Третий лишний

Ли оставил на столе стопку историй и попрощался, отправляясь домой. Смена закончилась, и в клинике оставались только дежурные, в их числе Вэньхуа и Мэйлин, а также Фэн, успевший порядком осточертеть своему наставнику. Интерн пока ничем не улучшил отношение к нему со стороны Вэньхуа, потому что пытался быть дружелюбным, но никак не рвался демонстрировать ответственность и трудолюбие.

Вэньхуа только недавно вернулся от Лулу, которую Фэн поймал в коридоре их отделения, куда она увязалась за какой-то лаборанткой, разносившей по этажу результаты анализов. И это Цянлу всего на пятнадцать минут отошла пообедать. Лулу уже знала вся клиника: она навещала многих пациентов, болтала с медсёстрами и санитарками и почему-то могла подолгу говорить с Фэном. Обычно строгая старшая медсестра отделения нейрохирургии переплетала ей косу, а Ши дайфу как-то позволил ей заглянуть в предоперационную, когда там проходила уборка. А так ребёнка ловили и по возможности сдавали Вэньхуа, чтобы он снова отправил её в палату.

- А кто ещё сегодня в фонде? - спросил Фэн.

- Юн дайфу, - ответил Вэньхуа.

- У вас с ней все серьёзно? - с якобы понимающей улыбкой уточнил интерн.

- Более чем. Это единственный вопрос, который тебя волнует перед первым дежурством? - спросил Вэньхуа.

- Простите, Дин дайфу, - отозвался Фэн и все-таки заткнулся.

Вэньхуа достал телефон и набрал Мэйлин смс: "сегодня с нами оставили Фэна. Пойдёшь пить кофе?"

Прошедшие дни Мэйлин не назвала бы самыми простыми. Она еще не отошла от смерти пациентки на операционном столе, всех разбирательств, жалоб и вызовов к начальству на ковер, во время которых она всерьез опасалась, что останется без работы, так еще и основной график работы ради нее никто менять не стал. Мэйлин и не подозревала, что может быть так сложно. К концу дня она уставала так, словно работала за троих, а сегодня еще и дежурство.

Она только-только закончила заполнять оставленные ей всем отделением историей болезни. Фэн дайфу, завотделения, счел, что Мэйлин нужно отвлечься от мыслей об неудавшейся реанимации, и посоветовал (читай - повелел) заняться бумажной работой, которая, по его словам, хорошо прочищала мозги. Спросить с ним девушка, конечно же, не решилась и через пару часов рутины была вынуждена признать, что в словах начальника была определенная доля истины. Бумажная работа не просто прочищала мозги - она вынимала их из черепной коробки и съедала заживо, оставляя только какую-то невразумительную труху. Под конец Мэйлин уже с трудом помнила разницу между радиочастотной абляцией и трансмиокардиальной лазерной реваскуляризацией, поэтому сообщение от Вэньхуа было весьма кстати.

Только Мэйлин прочитала, что кофе будет с Фэном, и немного ужаснулась такой перспективе. Она некоторое время думала, как тактичнее всего будет ответить, что Фэна она не хочет. а вот кофе - очень даже можно. "Пойду. Если можно - без Фэна, но с сахаром." - наконец написала она и отправила сообщение Вэньхуа. Отложила стопку историй на край стола, обещая себе чуть попозже отнести их на пост и там разложить по местам, и поднялась, чтобы пойти в кафе на первом этаже клиники. Ох, смена уже закончилась, а она и не заметила, как осталась в ординаторской одна.

"Я предпочту без Фэна и без сахара, так полезнее", - ответил Вэньхуа. Он задумался, куда сплавить интерна, чтобы тот не навязывался следом. Он пытался дружить, но Вэньхуа пока не рвался отвечать ему взаимностью. Он не успел обзавестись короной на голове за то время, что работал по специальности, но считал, что излишнее дружелюбие плохо скажется на и без того недостаточной ответственности Фэна. Вэньхуа взял со стола одну из карт и задумчиво её пролистал.

- Тут не все исследования подшиты, - сказал он. - Сгоняй в лабораторию, спроси, когда будут готовы результаты анализов на мидихлорианы. Если их ещё не сделали, распорядись, чтобы сделали сегодня. Через два дня уже оперировать надо.

Это было сказано с очень серьёзным выражением лица, при этом Вэньхуа внимательно следил за реакцией Фэна. Тот все записал в выданный ему в первый же день практики блокнот, кивнул и отправился в лабораторию. Вэньхуа посмотрел ему вслед, удивлённо подняв бровь, и усмехнулся. Он не думал, что с подготовкой там все настолько плохо.

Зато теперь он мог спустится в кафе и выпить чашку кофе в компании Мэйлин, будучи уверенным, что Фэн занят надолго. Потому что в лаборатории сегодня дежурил Цин, который подыграет, потому что является давним поклонником Звездных войн, и в итоге интерн будет весь вечер бегать от поста в лабораторию и обратно, пока не догадается заглянуть на baidu.

- Привет, - Вэньхуа улыбнулся, когда увидел Мэйлин. - Я на какое-то время от него отделался.

На выходе из отделения Мэйлин чуть не была сбита с ног несущимся мимо приснопамятным интерном. Он рассматривал что-то в своём блокноте, не поднимая глаз и не глядя по сторонам, и унесся в сторону лестницы. Мэйлин проводила его слегка озадаченным взглядом, помечтала о том, чтобы Вэньхуа удалось от него отвязаться, и пошла вниз. Вопреки неё опасениям, внизу Фэна не было, значит, бежал он в какое то другое место. Ну и хорошо.

- Привет, - Мэйлин улыбнулась и слегка поклонилась Вэньхуа, потому что они все ещё были в клинике, и нужно было делать вид, что они встретились исключительно по работе, обсудить последние анализы поступившего с инсультом пациента.

- Он пронёсся мимо меня с очень деловым видом. Ты отправил его в оперблок складывать марлевые турунды? - понимающе спросила Мэйлин. Напротив катания ватных шариков, складывание марлевых турунд было значительным повышением уровня сложности. Нужно было следить, чтобы отрезаемая полоска марли была ровной, не бахромилась, края подворачивались внутрь, а потом получившаяся салфетка складывалась таким образом, что формировала своеобразную стилизованную пирамидку. Такой турундой было очень удобно пользоваться в хирургии - для антисептики, для прижимая кровящих ран, для осушения операционного поля малого размера, да для чего угодно, на что только хватит фантазии хирурга. В связи с этим в оперблоке всех желающих помогать в нелегком деле складывания привечали с особой настойчивостью и удерживали на подольше.

Мэйлин заказала себе сладкий чёрный кофе. Пришлось много поработать с бумагами, и начинала чудить голова, которой требовалась подзарядка в виде хоть какого-то количества глюкозы. Сегодня ей не удалось поужинать, поэтому Мэйлин взяла и рис с овощами, надеясь успеть сьесть хотя бы половину, прежде чем нужно будет куда-то бежать.

- Я дал ему сложное интеллектуальное задание, соответствующее его уровню квалификации, - ответил Вэньхуа.

Фэн обижался, когда его заставляли катать ватные шарики и заниматься прочей ерундой. Он считал себя без пяти минут нейрохирургом, и для того, чтобы он работал с энтузиазмом, ему нужно было давать что-то, что он считал имеющим непосредственное отношение к его специальности. Так как к пациентам его можно было подпускать только под чутким контролем и не в операционной, приходилось изгаляться.

Вэньхуа взял американо и салат с курицей, после его вместе с Мэйлин сел за столик у стены подальше от входа в кафе. Сейчас тут было практически безлюдно, только пара медсестер, как и они, забежала съесть чего-нибудь перед ночным дежурством и выпить кофе.

- Я его отправил выяснять, почему у пациента в карте до сих пор нет анализа на мидихлорианы. Он ухом не повел, пошел в лабораторию разбираться, - объяснил Вэньхуа. - А там Цин сегодня, так что ребенок будет надолго занят, - добавил он с довольной улыбкой.

Ему казалось, что проще обучить Лулу, чем Фэна. Та хотя бы соображает.

Мэйлин невероятно заинтересовалась тем заданием, которое Вэньхуа придумал для Фэна. Ей редко доводилось видеть интерна таким погруженным в дела - обычно выражение вселенской безмятежности и разгильдяйства на его лице вводило Мэйлин в состояние если не тихого бешенства, то уж в недоумение так точно. Либо он познал дзен и понял, что все - суета сует и тленно в этом мире, либо его просто ничего не беспокоило (в глубине души Мэйлин даже немного завидовала его способности пропускать все мимо себя, иногда бы ей это умение могло пригодиться, например, ао время всех этих разбирательств и обвинений).

Название анализа звучало грозно и даже немножечко опасно. Вызываемое такой заразой заболевание точно нужно лечить как можно быстрее, чтобы не получилось каких-нибудь сложных ситуаций. Теперь понятно, почему Фэн, получивший такое ответственное задание, выглядел непривычно собранным и серьёзным, что аж не смотрел по сторонам и чуть не сбил её с ног. Наверняка проникся, что от него может зависеть человеческая жизнь.

- Это какая-то новая разновидность нейробластом? - простодушно поинтересовалась Мэйлин, перемешивая овощи с рисом так, чтобы острый соус был распределен более-менее равномерно. Обычно так не делалось и вообще выглядело странно, но Мэйлин вообще часто делала не так, как нормальные люди. Она отпила глоток горячего сладкого кофе, чувствуя, как сразу начинает возвращаться к жизни и снова соображать. Впереди ещё целая ночь дежурства, и нужно как-то продолжать работу, хотя и хочется сесть в тёмный уголок и просто тупо пялиться в стену, пока не закончится рабочая смена.

- Нет, это - вымышленные бактерии из "Звездных войн", которые наделяют носителей великой силой, - объяснил Вэньхуа.

Он отпил кофе, затем принялся за салат. Вэньхуа поздно успел пообедать, поэтому пока не был голоден. Просто знал, что до утра может не быть времени, чтобы даже дойти до автоматов со кофе и сендвичами.

- Если бы он хоть иногда задумывался о том, что делает, он бы спросил, что это за анализ и зачем он нужен. Или хотя бы заглянул в справочник или в интернет, так, для общей эрудиции. Но он не думает, поэтому пусть выясняет, является ли пациент джедаем, - сказал Вэньхуа.

Он не считал, что поступает неправильно по отношению к интерну. Он просто учил его работать, а то, что Фэн велся на подобные шутки, означало лишь, что интерн учиться не хочет. А тут было не грех и дальше шутить над ним подобным образом. Причем Вэньхуа был уверен, что и Ши дайфу, и Син цзынли, узнав о подобных методах обучения, будут на его стороне.

Цин скажет, что ему еще не приносили материал для исследования, этот пойдет на пост, медсестры будут расспрашивать, какой именно анализ нужен, если Фэн к этому времени не заглянет в интернет, он пойдет к Цину, тот объяснит, что концентрация мидихлориан определяется по их концентрации в эритроцитах, отправит брать общий анализ крови и, если интерн дойдет до крайности и соберется его брать, кто-нибудь поймает его за шкирку, потому что пациент не виноват, что на практику в клинику пускают кого попало.

Мэйлин рассеянно улыбнулась - оказывается, нет никакой страшной и серьёзной болезни, а просто выдумка, шутка. Она слышала о звездной эпопее, но никогда сама не интересовалась и даже не знала, что существуют какие-то там микроорганизмы. И не смотрела ни разу - не до этого и некогда. Ей больше нравились медицинские и исторические сериалы, если она находила на них время.

Фэн был немного моложе их с Вэньхуа, и Мэйлин казалось, что он должен быть в курсе всех кинематографических подробностей, если уж в его голове нет места медицинской терминологии и всех тонкостей, которые составляют основную массу мыслей хирурга.

С одной стороны, она не могла одобрить такое поведение Вэньхуа. Потому что это была шутка в духе Сина цзынли и Ши дайфу, а они были известны своим специфическим чувством юмора. С другой, Фэна нужно было как-то воспитывать и пробуждать в нем хоть какие-то крохи мыслительной деятельносьи., которой за ним пока не было замечено. Немного обдумав эту мысль, Мэйлин решила пока не вмешиваться в отношения между Вэньхуа и интерном и по возможности оставаться сторонним наблюдателем. Хотя как женщина, она всё-таки склонялась на сторону своего мужчины.

- Как у тебя день прошёл? - спросила Мэйлин, принимаясь за свой поздний ужин. Она надеялась, что у Вэньхуа лн был немного лучше, чем у неё, ведь теперь было кому поручить истории болезни, хоть наверняка и приходилось все два раза перепроверять.

- Утром и днем было две плановые операции, еще несколько человек проходят обследования, - ответил Вэньхуа. - Так что если бы Фэн и сбегающая к нам Лулу не вносили элементы энтропии, день был бы вообще спокойным. А у тебя как?

Он понимал, что Мэйлин сейчас погрязла в разборках и выяснении обстоятельств смерти пациентки. Её вины в случившемся не было, но это очень сложно доказать родственникам, поэтому в клинике даже работала проверяющая комиссия. Были какие-то заседания, какие-то расспросы, один странный тип даже подходил к Вэньхуа - интересовался травмой, которая была у Мэйлин, и не влияет ли эта травма на её способность оперировать. Вэньхуа ответил, что не влияет, и тогда тип уточнил, правда ли, что их отношения выходят за рамки деловых, но что Вэньхуа пояснил, что ответит лишь в том случае, если ему объяснят, как это может быть связано с её профессиональными навыками. Тип был недоволен ответом, но дальше не приставал.

Фэн дайфу и Син цзынли явно приняли сторону Мэйлин, и Вэньхуа был уверен, что они не дадут девушку в обиду, хоть и не смогут оградить её от всех разбирательств и разговоров. Со временем все утихнет само собой, потому что смерть пациентов - это неизбежная часть работы клиники.

Мэйлин нахмурилась, услышав, что Лулу свободно разгуливает по всей клинике и мешает работе врачей и медсестер. Она была живой и подвижной, очень любопытной и при этом крайне неусидчивой, и ее энергия могла мешать всем, кроме самой Лулу. При этом Мэйлин понимала, что даже если поговорить с Лулу, чтобы она вела себя немного тише и спокойнее, девочка честно пообещает веси себя тише, но моментально об этом забудет, не со зла или вредности, а просто от живости и легкости своего характера. Но Мэйлин велела себе ещё раз напомнить Лулу о том, что она все-таки находится в клинике, где людям нужны покой и тишина, чтобы они могли спокойно восстанавливаться и выздоравливать.

- Очень много бумажной работы, - ответила Мэйлин. - Сейчас, пока не утихнет шум после той пациентки, Фэн дайфу почти не пускает меня в операционную - отправляет на приёмы и заполнять истории. У меня чувство, что меня понизили до простого кардиолога.

Это было, конечно, не плохо, ведь кто-то все равно должен принимать пациентов, но когда ты большую часть времени выслушиваешь только что выдуманные жалобы и несуществующие в медицине симптомы экзотической болезни, а не занимазешься своими прямыми обязанностями, становится как-то тоскливо наблюдать за коллегами, которых чаша сия минует. Мэйлин чуть не расплакалась от обиды, когда узнала, что плановую операцию по маммарокоронарному шунтированию, которую она должна была проводить позавчера, отдали другому кардиохирургу. Ведь она уже настроилась на эту операцию, и тут такой жестокий облом. Просто нечестно.

И Фэн дайфу, и Син цзынли и Вэньхуа твердили ей, что никакой вины ее нет, но почему тогда она все равно оказалась наказана? Мэйлин ощущала себя ребёнком, который даже не понимает, за что его поставили в угол и лишили сладкого, если она ничего не сделала плохого.

- Нужно просто немного потерпеть. Каждый раз, когда что-то подобное случается, пока ходят комиссии, часть операций перепоручается другим хирургам, - сказал Вэньхуа.

В этом было рациональное зерно: комиссии нервируют и отвлекают, и это негативно сказывается на качестве работы. К тому же новым пациентам ни к чему повышенное внимание праздношатающихся проверяющих и сплетни о лечащем враче. Разумом это легко понять, эмоционально очень неприятно, потому что и так гадко, что не справился, даже если справиться не мог, а тут еще добавляют.

- У нас Син цзынли хоть добивается, что до конца проверок никого не отстраняют от работы, а так мало в каких клиниках делают.

Слабое утешение, но сидеть только с бумагами было бы вообще невыносимо. Вэньхуа стоически воспринимал большинство сложностей, связанных с выбранной профессией. Он был готов уделять все время оттачиванию навыков и дополнительному обучению, он мог несколько часов подряд работать перед микроскопом, сшивая поврежденные нервы или вырезая опухоль из головного мозга, мог не спать сутками, мог в любой момент взять себя в руки, чтобы адреналин не мешал думать и принимать быстрые верные решения, но все еще не мог привыкнуть к тому, что чуть что будет считаться виноватым. Даже если не брать в расчет те случаи, когда он не мог помочь. Сколько раз уже приходилось объяснять, почему пациент после обширного геморрагического инсульта остается с гемипарезом. когнитивными нарушениями и другими последствиями, и это не ошибка врача, а последствия состояния, при котором пациент мог не выжить вовсе.

- Через пару дней комиссии закончат работать, и снова будешь оперировать не меньше, чем раньше, - сказал Вэньхуа. - Когда в суд подают, тогда дольше, а тут подавать не на что.

Тяжело вздохнув, Мэйлин какое-то время копошилась палочками в рисе. Часть операций...Да у нее из расписания и так почти все убрали, зато добавили побольше "спокойной и размеренной" работы. Спокойной и размеренной была, по мнению Фэна дайфу, работа на приемах и постоянная писанина. От этого Мэйлин готова была на стены лезть. Она молчала, потому что не хотела жаловаться, хотя от несправедливости и было очень обидно и грустно. И сейчас все, что бы она ни сказала, могло восприниматься, как жалоба.

Она насупилась. Фэн дайфу обещал, что до суда дело не дойдет - что комиссии просто нечего будет поставить ей в обвинении, потому что вся помощь была оказана своевременно и квалифицированно, но состояние пациентки не предполагало, что при таком обширном инфаркте она еще сможет жить - когда поражается чуть менее пятидесяти процентов сердечной ткани, вряд ли даже боги хирургии способны это исправить. Мэйлин никогда не сталкивалась с таким обширным некрозом - даже если бы пациентка чудом выжила, ее сердце не могло бы биться и пришлось бы переводить ее на аппарат искусственного кровообращения. На котором долго не проживут, если не пересадить новое сердце. А нового сердца у Мэйлин под рукой как раз и не оказалось. И когда реанимационные действия уже полчаса не дают никаких результатов, надеяться на новое сердце попросту глупо, потому что к этому моменту мозг уже давно мертв. Но это не объяснишь с полпинка пациентам - они отказываются в это верить. В их глазах врач всегда недоделал, недостарался, недосмотрел, даже просто не захотел помочь.

- Хочу яблок в карамели, - тоскливо сказала Мэйлин, перескакивая с одной неприятной ей темы на другую, намного более приятную. Ей отчаянно требовалось сладкое, и побольше.

- Давай в выходные сходим куда-нибудь, где их готовят? - предложил Вэньхуа.

Они мало выбирались из дома кроме как на работу, если не считать слишком быстро и внезапно пролетевшего отпуска в Сычуани. Потому что вдвоем хорошо и дома, а между сменами не всегда есть силы и желания куда-то идти. Сейчас у них еще жила Цянлу, которая уходила рано утром, весь день старалась присматривать за Лулу, и возвращалась поздно вечером. При этом она постоянно рвалась сделать хоть что-то: помыть посуду, приготовить завтрак или хотя бы помыть полы. Вэньхуа это не мешало, хоть он и не считал такую помощь необходимой.

Вэньхуа доел салат и принялся пить кофе. В этот момент его отвлек раздавшийся от входной двери крик интерна.

- Дин дайфу! - Фэн буквально рысью направился к их столу. Он растерянно поклонился Мэйлин, затем протянул Вэньхуа какие-то документы. - Дин дайфу, там у них вообще бардак. Направление потеряли, Цин выписал какое-то сам, старшая медсестра запретила брать кровь, и анализы сегодня вряд ли успеют сделать.

Вэньхуа закусил губу, чтобы не рассмеяться сразу. Он надеялся, что интерн быстрее разберется в ситуации и прибежал плакаться, как его смели обмануть. Вэньхуа внимательно посмотрел на оформленное Цином направление, где китайским по белому было написано, что пациенту требуется анализ крови на мидихлорианы, причем с особым цинизмом сбоку было приписано пресловутое "cito!", явно чтобы интерн бегал еще быстрее.

- Как ты работать собираешься? Одно задание дали, и то не можешь выполнить, - сокрушенно произнес Вэньхуа. - Ты хоть знаешь, зачем этот анализ нужно делать?

- Потому что через два дня операция, - растерянно сказал Фэн.

- Если я тебе скажу, что ему нужно волосы в зеленый цвет выкрасить, потому что через два дня операция, ты выкрасишь? - спросил Вэньхуа.

- Нет, конечно, - сказал интерн.

- А с анализом на мидихлорианы бегаешь, - сказал Вэньхуа. - Нет такого анализа, но чтобы это узнать, нужно понимать, что и зачем тебе поручают. Иди, можешь взять себе кофе.

Мэйлин взглянула на Вэньхуа. Она помнила, как он говорил, что предпочитает свободное время проводить дома, особенно после рабочих смен, что не всегда хочется еще куда-то выбираться в люди, потому что людей хватает и на работе, причем не всегда - адекватных людей. И теперь она пыталась понять, продиктовано ли его предложение тем, что она открыто заявила о своем желании поесть не в кафе клиники и не дома, или он и сам не против куда-нибудь выбраться. Сейчас у них жила Цянлу, и Мэйлин снова не чувствовала себя дома как дома. Словно это она приехала погостить. Она перестала слушать музыку по утрам, читать, лежа на диване под пледом и в компании чайной чашки, спрятала колбасу-кота в спальню в шкаф, да и вообще старалась поменьше светиться. Она не стеснялась Цянлу и не считала чем-то таким ужасным, что они с Вэньхуа живут вместе, ей было просто некомфортно посвящать еще кого-то в свою жизнь. Пижаму с попугаями, цветные носки и плюшевый халат она могла носить только в его присутствии, ей не хотелось, чтобы о ее детских привычках знала мать Лулу.

- Если не хочешь - нам не обязательно куда-то идти, - заметила Мэйлин. Она стала какой-то подозрительной и даже дерганной в последнее время. Наверное, из-за разбирательств. Или из-за всего сразу. - Мы можем просто...

Она не договорила, потому что прибежал запыхавшийся Фэн, принявшийся объяснять что-то про потерянные анализы. Мэйлин скромно поклонилась интерну в ответ и с преувеличенным интересом принялась копаться в тарелке с рисом и овощами, явно стараясь таким образом не то найти там сокровища, не то просто спрятать улыбку, которая сама так и просилась на губы. Даже удивительно - они сидят тут уже целых пятнадцать минут, она успела поужинать, почти допить свой кофе, а все еще не случилось ничего экстренного или ужасного. Впрочем, Мэйлин по этому поводу особенно не горевала - если начало вечера было спокойным, то где-нибудь под утро обязательно воздастся за разгульные часы.