Слабости сильных мужчин

Юэмин зачем то еще принесла стул, хотя на диване было полно свободного места, но он давно уже перестал пытаться вникать в мысли юных прелестниц, потому что так намного было проще жить, чем лезть в те дебри, в которых сами девушки тоже не всегда разбираются.

- Нет, - хотя у него было время подумать об этом только когда они ехали в метро, память отказывалась что-либо подсказывать. - Но у меня такое ощущение, что если и видел, то недавно. Не припомню, чтобы за мной следили раньше.

Он не стал добавлять, что обычно очень хорошо это чувствует, потому что, помимо довольно развитой воровской интуиции и у него был отличный нюх на всякого рода неприятности, потому что это походило бы на хвастовство, а Тео вообще от природы был очень скромным парнем, ну вы понимаете. Лучше пусть его хвалят окружающие, чем он будет хвалить сам себя.

И тут его посетила одна гениальная мысль. Если он раньше не замечал слежки, то следить за ним мог очень хорошо обученный, грамотный человек. И что сегодняшнее представление у метро и в метро было тщательно спланировано. Кто-то рассчитывал на то, что он поступит именно таким образом - в последний момент покинет вагон, и его можно будет взять в кольцо уже на поверхности. Наверное, у Тео на лице все это отобразилось, как в открытой книге, потому что он целую минуту смотрел в стену стеклянным взглядом, и только потом сообразил, что выглядит слишком палевно.

- Мы опять разговариваем на "вы"? - чтобы как-то исправить положение, со смешком уточнил он. Все эти мысли он бы предпочел оставить при себе. Потому что они доказывали, какой он на самом деле самовлюбленный дебил.

Юэмин заметила, что Чун Тео изменился в лице, но не сразу поняла причину. Когда он задал вопрос, она смутилась в тысячный раз за этот вечер. Она снова не заметила, что обратилась к нему на "вы", видимо, потому и получилось довольно легко задать вопрос о том, кто за ними следил.

- Прости, мне сложно привыкнуть, - выдавила из себя Юэмин.

Она взяла в руки чашку с горячим чаем и отпила глоток. Напиток сильно пах жасмином, но сейчас от этого запаха становилось чуть спокойнее. Юэмин не кокетничала. Она стеснялась не потому, что так было принято, а потому, что сейчас у неё при всем желании не получалось общаться с Чуном Тео по-другому. Она не знала, как охарактеризовать отношения, которых между ними по сути не было. Она не знала, что из того, что чувствовала, стоило признать хотя бы для себя, а от чего нужно было отмахиваться, как от чумы. Она понятия не имела, как он относился к ней на самом деле. Он был вежлив и дружелюбен, но про себя мог только смеяться над тем, как она вела себя с ним.

- Чун Тео, ты старше меня, мне сложно называть тебя как равного. Мне проще говорить тебе "Чун сяншен", - она робко улыбнулась. - Но я постараюсь исправиться.

- Я бы хотел забыть об этой разнице в возрасте, - Тео прикрыл глаза. Ему вдруг стало невыносимо смотреть на Юэмин во время этого признания. Черт возьми, он бы тоже хотел, чтобы она была старше, чтобы его совесть перестала подавать сигналы откуда-то изнутри, напоминая о том, что ей всего лишь семнадцать. Год до совершеннолетия, но этот год сулит огромные проблемы, если не держать себя в руках. Но ему определенно было намного проще обращаться к ней на "ты". - Может быть, если ты будешь чаще называть меня Чун Тео, ты тоже об этой разнице постепенно перестанешь думать.

Особенных отличий себя в двадцать от себя в тридцать Тео не ощущал. Ну да, в каких-то вещах поменялась точка зрения, где-то добавилось опыта и ответственности, где-то шрамов и ссадин, у него появилась своя квартира и машина, определенные мысли о том, каким он хочет видеть свое будущее, но во всем остальном он был все тот же Тео, которого его старший брат называл жизнерадостным балбесом. Это не зависело от цифр в паспорте.

- Как ты думаешь, сколько мне лет? - говорить об этом оказалось ничуть не проще, чем говорить о проблемах с преследованием и слежкой. На свете столько приятных тем для разговора и совместных занятий, но нет, они выбрали две самые неудобные.

- С хвостиком, - со смешком подтвердил Тео догадку Се Юэмин, когда она назвала его примерный возраст. Как раз наберется на один такой нормальный хвост рыжего сеттера. - Мне тридцать.

Даже произнесенная вслух, цифра не казалась ужасной. А ведь раньше, когда Тео был помладше, он всерьез считал двадцативосьмилетнего Чжоу старым. А сейчас пожалуйста, и сам присоединился к команде молодости нашей, а старым себя совсем не чувствует. Ну только когда она его Чуном сяншеном называет.

Он задумался о том, зачем он так добивается того, чтобы сократить эту возникшую между ними дистанцию. Да, она была ему интересна, как могут быть интересны юные девчонки, слишком категорично смотрящие на мир в силу своего юношеского максимализма. Ему хотелось, чтобы она перестала воспринимать его так, словно эта возрастная пропасть казалась непреодолимой. Но дальше случался ступор. Ей было семнадцать, а Тео, при всей своей кобелиной натуре, все же сохранял кое-какие остатки норм морали и совести, признавая, что отношения семнадцатилетней девочки и тридцатилетнего мужчины не есть что-то абсолютно нормальное.

От всех этих размышлений, которые были для него абсолютно несвойственны, пухла и без того ушибленная голова. Тео в два глотка допил чай и вернул чашку на столик. Нужно было закругляться с разговорами и отдыхать, но Тео хотел по максимуму воспользоваться моментом, когда они могут просто поговорить.

Почти угадала. Он был почти вдвое старше, чем она, потому ей и было так сложно обращаться к нему на "ты". К тому же Юэмин не раз слышала, что упрямые уговоры более взрослых мужчин обращаться к ним на "ты" всегда являются желанием сократить дистанцию вовсе не до дружеской.

- Налить еще чаю? - предложила она, когда заметила, что чашка Чуна Тео опустела.

Ему бы отдохнуть, он был бледным и явно чувствовал себя плохо. Жмурился от яркого света, могла болеть голова. Юэмин окинула комнату взглядом.

- Хочешь, я включу бра там на стене и погашу люстру? - спросила девушка. - У тебя голова болит от света, да?

Юэмин надеялась, что за ночь ему не станет хуже. Чун Тео был из тех, кто постарается держать лицо, чтобы не показать слабость, насколько это возможно. Наверное, все люди, работавшие в триадах, были такими. Другие не могли там ничего добиться, потому что теневой бизнес всегда был связан с огромными рисками. Даже если ты лунтао и считаешь, что держишь город, в один день какие-то японцы могут все изменить.

- Не надо, - отказался Тео. Чай был с жасмином, а его много не выпьешь, потому что постепенно начинает казаться, что пьешь не нормальный чай, а заваренный ароматизатор, который отдает какими-то химикатами. И вообще чай не пиво.

- Давай расходиться спать, - волевым усилием решил он, потому что голова и правда все сильнее болела от света, когда казалось, что он выжигает сетчатку, а общее мутное состояние клонило в сон. Чем больше он сейчас проспит, тем быстрее восстановится, потому что к утру он планировал оказаться на ногах. Проще всего было бы позвонить Таю, чтобы тот приехал и отвез к матери, которая быстро бы привела его в порядок, но как раз этого Тео меньше всего хотел - ставить мать в известность. Она всегда за них переживала, и было милосерднее ей ничего не рассказывать, чтобы не трепать ей нервы, потому что ей и так есть о ком побеспокоиться, кроме него. Та же Янлин со своей подростковой любовью приносит не меньше проблем.

- Занимай ту комнату. И можешь не бояться, ночью приставать не буду, - добавил Тео, действительно не чувствуя в себе сил на то, чтобы совершать какие-то активные телодвижения. Это же до комнаты сначала дойти надо, а он может только лечь и лежать в ее направлении.