После бала

Янлин довольно долго была в душе, но потом все-таки вышла. Юншэн мельком на неё посмотрел, заметив, что выглядеть она стала куда живее, чем до того, как отправилась в ванную. Он не хотел отвечать на её вопрос, потому что чувствовал, что это будет еще одним тупиковым разговором. Да и не знал, как ответить. И в то же время в нем копилась злость, когда он видел, что ей важнее не то, что сейчас чувствует и о чем думает он, а не помнется ли её платье.

- Тебе это действительно интересно? - спросил Юншэн и посмотрел на Янлин.

Она могла спросить и просто так, а могла найти повод, чтобы снова засобираться домой. Юншэн уже не знал, чего хотел сам, хотя мозгами понимал, что как минимум до утра она должна остаться в гостинице, иначе это грозило ей новыми проблемами. А он с утра еще должен был вспомнить, что завтра в обед у них с отцом очередная важная встреча, после которой он думал поговорить о том, что в Пекине можно было бы открыть небольшой офис продаж. Только сейчас это могло уже не иметь значения.

Если поначалу Янлин было действительно интересно, то после того, как Юншэн переиначил ее интерес в праздное любопытство, в ней взыграло чувство противоречия, которое можно было кратко охарактеризовать как "назло папе отморожу уши". Когда все делается наперекор просто потому что.

- Конечно же нет, - фыркнула она, поворачиваясь, разъяренная, к нему. Она в жизни столько не злилась, сколько сегодня за этот вечер с того момента, как сифу Лю ушел. Оказывается, лучше бы ему было остаться здесь. - Теперь мне абсолютно все равно.

Если он искал повод еще немного ее побесить, когда она вроде бы только успокоилась, то он его нашел, и ему удалось ее выбесить еще больше, чем до этого. Неужели нельзя было просто ответить, она же не умеет читать все эти мысли, которые умеют читать ментальные маги. Да и куда ей, разве может быть ей что-то интересно, кроме мальчиков, косметики и шмоток?! Естественно нет, у нее же эмоциональный диапазон как у пробки, зато он весь из себя тонкая ранимая натура.

- Если тебе нужно выпустить злость, не стесняйся, побей диванную подушку. Я слышала, что это помогает. Но не надо огрызаться на меня, - с этими словами она захлопнула дверь спальни и все-таки разревелась.

Янлин прислушалась сквозь слезы и услышала, как хлопнула входная дверь. Ушел. Она надеялась, что он сделает первый шаг, она немного поломается, а потом она откроет дверь и они помирятся, но теперь надежда на это скончалась вместе с хлопком закрывшейся входной двери.

Наверное, это был конец. Янлин считала, что не может быть вместе с человеком, который ей не доверяет настолько, что при первой же возможности готов посчитать, что она ему неверна, не проверив истинного положения вещей. Юншэн считал, что он ни в чем не виноват, но его обидело то, что она в наркотическом дыму кому-то там призналась в любви, о чем совершенно не помнит. Как будто она сделала это намеренно, чтобы его обидеть.

Она набрала номер телефона Тео, чтобы он забрал ее, потому что не хотела здесь оставаться, но его номер не отвечал. Наверное, занят или звук выключен. Позвонить Таю? Он приедет и заберет, но при этом будет смотреть так, словно обвиняет ее во всех грехах этого мира, да еще и потребует, чтобы она все рассказала сначала ему, а потом и родителям, а Янлин как раз этого не хотела. Она осталась совершенно одна, и пойти было не к кому, чтобы просто, не задавая вопросов, увезли ее домой, чтобы ей больше никогда в жизни не пришлось встречаться с Юншэном.

От мыслей об нем стало еще хуже. Ее настроение скакало от ненависти и возмущения до жалости и раскаяния, что все вышло именно так. Что ж, если все так получилось, завтра они просто расстанутся и все, все закончится.