Умный в гору не пойдет, но эта песня не про нас

Этой поездки в монастырь Янлин ждала с нетерпением. Теперь, когда она снова жила у родителей и вроде бы как помирилась с папой (хотя ей все еще казалось, что между ними остался какой-то холодок), она надеялась, что ей разрешат поехать с ними на выходные, потому что у мамы были какие-то там дела или ученики, Янлин особо не вслушивалась. Она просто ухватилась за эту мысль как за возможность опять увидеться с Юншэном, по которому сильно скучала.

Она едва дождалась, пока они дойдут до монастыря и, только слегка отдохнув с дороги и приведя себя в порядок, отважно пошла к дому семью Лю, чтобы найти Юншэна и обрадовать его своим приездом. На что сифу Лю сказал ей, что Юншэн на пару дней ушел в горы и вряд ли вернется до понедельника. Янлин невероятно расстроилась, ведь в понедельник она будет уже в Пекине, и они так и не увидятся, а ведь неизвестно, когда в следующий раз мама соизволит отправиться в монастырь, что к ней можно будет прицепиться следом.

Поэтому Янлин приняла еще одно самое глупое решение в своей жизни - узнав, в какую сторону именно должен был уйти Юншэн - а сифу Лю сказал, что где-то в полудне пути от монастыря есть старый домик в горах, где он наверняка останется на ночь - она собралась следом. Даже надела удобные кроссовки и хлопчатые брюки вместо любимых модных джинсов. Но, так как Янлин сроду никогда не бывала в горах, она сочла, что этого будет вполне достаточно для комфортного путешествия. Кажется, где-то в глубине души она даже думала, что специально для нее в горах проложены дороги.

После возвращения в монастырь Юншэн стал намного больше внимания уделять тренировкам. Он понял, для чего это было нужно, ведь его навыков действительно не хватало, чтобы он мог защитить Янлин даже от пары нападающих. И еще Юншэну нравилось уходить на день-два из монастыря, чтобы остаться наедине с собственными мыслями. Где его никто не доставал с заданиями и расспросами, и он мог тренироваться в магии Земли, боевых искусствах и понемногу в превращениях, чтобы быть более уверенным в собственных силах.

В этот раз Юншэн отправился к заброшенному домику вдали от монастыря. Там очень редко оставались те, кто уходил далеко на сбор трав и не успевал вернуться к темноте, поэтому в доме разве что не текла крыша и более-менее прочно стояли стены. Юншэн оставил в домике спальник и рюкзак, в котором была еда, термос с чаем и бутылка воды, после чего отправился на поляну в горах, которая находилась неподалеку, где было удобнее заниматься.

Ветер был довольно холодным, но Юншэн снял футболку и разулся, оставшись в одних тренировочных штанах. Он стал отрабатывать ката стиля Кобры, стараясь уделить больше внимания ударам в конце каждого движения, которые, как говорил отец, у него часто были чисто символическими, а должны были быть более сильными и четкими.

Дорог в горах не обнаружилось, как и никаких указателей, куда идти и где этот домик искать. Сифу Лю, конечно, в общих словах объяснил, куда идти, но Янлин почему-то думала, что найти будет проще. Ну и что горы будут не такими неприветливыми. Ну или что хотя бы не такими неровными, потому что она уже три раза оступилась и два раза чуть не упала на этих камнях и корнях, торчащих из земли, хотя деревьев вокруг было не очень много. И через час ходьбы она поняла, что надо было бы взять с собой хотя бы воды. Или лучше собраться как в последний путь. Хотя она и не очень себе представляла, что нужно было бы взять с собой в таком случае, ведь обычно за нее думал кто-то другой. Но не возвращаться же теперь обратно - для этого Янлин была слишком упряма. И если раньше полдня пути представлялись какой-то ерундой, так, одна нога здесь, другая там, то постепенно до нее начало доходить, что половина дня, если их все время идти - это очень много. И что даже ее удобные кроссовки не приспособлены для того, чтобы в них ходить по горам. Словом, она уже злилась на Юншэна, что он ушел так далеко и совсем не подумал о ней. Ну и что, что он не знал, что она приедет. Мог бы надеяться и ждать.

Янлин несколько раз останавливалась, чтобы присесть на камни и отдохнуть. У нее болели ноги, не привыкшие к таким нагрузками, это же не все равно, что по льду кататься. Хотелось пить, но пить хотя бы можно было из встречающихся ручейков (она старалась не думать о брюшном тифе, дифтерии и прочих бациллах, что жили в этой воде), и казалось, что это горы вообще бесконечные. Она шла уже довольно долго и начинало смеркаться, а она все еще не нашла этот дурацкий домик в горах. Она со вздохом поднялась и пошла дальше, потому что перспектива ночевать в горах ее не прельщала.

Юншэн снова и снова повторял ката, пока мышцы не стали ныть достаточно ощутимо, а ему не начало казаться, что получается намного лучше. Можно было идти к дому, потому что начало смеркаться, а в темноте было сложнее найти дорогу, не переломав ноги, но Юншэн надел футболку и сел на землю, чтобы отдохнуть и восстановить дыхание.

Заходящее Солнце красило все вокруг в рыжеватые тона, а ветер становился заметно холоднее, и Юншэн уже знал, что с приходом темноты станет по-настоящему холодно. Но здесь было спокойно. Тибетское плато, огромное и могущественное, делилось своей силой и уверенностью. Тяжелая и горячая красная энергия сама тянулась, чтобы вернуть силы и уверенность, дать чувство опоры под ногами. Эта энергия помогала немного меньше чувствовать вечную тоску из-за того, что Янлин снова была далеко. Работа с магией помогала немного вернуться с небес на землю и почувствовать надежду на то, что как бы ни хотелось, чтобы здесь и сейчас все стало так, как рисовало воображение, со временем все наладится и будет хорошо.

Юншэн все-таки встал с земли, обулся и пошел в сторону домика, потому что за сумерками очень быстро наступала темнота.

Янлин совершенно не знала, где оказалась, и идея найти Юншэна где-то неизвестно где в горах уже не казалась такой привлекательной. Она даже не знала главного правила потерявшегося - что нужно оставаться на одном месте, чтобы тебя нашли, поэтому шла вперед, хотя меж тем уже начинало смеркаться. Янлин начала задумываться о том, что ей нужно, наверное, каким-то образом освещать себе дорогу, если она не хочет переломать себе все ноги.

И, как раз додумав эту гениальную мысль, Янлин запнулась за камень и со всего размаху шлепнулась на землю, даже вскрикнув от неожиданности. Ладони тут же начало саднить, а коленка - болеть. Янлин осторожно села прямо на земле и посмотрела сначала на ладони - немного ссадила кожу, а потом и на несчастную коленку, где уже проступило небольшое пятно крови. Испортила хорошие штаны! Янлин задрала штанину, чтобы посмотреть на ногу - ну вот, еще и разбила коленку. И это было, между прочим, очень больно! Она насупилась и пнула ногой какой-то камешек, вероятно, тот самый, за который и запнулась. Это совсем опустило ее боевой дух. К тому же она начала немного мерзнуть, потому что вечера на Тибете были холодными.

Надо, наверное, разжечь костер - у нее совсем не было сил идти дальше, только она не взяла с собой ни спичек, ни зажигалки, ничего, а без всего этого не разожжешь ведь. Если только попробовать магией огня, но она раньше ничего подобного не делала. Янлин поднялась на ноги и осторожно пошла к кустам впереди, чтобы нарвать веток, которые можно бы было поджечь. А за кустами внезапно увидела довольно уродливый домик - тот или не тот, уже неважно, но Янлин рванула к нему со скоростью олимпийца, мечтающего о золотой медали.

Когда Юншэн подходил к домику, уже заметно стемнело. В этот момент послышался шум чьих-то шагов, и Юншэн замер, чтобы прислушаться и осмотреться. Он не знал, кого могло сюда занести, потому что домик стоял далеко и от деревни, и от монастыря, и за весь день не было видно никаких признаков того, что рядом кто-то ходил. Юншэн подошел ближе и разглядел фигуру, метнувшуюся в сторону дома. Ему показалось, что это была девушка, и вряд ли она была опасна для него.

- Кто здесь? - спросил Юншэн.

Он догнал девушку возле дома и очень удивился, когда её узнал. Поговаривали, что у отшельников порой возникали галлюцинации, но вряд ли они могли настичь его всего после одного дня самостоятельных тренировок. Юншэн был уверен, что перед ним Янлин, хотя меньше всего он ожидал встретить её именно здесь. Он даже боялся мечтать, что её родители позволят ей приехать в Линь Ян Шо, а в эти дебри было сложно добраться даже тем. кто постоянно жил в монастыре и ориентировался в окрестностях.

- Янлин, откуда ты здесь? - он улыбнулся, но в его вопросе было слышно удивление и замешательство. - Как ты сюда добралась?

Янлин испугалась, из-за чего обиделась и разозлилась, поэтому Юншэн сначала решил просто выслушать все то, что она захотела ему высказать.

- Прости, я не хотел тебя напугать, - ответил он.

Юншэн не думал, что Янлин может приехать. Он много выходных ждал чуда, но постепенно понял, что родители не спешили везти её в монастырь, видимо, опасаясь их новых встреч. И даже после того, как Янлин помирилась с отцом, она не приезжала. Юншэн не знал, что ей ответить. Он был поражен, что она решилась его искать и чудом нашла здесь, когда все могло быть намного проще, если бы он никуда не стал уходить, чтобы тренироваться.

- Я не знал, что ты приедешь, твои родители всегда приезжают без тебя, - сказал Юншэн. - Спасибо, что стала меня искать и нашла, - он улыбнулся, глядя на девушку, но затем, вспомнив что-то, помрачнел. - Только ты не успеешь вернуться к десяти.

Даже днем нужно было много времени, чтобы дойти отсюда до Линь Ян Шо, а в темноте путь мог стать бесконечно долгим, потому что Юншэн считал, что сейчас мог заблудиться, не видя знакомых ориентиров.

- Надо было надеяться, что я приеду, - самонадеянно велела она Юншэну. Ишь ты, не ждал он. Она вот всегда ждет, что он приедет. Выглядел он не очень радостным, что она приехала, Янлин даже начала подозревать что-то. Они как-то договорились с Юншэном, что пока они встречаются, у них не будет никого другого ни в Пекине ни в Монастыре. Про себя-то Янлин была уверена, что у нее больше нет парней, кроме Юншэна, а вот насчет него надо было уже уточнять. А то мало ли, что у этих парней на уме. - Или мне не надо было приезжать? - подозрительно уточнила она.

И конечно же, она вообще не подумала о том, как вернется обратно. Если честно, последние десять минут, после того, как разбила коленку, она уже попрощалась с мыслью найти хоть что-нибудь, поэтому собиралась провести ночь в горах. О том, что она будет рассказывать маме утром, почему ее не было ночью дома, она старалась не задумываться, потому что момент этот был довольно пугающим.

- Да знаю я, что не успею, - с досадой отмахнулась она. Мол не сыпьте соль на рану. - Папа в монастырь не поехал, а мама...ну, надеюсь, что мама не будет сильно ругаться, - надежды мало, конечно, но она умирает последней. - Твой папа знает, что я пошла тебя искать, теперь-то я понимаю, почему он так странно улыбался.

Он-то, наверное, сразу понял, что она не успеет вернуться обратно. Если вообще верил в то, что она сможет его найти и не умрет где-нибудь по дороге.

- О чем ты говоришь, конечно надо было, - возразил Юншэн.

Только после того, как Янлин пропадет на ночь, разборки между ним и её родителями могли выйти на принципиально новый уровень. И Юншэн был рад, что Чун сяншен все-таки не приехал в этот раз, он бы их нашел здесь среди ночи, еще и бы и привел с собой орду головорезов по его душу.

- Мы сможем вернуться только утром, - сказал Юншэн. - Сейчас заблудимся. Но я сам поговорю с твоей мамой и постараюсь ей все объяснить, хорошо?

Отец скажет сифу Грей, куда могла деться Янлин, и наверняка они почувствуют, что с ней все в порядке. Все-таки оба прорицатели. И сейчас из всех глупостей наименьшей была остаться на ночь здесь, чтобы утром вернуться в монастырь знакомой дорогой и без приключений.

- Ты замерзла? Пойдем в дом, я зажгу там очаг, и будет теплее, - сказал Юншэн.

Было уже совсем темно, и поднимался холодный ночной ветер, напоминавший о том, что на вершинах гор лежали снежные шапки.

Янлин еще какое-то время смотрела на Юншэна в подбирающейся темноте, затем удовлетворенно кивнула. Было немного не по себе от того, о скольких важных вещах она не догадалась подумать прежде чем отправилась сюда - и хорошо бы было сначала подумать о том, как она вернется обратно. И когда. И как избежать наказания за отсутствие в монастыре ночью. А потом уже думать обо всем остальном, что неплохо бы было собрать с собой какие-то вещи вроде фонарика, воды и еды или чего там еще собирают с собой. А то она прекрасно знала, как ориентироваться в огромных торговых центрах и бутиках, так чтобы консультанты не приставали, но совершенно не знала, как ориентироваться в горах. С другой стороны, в бутиках она бывает чаще.

- Хорошо, попробуй, - немного странным голосом ответила она. Может быть, Юншэну удастся придумать что-нибудь убедительное, почему они не вернулись в монастырь вечером, потому что ей в голову ничего не шло.

- И еще я разбила коленку, - сообщила Янлин. - Брюки испортила, жалко, новые были.

Коленка-то что, мама залечит или Тео, оглянуться не успеешь, а вот брюки жалко все-таки, она их только впервые сегодня надела, и сразу испортила, потому что на них, кроме пятен крови, еще и протерлась дыра от удара об землю.

Юншэн зашел в дом, нащупал неподалеку от входа свой рюкзак, затем достал из него зажигалку и свечи, потому что свеча в подсвечнике на столе уже давно сгорела. Он зажег огонь, чтобы в домике было хоть что-то видно.

- Я думаю, я смогу вылечить твое колено, только сначала нужно развести огонь, а то уже холодно, - сказал Юншэн. - Если хочешь есть, можешь пока достать из рюкзака пакет с едой.

Там были лепешки, сыр, вяленое мясо и крекеры - то, что не должно было испортиться за пару дней, даже если рюкзак окажется на солнце.

Юншэн подошел к очагу, положил в него несколько тонких сухих щепок и запихнул между ними обрывок газеты. Он поджег тонкую лучину и уже ей коснулся газеты в нескольких местах, чтобы та загорелась. Пошел дым, затем щепки затрещали и начали разгораться. Когда пламя стало довольно ярким, Юншэн положил сверху пару довольно толстых веток. От очага света было больше, чем от свечи,и сразу стало теплее. Юншэн обернулся к Янлин.

- Ты сильно злишься, что не застала меня в монастыре? - спросил он и хитро улыбнулся. - Или тебя можно поцеловать?

Назвать это домом значило сильно польстить этой хибаре. Прямо хоромы - но крыша была целой и вроде бы не должна течь, а стены, хоть и выглядели хлипкими, не пропускали ветра. Янлин скептически осмотрелась и подумала о том, что добровольно она бы ни к чему здесь не прикоснулась. Как глупо. И вот надо было ей сюда идти только для того, чтобы увидеться с Юншэном? Оказывается, надо было.

- Сильно, - Янлин сначала нашла в углу свернутые рулонами циновки и расстелила их рядом с низким столиком поближе к очагу, в котором уже горел огонь. Циновки тоже выглядели так, словно им должно было лет сто исполниться завтрашним днем. Но это все же было лучше, чем сидеть на полу. Она протянула руки к пламени, не боясь обжечься, потому что тепло ласкало кожу, а не обжигало ее. Сразу стали видны ссадины на ладонях, к тому же и сами руки были довольно грязными. Фу, какая гадость. Хорошо еще ноготь не сломала, а то было бы совсем ужасно. - Я чуть все ноги не переломала себе и вообще уже не знала, куда иду.

Она думала еще немного пообижаться на Юншэна, чтобы он понял всю степень ее обиды, и несколько секунд она так и делала, упрямо грея руки и делая вид, что его не замечает, но потом сказала: - Но ты можешь попробовать, вдруг тебе удастся.

Юншэн заметил, что ладони девушки тоже были разодраны. Янлин не привыкла к походам через горы, еще и одной, еще и так далеко. Было настоящим чудом, что она при этом умудрилась дойти до этого домика, а не потерялась где-то по дороге. Юншэн подошел к ней, сел рядом и обнял девушку за талию. Ему все еще было сложно поверить, что это - его Янлин которая оказалась с ним рядом здесь. Он потерся щекой о висок девушки, затем коснулся губами её скулы, провел пальцами вверх вдоль её шеи к подбородку, чтобы она все-таки повернулась к нему, а затем нежно поцеловал её в губы. Юншэн очень скучал и сейчас чувствовал себя виноватым из-за того, что Янлин пришлось сюда добираться одной, и у неё не было возможности сообщить заранее о том, что приедет.

- Прости, что тебе пришлось сюда добираться, - сказал Юншэн, прервав поцелуй. - Я жутко по тебе соскучился.

Он взял девушку за руку и задержал пальцы над ссадинами на ладони. Тонкие нити фиолетовой энергии должны были обеззаразить ранки, а затем желтая ци стала затягивать повреждения, заставляя ткани восстанавливаться. Повреждена была только кожа, и даже при весьма скромных познаниях Юншэна ссадина быстро закрылась. После этого он взял Янлин за вторую руку, чтобы проделать то же самое с другой ладонью.