Своевременная лекция

Оставалась пара месяцев до рождения ребенка, и к этому времени удалось достать почти все из списка, который составила Люси. Те из военных, кто выбирался в город, шли навстречу и понемногу покупали то, о чем просил Вэньхуа. Поэтому в их домике уже стояла колыбель, верхняя часть которой снималась, чтобы вынести на улицу, а в углу были сложены пакеты со всякими мелочами и упаковки памперсов. Но ощущения, что они уже готовы, у Вэньхуа пока не возникло.

Он был рад, что Люси согласилась зайти вечером, чтобы ответить на тысячу и один вопрос, потому что явно устала отвечать на них в рабочее время. Вэньхуа было неудобно все время дергать коллегу, но она казалась единственной надеждой на спасение, потому что соглашалась рассказывать о маленьких детях и том, что с ними делать.

И Мэйлин, и Вэньхуа уже примерно полчаса как были дома. на столе стоял чайник с заваренным зеленым чаем еще из новогодней посылки, и лежали какие-то сладости, купленные в буфете госпиталя. За окном уже стемнело, но дневная жара еще лишь начинала спадать, и в доме было немного душно.

Люси чувствовала ответственность за китайских коллег, которые оказались в довольно дурацком положении из-за беременности Юн. Они пока были похожи не на взрослых разумных людей, а на школьников, забывших о контрацепции, теперь пытающихся как-то подготовиться к рождению ребенка.

Вечером Магконагал, как и обещала, отправилась к Дину и Юн, чтобы ответить на все те вопросы, которые они пытались задавать ей во время рабочего дня. Она уже вспомнила все мелочи о собственном сыне и внуках, которые могли показаться полезными, но поток вопросов не иссякал, потому что эти двое представляли себе новорожденных младенцев только в теории. Сама Люси считала, что не справиться там сложно. Корми, меняй пеленки, а лучше памперсы, не роняй на пол, и все будет хорошо. Её куда больше смущало, что они планировали делать, если акушер из Китая не успеет приехать, а в родах что-то пойдет не так, потому что в военном госпитале как-то не приходилось проводить сложные акушерские манипуляции.

Люси постучала в косяк приоткрытой фанерной двери домика, затем заглянула.

- Добрый вечер, есть кто дома? - спросила она.

Люси пришла, и Вэньхуа налил в чашки завиравшийся чай, чтобы Мэйлин пришлось меньше бегать. Стол они передвинули к кровати, потому что стульев было всего два.

- Привет, - сказал Вэньхуа Макгонагал. - Спасибо, что пришла. Прости, что достаем тебя с вопросами, но нам просто некого больше спросить.

У них в распоряжении не было даже гугла, потому что интернет был только в кабинете полковника, который и так согласился пускать Вэньхуа к ноутбуку, чтобы тот мог поговорить по скайпу с Ван дайфу. А вопросов было очень много, потому что вот-вот должен был появиться целый человек, совершенно не приспособленный к самостоятельной жизни.

- Садись за стол, чай уже заварился, - сказал Вэньхуа, обращаясь к Люси.

Здесь было не принято ходить друг к другу, но сегодняшний вечер был исключением.

Люси зашла в дом, мало чем отличавшийся от того, где жила она. Разве что кровать была чуть больше, и тут уже копились вещи для будущего ребенка. Китайские коллеги суетились, а в домике вкусно пахло зеленым чаем.

- У этого чая приятный запах, - сказала Макгонагал, когда Дин разливал напиток в чашки.

Она села на один из стульев, дожидаясь, пока суматоха немного уляжется. Спасибо еще, что без чайных церемоний. Люси понимала, что Дин и Юн волновались, и сейчас были готовы цепляться за нее, чувствуя какую-то иллюзорную поддержку. Они не были готовы к этому ребенку, но все-таки решились.

- Ребят, я отвечу на все ваши вопросы, но не волнуйтесь вы так, дети не страшные. И до определенного возраста даже не кусаются, - сказала Люси. - Первые месяца три они даже не интерактивные. Я смотрю, вы уже вовсю готовитесь? - она кивнула в сторону пакетов с вещами и люльки.

Полковник уже согласился, что пошлет кого-нибудь из ребят за покупками, если Юн и Дин не достанет чего-то необходимого, но Люси им об этом не говорила.

У этого чая был не только приятный запах, но еще и очень приятный молочный вкус, потому что это был самый настоящий улун, такой, каким его пили в Китае, а не продавали за рубежом, прикрываясь одним только названием. Мэйлин так гордилась этим чаем, словно сама его вырастила. И в Китае было не принято заедать чай сладостями, но Мэйлин в последнее время подсела на всякую выпечку, совершенно игнорируя указания не особо ею увлекаться, потому что иногда ей просто до слез хотелось чего-то сладкого, за что, в основном, она расплачивалась очередным укоризненным взглядом от Ван дайфу, которая говорила, что она слишком резко набирает вес. Потому Мэйлин, конечно, себя ужасно ругала за каждое сдобное печенье, но, по-видимому, не обладала достаточной силой воли, чтобы прекратить его поглощать.

- А потом они начинают еще и кусаться? - с легким ужасом в голосе уточнила Мэйлин, которая не была готова ни к чему подобному. Она как-то не задумывалась о том, что дети еще и кусаются. Как будто мало проблем с ними и так, добавится еще и это? Почему ей раньше об этом никто никогда не говорил?

Она присела на край кровати, потому что не могла долго сидеть на стуле - начинала болеть спина - и оглянулась на колыбельку в углу. Большую часть вещей Мэйлин постаралась разобрать, но в шкафу уже просто не хватало места, а пеленальный комод, который Люси отметила галочкой как важную покупку, в итоге было решено заменить на пеленальную доску, потому что комод было некуда ставить.

- Да, мы уже почти все купили, - ответил Вэньхуа.

Он сел на второй стул, потому что Мэйлин было удобнее сидеть на диване. Девушка задала первый вопрос, и оставшуюся тысячу Вэньхуа пока оставил при себе. Он тоже не знал, что дети могли кусаться. Все же людям вообще кусаться не было свойственно, только если сильно буйным и нездоровым, но там уже дело решалось вязками. А тут, наверное, пеленкой?

Чай был хорошим, скорее всего, фуцзяньским. Несмотря на жару, его теплый домашний аромат казался очень приятным. он позволял мысленно перенестись домой отсюда. Оставалось примерно полгода до конца командировки, но в это время должно было произойти очень много всего, поэтому Вэньхуа не считал, что возвращение домой было близким.

Пока все было похоже на восхождение в гору, становившуюся все более крутой, и после родов она обещала стать только круче.

- Конечно кусаются, - усмехнулась Люси. - Месяцев в шесть-восемь режутся зубы, и дети чешут их обо все: об игрушки, край кроватки и родителей. А потом просто кусаются, когда им что-то не нравится.

Дин и Юн были забавными. Макгонагал не считала кусачесть детей чем-то серьезным, скорее это было забавно.

- Будет много кусаться - укуси в ответ, перестанет, - добавила Люси.

Она была против физических наказаний для детей, но некоторые вещи им нужно было пояснять: почему неприятно, когда кусают, тянут за волосы или за нос, или что утюг горячий, а морозильник - холодный.

- Да выдохните вы, - Люси улыбнулась. - Там ничего особо знать не нужно. Все сложности, что ребенок мало спать дает, но вам с дежурствами не привыкать. Вы что думаете, памперсы поменять не сможете или пупок обработать?

Мэйлин уставилась на Люси так, словно та ей предложила...ну да, укусить ребенка в ответ. Это совершенно не укладывалось в ее картину мира. Мэйлин никогда не наказывали как-то иначе, чем отправляя в свою комнату и не разрешая оттуда выходить до тех пор, пока она не осознает всю тяжесть своего проступка. Но Мэйлин и не помнила, что бы она как-то кусалась, или это было в более нежном возрасте. Может быть, в Америке другие нормы воспитания детей?

Вопрос с укусами пока оставался открытым, но сейчас на фоне памперсов и пупка казался не таким важным, потому что кусаться ребенок начнет, если верить Люси, намного позже, а когда дочке будет шесть месяцев, они будут уже в Пекине, и там будет интернет благословенный и многочисленные педиатры, которые все-все расскажут. Мэйлин уже с нетерпением ждала этого времени, потому что так можно было переложить ответственность на кого-то другого, кто мог бы все ей доступно разжевать.

-Но ведь ребенку нужно не только памперсы менять и пупок обрабатывать, - с отчаянием произнесла Мэйлин. - Еще кормить, купать и как-то понимать, что ему надо...

Это даже не как с котом. Потому что ели кот хочет есть - он бежит к миске, а ребенок же не скажет, что он хочет есть. Особенно пока он не умеет разговаривать.

Вэньхуа был уверен. что с пупком и памперсами проблем не будет. В начале своей карьеры, во время учебы в колледже, он работал санитаром, и там регулярно приходилось менять памперсы лежачим взрослым. что наверняка было значительно тяжелее. Как минимум из-за разницы в весе между грудным ребенком и обычным пациентом с ОНМК. Пупок наверняка было достаточно обрабатывать антисептиками.

- На что вообще обращать внимание? - спросил Вэньхуа. - Вдруг она плачет не из-за того, что хочет есть, а из-за того. что ей плохо или больно? Вдруг какая-то аллергия?

Он считал, что организм новорожденного ребенка очень хрупкий, и те состояния, что у взрослых могли развиться за несколько дней, тут могли развиться за пару часов. А в госпитале не было оборудования, удобного для диагностики у маленьких детей, потому что они сюда не попадали. К тому же Вэньхуа просто не представлял, какие проблемы могли возникнуть у грудного ребенка, особенно здесь. наверняка это был риск инфекций, потому что неизвестно, когда и какие вакцины можно делать, и что из них привезет Ван дайфу.

- Юн, настраивайся кормить ребенка грудью хотя бы первые три-шесть месяцев. После шести прикорм, там уже проще, - сказала Люси. - Молоко появится на третий-четвертый день, до этого ребенку хватит молозива. И есть он будет сначала каждые пару часов, потом каждые три часа. Ночью пять-шесть часов даст поспать, если повезет.

Она взглянула на Дина. В Америке было бы нормально обсуждать такие вопросы в присутствии мужа, но кто их, этих китайцев знал. Они вон детей делать научились, а все еще не знали, что эти дети из себя представляли.

- Дин, если ребенку больно, он орет так, что ни с чем не перепутаешь, - заверила Макгонагал. - Но обычно из-за колик. Это жутко неприятно и ребенку, и родителям, но нормально, просто кишечник учится переваривать пищу. Если к вечеру ребенок заорал и орет часа два-три - это колики. Можно гладить живот, я там еще вам писала, какие капли купить. Иногда помогает, иногда нужно терпеть. А если что серьезное, вы сами поймете - цвет кожных покровов, лихорадка, сильная сыпь. А купать я вас научу, это проще один раз показать, чем сто раз рассказать.

Каждая фраза Люси порождала еще целый миллион важных вопросов, которые совершенно срочно и необходимо было задать, чтобы понять, с какого бока подступить к ребенку. Пока сильно понятнее не становилось, наоборот, вылезали какие-то подробности, о которых раньше Мэйлин не задумывалась в силу своей ограниченности знаний о маленьких детях. Если бы она знала, что будет так сложно, то точно бы повременила с детьми еще лет десять. Или, может быть, вообще не стала никогда их заводить. В конце концов, не у всех семейное и личное счастье заключается в том, чтобы как можно скорее обзавестись целым выводком.

- А как понять, если ей не будет хватать молока? - раньше Мэйлин умерла бы, но не стала обсуждать такие подробности в присутствии Вэньхуа, а сейчас нормально, степень отчаяния приближалась к критической, что даже вопросы грудного вскармливания переставали казаться чем-то из ряда вон выходящим. - Если у меня оно вообще не придет?

В учебниках на этот счет ничего не говорилось. То есть оно должно - и все тут, но Мэйлин знала, что человеческий организм очень тонкая штука и очень индивидуальная, и не у всех бывает именно так, как написано в учебнике. И колики! Как вообще понять, что у нее колики? Если она будет кричать и плакать не вечером, а, например, днем, то это будет уже что-то другое? Почему никто не догадался выпустить инструкцию к ребенку?

Пока что-то понемногу прояснялось. Вэньхуа взглянул на лежавший на тумбочке заранее заготовленный блокнот, но понял, что записывать туда пока нечего. Он решил немного помолчать, пока Мэйлин задавала волновавшие её вопросы о грудном вскармливании.

Его этот разговор ничуть не смущал, просто Вэньхуа понимал, что здесь вряд ли как-то смог бы помочь. Даже по ночам первое время придется вставать к ребенку именно Мэйлин. Даже если он встанет и принесет ребенка его матери, кормить предстояло только ей. Но это было проще, потому что здесь всегда были вопросы с чистотой воды, и как минимум до возвращения в Пекин хотелось бы обойтись без смеси.

Вэньхуа удивился словам Люси о коликах. Он что-то такое слышал, но не представлял, что ребенок может орать каждый вечер по два-три часа. Это не только неприятно для ребенка и них с Мэйлин, но это же еще будет слушать весь госпиталь, потому что стены в домах были довольно тонкими, а двери держали приоткрытыми, чтобы был хоть какой-то сквозняк.

- В первые три дня после рождения ребенок теряет десять-пятнадцать процентов от веса, а потом начинает набирать. Если хоть немного набирает - молока хватает, если вес падает дальше - не хватает, - сказала Люси. - Ничего остального специально высчитывать не нужно. И взвешивать после первых трех дней достаточно пару раз в месяц.

В одной из процедурных валялись достаточно точные весы, чтобы на них можно было взвесить ребенка, поэтому Макгонагал не стала вносить их в список того, что китайским коллегам стоило раздобыть. Они большие, занимают много места и объективно не особо нужны.

- Если молока не будет, в чем я сомневаюсь, придется кормить смесью. Поэтому я сказала купить банку на всякий случай, - добавила Люси. - Молока приходит столько, сколько его выпивает ребенок. Если в месяц ребенок резко вырастает, ему какое-то время не хватает, он чаще ест и больше пищит. От частого кормления молока становится больше, ему начинает хватать. А если в это время дать смесь или давать воду, на это количество молока станет меньше.

В то время, когда рожала сама Люси, считалось, что смеси лучше грудного молока, но она тогда еще решила, что заверения производителей "формулы" не очень правдоподобны. А в последние годы уже стали больше говорить о пользе грудного вскармливания. Только при имевшемся законодательстве это означало, что молодые матери сцеживали молоко во время рабочего дня, потому что мало кто мог не работать вскоре после рождения ребенка.