Живые и мертвые

Изначально, когда Дэйю предложила навестить могилу так называемого Секретаря, она и не предполагала, что ее идею сразу поддержат и Чжу Син и даже Чун Мао. И уж точно не думала, что поиск очередной подсказки приведет к посещению могилы матери ее партнера, которая, как она поняла, в день рождения этой внушающей подозрение женщины, становилась весьма популярным местом. И хоть все это было немного странно, биография матери Сина сейчас интересовала ее намного меньше, чем сюрприз, который мог им подготовить Отец.

С Чжу Сином они, по ее инициативе, договорились встретиться уже неподалеку от входа на кладбище, чьи координаты она получила заранее. И, по стечению обстоятельств, на встречу Дэйю пришла немного раньше обговоренного времени, поэтому смогла, не заходя на само кладбище, изучить окружающую обстановку. Ничего подозрительного она так и не обнаружила, а потому просто встала, прислонившись спиной к ограде, и принялась внимательно смотреть по сторонам, ожидая появления Чжу Сина. Она пока не знала, сколько людей его в итоге будут прикрывать и каким образом они будут это делать, поэтому готовилась к любому возможному развитию событий, особенно с учетом нелюбви Отца к лишним фигурам в его партии и его стойкого желания сразу от них избавляться.

Син приехал на своей машине, которую припарковал неподалеку от входа. Он не стал заезжать на территорию кладбища на случай, если придется быстро уезжать. Рэт уже ждала на месте.

- Привет, - сказал ей Син, когда подошел ближе. - Пойдем.

На кладбище уже было несколько сорок девятых, ни отец, ни японцы пока не показывались. Син решил, что лучше приехать до остальных скорбящих, тогда было больше поводов оставлять вокруг людей из отряда Ли. Син привез букет белых фрезий, чтобы не лезть в споры отца и Миямото Такэси.

Эта часть кладбища принадлежала триаде, и здесь были похоронены те, кто так или иначе связан с семьей. Здесь были старые могилы деда и его брата, а также людей, которые погибли, служа им. Были могилы эпохи Цзин Вана, когда отец служил своему кузену в должности фу шан шу, было немало свежих могил, некоторые копились группами с одной или близкими датами смерти - память о войнах с японцами, Гонконгом, Шанхаем. Син хорошо знал это кладбище, он бывал здесь на каждый Цинмин и наводил порядок на могилах.

На аллеях можно было заметить патрули охраны, на парковке стояли машины людей Ли. Син был вооружен: за поясом у него был пистолет, а на запястье и на щиколотке были закреплены ножны с заточками. Сегодня могло случиться что угодно.

- Отца и японцев тут пока не было, - сказал Син. - Мы первые.

Чжу Син отличался пунктуальностью, поэтому долго ждать и подпирать ограду Дэйю не пришлось. Это качество она отметила сразу и посчитала весьма ценным. В ее работе способность правильно рассчитывать время и свои возможности могла спасти жизнь, в чем девушка неоднократно успела убедиться на своей шкуре.

- И тебе привет. - Дэйю не стала тратить время на бесполезные разговоры и сразу последовала за напарником, внимательно глядя по сторонам. На этом кладбище она еще никогда не была и даже раньше не предполагала, что настолько большой его кусок может быть отдан в пользование триаде. Хотя та, наверняка, поставляла сюда постоянную клиентуру, пусть та и была, к тому моменту, уже не слишком свежа.

- Пожалуй, хорошо, что мы первые. Не люблю массовые скопления людей. Их легко использовать в своих целях.

После смерти крысят Дэйю предпочитала работать одна, и если Чжу Син ее особенно не напрягал, то люди, способные спровоцировать Отца на какие-нибудь провокационные действия, ее откровенно нервировали. Поэтому она так неоднозначно отнеслась к предложению фу шан шу взять с собой людей.

Девушка хотела было спросить, далеко ли им идти, но, в последний момент, решила промолчать. Все-таки они собирались посетить могилу матери Чжу Сина, и, помимо их изначальной цели. он, наверняка, хотел почтить ее память, так что не стоило ему мешать и окончательно опошлять все происходящее.

Син свернул на узкую аллею и вскоре остановился у одной из могил. Над каменной плитой возвышалось надгробье из светлого гранита, на котором была гравировка с портретом той, кого в Пекине знали в основном под кличкой Ю Линь - Тень. Это была женщина с короткой стрижкой и довольно резкими чертами лица. Если Син и был похож на кого из родителей, то только на мать. Он положил букет на каменную плиту и поклонился. поднеся руки, сложенные в молитвенном жесте, ко лбу. Могила была тщательно убрана. Бойцы триады традиционно наводили порядок только раз в году, но работники кладбища, получавшие зарплату от Тигра, всегда приводили надгробья в порядок к датам рождения и смерти. Некоторое время Син молчал. Его удивило, что присутствие рядом Рэт сейчас ему совершенно не мешало.

- Его могила в конце этой аллеи, - через какое-то время произнес Син. - Пойдем.

Он повел Рэт к нужному месту. Секретарь какое-то время был лунтао, но по скромной плите с именем, датами жизни и смерти и издевательски тощим вытянувшимся в ногах драконом, похожим скорее на болезную ящерицу, об этом сложно было судить.

- Здесь, - сказал Син и кивнул в сторону нужной могилы.

Могила матери Чжу Сина находилась не так уж и далеко от входа и выглядела очень ухоженной, что демонстрировало ответственный подход работников кладбища, наверняка, получавших за него немалые деньги. Дэйю с интересом посмотрела на выгравированный на надгробии портрет, пытаясь обнаружить черты сходства, но близко подходить не стала, не желая мешать Сину выражать матери свое почтение. Сама же она ограничилась тем, что, стоя за его спиной, сложила руки в молитвенном жесте и неглубоко поклонилась, показывая уважение к умершей. За прошедшую неделю девушка так и не удосужилась выяснить, что явилось причиной ее смерти, не желая без надобности ворошить прошлое своего партнера и, тем самым, бередить старые раны, поэтому решила считать ее жертвой обстоятельств.

- Пойдем, - согласилась Дэйю, когда Чжу Син посчитал возможным отправиться к могиле Секретаря, радуясь, что та находилась неподалеку. После смерти родителей девушка прониклась стойкой неприязнью к кладбищам, которая не прошла и по сей день, поэтому старалась, по-возможности, долго в подобных местах не задерживаться.

Могила, на которую указал Чжу Син, особенно не впечатляла и не привлекала внимания чем-то плохо вяжущимся с окружающейся обстановкой, но это еще ни о чем не говорило. Отец мог и не оставлять подсказку на видном месте, так что она посчитала нужным подойти поближе и осмотреть все тщательнейшим образом.

- Не вижу ничего интересного, - в голосе Дэйю послышалось раздражение. Или я потеряла нюх или мы ошиблись со значением подсказки.

Хоть девушка и была недовольна, она понимала, что рассчитывать на столь быстрый ответ на загадку Отца было слишком самонадеянно. Тот не любил повторяться и всегда придумывал что-нибудь новенькое, и предугадать его следующее действие казалось чем-то практически невозможным.

Син подошел ближе к надгробью. Могила выглядела так, как будто к ней никто давно не подходил. Это было весьма вероятно, потому что покойный не пользовался почестями у нынешней пекинской триады. Он мог быть благодарен уже за то, что не покоится где-то в лесополосе под безымянными еловыми ветвями. Син уже подумал, что нужно было уходить и думать дальше, когда утреннюю и кладбищенскую тишину нарушил звук выстрела. Пуля едва коснулась края надгробной плиты, но отломала небольшой кусок и зашла в землю. Син выхватил пистолет и резко обернулся в ту сторону, откуда работал снайпер, но новых выстрелов не последовало. Вместо этого на аллеях засуетились вооруженные ребята в костюмах - люди из отряда Ли. У ворот кладбища остановился бронированный джип отца, а из припаркованной неподалеку легковушки стали выглядывать вооруженные японцы. Кто-то из них выстрелил, раздались выстрелы в ответ. Джип лунтао отъехал. Син схватил Рэт под руку и потащил её к старому склепу, находившемуся чуть в стороне и за деревьями. На месте он присел спиной к постройке и взглянул на напарницу. Выстрелов не было слышно, лишь визг шин резко отъехавшей легковушки.

- Похоже на провокацию, - сказал Син. - Что думаешь?

- Отец уже здесь, сейчас успокоит, - ответил Син.

Выстрелов больше не было, а это означало, что японцы предпочли сбежать. Отряд Ли еще проверит все, что можно и нельзя, но Син считал, что не стоило ждать новых выстрелов.

- Я думаю, нам стоит вернуться к могиле матери. Она была лучшим снайпером в Пекине, - сказал он, взглянув на Ши Дэйю.

Если эта догадка была верна, Син и сам оказывался в лабиринте, по которому Рэт гонял её бывший наставник. Это становилось все опаснее, и так повезло, что перестрелка не затянулась, и жертв, судя по всему, не было. Син выглянул из-за угла и заметил только одного из сорок девятых, который не убирал оружие и смотрел по сторонам.

- Ван Чжи, там все чисто? - окликнул его Син.

- Вроде да, - ответил парень.

- Мы выходим, - он поднялся на ноги и подал руку Рэт.

Оставалось разобраться, что за подсказку Игрок оставил на этот раз. Если догадка Сина о её месте была верна, наставник Рэт явно намекал, что учитывает его в своей игре.

Постепенно на кладбище снова воцарилась относительная тишина. По крайней мере выстрелов больше не слышалось, что говорило о том, что все горячие головы были успокоены, а неизвестный провокатор либо покинул кладбище, либо ушел в тень. Хотя вероятность второго была крайне мала. Серьезные ребята наверняка уже прочесали все места, где он мог прятаться и, судя по всему, ничего интересного не нашли.

- Если ты прав, то это очень нехорошо. - Дэйю внимательно посмотрела на Чжу Сина, чувствуя, что вся эта ситуация пробуждает в нем не самые приятные эмоции. - Одно дело, когда он играл только со мной, но если Игрок решил втянуть тебя, а то и всю твою большую семью...

При таком раскладе ставки значительно повышались. И пока было совершенно не ясно, попали ли все добровольные помощники в лабиринт по ее вине или они изначально были одной из основных целей Отца. И зная своего наставника, Дэйю предполагала, что второе могло быть более чем вероятно.

Поговорив о чем-то с одним из людей отца, Чжу Син объявил, что они выходят и подал ей руку, которую Дэйю после некоторых колебаний поняла. Он упорно продолжал обращаться с ней не только как с напарником, но и как с женщиной, которой, по его вероятному мнению, следовало помогать, и девушка пока не могла для себя решить, как ей правильно на это реагировать.

- Здесь ничего не изменилось с того момента, как ты навещал могилу матери в последний раз? - решила уточнить Дэйю, когда они вернулись к первой точки их сегодняшней прогулки по кладбищу. Пока она не видела ничего подозрительного, поэтому решила подойти поближе, чтобы исследовать каждую шероховатость на надгробном камне.

Син надеялся, что Игрок на этот раз разинул пасть на того, кто ему не по зубам, потому что триада Тигра все же была сильна и хорошо держала город, но было бы лучше самому в лабиринт не попадать. Ставки в этой игре возрастали с каждой новой подсказкой.

На могиле по-прежнему лежал только букет фрезий - отец наверняка все еще разбирался в сорок девятыми, а японцев спугнула перестрелка, и они не успели дойти до могилы. Но Син наклонился к цветам и достал выглядывавшую из-под них коротко обрезанную белую лилию, которой не было в букете, который он принес.

- Нам указали на Миямото Такэси, - сказал он напарнице. - Но не знаю, что Игрок имел в виду.

Для разгадки нужно было снова ворошить призраки прошлого. И делиться с Ши Дэйю информацией, которую в семье обычно не обсуждали. Син не обсуждал все это с отцом и тем более не говорил с посторонними. Только сейчас речь шла о безопасности всей семьи.

- Чувствую, мне придется тебе многое рассказать, - сказал Син. - Предлагаю взять виски и закуску и поехать ко мне, не хочу лишних ушей.

В отличие он нее самой, прицепившейся к надгробию, Чжу Син решил посмотреть на цветы, которые сам и принес, достав из общего букета лилию, которой там явно раньше не было. В отличие от предыдущего, это послание показалось девушке достаточно изящным, пусть и наводящим на определенные нехорошие размышления. Она не знала, кто такой Миямото Такэси, но, похоже, с ним была связано очень личная история, заставляющая их поменяться местами и теперь уже Чжу Сина рассказывать вещи, о которых он предпочел бы умолчать.

- Поехали, - кивнула Дэйю, а затем внимательно посмотрела по сторонам, определяя не оставил ли Отец для нее каких-нибудь "подарков". - Буду рада убраться отсюда подальше. Не люблю кладбища.

Она хотела добавить почему именно не испытывает любви к последнему пристанищу человеческих тел, но, в последний момент сдержалась и промолчала. Девушку постепенно начала напрягать собственная откровенность последних недель, делающая ее уязвимой. Но, похоже, она слишком много времени провела в одиночестве, поэтому позволила себе слишком сильно сблизиться со своим напарником, начав видеть в нем человека, а не инструмент для достижения цели. И его ответная, пусть и вынужденная откровенность, могла только усугубить ситуацию, к чему Дэйю была еще совершенно не готова.

Син вышел с кладбища вместе с Рэт. Он помахал рукой отцу, когда они проходили неподалеку от его джипа. Лунтао был занят разговором с Ли, но заметил Сина и кивнул ему в ответ. На кладбище снова стало тихо и спокойно. Но были и более приятные места для разговоров, даже тяжелых.

По дороге Син остановился у продуктового магазина. Он попросил Рэт дождаться в машине, а сам купил виски и несколько контейнеров с готовой едой в кулинарии, потому что обычно не держал дома запасы еды. Син снимал студию неподалеку от того района, где находился тренировочный центр. Он жил на свою зарплату, неплохую, но все же не сопоставимую с доходами лунтао. Син припарковал машину напротив подъезда, где по счастливой случайности освободилось удобное место, и повел Рэт в нужный подъезд.

В квартире был относительный порядок. То есть полы не отличались чистотой, но в раковине ничего не гнило, а вещи не валялись по всем горизонтальным поверхностям. Главная причина заключалась в том, что с нынешним графиком работы Сину было некогда разводить дома беспорядок.

- Добро пожаловать, - сказал Син. - Обувь можешь не снимать.

Сам он разулся и повесил куртку при входе, затем отнес на кухню пакет с продуктами.

Когда они покидали кладбище, там уже установился относительный порядок. Подходить к джипу, в котором сидел лунтао и что-то объяснять они не стали, ограничившись тем, что Чжу Син помахал ему рукой, а она сама неглубоко поклонилась, выражая свое почтение. Ну а дальше была очередная поездка на машине ее партнера, ставшей для нее уже чуть ли не родной, с небольшой остановкой, чтобы запастись алкоголем и закуской. Последнее Дэйю одобрила особенно, поскольку в силу своей работы, не тратила время на приготовление пищи, закупаясь такими же готовыми блюдами или продуктами, которые максимум нужно было нарезать.

Квартира Чжу Сина заметно отличалась от ее нынешней берлоги, в лучшую сторону. Дэйю никогда не снимала дорогое жилье, предпочитая маленькие старые квартирки в неприметных местах, поскольку регулярно их меняла и использовала, в основном, для сна. Но это не значило, что ей иногда не хотелось оказаться в приличных условиях, где есть кухня и отсутствует стойкий запах старости и гнили.

Несмотря на разрешение остаться в обуви, Дэйю последовала примеру хозяина и, повесив свою куртку рядом с его, сняла и аккуратно поставила ботинки. У нее с детства засела в голове мысль, что нехорошо ходить по дому в обуви, поэтому она делала это только находясь на задании. А сейчас она была в гостях, так что планировала вести себя соответствующим образом.

- Тебе помочь? - спросила она Чжу Сина, заглядывая на кухню. В принципе, дело ему предстояло нехитрое, но еще в бытность ее совместного проживания с остальными крысятами, они не привыкла бездельничать когда кто-то выполнял пусть минимальную, но работу, связанную с домашним хозяйством.

- Да, достань, пожалуйста, стаканы над мойкой и лед из морозилки, - сказал Син и вытащил из пакета бутылку виски.

Он достал две тарелки, глубокую миску, куда можно было пересыпать лед, которую поставил ближе к холодильнику, и две пары палочек. Еда в контейнерах была еще теплой, поэтому он предпочел не заморачиваться, разогревая её в микроволновке. Но выложил свинину с рисом и лапшу с курицей в две глубокие миски, которые поставил в центр стола. Два контейнера с дим самами он просто открыл.

Син думал о том, каким был необходимый минимум информации, чтобы не очень лезть в дерби, рассказывая о матери и Миямото Такэси, но все равно выходило так, что готовить нужно было немало. И на те темы, на которые Син предпочел бы даже не думать. Он открыл бутылку и налил виски Ши Дэйю и себе.

- Миямото Такэси - оябун Окинавы. Он был любовником моей матери. Он дарил ей лилии, отец - розы. Отцу она говорила, что от лилий у неё болит голова, а Миямото, что считает розы пошлыми, - сказал Син и сел за стол. - С тех пор они так и возят ей розы и лилии на годовщины.