На грани безумия

Когда Тору узнал, что у него будет дочь, то обрадовался, поскольку перспектива стать отцом милой, как Яри, малышки вызвала у него приступ умиления. Он и сейчас не имел ничего против, но, когда эйфория прошла, он задумался, справится ли с двумя женщинами, поскольку, когда их становилось рядом с ним больше, чем одна, это часто приводило в печальным последствиям. Вот и сейчас, не успел он сделать ничего особенно, как Маргарита бросила в него, спасибо, что пустой, стаканчик, а Яреци перепугалась и вжалась в кресло, ставя его перед выбором, что делать - ругаться на свою рыжеволосую подругу или успокаивать жену. Но пока он думал, чудовище в женском обличье, которое с годами стало только страшнее, отпихнула его в сторону и начала заниматься ранкой на колене Яри. И если бы не чувство благодарности, он бы уже давно высказал все, что думает, по поводу ее поведения.

- Маргарита, - Тору взял Яри за руку и успокаивающе сжал, показывая, что все нормально, и он не собирается расстраиваться из-за действий своей старой знакомой. - Что-то когда ты просила тебя учить, была намного покладистей. Или это месть за то, как я над тобой в то время издевался? Ты же умная и красивая женщина, так чего же ты такая резкая? Так не только замуж никогда не выйдешь, но и вообще всех вокруг себя распугаешь.

На самом деле, Тору сильно сомневался, что Маргарита вообще собиралась когда-нибудь заводить постоянные отношения. Да и вообще, ему трудно было представить, каким должен быть мужчина, чтобы находиться рядом с ней длительное время. В отличие от его милой и трогательной Яри, вызывающей постоянное желание ее от всего оберегать и защищать, буйная рыжеволосая женщина постоянно демонстрировала, что может со всем справиться сама, и ей никто не нужен. Тору даже не был уверен, плакала ли она когда-нибудь во взрослом возрасте, и это немного пугало. Наверное, отчасти из-за открытости и способности выражать свои эмоции, в совокупности с душевностью и излучаемым ей теплом, он и полюбил Яреци, рядом с которой всегда чувствовал себя мужчиной, во всех смыслах этого слова.

Маргарита ни капельки не сомневалась в правоте своих действий, поэтому хоть и не удивилась испугу Яреци и недовольному выражению лица Тору, не почувствовала за собой никакой вины. Своей шуткой про раздевание она предупредила всех заинтересованных лиц, чтобы они не шалили в ее присутствии. Да и полет стаканчика, и не слишком нежное обращение с чужим телом не казались ей чем-то страшным, учитывая на что она была способна в принципе.

- Ну что ты, разве я мстительная? - Закончив с ранкой Маргарита посмотрела на своего бывшего учителя и соорудила на лице невинную улыбку. - Конечно, я забыла, как ты заставлял меня упахиваться до седьмого пота, лупил шестом или кидал в меня камни. Ах да, и еще говорил всякие гадости или пытался прогнать. Ничего из этого я уже давно не помню.

Кроме мастер-классов, на которых Тору вел себя вполне прилично, Рита не видела, как он кого-то обучает, но очень сильно сомневалась, что другим ученикам довелось пройти через то, что и она сама. Наверняка, ее японский наставник всегда был достаточно строгим учителем, но по отношению к ней, навязавшейся, когда он этого совершенно не хотел, Тору переходил все границы, временами превращаясь в настоящего тирана.

- Кстати, а что это ты заговорил так, словно тебя моя мать покусала? Даже страшно. - Маргарита очень радовалась, что уехала из Испании и может не отвечать на постоянные вопросы сеньоры Эрнандес о своей личной жизни, которыми та заваливала ее, начиная лет так с двадцати, ставшие с годами все более раздражающими. И хоть она понимала, что мать за нее переживает, не одобряла форму, в которую та облекала свою любовь и заботу.

- Это, конечно, прекрасно, но нам надо решить, что делать с мальчиком. - Маргарита с удовольствием перевела тему со своей персоны на насущную проблему. - Он конечно, оклемается и будет лучше прежнего, - эти слова она произнесла специально для Яреци, - но за ним пока желательно присматривать. Поскольку, полагаю, в не самом лучшем физическом состоянии он может находиться еще не один день.

Маргарита плохо разбиралась в том, что происходит у молодых шаманов, но, исходя из имеющихся скудных знаний, делала вывод, что процесс овладения новыми способностями подобного рода долгий и непростой и может принести немало сюрпризов.

Яреци сидела в кресле и смотрела на всё это творящееся около нее безумие. Когда Маргарита начала обвинять Тору в том, что он сильно издевался над ней, обучая чему-то, она невольно вздрогнула и ощутила, как по спине прошёлся холодок. Хотелось ничего этого не слышать, но она находилась в самом эпицентре их разборок. Тору, конечно, пока держал её за руку, но она стала сомневаться, что он продолжит держать её за руку. Она прикрыла глаза и постаралась успокоиться и придумать что-нибудь, чтобы спасти положение. Она не хотела быть виноватой ещё в чём-то. Она и без того натворила много дел. Начиная с того, что влюбилась в него, когда он показывал ей методы работы с тессеном у большого дуба...

Рита спросила, что они собираются дальше делать с Джуном, и она снова покраснела и пробормотала что-то похожее на извинения. Потом крепко сжала руку Тору. Она бы многое отдала, чтобы у них в семье всегда были счастье и радость. Чтобы она не боялась и не делала глупостей, чтобы он не боялся за ней с малышкой. Почему нельзя просто быть счастливой? Почему судьба или что-то ещё готовит эти испытания? Может быть действительно попытаться наплевать на мнение окружающих? Но как это сделать?

- Его нельзя здесь оставить одного, - она посмотрела на мужа, потом на кресла. - Может, подождём, когда он очнётся, а потом привезём его к нам домой? - И почему она снова налилась румянцем смущения? - Мисс... Маргарита, а как долго он будет спать? Он же сейчас спит? Ему же потом можно будет поехать куда-то? Или... я не знаю, что делать... - Она вздохнула и посмотрела на женщину.

Когда Маргарита начала перечислять все его издевательства, Тору почувствовал что-то напоминающее стыд, хотя в свое время его поведение казалось ему абсолютно нормальным. Наверное, он действительно иногда перебарщивал, сначала пытаясь отомстить за шантаж, а потом постоянно проверяя нахальную рыжеволосую европейку на прочность. Но, даже применяя на тренировках достаточно жесткие методы, Тору никогда не давал ученику больше того, с чем тот мог справиться, так что Маргарита могла считать все его эксперименты над ней своеобразным комплиментом, показывающим, что он считает ее способной и уважает присущий ей воинский дух.

По тому до чего девушки договорились, обсуждая состояние и дальнейшую судьбу Джуна, Тору понял, что ему светить тащить сегодня племянника к себе домой. И хоть он плохо себе представлял, куда они его денут при наличии только одной кровати, в случае, если Яри начнет на этом настаивать, решил с ней не спорить. Его жена и без того сегодня перенервничала, и он не хотел усугублять ситуацию своим ворчанием и поиском альтернативных вариантов, которые она, скорее всего бы, не одобрила.

Когда рыжее стихийное бедствие вырвалось за пределы маленького помещения, явно не способного вместить весь его масштаб, Тору приподнял руку Яреци, которую не отпускал все это время и приложил ее ладонь к своей щеке. Сейчас уже никто не мешал проявлять чувства по отношению к любимой женщине, и он не стал упускать такую возможность, пока она у него была...

- Не волнуйся, мы с Маргаритой не ругаемся, просто у нас сразу сложилось достаточно странные отношения, но мы все равно друг друга уважаем и стараемся поддерживать. И, пожалуйста, перестань, наконец, за все переживать, а то я так с тобой скоро поседею, и тогда тебе точно станет стыдно появляться со мной на людях.

Уголки его губ чуть шевельнулись, обозначая улыбку, и он переместил руку девушки так, чтобы иметь возможность коснуться губами ее тонких пальчиков. Пусть их семейную жизнь нельзя было назвать идеальной, Тору ни за что бы не хотел себе иного настоящего.

Её обрадовал тот факт, что Джуна, если ему станет лучше, можно будет перевезти. Только вот она видела, что Тору этот вариант не особо нравился. Наверное, ему это вообще не понравилось. Как и то безобразие, которое они устроили. Ей показалось, что Тору её никогда не простит за то, что она проводила много времени с заболевающим молодым человеком и ничего не говорила мужу. И теперь ей казалось, что Джун не захочет больше с ней общаться. Ведь из-за неё он оказался в таком плачевном состоянии. А вдруг он хотел поговорить с Тору, а она сама не давала ему это сделать, мешая своими назойливыми разговорами.

Она даже не заметила, что Маргарита покинула номер отеля. Очнулась от своих отвратительных мыслей только после того, как Тору приложил её ладонь к своей щеке. Она посмотрела на него и взяла его за руку. Прислонила его ладонь к своей щеке, а потом носом зарылась в раскрытую ладонь и поцеловала. Как же хотелось, чтобы всё это окончилось, чтобы все наконец-то были счастливы. Очень обидно, что счастье и гармония случаются у людей только в сказках и любовных романах. Почему не в жизни?

- Прости... просто... он так резко потерял сознание. Он держал меня за руку, а потом резко напрягся и расслабился. У него даже на футболке проступил пот. Я... испугалась. А потом... когда Маргарита закончила им заниматься, он... у него было такое умиротворённое лицо. Тору, я испугалась. Я действительно не знала, что всё может быть именно так. Я... вы... ты с Джуном меня теперь никогда не простите? - Она посмотрела на него и бросила взгляд на парня. Потом встала с кресла и прижалась к груди мужа. Даже если он её никогда не простит, она всегда будет чувствовать его поддержку и заботу. И она всегда будет стараться подарить ему хоть немного душевного тепла. Конечно, если он её не пошлёт куда подальше в какой-нибудь из плохих дней, когда ему надоест с ней возиться. Она сильно зажмурилась. отгоняя эти мысли.