что ты ее не зря помнил все эти годы и ревновала. Ян, я оказывается ревнивая...

Шири тихо усмехнулась, стараясь хотя бы капельку изменить атмосферу их разговора, не предназначенного для чужих ушей. Ей было плевать в этот момент на Ху и на то, что он про них подумает. Вообще на все. Важен был только Ян и она сама. Их маленькая семья, которая стояла на краю пропасти и шаталась под натиском холодных ветров. Они оба наступали постоянно на одни и те же грабли, слушая свой разум, свое сердце, но не друг друга. Девушка чуть приподняла голову с плеча мужа и, глядя ему в глаза сказала, сделав в эту секунду для себя важный вывод.

- Ян, я не буду больше молчать, если меня что-то будет беспокоить. Я не обещаю, что смогу это объяснить словами, так что не обижайся. В горах ты уже начинал меня учить, я буду стараться и дальше. - Тихая улыбка о сладких воспоминаниях недавней их близости на природе. И снова серьезное лицо, на котором были сейчас видны только огромные голубые глаза, с надеждой глядящие на мужа. - Если я буду ревновать - ты сразу об этом узнаешь. Если я захочу что-то узнать - я спрошу. Если мне не понравится что-то - я буду ругаться, а не молчать. Я не хочу терять тебя из-за собственных неправильных выводов и тараканов в моей голове. Ничего мне не обещай. Просто поступай также по возможности, очень тебя прошу.

На лице Яна появилась нервная улыбка. Он и не думал, что фантазия его супруги окажется настолько безграничной. При этом он не стал говорить, почему не рассказал сразу все это – Шири стало плохо, ему было не до исповедей о прошлой жизни. И Лю даже не подумал, что причиной была именно ревность. Он в принципе не воспринимал Тень как кого-то, к кому можно ревновать. Если Тигр, проявляя чудеса буддистской всетерпимости, на ней женился, это не значило, что у Лю появились поводы оценивать её как-то иначе. Она была партнером, отличным снайпером, но никак не женщиной, к которой можно испытывать хоть какие-то романтические чувства. Скорее такой «свой парень», которому капитально рвало крышу во время снежных вечеринок. Если какие-то женщины и занимали на какое-то время внимание Яна, то точно не Ю Линь.

- Договорились. Люблю тебя, – Лю пристально посмотрел в глаза Шири, затем поцеловал её в губы.

Сегодня он сделал для себя интересное открытие – оказывается, многие проблемы могут возникать из-за того, что недопонимание, обрастая дополнительными догадками, недомолвками и страхами, копится страшным хищником в тихом омуте, который может вот так проявить себя в самый ненужный момент.

- Ты есть хочешь, или ляжешь спать дальше? – спросил Ян уже вслух.

Была уже поздняя ночь, а утром нужно отсюда выбираться, чтобы отпустить Ху в его уже новую жизнь, а самим вернуться в Линь Ян Шо, где их ждала Лин. Лю понял, что успел по ней соскучиться, он никогда её так надолго не расставался с дочерью. Она с учениками настоятеля, и ей ничего не грозит, но они должны вернуться к ней как можно быстрее. Чтобы дальше учиться жить нормальной, спокойной жизнью, которая за последние сутки несколько раз была на грани полного развала.