Разлука

Его пальцы, в отличие от её, были тёплые и не причиняли никакого дискомфорта. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, когда его лицо начало приближаться, она чувствовала страх от надвигающегося действия. Вот-вот будет поцелуй, он её поцелует и узнает, что она целоваться-то так и не научилась. В то время, когда ее одноклассницы тренировались на помидорах, зеркалах, своих руках, оставляя "засосы", она читала книги. Слушала музыку. Гуляла в одиночестве. А потом был Паша, с которым она старалась не целоваться. Ей было хорошо с ним, интересно, она не считала постоянные поцелуи чем-то важным и нужным. Ведь простое участие и поддержка важнее. А может и нет. Может это всего лишь навязчивость, привязанность. Может людям-то и нужны только поцелуи да объятия. И спросить-то не у кого. И вообще.

Но поцелуя так и не было. Она смотрела на него, заглядывала в его такие удивительные карие глаза, в которых читались непонятные чувства. Раньше был холод, гнев. Потом был... наверное, интерес. Несколько часов назад был тоже интерес, смешанный со сном. А вот сейчас, в этот момент было что-то... пугающее? А потом, спустя какое-то мгновение, в глазах мужчины появилось смятение. Его тёплые пальцы остановились на её губах, а потом рука сжалась в кулак, и он от неё отстранился. Она сглотнула и опустила голову, но так и осталась стоять, хотя ноги снова стали как будто ватными. Наверное, он действительно догадался, что она в него втюрилась, и решил, что она слишком мелкая для него. Он сел на скамейку, и она робко подняла на него глаза. Он не смотрел в её сторону, и она сжала руку в кулак. Чёрт, она как всегда всё испортила. Она заигралась в эту любовь. Снова. Опять она наступила на те же самые грабли. Она окунулась в омут страсти, влюблённости, а её чувства никому не нужны.

По телу пронеслась нервная дрожь, на глаза выступили слёзы. Хотелось уйти, поскорее исчезнуть, чтобы он больше не видел её, тогда он забудет о ней. Зачем кому-то помнить о её существовании? Кому она нужна? Паша с тех пор даже не ответил ни на одно её сообщение, когда она поздравляла его с праздниками, мистер Мотидзуки, наверное, вообще быстро её забудет. Она действительно дура, идиотка и психованная истеричка, вбившая в свою голову, что кому-то нужна. Что есть это чувство. Сердце никому не нужно.

Объявление по громкоговорителю о начале регистрации на её рейс вывело её из этого непонятного состояния, заставило вздрогнуть и сглотнуть. Тыльной стороной ладони она стёрла слёзы и, стараясь не смотреть на мужчину, взяла свою папку с рисунками.

- До свидания, мистер Мотидзуки. Я верну вам долг. Будьте счастливы, - сказала она наигранно сухим голосом и ушла.

Сердце разрывалось от боли, наверное, надо было что-то ещё сказать, что-то сделать. Извиниться. Но она всегда извиняется, а сделать... она снова сделает что-то неправильное. И говорить ничего не хотелось, потому что теперь с губ могли слететь эти слова, которые он, скорее всего, уже понял. Эта вся ситуация была лишней. И с самого начала какой-то неправильной. Боль, сильная боль разрывает тело, хочется кричать, потому что молчать уже невыносимо. Но кричать нельзя, кричать можно только где-то в безлюдном месте. Дома.

Ей выдали посадочный талон, на котором был написан номер выхода, и она направилась туда. На таможне было много людей, и она затерялась в толпе. Только пройдя металлоискатели и сняв с ленты свои вещи, она смогла выдохнуть. Больше она не увидится с ним, долг ведь можно переслать по поте. Или другим способом. Но она вернёт деньги за билет, это не обсуждается. Но больше она не позволит себе влюбиться в кого-то. Никогда. Детство закончилось. Сейчас, стоя у окна и глядя на самолёты, она поняла, что её детство закончилось. Она должна стать взрослой, а взрослые никогда ни к кому не привязываются. У взрослых другие приоритеты, другая жизнь. Они любят не сердцем, а чем-то другим. Сердце, чувства, эмоции... всё это осталось в зоне регистрации.

***
Объявили посадку на борт воздушного судна. Она простояла у окна два часа, но они пролетели как одно мгновение - тяжёлое и жестокое. Она заняла своё место у иллюминатора и прикрыла глаза.

- Будьте счастливы, я хочу только этого, - прошептали её губы в тот момент, когда шасси оторвались от покрытия взлётно-посадочной полосы...