Сюрпризы и страхи

Пока он разбирал кровать, Яреци начала изучать стоящие на столе фотографии, которые, наверняка, появились на его столе не случайно. Вероятно, мать надеялась, что он когда-нибудь снова окажется в этой комнате и, посмотрев на них, вспомнит что-то из своего детства, способное, даже после стольких лет разлуки, дать ему возможность почувствовать себя частью семьи Мотидзуки.

- Я смотрю, вы уже многое успели обсудить. - Тору отложил покрывало и повернулся к девушке. - И, Яри, между мужем и женой не может быть неудобных вопросов, так что переставай извиняться. Да, смерть бабушки, произошедшая, когда мне было десять, меня сильно потрясла. Ведь, в каком-то смысле, она заменила мне родителей. А вот то, что я совсем не улыбаюсь, это неправда. Просто я стал делать это намного реже, чем в детстве. Что, наверное, естественно. Все-таки мы меняемся с годами. Но о моем детстве мы, если захочешь, поговорим потом, а сейчас пора в постель.

Тору отодвинул одеяло, подошел к Яреци и начал снимать с нее одежду. Девушка даже попыталась ему в этом помочь, но делала это достаточно вяло, так что большая часть работы досталась ему. Разобравшись с лишними предметами гардероба, он уложил ее на кровать, укутал в одеяло и поцеловал, давая понять, что все хорошо, и она может расслабиться и отдохнуть.

- Я побуду с тобой, пока ты не заснешь, - Тору поставил стул рядом с кроватью, - потом поговорю с родными и обязательно вернусь. Не волнуйся. Я тебя люблю и никуда от тебя не денусь.

Тору присел рядом с Яри и, в подтверждении своих предыдущих слов, улыбнулся. Да, с годами он разучился проявлять свои эмоции так же бурно, как в детстве, но это не значило, что он перестал их испытывать. Очень скоро Яреци заснула, и он отправился поговорить с матерью. Им явно было, что обсудить, и, с учетом последних событий, Тору начало казаться, что на этот раз они с Чиеко Мотидзуки смогут найти "точки соприкосновения", как и должно было быть, если речь шла о матери и сыне.