Линии, точки и прочие закорючки

Хоть Яреци и утверждала, что ничего страшного не произошло, Джун продолжал чувствовать себя полным дураком, решившим придумать трудности на пустом месте. Пожалуй, что-то подобное с ним случалось только один раз, когда он забыл про день рождения старшего брата. Когда он знатно повеселил одного своего приятеля, который несколько раз спросил какое сегодня число, потом уточнил, в какой день родился Сэтоши и, получив один и тот же ответ, долго смеялся, видя что он, все никак не может совместить оба этих факта у себя в голове. Но что поделать, иногда человеческий мозг любил пошутить со своим владельцем самым неожиданным образом.

Решив пока больше ничего не говорить, чтобы опять не сморозить какую-нибудь глупость, Джун кивнул, выслушав объяснения Яреци, и приступил к работе. К палочке он постепенно начал привыкать, так что в этот раз дело пошло быстрее, чем с линией хэн. Расслабиться получилось не сразу, но после непродолжительных дыхательных упражнений, он все же смог отбросить лишние мысли и провел вертикальную черту шу, стараясь максимально точно скопировать действия своей сегодняшней учительницы. Получилось не то, чтобы хорошо, но, по сравнению с его первыми пробами, вполне терпимо. По крайней мере так показалось самому Джуну, который хоть и не разбирался в искусстве каллиграфии, имел свои представления о том, как, в идеале, должен выглядеть каждый графический элемент, которые ему показывала Яреци.

Ньяо усмехнулся, хоть и надеялся, что усы и борода это скроют. Яреци максимально тактично попыталась обойти эту оплошность ученика, который придумал себе сложности на ровном месте, и после этого показала вторую черту - шу. Она писалась проще, чем хэн, хотя многие мастера считали, что у каждого каллиграфа происходило по-разному, и те черты, что казались простыми или сложными, зависели от характера пишущего, а не от самого написания.

- Яреци, я предлагаю ограничиться двумя элементами на сегодня, - сказал Ньяо. - Ты поручишь Джуну что-нибудь для самостоятельной работы?

Он считал, что девушка справлялась с тем, чтобы вести занятие по каллиграфии. Не было смысла долго стоять у неё над душой, но она при желании могла продолжить урок после того, как Ньяо озвучит свое решение о том, чтобы присвоить ей статус младшего мастера.

Она следила за тем, как Джун монотонно, на выдохе, как ей казалось, чертит палочкой очередную линию. Ноги стали затекать, спина заболела от неудобного сидения долгое время на одном месте. Хотелось сесть на стул и продолжить занятие. Только вот стула здесь не было, и, глядя на то, как спокойно мастер Ньяо, который выглядел очень взрослым, кажется, даже старше папы, сидел на циновке, решила не шевелиться лишний раз. и не показывать, что её что-то беспокоит. Ведь ьеременность - это не болезнь, и никто не должен скакать вокруг беременной женщины и кудахтать. По крайней мере, совершать такие действия можно только одному человеку, но его сейчас нет здесь.

Она усмехнулась своим мыслям и услышала голос мастера Ньяо. До нее не сразу дошёл смысл сказанного, и это заставило её слегка покраснеть и виновато опустить голову. Но потом, посмотрев на работу Джуна, кивнула.

- Хорошо, - сказала она ученику и улыбнулась. - Мы сегодня разучили две важнейших составляющих почти любого иероглифа, и... - она задумалась. - Пожалуй, я тебе дам домашнее задание для самостоятельной работы. Пока твои навыки ещё далеки от идеального состояния, ты можешь потренироваться на песке.

Она задумалась, как правильно сформулировать свою мысль и с огорчением поняла, что, наверное, без посторонней помощи у неё не получится это. Она посмотрела на мастера.

- Сифу, - обратилась она слегка дрогнувшим голосом. - А как правильно давать домашнее задание, если ученик учил эти иероглифы на песке? Когда переходить к наборам и бумаге?

Это глупо получилось? Да, как-то она не подумала о том, что надо будет дать ученику домашнее задание. Эх, главное, чтобы ничего не сорвалось...

Стараясь хоть как-то исправиться после своей оплошности, Джун вкладывал все силы, чтобы продемонстрировать, что он не настолько бестолковый ученик, как уже умудрился показать. Черта шу не казалась ему такой же сложной, как хэн, поэтому, по его мнению, получилась у него намного лучше и, главное, быстрее. Правда он мог и преувеличить свои успехи, поскольку ему очень хотелось найти в этом занятии и положительные моменты, чтобы не чувствовать себя полностью опозорившимся перед старшим мастером.

Наконец, мастер Ши Ньяо решил вмешаться, предложив ограничиться двумя элементами, и Джун с ним внутренне согласился, считая, что для него пока достаточно упражнений, чтобы было чем себя развлечь свободными вечерами, если такие ему светили в течение ближайшего месяца. Молодой японец хотел успеть как можно больше в самые короткие сроки, чтобы иметь возможность в недалеком будущем вернуться домой и предстать перед родителями, которых он так неожиданно оставил.

Пока Яреци уточняла по поводу домашнего задания, сам он скромно молчал, не желая привлекать к себе лишнего внимания, так как в эти минуты решался серьезный вопрос. Джун понимал, что экзамен постепенно подходит к концу и надеялся, что мастер вынесет положительное решение. Он знал, как много его юная тетя работала, практикуясь в каллиграфии, и считал, что с преподаванием она сегодня справилась очень неплохо. Хотя, конечно, судить об этом мог только Ши Ньяо, чей огромный опыт позволял рассмотреть потенциал и оценить базу знаний претендента на звание младшего мастера.

У Яреци возник вопрос, и Ньяо счёл это хорошим знаком. Она училась быть мастером, и было правильно узнавать у тех, чей опыт преподавания больше, как лучше поступить.

- Пока пусть тренируется на песке, - ответил старший мастер. - Эта комната всегда открыта. Не спеши переходить к туши, пусть рука ученика привыкнет к правильным движениям.

Когда не было возможности тренироваться на песке, советовали отрабатывать элементы на старых газетах, и только потом переходить к специальной бумаге. Она пригодится после того, как результат упражнений захочется сохранить.

- Ты сдала экзамен. Я сообщу об этом Бао сяншэну, - сказал Ньяо.

Он встал и попрощался с Яреци и Джуном полупоклоном, после чего покинул комнату для занятий.

Она не ослышалась? Она сдала экзамен и теперь будет младшим мастером? Ведь это не сон? Не сон же, да? Она поклонилась мастеру, но снова вставать не стала. Хотя, наверное, было легче постоять.

- С... спасибо, - тихо и робко прошептала она вслед уходящему мастеру и посмотрела на Джуна.- Да, я думаю, так правильно. Будешь пока тренироваться на песке. Кстати, это действительно хорошая вещь, тренироваться на песке. Чтобы научиться правильно и чётко писать линию хэн, нужно написать её много-много раз. Бумаги не хватит.

Она слабо улыбнулась и покраснела, решив, что на эмоциях стала много говорить, и не по делу. Она даже не знала, как на это известие отреагировать. Ей было очень радостно от этого, и она хотела веселиться. Но сначала надо закончить урок. А потом можно веселиться. И радоваться.

- Джун, спасибо тебе, ты... мне твоё участие очень помогло. Не переживай из-за своей ошибки, мы не роботы, наш мозг на какое-то время тоже может сломаться. Не думай об этом. Наверное, тебе будет легче освоить азы этой науки, чем мне. Я-то иероглифы только здесь увидела... - Она добродушно улыбнулась и разровняла песок.