Спасительная миссия (Квест №7, команда 2)

Тихий теплый день должен сегодня стать чем-то гораздо большим, чем простой осенний денек. Солнце едва-едва поднялось в зенит, ласковые лучи грели пожелтевшую раньше времени листву. Все утро жители Монастыря готовились к самому ответственному за последнее время моменту – тому моменту, когда две группы опытных целителей начнут лечение эпидемии, поразившей всю деревню, что расположилась всего в получасе ходьбы от Линь Ян Шо.
Деревня замерла. Кажется, даже время остановилось тут – улицы опустели, легкий игривый перегонял пыль, будто забавляясь, где-то скрипела незакрытая оконная ставня. Вид, поразительно напоминающий пустующие заброшенные города Вестерна. Но то тут, то там, раздаются тихие стоны людей, или тихий успокаивающий шепоток. Люди не могут справиться сами, но они не сдались, не прогнулись, не сломались.
Каждая группа врачевателей, направленная в деревню, несла с собой все необходимое для выполнения несомненного сложного и деликатного задания. Несчетное количество разнообразных готовых лекарств, трав и камней, которые должна были помочь в искоренении заразы. Болезнь будет вынуждена отступить – ведь в Храме Мудрости учат побеждать любую трудность, возникшую на пути.

После того, как первая смена закончила работу в деревне, по их внешнему виду Шэн поняла, что работы много, и её команде осталось ничуть не меньше. Но на этот раз им будут помогать жители деревни, у которых должен был появиться иммунитет к болезни, если верить Чину. А рассудительность никогда не входила в число его сильных черт. Радовало, что в группе был довольно опытный Лю. Своего ученика тигрица пока воспринимала скорее как тягловую силу, что сейчас тоже было немаловажно. Большую часть пути она молчала, потому что не видела необходимости что-то ещё объяснять. Лишь возле деревни она нарушила молчание.

- Там соорудили подобие лазарета, Лун, мы с Яном сразу пойдем туда, а ты пройти по деревне, отнеси кому нужно еды, помоги добраться тем, кто не может идти сам. Если понадобится помощь – говори, - спокойно сказала Шэн.

Чем ответственнее ситуация, тем меньше должно быть эмоций. Как перед боем: определить позиции, раздать задания и следить за тем, насколько четко выполняются приказы. К Лю и Луну тигрица сейчас относилась примерно так же, как стала бы относиться к воинам своего отряда, при этом она сама не замечала за собой этой манеры поведения, просто привычка.

Идти в деревню с миссией по спасению людей и проверке их общего состояние казалось еще даже более захватывающим приключением, чем разведка. Ну, не совсем приключением, ведь тигр прекрасно понимал, что это не обычная тренировка, на которой можно допускать ошибки, а потом их разбирать и исправлять под бдительным надзором наставницы. Нет, это реальная жизнь, где каждая минута может быть решающей. И даже несмотря на общее приподнятое настроение, Лун вел себя довольно тихо и лишний раз старался не высовываться, лишь отзываясь когда его звали и выполняя все, что необходимо. За спиной у него был увесистый рюкзак, куда был сложен сухой провиант, камни, всякие пузырьки и что-то там еще. До деревни было еще довольно прилично, но Лун с удивлением для себя заметил, что тащить все это не так уж и тяжело. Наверное, его тренировки имеют даже больший эффект, чем он мог себе представить.

- Да, Сифу, - коротко ответил парень, кивнув, после того как внимательно выслушал наставления тигрицы. Она старшая, она – командир, очень авторитетный, потому прекрасно знает что и как надо делать, чтобы все было верно. Да и слова ее никогда не вызывли у него желания поспорить. Ну, давно уже не вызывали, во всяком случае. И это действительно было правильно. Лун все лучше и лучше понимал что значит трезвый взгляд на ситуацию, когда необходимо мыслить исключительно делами и предвидеть последствия любого неверного шага. Тигр взглянул на Яна, немного удивившись тому как тот, имея маленького ребенка дома, отправился в деревню, но Чин тоже ходил… Наверное, хорошие врачеватели могут окружить себя какой-нибудь завесой, через которую им не опасны всякие там вирусы.

Что может быть страшнее, чем работать под руководством женщины? Только работать под руководством женщины, являющейся боевым командиром с таким неуживчивым нравом, что начинаешь искренне сочувствовать всем, кем ей приходилось командовать. Ситуацию осложняло и то, что белобрысый цербер действительно была более опытным лекарем, так что её придется слушаться. Более того, с ней придется каким-то чудом сработаться, потому что сегодня нужно было помочь оставшимся заболевшим, и тут уж не до личных антипатий.

Ян на какое-то время встретился взглядом с Луном. По его укрепившемуся в последнее время представлению, белый тигр означало не просто принадлежность к клану, а диагноз, причем неутешительный. Но парень, в отличие от той же Шэн, ещё не настолько заматерел в своем боевом фанатизме, так что с ним можно было даже мирно разговаривать. Но вид у Луна был такой, будто он уже бежит в бой впереди отряда, и ждут его там приключения, а не много муторной и грязной работы. Но выглядел серьезно и уверенно. Язвительность Лю в отношении ученика тигрицы была связана скорее с памятью о том, что Лун какое-то время был неравнодушен к Шири. Ян, разумеется, не видел в нем соперника, поскольку не видел в супруге тяги к малолетним подросткам, но на инстинктивном уровне возникал легкий налет тени агрессии, выражавшейся в этом скептицизме.

- Шэн, в том лазарете достаточно мест? – на всякий случай уточнил Лю.

- Скорее всего, недостаточно, - ответила Шэн, посмотрев на Яна. – Есть другие предложения?

Она забрала у Луна сумки с лекарствами и уверенным шагом направилась в сторону довольно просторного по местным меркам дома на окраине деревни во дворе которого на низких лавках сидели люди, дожидавшиеся приема. Их было человек семь, одна из женщин держала на руках ребенка лет трех, завернутого в одеяло из ячьей шерсти. По ауре всех собравшихся было видно, что болезнь успела развиться до очень серьезного состояния.

- Лун, сам не пытайся лечить, это опасно, - предупредила Шэн, обернувшись на ученика.

Она приветствовала людей перед лазаретом и зашла внутрь дома, где на полу были расстелены циновки и тонкие матрасы. На некоторых из них уже лежали люди. В центральной комнате горел очаг, возле него стояли ведра с водой и корзина с медикаментами. Также здесь были сложены чистые тряпки. Шэн подошла к умывальнику и тщательно вымыла руки, после чего зашла в дальнюю комнату.

- Ян, скажи женщине с ребенком, чтобы заходила первой. Я буду в этой комнате, ты – в соседней. Сначала осмотри тех, кто здесь.

Трех человек, лекарями из которых являются только двое, мало для доставшегося им задания, при этом до вечера нужно успеть принять всех больных и оказать им помощь, а к ночи эпидемия должна быть побеждена. Впереди сложный день, главное, чтобы на все хватило времени и сил.

Они уже практически дошли до самой деревни, когда перед ними, буквально из ниоткуда показался небольшой домик, которого тигр никогда раньше не видел. Должно быть это и был тот самый лазарет, о котором говорила наставница. А еще ей явно не понравился вопрос Яна, точнее, кажется, она сочла его глупым – Лун давно научился определять такие вещи, даже если тон наставницы мог кому-то показаться совершенно спокойным. Он честно старался также никогда особенно не выдавать собственных эмоций, только вот получалось определенно плохо.

Парень отдал тигрице сумку, доверху забитую лекарствами, едва поклонившись, после чего направился дальше, к воротам деревни, оставив позади как Сифу, так и Яна Лю. Да, с этим типом у него были какие-то странные и сложные отношения. Он уже не испытывал к нему неприязни, хотя все еще отчетливо помнил то, как он выбил чашку из рук наставницы, которая вела их из Покхары, после похорон родителей, в Линь Ян Шо. А потом еще и вся эта неприятная эпопея с европейкой, которую он честно защищал, да, он он ее обидел. Но, кажется, без того все выяснили. В общем, все это – дела давно минувших дней, хотя неприятный осадок остался. Да уж, куда без него в наше время?

Парень вошел в деревню, где было совесм необычно пусто. Пройдя по центральной улице, он вежливо здоровался с каждым, интересуясь его самочувствием и нужна ли какая-либо помощь. Один старичок выглядел особенно неважно, хотя всячески пытался показать, что здоров как бык и сам может помочь кому угодно. Парень лишь молча покачал головой, но помог ему донести корзинку с продуктами до дома, после чего настоятельно уговорил его дойти до лазарета вместе с маленькой внучкой, которой было-то всего лет пять. Девочка плакала и у нее явно был жар, наличие которого подтверждали алые всполохи в ее ауре. Да и сама она была очень горячей, даже несмотря на то, что ее мама прикладывала ко лбу прохладное полотенце. Тигр даже спрашивать или спорить не стал, а просто взял аккуратно малышку на руки и понес в сторону лазарета в сопровождении ее дедушки и мамы.

- Сифу, ей очень плохо, - он с порога пошел к наставнице, которая уже вовсю принимала людей. Конечно, тут плохо абсолютно всем, но вот девочка была еще совсем маленькой и ее было так жалко – она так грустно хныкала…

Других предложений не было, как и желания выяснять отношения с Шэн, спорить с которой – как… впрочем, обойдемся без подробностей, просто сказав, что занятие это не только бессмысленное, но и довольно опасное. Ян зашел в лазарет, оценивая обстановку. Все было довольно безрадостно. Тигрица начала командовать, флаг ей в руки. Лю позвал тех пациентов, о которых сказала Шэн, сказав им пройти в дальнюю комнату, после чего стал осматривать больных, которые уже находились в лазарете. Их состояние не было критическим. Мальчишка лет семи просто спал из-за слабости, но в ауре не было следов жара, а зеленое свечение в зоне Анахаты чуть ниже сердца указывало на то, что появился иммунитет. Ян поставил нагреваться воду и подошел к следующему пациенту. Пожилая женщина, в ауре которой очень неровно распространялась энергия Муладхары – возрастные проблемы с сосудами накладывались на общее болезненное состояние, из-за чего ослабевала энергия сердца и, что ещё хуже – кровообращение зоны Аджны. Лю зачерпнул из одного из ведер воду, которая тонким слоем покрыла его руки, после чего задержал ладони над Сердечной и Лобной чакрами женщины. Ша-ци быстро впитывалась водой, и на её место приходила зеленая энергия, мягко восстанавливавшая кровообращение и иммунитет. Выровняв энергию ауры, Ян стряхнул воду в пустое ведро, борясь с желанием сбросить её в очаг. В этих местах очень трепетно относятся к пламени домашнего очага, не может быть и речи о том, чтобы выбросить в него мусор.

Лю продолжил осмотр, стараясь экономить энергию, которой понадобится очень много. Вопреки привычкам водного мага, он почти не разговаривал с больными. Не все из них свободно говорили на китайском, а сам Ян довольно скверно знал тибетское наречие, так что обходился общими фразами, а о симптомах узнавал из ауры, а не со слов больных. Когда вода закипела, Лю заварил в ней заранее заготовленные травы, обладавшие общеукрепляющим действием – тысячелистник и эхинацею. Он раздал больным чашки с напитком, когда в лазарет вошел ученик тигрицы.

- Лун, давай я её осмотрю, пока Шэн занята, - сказал Ян, забирая ребенка.

Он отнес девочку во вторую комнату и положил её на матрас. Аура была переполнена бурыми всполохами, особенно в районе легких и носоглотки. Сильная лихорадка сочеталась с общей слабостью. Лю также через воду стал очищать ауру девочки от негативной бурой энергии, при этом окутывавшая ладони вода мгновенно мутнела, и её постоянно приходилось менять. Когда жар прошел, Ян уже более тщательно очистил от ша-ци зоны Анахаты и Аджны. Девочка быстро заснула. У неё пока мало сил, но нельзя тратить всю энергию на одного человека, когда больных очень много. Лю накрыл ребенка теплым шерстяным одеялом и вышел из лазарета за следующим пациентом.

Шэн взяла ребенка из рук женщины и сказала ей лечь на матрас. У обоих были одинаковые симптомы – жар, воспаление бронхов и носовых пазух, а также сильно выраженная общая слабость. Воспаление при этом довольно легко снималось голубой энергией Вишуддхи, которая быстро восстанавливала дыхание. Больше опасности было в зоне Анахаты, где ша-ци из легких легко попадала в сердце, и этим могла вызвать осложнения. Восстановив ауру ребенка, Шэн занялась его матерью. На фоне общей слабости у женщины был явно выражен недостаток энергии Муладхары.

- Это Ваше дело, как верить в Будду, но отказ от мяса и голод – вещи разные, - строго сказала Шэн, передавая ярко-красную энергию уже после того, как лихорадка прошла. – Ваша жизнь не менее ценна, чем жизнь других живых существ, и здоровье разума и духа сложно развить в ослабленном теле.

Тигрица не была проповедником, сейчас она говорила исключительно как лекарь. Её звериный облик исключал соблюдение буддистских заветов, касавшихся отказа от мясной пищи, но ей приходилось общаться с теми, кто умел сохранять здоровье, употребляя в пищу лишь растения. Просто во всем нужен разум.

- Даже ученики Сиддхартхи Гаутамы ели мясо. В крайностях нет истинного пути, - Шэн стряхнула с рук ша-ци и укрыла одеялами женщину и ребенка.

Шэн позвала следующих пациентов. Она старалась не тратить на каждого слишком много времени, но при этом не упускала главные опасности – осложнения на легкие, кровь и сердце. Пришел Лун, но Ян уже взялся лечить девочку, которую тот принес, поэтому тигрица, которая к этому моменту немного освободилась, успела посмотреть за тем, как работал её напарник. Пока справлялся.

- Лун, перед тем, как снова уходить, вымой чашки и обожги их Огнем, - сказала она ученику перед тем, как позвать следующих больных.

До наставницы девочку донести не удалось – их перехватил Ян, который тут же забрал ребенка из его рук. Парень явно нахмурился такому поведению Лю, но прекрасно понимал, что это не по собственной прихоти, а для того, чтобы как можно быстрее можно было помочь всем. А так, он бы отвлек и наставницу, и девочке пришлось бы ждать, и ее дедушке… Лун чуть задержался в лазарете, не без интереса наблюдая за тем, как мастер помогает малышке. Нет, не как надзиратель, а именно с искренним интересом, ведь этому ему тоже надо учиться, даже несмотря на то, что в первую очередь ему следует сейчас изучать совсем другие дисциплины. Но вдруг он сможет кому-нибудь помочь сам, сразу? Правда Сифу говорила, чтобы он даже не пытался лечить… но ведь всякое бывает – вдруг кому-то будет совсем плохо, а таким образом он поможет ему продержаться до того, как он отнесет его в лазарет?

Лун чуть оглянулся, заметив наставницу – она тоже наблюдала за тем, как лечат девочку. Молча кивнул и прошел по лазарету, собирая пустую посуду из рук больных. Помыть и обжечь чашки. Не такая сложная работа для воина клана, скорее она не сильно интересная, но ведь сейчас речь идет о жизнях простых людей, добрых людей, которым по-настоящему требуется их помощь. И он поможет, как самый настоящий и благороднейший из будущих великих воинов. Промыв все чашки под водой, он создавал струю пламени, обжигая каждую по отдельности. Некоторые он просто проколял, позволяя себе не обжигать на открытом огне, а именно доводить их температуру до температуры пламени, которая убивает абсолютно всех микробов. После этого он аккуратно сложил посуду на подносе и удалился, вновь отправившись в деревню, где все еще оставалось много людей, которым требуется помощь.

Тигр вновь вернулся на пустынные деревенские улицы, теперь уже решив заглядывать в каждый дом-двор, интересоваться здоровьем, заваривать чай, добавляя туда травы, о которых говорили Сифу и мастер Лю – тысячилетник и эхинацею. Он только знал, что вот эта травка – тысячилетник, а другая – эхинацея. Они укрепляют иммунитет. На этом знания заканчивались. Впрочем, к своему приятному удивлению, в нескольких домах все были уже даже здоровыми, либо оставалась общая слабость организма – значит сифу Ху со своей группой очень хорошо справились с заданием днем раньше. Пока что больше никто не попался, кого надо было бы срочно вести в лазарет, поэтому он старался просто помогать: кому что-то донести, кому хлеба и риса оставить, кому принести воды и заварить этот чудо-чай.

Некоторых из пациентов, находившихся в лазарете с вечера, отпустили по домам, чтобы освободить места для остальных ожидавших помощи. Лю принес из колодца чистую воду, а ту, что уже наполнилась ша-ци, вылил за пределами участка. На лечение уходило много энергии, и время от времени начинала болеть голова. Ян не понимал, как тигрица работает без помощи стихийной магии. Помимо чистой энергии он использовал полынные сигары, из-за которых лазарет наполнился запахом жженой травы, а также другие средства, которые они заранее приготовили для лечения тибетцев. Тем, кто уходил домой после лечения, Лю давал с собой травы и рассказывал, как именно их нужно применять. Тем, кто пока оставался в лазарете, он наливал отвар эхинацеи или солодкового корня, когда это позволяла энергия Муладхары.

Близился полдень, а людей у дверей лазарета меньше не становилось. Луна давно не было видно, либо он не нашел новых заболевших, либо был чем-то сильно занят. За то время, что длилась эпидемия, в деревне скопилось много дел, которые никто не делал, так что парня вполне могли припахать в качестве дармовой рабочей силы все, кому ни лень. Ему не вредно, Шэн, небось, даже обрадуется дополнительным нагрузкам для ученика, но Луна нужно хотя бы накормить, потому что до вечера ещё долго, а работы хватит на всех.

В лазарет пришли двое деревенских мальчишек, которых староста выделил в подмогу лекарям. Дело пошло быстрее – помощники могли бегать к колодцу, кипятить воду, мыть посуду и прогревать её в очаге, мыть комнаты и менять простыни. Работали они с энтузиазмом, что было вдвойне приятно. Закончив прием ещё одного пациента, Лю зашел в комнату, где работала Шэн.

- Если ты не против, я зажгу свечи, - тактично сказал Ян так, чтобы тигрица могла сделать вид, что соглашается в порядке одолжения. Была у неё такая дурная манера никогда не признаваться в том, что ей нужна помощь. Лю не стал дожидаться ответа, вместо этого поставил на подоконнике две связки свечей из храма и поджег их обычной зажигалкой. После этого он вернулся к пациентам.

Ближе к полудню Шэн стала чувствовать, что устает. Никогда прежде ей не приходилось помогать такому количеству людей за одно утро, а впереди ещё день и вечер. Явление Лю на этом фоне было несколько удивительным и даже заставило насторожиться – неужели заметно, что она устала? Шэн не любила показывать другим свои слабости.

Следующими пациентами была семья с двумя детьми. В Европе принято, чтобы больной находился с врачом наедине, в Поднебесной условия приемом пациентов при тех, кто дожидается своей очереди, никого не удивишь. Шэн только просила, чтобы никто не шумел, потому что в комнате уже спали люди. Дети переговаривались между собой, время от времени с удивлением обсуждали глаза и волосы старшего мастера. Их отец пытался их успокоить, пока Шэн работала с аурой их матери, выравнивая энергии Аджны, Вишуддхи и Анахаты. Из всех четверых состояние женщины вызывало наибольшие опасения – она явно всю болезнь пробегала на ногах, заботясь об остальных. И сейчас постоянно дергалась из-за того, что ей помогают первой.

- Закройте глаза и расслабьтесь. Если Вы не будете мне мешать Вам помогать, я быстрее смогу заняться остальными, - сказала тигрица, стряхивая с пальцев скопившуюся в ауре ша-ци. – Дышите ровно, чтобы энергия быстрее перераспределилась в теле.

Воспаление нехотя покидало область легких и миокард, до которого уже начинало добираться. Шэн внимательно следила за тем, чтобы зеленый цвет был чистым и ровным – здесь и дыхание, и сердце, и иммунитет. Лишь после этого она восстановила баланс верхних чакр.

- Вы – Ни Чан? – с любопытством спросил мальчик, когда Шэн стала работать с его энергией.

- Нет, - строго ответила тигрица. – Меня зовут Шэн Бо, и я человек, а не демон. Но это не значит, что при мне себя можно вести невежливо.

Тигрица обычно спокойно относилась к тому, что следы звериного облика в её внешности вызывали любопытство, просто на фоне усталости она становилась намного строже как к себе, так и к окружающим. Закончив лечить эту семью, Шэн отпустила их домой, затем минут пять стояла возле окна, глядя на свечи, чтобы немного восстановить потраченную энергию.

Да уж, как ни крути, но работы в деревне было столько, что даже он – Лун Хо – не мог сразу и со всем справиться, помогая ослабшим жителям. Многие были в состоянии добраться до лазарета самостоятельно, просто они не знали и не слышали еще о том, что вновь пришли целители, которые могут им помочь. Но многие действительно выглядели намного лучше, чем тогда, когда они были на разведке. Нет, не какие-то конкретные личности, а в общем.

Выйдя из очередного дома, тигр остановился посреди дороги, оглядывая ее. Это был последний двор на этой улице. Куда дальше? Кому его помощь потребуется больше? Кому-нибудь, кто живет неподалеку от рыночной площади, или тем людям, что живут в дальней от монастыря части деревни? Наверное им нужнее – там хоть не такие состоятельные, зато очень добрые и отзывчивые люди. Впрочем, пару юаней больше или меньше – не показатель состоятельности, тем более что человеческое бескорыстие не принимает таких понятий как «плата за добро». Это взаимоисключающие понятия.

Закинув рюкзак на плечо, парень двинулся в сторону дальней части деревни, где дорога медленно, но верно уводила к Лхасе. Лун зашел в первый дом, сначала постучавшись, конечно же. Было странно тихо и странное ощущение зародилось в душе. Лишь в одной из комнат обнаружились люди, молодая семья из четырех человек, включая совсем маленького ребенка, которого укачивала его мама, со слезами на глазах глядя на него.

- Вам срочно надо в лазарет, - Лун в мгновение ока сбросил рюкзак на пол, подскочив сначала в пареньку лет пяти. Самым здоровым был отец, но это на столько неправильно говорить… просто он единственный, кто мог бы идти самостоятельно и даже помочь маленькому сыну, а вот мать и младенец… Лун плохо разбирался во врачевании и сейчас впервые в жизни пожалел об этом. Аура малышки была необычайно бледна и тут-то он действительно испугался – ему показалось, что она, аура, угасает на глазах, а ведь это может значить только одно… Да, и плевать он хотел на все запреты лечить самостоятельно. Он просто передаст девочке часть своей энергии, чтобы они успели донести ее до лазарета, где за ней уже обязательно присмотрят. Лун сосредоточился на зеленом цвете Анахаты, пропуская через пальцы не то золотистые, не то зеленые нити энергии, наполняя малышку жизненными силами. Он, сам того не понимаю, забирал часть негативной энергии на себя, лишь чувствовал как начала немного кружиться голова. Но это всего лишь с непривычки, как ему показалось. Тем не менее, он поспешил проводить семью до лазарета, активно отрицая резко ухудшающееся самочувствие.

Пламя свечей немного восстановило энергию. Шэн умела цепляться за силу стихии в любой ситуации, как только получала такую возможность, и это не раз спасало ей жизнь. Когда пришел Лун, она заметила, что он выглядит довольно странно. Он привел четверых тяжелых пациентов, двоими из которых тут же занялся Ян. Так как очередь рассеялась, можно было заняться двумя другими.

- Лун, вымой руки тщательно, после чего пообедай, - строго сказала тигрица. – После этого можешь дальше идти в деревню. Проходите, - добавила она, обращаясь к мужчине и его сыну, показывая им на дверь той комнаты, где она вела прием.

Несмотря на то, что обеденное время уже прошло, ни Шэн, ни Ян пока не находили времени на отдых. Стоило отдать должное бывшему уголовнику, он не ныл и старался не показывать, что устал. Он был менее опытным лекарем, чем тигрица, но зато умел обращаться к помощи трав, в то время как Шэн по привычке работала с чистой энергией врачевания. Пока она вытягивала из ауры мальчика ша-ци, тот резко закашлялся – болезнь успела проникнуть глубоко в легкие. Когда негативная энергия была выведена и сброшена, аура ребенка заметно побледнела, в том числе в зоне Анахаты. Если вытягивать его своими силами, до вечера Шэн энергии не хватит. Она взяла глиняную чашку и наполнила её чистой водой, после чего визуализировала на её поверхности руну Уруз – бык или медведь, исландцы сами не могли договориться, что за животное отражала чистая энергия Земли, наполнявшая жизненной силой. Руна засветилась тонкими золотисто-зелеными полосами, затем вложенная в неё энергия растворилась в воде. Шэн протянула чашку ребенку и сказала выпить воду до дна. Тот послушался. Энергия руны почти сразу вплелась в ауру мальчика, окрасившись в зеленый цвет в зоне Анахаты и в алый в области Муладхары. В области Сердечной чакры выравнивалось дыхание и просыпались защитные силы организма, в то время как Основная чакра наполняла тело силой, возвращая мышечный тонус и поднимая давление. Шэн тем временем помогала отцу ребенка. Его состояние было лучше, чем у его семьи – видимо, от природы сильный иммунитет не подвел и сейчас, поэтому достаточно было вывести ша-ци из Аджны и Анахаты. Энергия восстановится сама после нормального отдыха.