Теперь нас трое

Это было очень странное чувство. Еще только совсем недавно они были два-в-одной, а теперь Мэйхуа забавно сопит рядом, туго завернутая в пеленку - настоящий живой отдельный человек, только очень-очень маленький, со своими собственными руками и ногами, тоже очень маленькими. Она и правда была маленькая, меньше, чем представляла себе Мэйлин, когда смотрела на детский комбинезончик, мысленно пытаясь сопоставить размеры этой детской одежки и новорожденного младенца.

Сначала было даже страшно брать ее в руки, настолько она казалась хрупкой и нежной. Мэйлин долго рассматривала ее крохотное личико, с этими недовольно нахмуренным лбом в складочках, словно Мэйхуа была ужасно чем-то раздосадована, может быть тем, что ей пришлось родиться на целую неделю раньше, или тем, что Ван дайфу взвешивала ее и измеряла ее рост. Зато, когда закончились все необходимые процедуры, она успокоилась, все еще продолжая хмуриться во сне и корча какие-то смешные рожицы. Мэйлин показалось, что она хмурится точь-в-точь как Вэньхуа, когда ему что-то не нравится.

Мэйлин чувствовала себя очень уставшей, совершенно выбившейся из сил и вымотавшейся. И очень счастливой, что все, наконец, закончилось. И, хотя не стало ни капельки понятнее, что теперь дальше делать с новорожденной дочерью, Мэйлин казалось, что самое тяжелое осталось позади, и, если уж она смогла вытерпеть многочасовые роды, то все остальное по сравнению с этим перестало казаться невыполнимым. А еще ей хотелось увидеть мужа и показать ему дочку.

Вэньхуа казалось, что Люси и полковник специально искали ему, чем заняться. Новые пациенты не поступали, а он все равно бегал весь день, выполняя кучу разных поручений: кого-то обследовать, что-то заполнить, что-то переписать, кого-то проконсультировать. Но это было хорошо, потому что так Вэньхуа меньше волновался за Мэйлин, от которой не было никаких новостей. Он был уверен в Ван дайфу, поэтому считал, что не стоило лезть и что-то узнавать, пока его не позвали. А не звали его очень долго. Поэтому когда его нашла Ван дайфу и сказала, что все в порядке, и он может зайти к Мэйлин, он отправился туда едва ли не бегом.

Вэньхуа тихо заглянул в перевязочную, потому что думал, что Мэйлин могла заснуть, но она не спала. Он улыбнулся и подошёл к девушке, лишь ненадолго взглянув на завёрнутую в пеленку дочь.

- Привет, - он склонился к Мэйлин, коснулся губами ее скулы, затем провёл рукой по ее волосам. - Как ты себя чувствуешь? Она красавица, - он улыбнулся и снова посмотрел на ребёнка.

Но его больше всего волновало состояние Мэйлин. Она выглядела очень уставшей и бледной, и он даже не представлял, насколько тяжелое испытание она только что пережила.

Совсем скоро заглянул Вэньхуа. Ван дайфу велела отдыхать и спать, и Мэйлин с удовольствием бы послушала ее совет, но сначала ей хотелось увидеться с Вэньхуа, чтобы он сам убедился, что все в порядке, потому что Мэйлин была уверена, что иначе он бы волновался. Она устало, но счастливо ему улыбнулась, хотя почти тут же опять опустила взгляд на новорожденную девочку.

- Очень устала, но рада, что все закончилось, - честно ответила Мэйлин, считая, что храбриться сейчас и пытаться строить из себя невесть что будет как минимум глупо. Пока еще никакая радость от появления дочки на свет не могла затмить непередаваемые словами впечатления от того, что пришлось пережить, чтобы она наконец родилась и Мэйлин съела бы на месте любого за вопрос "когда за вторым?" потому что считала, что никто и ничто в этом мире не уговорит ее повторить на бис этот нечеловеческий подвиг. А какое было удовольствие просто лежать на спине, зная, что больше ничего не придавливает сверху! Оказывается, так мало нужно для того, чтобы почувствовать себя лучше. - Ты знаешь, это было просто ужасно. Я надеюсь, меня слышал не весь госпиталь.

Потому что как бы она не храбрилась и не терпела, помня о том, что настоящие ханьские женщины рожают молча, не всегда удавалось молча проглотить очередной приступ, чуть ли не разрывающий внутренности. Во всяком случае, ощущение у нее было именно такое.

- Она такая маленькая. Я думала, она будет намного больше, но ты посмотри, какая она крохотная. Как игрушечная, - Мэйлин и сама была не особенно высокой и крупной, но Мэйхуа казалась вообще крошкой.

- Я тебя не слышал, - сказал Вэньхуа.

Он все ещё не осознал, что теперь у них была дочь. Не абстрактный ребёнок, копошившийся в животе Мэйлин, а вот это удивительное крошечное существо, строившее смешные гримасы. Вэньхуа смотрел на дочь со смесью любопытства и удивления и за Мэйлин волновался куда больше, чем за Мэйхуа.

- Ван дайфу сказала, с ней все в порядке, - ответил он о размере ребёнка. - Думаешь, тебе было бы легче, окажись она крупнее?

Ему тоже казалось, что ребёнок был совсем крошечный. Мэйхуа была похожа на странную куклу: ее мимика была поисковым рефлексом, одним из тех, которые есть у любого здорового новорождённого ребёнка. Ее глаза были открыты, но она не фокусировала взгляд и, как знал Вэньхуа, зрачки реагировали только на свет. С ней нельзя было общаться так, чтобы она на это реагировала, и это было странно.

- Ты молодец, теперь тебе нужно отдохнуть, - сказал Вэньхуа. - Для нас троих все только начинается.

Вэньхуа, конечно, еще не весь госпиталь, но все равно было приятно понимать, что она не перепугала половину округи. Это было бы очень неловко. Если бы Ван дайфу не напомнила, что от криков станет только тяжелее, потому что на это будут уходить силы, Мэйлин точно бы сама не сообразила, что лучше дышать, чем разыгрывать сольные концерты. Но все равно это было очень тяжело.

- Думаю, нет, но все равно я не ожидала, что она такая маленькая. Ей даже тот самый маленький комбинезончик оказался велик, поэтому пришлось завернуть ее в пеленку, - Мэйлин поправила завязку белого чепчика под подбородком дочки. Было заметно, что она сама пока еще боится ее трогать и уж тем более брать ее на руки, хотя Мэйлин и ужасно хотелось это сделать. Ван дайфу показала, как правильно ее держать и даже помогла первый раз покормить Мэйхуа, а потом просто положила ее под бок Мэйлин, сказав, что им нужно привыкать друг к другу. И было страшно причинить какое-то неудобство малышке, или не приведи небеса сделать ей больно неосторожным движением, отчего бы она начала хныкать или даже кричать. А Мэйлин уже убедилась, что пищать Мэйхуа может довольно громко, пусть это больше походило на писк голодного котенка.

- Побудь с нами еще немного, а потом я отдохну, хорошо? Только заберешь ее у меня, вдруг я ее придавлю, если усну? Ван дайфу обещала сходить за колыбелькой, чтобы положить туда Мэйхуа.

- Здесь жарко. Завтра она будет мерзнуть, а потом может быть в одном подгузнике, - сказал Вэньхуа, вспоминая все, что пытался узнать до рождения дочери. - А к тому времени, как вернемся домой, точно дорастет до своей одежды.

Он был готов пробыть с Мэйлин столько, сколько позволят. Его смена еще не закончилась, но он надеялся, что его никто не будет звать, если не возникнет чего-нибудь по-настоящему срочного. И так переделал кучу своей и чужой работы в течение дня.

- Я буду с вами, пока не вызовут, - казал Вэньхуа. - Что сказала Ван дайфу, ты будешь дома или в палате первое время?

Ввиду специфики госпиталя послеродовых палат здесь не было, но можно было отгородить угол в любой другой. В Китае женщины после родов первое время находились в клинике, в США из выписывали очень быстро после родов домой, если не было кесарева сечения и каких-либо осложнений. Вэньхуа считал, что Мэйлин лучше было находиться дома, куда при необходимости могла зайти Ван дайфу и кто угодно из других врачей.

- Я возьму её на руки? - спросил Вэньхуа. - Нужно просто поддерживать голову, правильно?

Пока было странно даже то, что Мэйхуа, такая маленькая сейчас, когда-нибудь станет немного больше, что ее даже можно будет одеть в белый комбинезончик с мишкой, а потом придется покупать и другую одежду - всякие кофточки, платья, даже обувь, в которой она будет ходить. Пока она была непонятной и оттого совершенно удивительной, и Мэйлин казалось, что она быстрее достигнет просветления, чем перестанет удивляться тому факту, что еще девять месяцев назад Мэйхуа была всего лишь одной единственной клеточкой, а теперь настоящий человек, который дышит, пищит, таращится в потолок и корчит смешные гримаски.

- Она хочет, чтобы мы с девочкой остались здесь до завтра, - ответила Мэйлин, удобнее устраиваясь на подушке и при этом стараясь не задеть кроху. - И если все будет хорошо, то разрешит вернуться домой.

Мэйлин не хотелось занимать здесь место, а поскорее вернуться обратно домой, здесь, даже будучи огороженной от остальных пациентов, она бы чувствовала себя некомфортно, да еще и с маленьким ребенком на руках. Ведь Мэйхуа может заплакать посередине ночи, и мешать другим пациентам восстанавливаться, или подхватить какую-нибудь инфекцию, чего Мэйлин точно не хотела.

- Да, Ван дайфу сказала, что нужно держать голову на ладони или на локте, - она очень аккуратно, словно притрагивалась к чему-то очень драгоценному, подняла Мэйхуа на руки, чтобы передать ее Вэньхуа. Пока было удобно, потому что дочка была туго завернута в пеленки, а вот когда там в разные стороны будут руки и ноги, нужно будет еще как-то учитывать и их. - Я постоянно боюсь, что ей будет неудобно или больно.

Вэньхуа не нравилась идея, чтобы Мэйлин с ребёнком провели ночь в перевязочной, но он не мог спорить с Ван дайфу и тем более не должен был возмущаться этим решением в разговоре с Мэйлин. Он надеялся, что уже завтра они будут дома. Он очень осторожно взял дочку из рук Мэйлин и положил ее на свою руку так, чтобы головка девочки оказалась на его локте. Это было странное ощущение: его ребёнок, уже самостоятельный человек, пусть и совсем маленький. Вэньхуа казалось, что он видел сходство черт дочки и Мэйлин, хотя пока лицо ребёнка было немного опухшим, ведь она впервые оказалась вне водной среды.

- Она смешная, - сказал Вэньхуа и улыбнулся. - Но мне кажется, она похожа на тебя. Надеюсь, не только внешне.

Мэйлин не искала легких путей, но она умела добиваться своего. И у неё было много талантов, в том числе совершенно невероятных. И Вэньхуа считал, что их дочь, которую угораздило родиться здесь и сейчас, тоже будет необыкновенной.

Вэньхуа хотел узнать у Мэйлин, как она перенесла сами роды. Пришлось ли накладывать швы, была ли кровопотеря или какие-то ещё сложности, которые требовали особого внимания в процессе восстановления, но он пока не знал, насколько она была готова говорить на эту тему.

Мэйлин старалась не очень внимательно следить за тем, как Вэньхуа берет на руки дочку, чтобы не обидеть его своим недоверием, но ей было страшно, что Мэйхуа отреагирует писком или даже криком, потому что они с Вэньхуа были совсем-совсем неопытными родителями и почти не знали, что такое новорожденные дети. Но Мэйхуа вроде бы даже не поняла, что случилось, только сильнее засопела, когда оказалась у папы на руках.

- А мне кажется, что она хмурится почти как ты, когда чем-то недоволен, - заметила Мэйлин, улыбаясь в ответ. Вэньхуа с девочкой на руках выглядел так мило и по-домашнему, что Мэйлин непременно захотелось обнять их обоих. Наверное, все эти сложных девять месяцев и сегодняшний день, как кульминация всего, что было, стоили того, чтобы сейчас наблюдать за своими самыми любимыми людьми. - Я в детстве была ужасно непоседливой и несносной и очень капризной, потому что меня баловали, и никакая мамина строгость не смогли это исправить.

И Мэйлин до сих пор считала себя больше папиной дочкой. Она надеялась, что родители обрадуются появлению внучки, ведь они еще не знали пол ребенка, а знали только о том, что скоро станут бабушками и дедушками. И главное, чтобы не заводили тему о втором ребенке, потому что Мэйлин не думала, что когда-нибудь решится все это повторить.

Сейчас Вэньхуа было сложно поверить, что Мэйлин сильно баловали. Юн тайтай придерживалась собственных принципиальных взглядов на то, как Мэйлин должна была жить, что явно не делало жизнь девушки легче. Но почему-то она уехала от баловавших её родителей на Тибет, где училась какое-то время. Вэньхуа все еще многое не знал о своей жене, и о чем-то мог только догадываться.

- Посмотрим, какой будет Мэйхуа. Я не уверен, что мы не будем её баловать, - сказал он, вглядываясь в то, как малышка хмурилась, чтобы понять, было ли подмеченное Мэйлин сходство реальным. Но Вэньхуа было сложно судить о том, как он выглядел со стороны, когда хмурился.

Сейчас он был уверен, что они ограничатся одним ребенком, чтобы Мэйлин не пришлось проходить через все это дважды. А один ребенок легко становился сяохуанди, даже если сначала решить, что его не стоит баловать. Но Вэньхуа хотел, чтобы его дочь была уверена в том, что заслуживает самого лучшего. Чтобы она не боялась добиваться своего и была уверена в своем праве поступать так, как считает нужным, не оглядываясь на то, что скажут другие. Чтобы не было тех сложностей, с которыми сталкивалась Мэйлин.

- Я уважаю твою маму, но мне кажется, что Мэйхуа с тобой будет легче, чем было тебе, - сказал Вэньхуа.

- Ох, я надеюсь, что так и будет, - обеспокоенно произнесла Мэйлин. - Пока я не чувствую себя очень хорошей мамой и с ужасом представляю даже то, как впервые буду менять ей подгузник.

Может быть у кого-то опыт материнства появляется мгновенно, стоит только родить ребенка, и такие женщины сразу точно знают, как брать ребенка на руки, сколько молока он должен выпивать и сколько спать, как его купать и все такое прочее, но Мэйлин к подобным женщинам себя ну никак не относила. А ведь ребенка мало родить, нужно его как-то умудриться еще вырастить и воспитать. И Мэйлин поняла, что имел в виду Вэньхуа, говоря про ее маму. У Юн тайтай был непростой характер, но Мэйлин была уверена, что она желает ей исключительно добра. Просто у нее такие неуклюжие методы. Словом, эта тема была для Мэйлин довольно болезненной, и она хотела не повторять ошибок своей мамы в отношении Мэйхуа.

Сейчас Мэйлин была рада, что они все-таки решили оставить ребенка и дали ему возможность родиться, хотя и оба знали, что не готовы к этому, и что из-за этого будет много трудностей. Мэйхуа была удивительной, хоть ей и был всего час от роду, она казалась каким-то чудесным маленьким существом, совершенно непонятным, но уже очень сильно любимым.

- Вэньхуа, ты правда рад, что теперь у нас есть ребенок? - робко уточнила Мэйлин.

- Я думаю, с подгузниками мы быстро разберемся, - сказал Вэньхуа. - Когда я работал санитаром в нейрохирургии, еще в Чэнду, я их целыми днями менял взрослым. Уверен, что с детьми проще.

Ребенок как минимум меньше весит, и него не нужно несколько раз переворачивать, чтобы проделать все гигиенические процедуры.

Вопрос Мэйлин заставил Вэньхуа задуматься. Он вглядывался в черты лица Мэйхуа, казавшейся еще такой непонятной. Ему нужно было время, чтобы понять сам факт, что у них родилась дочь. Понять, как именно теперь поменяется их жизнь, привыкнуть к тому, как общаться с ребенком, который пока никак не реагировал на него. Он чувствовал, что это - настоящее чудо, и интуитивно понимал, что все правильно, и этому ребенку было суждено родиться, несмотря на то, что логика все еще спрашивала, стоило ли оно того для Мэйлин.

- Я рад, что ты родила, и с вами обеими все в порядке, - сказал Вэньхуа. - Когда все началось, я испугался за тебя и подумал, что если бы тебе пришлось рожать в Пекине, тебе было бы намного легче. Сейчас я уже смотрю на Мэйхуа и понимаю, что у нас есть дочь, что она чудесная, и что я все-таки ей рад, - он улыбнулся. - А ты рада, что все-таки решилась её родить?

Мэйлин тоже приходилось сталкиваться с лежачими пациентами, за которыми нужно было тщательно ухаживать, и подобный уход подразумевал под собой не только постановку капельниц и прочие чисто медицинские манипуляции, но ей казалось, что с ребенком, наоборот, сложнее как минимум потому, что она очень маленькая и страшно как-то неаккуратно ее задеть или сделать ей больно. Ван дайфу говорила, что ребенок - не такое хрупкое существо, как может показаться, но Мэйлин пока никак не могла в это поверить. Дочка выглядела такой крошечной, особенно на руках Вэньхуа. Но Мэйлин не стала спорить с мужем, потому что в данный момент было абсолютно неважно, за кем ухаживать сложнее или проще.

- Пока я ее рожала, я была не очень рада, - призналась Мэйлин. Она не знала, насколько она может правдиво рассказать Вэньхуа о том, что пришлось пережить за эти несколько часов, что опыт этот был действительно просветляющий, потому что он был все-таки мужчиной, а им, наверное, не очень просто понять весь спектр ощущений, который можно испытать, пока из тебя пытается выбраться целый ребенок. - И я успела несколько раз пожалеть о том, что тогда передумала. А сейчас я считаю, что даже несмотря на то, что было ужасно больно и плохо, все-таки хорошо, что она теперь у нас есть.

Пусть еще все только начиналось, эти бессонные ночи, и колики, и крики, и зубы, и еще невесть знает чего, от чего ребенок может не спать и постоянно плакать, Мэйлин нравилось думать, что они с Вэньхуа вдвоем создали нечто совершенно чудесное.

- Ты молодец, настоящая героиня, - сказал Вэньхуа. - Как ты себя сейчас чувствуешь? Помимо того, что устала?

Что бы ни думали остальные, и каким бы странным ни казалось здесь решение оставить ребенка, последствия этого решения должны были касаться только Мэйхуа и её родителей. Её жизнь началась здесь, но уже через три месяца девочка будет в Пекине, где все по-другому, намного лучше и намного спокойнее. А там судьба сама покажет, почему все так сложилось.

Малышка начала медленно моргать огромными почти не видящими глазами, а затем закрыла их и задремала, продолжая немного гримасничать даже во сне. Вэньхуа отвел взгляд от дочери и посмотрел на Мэйлин. Он видел, что она искренне говорила о том, что сейчас не жалела об этом решении, хоть не менее искренне сказала о своих мыслях во время родов. Вэньхуа не мог ни представить, ни понять, что ей только что пришлось пережить. Он был рад, что приехала Ван дайфу, и Мэйлин его выгнала, хотя понимал, что в нем говорил страх, и было бы справедливее в отношении Мэйлин, если бы он мог быть рядом.