Прерванное время

Уже почти по-зимнему холодное солнце нехотя тащилось к зениту, то ли от лени, то ли от собственной сонливости растягивая этот процесс, казалось, бесконечно долго. Конечно, потом оно с лихвой компенсирует эти задержки, скатываясь к закату быстрее, чем обычно. Но таково уж начало зимы, ничего с этим в обозримом будущем поделать не представляется возможным. А потому многие просто не обращают на эту особенность никакого внимания, занимаясь своими повседневными делами, предаваясь суете и суматохе повседневности.

Сидящий перед статуей Будды настоятель тоже не обращал на солнце большого внимания, погруженные в являемые подсознанием образы. Медитация - одно из высочайших искусств, доступных любому, кто желает его постичь. В ней путь к мудрости, к Просветлению, к Сансаре, если угодно, тоже. А для Земли, волей Судьбы ставшему настоятелем этого бурлящего котла страстей, именуемого Линь Ян Шо, это еще и способ хотя бы на какое-то время погрузиться в спокойную умиротворенность и неподвижное спокойствие, отрешившись от того, что происходит вокруг него и о чем он, порой помимо собственной воли, знал или догадывался.

Впрочем, надо сказать, что и помедитировать хоть сколько-нибудь долгое время Шэ в последнее время не удавалось. Видимо, чтобы выгадать такую возможность, нужно снова отправляться в пещеры, к выдолбленной в стене залы статуе Будды, где его точно никто не найдет и не помешает. А пока он остается здесь - получите-распишитесь, кто-то уже направляется в сторону Храма, причем не один. Ирбису не обязательно видеть человека, Земля сама скажет все.

- К настоятелю нужно обращаться Бао сяншен, - подсказал Лю, заходя в здание храма и придерживая дверь, чтобы Лонгвэй мог зайти следом.

Ирбис сидел перед статуей Будды. Своды храма терялись в полутьме потолка, а стены освещали лампы с ячьим маслом и свечи. Здесь пахло сандалом, ладаном и ещё какими-то лхасскими благовониями, вперемежку с запахами масла. Будда Шакьямуни, изображенный во время медитации, будто наблюдал за каждым входящим с благодушным спокойствием просветленного. Ян не был религиозен, хотя в Линь Ян Шо впервые начал молиться. Не так, как положено – он просто не знал всех канонов, а тогда, когда возникала такая внутренняя необходимость. Несколько раз он ловил себя на мысли, что хотел бы поговорить с Шэ Бао о буддизме, но либо не находил на это времени, либо придумывал какие-то другие оправдания. Ян прошел ближе к ирбису и почтительно поклонился.

- Простите, Бао сяншен, что отвлекаю Вас. Я пришел представить нового гостя Линь Ян Шо. Его имя – Лонгвэй Сора, - Лю замолчал и обернулся в сторону японца.

Несмотря на добродушие буддизма в целом и образа Будды Шакьямуни в частности, в храме Ян чувствовал себя несколько неловко. Будто некий высший разум видит насквозь его душу вместе с его прошлым, которое он не мог принять, хоть и лично принимал решения. Лю умел скрывать любые эмоции, такие, как тревога, он не показывал никому, даже Шири, поэтому вряд ли кто-то со стороны мог замечать, как он чувствует себя в храме.

Лонг поклонился коротко на то, что ему придержали дверь и сам обернулся и тихо закрыл дверь, дабы не мешать громким шумом этому священному место. А то что это место священно ощущалось всеми клеточками души и тела.

Яну он выразил благодарность безмерную еще и глазами, выраженном в долгом взгляде в глаза Яну.

Лонг с трепетом шел за Яном и с трепетом взирал на Будду. Хоть и не верующий, но Лонг хотел упасть на колени, разложить ароматические палочки и погрузиться в медитацию. Ведь Лонг верил, что все есть часть вселенной, столь великолепной и сложной, столь прекрасным живым организмом, а значит с ней можно поговорить и постичь.

- Благодарю, мастер. - Поблагодарил Лонг за подсказку Яна. Лонг чувствовал себя не так одетым со своим рюкзаком, а палочки застыли не смея нарушать тишины. Хотя на самом деле Лонг удивился, как Ян осмелился нарушить покой и медитацию Бао сяншен.

Приветствую Вас, Бао сяншен. - Поклонился Лонг низко. - Простите, что прерываем вашу медитацию. - Лонг очень волновался и чувствовал волнения Яна, хотя тот не показывал ничего в поведении, особенно были спокойны его глаза, но тревога и неудобство шли от него волнами. А Бао сяншен Лонг не хотел расстраивать своим произношением. И взяв себя в руки стал четко и чуть медленно выговаривать слова.

- Я прибыл в Храм, что бы понять себя и разобраться в своей жизни. У меня слишком много случилось и прежняя беспокойная жизнь меня не устраивает, а мне надо разобраться куда и как идти дальше. - Лонг прервался давая паузу на осознание. - Я могу готовить хорошо, обучать музыке, боевому искусству кунг-фу, немного понимаю в работе двумя парными ножами. Я могу быть полезен Храму и хотел бы здесь пожить какое-то время и пойти по пути жизни в стиле и мироощущения у-шу. А так же меня заинтересовала - пауза повисла чуть более длительная - магия.

Лонг застыл в уважительной позе, что не мешало, как и время требуемое для того, что бы подойти к Бао сяншен, рассматривать Храм и настоятеля, а еще впитывать покой. Тот самый покой, который ворвался в душу и так долго искомый ранее. Глаза Лонга то фокусировались то расфокусировались - в зависимости от того, что он хотел рассмотреть.

Бао сяншен по фигуре виделся крепким мужчиной. Лонг отдал бы голову на отсечению, но в Бао сяншен чувствовался кот, дикий большой кот, способный и на шалости и на порывистость, хотя вся фигура выражала уравновешенность и спокойствие. Пылало мудростью. Степенностью и незыблемости Земли. Как эти два разных ощущения одного человека переплетались и совмещалось - Лонг не знал, но именно это он и чувствовал.

Выход из медитации - дело, как и прочие, требующее времени, чтобы все правильно сделать. И тут было очень кстати, что ощущения настоятеля заметили приближение гостей задолго до того, как те поднялись по лестнице, ведущей в Храм. К тому моменту, как Ян приблизился, Шэ открыл глаза. Он поднялся, поправляя свободные штаны и коротко поклонился обоим в знак приветствия.

- Добрый день, мастер Лю, - произнес он, - и вам, господин Сора. Приветствую вас в Линь Ян Шо, и надеюсь, что здесь вы найдете то, что ищете. Мы здесь всегда рады гостям. Я попрошу, чтобы вам приготовили комнату в жилых корпусах чуть ниже по склону. И благодарю за желание помочь. Работы здесь хватит на всех и никого ей не обделят, но это решим чуть позже. Пока же я прошу вас, мастер Лю, показать нашему гостю расположение корпусов, если, конечно, уже не показали. Или попросите кого-то из учеников. Сейчас в корпусах, кажется, дежурит ваш ученик. Передайте ему мои слова на счет комнаты для нашего гостя.

Шэ, признаться, всегда с интересом знакомился с новыми обитателями Линь Ян Шо, в особенности с теми, кого судьба приводила сюда издалека. Китайцев, как он сам, в монастыре, что интересно, было, пожалуй, меньшинство, по сравнению с лаовеями, но этот определенный дисбаланс Ирбиса нисколько не смущал по большей части. Сейчас же он со спокойным интересом изучал молодого японца, ничем, однако, интереса не выдавая. Японец, судя по всему, делал примерно то же самое, что не удивительно.

- Откуда вы узнали о возрождении Храма? Неужели слово о нем разнеслось столь далеко за пределы гор?, - спросил настоятель, хотя и сам был прекрасно в курсе, как далеко известен Линь Ян Шо и каким чудесным, порой невероятным образом люди узнают о нем. Но почему-то ему казалось, что рассказ этого юноши будет не менее интересен, чем все, что ему доводилось слышать до сих пор.

Дальше начинался допрос новичка с пристрастием, при котором Ян не очень хотел находиться – у него было достаточно дел на сегодня, да и не хотелось лишний раз быть в храме в присутствии других.

- Бао сяншен, я выполню Ваши указания и пришлю кого-нибудь из учеников, чтобы он проводил Сору сяншена. Он будет ждать у входа, - Лю вежливо поклонился. У Вас ко мне будут ещё распоряжения?

Невероятная сцена, такой образцовой воспитанности и покорности от Яна Лю мало кто мог ожидать. Но, во-первых, сейчас здесь находился человек, впервые оказавшийся в монастыре. Чтобы из него не получился второй Грир, его нужно сразу приучать к местным порядкам. Во-вторых, у Яна не было причин портить отношения с настоятелем, который терпел его здесь присутствие со всем буддистским смирением, на которое вообще способен человек. Достаточно того, что примерно год назад здесь была едва ли не очередь желающих набить Лю морду за Шири, причем во главе с белобрысым цербером. Только ирбис был спокоен, как статуя Будды Шаьямуни, хотя кто знает, какой ценой ему давалось это спокойствие, с учетом всех событий, происходивших в монастыре, который и монастырем был лишь отчасти. Как говорится, мужской монастырь напротив женского монастыря – даже если ничего не видно, все равно что-то происходит.

Ян пристально посмотрел на Лонгвэя. Парень нервничал, это было заметно и по всполошившейся ауре, особенно в области Муладхары, и по возникшей скованности движений. Японцы вообще – странные существа, они куда более закрыты, чем ханьцы, и постоянно кажется, что они себе на уме. Справедливости ради, китайцы ничуть не более искренни, но внешне привыкли выражать больше приветливой доброжелательности. Лонгвэй не знал магию, но был шанс, что удастся достучаться до его сознания.

- Не волнуйся, Бао сяншен не кусается. Просто отвечай честно, – ментальное обращение вплеталось в синюю энергию Аджны, волна которой была направлена к Лонгвею, не встретив ментального блока. Ян постарался выразить мысль четко и медленно, чтобы парень успел понять, откуда она взялась.

Лонг немного обалдел. В голове прозвучали слова Яна о том, что Бао сяншен не кусается. Он был готов поклясться, что услышал слова Яна, хотя тот не говорил. Лонг всегда держал его в поле зрения и Ян ничего, совсем ничего не говорил.

- Я не боюсь, я - Лонг не закончил предложение в слух он лишь улыбнулся и попытался обратиться к Яну. Ради смеха. - "опасаюсь немного. Мало ли." И продолжил улыбаться.

- Вы очень добры. - Обратился к Бао сяншен, Лонг. И улыбнулся.
- "Наверное я всех уже задолбал своей улыбкой." - Подумал Лонг.

- Моя жизнь - Начал отвечать Лонг Бао сяншен и немного задумался. Повисла пауза за которое Лонг решил рассказать без утайки и кратко, не факт, что Бао захочет слушать долгую речь, да и не факт, что его вообще это сильно интересует. Хотя Бао, как настоятель обязан знать подноготную обитателей храма. - Моя жизнь. - Продолжил он повторив предложение. - Состоит из музыка и боевых искусств. Или же состояла. - Улыбнулся Лонг, но с серьезным лицом. - Ведь самое раннее воспоминание у меня это лицо сэнсэя, Ямомото Хидейоши. И только потом родителе. - Пауза висела не долго. - Ну а потом я сам ушел в музыкальную школу. И в моей жизни почти не осталось места ничему другому, кроме школы, боевых искусств и музыки. Через некоторое время я организовал с друзьями группу. У нас были разные выступления, иногда успешные иногда нет. Появлялись романы, но не долгие. Кандидатки в спутницы жизни не понимали моей занятости и увлеченности двум самым важным вещам в моей жизни. Как и родители впрочем. - Лонг не смог сдержаться и погрустнел его взгляд.

Нет нет и его задевала тоска по родителям, которых он любил.

- А потом родители погибли. Мне было около 18 лет. - Взгляд устремился вникуда у Лонга. печальный долгий взгляд. - Я пошел в разнос. И раньше то я не хотел прислушиваться к советам родителей о том, что бы устраивать как-то свою жизнь, а тогда вообще перехотел. - Взглянул на Бао сяншен. - Но вы не подумайте, я не безграмотен. Школу я не бросал.

- После смерти родителей, мне достался их бизнес - магазинчик одежды. Который я быстро продал. Ведь не вижу я себя в бизнесе или же продавцом. - Лонг грустно улыбнулся. - К тому времени и играть в клубах на публике мне надоело. Стала раздражать такая жизнь и захотелось покоя. Своей новой девушке я купил мотоцикл, так как она мечтала о нем, а я попытался хоть как-то разобраться в жизни и попытаться остепениться. - Сделав паузу Лонг перевел дух и грустно выдохнул. - Но не вышло. Ради мотоцикла я пошел на ринг и победил в боях без правил среди бойцов Токио. - Ироничная улыбка Лонга. - Учитель правда ругал меня очень и очень сильно. Почти месяц со мной не разговаривал и сокрушался, что его ученик его такое позволил. Но он смягчился, когда узнал о несчастье с родителями.

Лонг продолжил улыбаться. - Как то вот так все в одном компе и случилось и происшествие с родителями и бои. После боев, кстати, меня стали донимать посыльные одного из младших боссов Якудза. И тогда я понял, что с меня хватит такой суматошной жизни и пора бы искать свой Путь. - Слово "Путь" Лонг выделил.

- Я к тому времени стал от тоски чуть ли не лезть в драки в клубах. Какая-то сумашедшинка во мне появилась. - Лонг усмехнулся больше своему поступку - Вот и здесь во дворе Храма чуть с Гриром не подрался. Хотя скорее напросился бы на пулю - Поправился Лонг. - Ведь я же шел видя пистолет и знал, что со стороны веду себя, как сумасшедший. А шел просто что бы посмотреть реакцию хотя и знал, что он был злой. - Пожал плечами. - Вот такой вот я.

- А вот кто подсказал - вернулся к рассказу Лонг. - Мой сэнсэй. Он слышал о вашем храме и предложил его поискать дабы я нашел покой хотя бы на время. - Лонг опять улыбнулся доброй улыбкой вспоминая сенсэя. - По сути только он меня и понимал, мои устремления, хотя и не всегда разделял их. - Ухмыльнулся Лонг. - Даже я сам себя не всегда понимаю.

- И до храма я добрался достаточно быстро, на удивление. - Продолжил Лонг. - Я быстро нашел деревню, а там подсказали путь к Храму. - Лонг улыбнулся.

- Вот и все уважаемый Бао сяншен. - Отвесил поклон Лонг. - Благодарю, что выслушали.

Слова Яна заставили Шэ удивиться, хоть он и очень постарался ничем это не выдать. Такого поведения от человека, прошлое которого, по смутным догадкам Ирбиса, было покрыто, пожалуй, не многим меньшим количеством крови и боли, чем прошлое той же Шэн Бо, он не ожидал. Был ли это спектакль, предназначенный лично для новоприбывшего, или Лю и правда решил больше внимания уделять традициям и правилам этикета, настоятель не знал, но хотелось верить в лучшее. Куда понятнее было его нежелание находится в Храме дольше, чем это было необходимо.

- Благодарю вас, мастер Лю. Конечно, вы можете идти, я вас более не держу, - сказал Шэ, кланяясь в знак прощания и обращая все свое внимание на рассказ Лонгвея.

Рассказ японца был весьма подробным и, что греха таить, весьма интересным, за исключением того момента, что ответом на поставленный настоятелем вопрос служила только последняя пара фраз. Но и этого было вполне достаточно на фоне общего повествования. Впрочем, было в госте еще кое-что, что вызывало гораздо больший интерес. Это его постоянные ухмылки и ужимки. Так ведет себя человек или говорящий о чем-то очень для себя веселом и радостном и всеми силами старающийся не расплыться в улыбке, или откровенно вешающий лапшу на уши собеседника. Проверять его ментально Шэ не стал, поскольку все рассказанное сейчас не имело большого значения, но на всякий случай решил для себя, что ближайшие несколько дней будет внимательнее присматриваться к этому молодому гостю за трапезами.

Вообще настоятель не был подозрителен по природе. Магам Земли подобные качества вообще не свойственны, они скорее склонны игнорировать неприятных и кажущихся подозрительными людей, чем предпринимать что-либо в их отношении, но жизненный опыт Ирбиса говорил, что иногда совсем немного дополнительного внимания приносит больше пользы, чем обременения и неприятностей. Так или иначе, разговор стоило продолжить, не оставлять же юного гостя в молчании. Но и расспрашивать его о жизни желание отпало. Шэ захотелось его проверить.

- Что ж, - сказал он с коротким медленным кивком, - вижу вы действительно проделали длинный путь. Кстати, я последнее время думаю над задачей, которую мне рассказали когда-то давно в странствиях. Сколько рисовых зерен нужно сложить вместе, чтобы получилась куча?

Детский вопрос, но ответ на него способен рассказать о человеке куда больше, чем он порой хочет рассказать сам о себе.

Лонг улыбнулся задумался.
- А ведь не простой вы вопрос мне задали - Посмотрел на настоятеля Лонг. - Смотря какая кучка необходима. Хватит и полной пригорошни.

Сейчас Лонг оказался собранным и серьезным в противовес тому, каким был пару минут назад.
- Но ведь правильный ответ это тот, который сам себе даешь? - Лонгу была интересна реакция Бао сяншена да и приходило ощущение того, что на него он произвел неприятное впечатление.

Лонг задумался, а зачем в принципе задали вопрос. Ведь он детский. Присмотрелся к настоятелю и понял, что за ним наблюдают и наблюдают пристально. От того Лонг поежился мысленно. Неприятно было такое ощущать и покой Храма уже не перебивало это ощущение. Лонг не любил, когда лезли без спроса к нему. И пусть он сам рассказал жизнь свою Бао, ему все же не нравилось изучение себя. Но уйти от этого некуда. Наверняка его будут проверять и смотреть. И это тоже ясно и понятно.

А тем временем взгляд обратился на Будду, как будто сам перешел с настоятеля на статую, без спроса и желания. Лонг всмотрелся в Будду очень внимательно не зная сам, что хотел найти.