День с Кимико

Посидеть на кухне, душевно поговорить и попить чай они с Яреци так и не успели, поскольку перед ними нарисовался помятый после сна Сэтоши, уже с первых его слов и действий, заставивший Тору скептически покачать головой. Он догадывался, что неопытные няньки умудряться чего-нибудь начудить, поэтому не слишком удивился откровениям племянника, не нашедшего ничего лучше, чем в лучших старых традициях бухнуться на колени.

- Во-первых, - голос Тору звучал сурово, поскольку он посчитал прогулку на озеро достаточно безответственным решением, - твое покаяние не отменяет того факта, что ты балбес. А, во-вторых, - он выдержал драматическую паузу, - если хочешь вытереть пол на кухне, используй какую-нибудь тряпку, а не собственные штаны. Чем женщин на чужих кроватях тискать, научился бы внимательнее следить за ребенком. Тебе это в скором времени пригодится.

Версия с "тисканьем" была не более чем его предположением, но, поскольку сам бы он вел себя именно таким образом, Тору предположил, что и племянник не должен был сильно от него отставать. В конце концов, с предохранением у Сэтоши оказались такие же проблемы, как и у него самого, поэтому и остальные моменты вполне могли совпадать, несмотря на внешнюю скованность молодого человека, сумевшего, каким-то, образом зацепить вполне себе опытную в любовных делах женщину.

Они не успели поговорить и насладиться тишиной, как на кухню зашёл Сэтоши, помятый после сна. И он не просто стал извиняться, что позволил себе спать, когда его заставили следить за Кимико, но даже упал на колени. Яреци потихоньку старалась вникать в особенности характера этой нации, и она знала, что те любят извиняться и чуть ли не заниматься самобичеванием. Так что вставание на колени племянника Тору совершенно не удивило ее. Ладно, только совсем немного. А вот слова об озере заставили её бровь поползти вверх.

Только она хотела что-то сказать, как Тору начал ругаться. Она посчитала, что он ругается на молодого человека, и покачала головой. Встала из-за стола и налила чай в кружку. Поставила на стол и села обратно. Посмотрела сначала на мужа а потом на молодого человека и слабо улыбнулась.

- Не переживай так, - она впервые обратилась к нему на "ты", ведь половину пути от Лхасы до монастыря они обсуждали, как ей себя вести с Сэтоши и, вероятно, Маргаритой, так как теперь они станостся ее плямянником и племянницей, что совершенно не укладывалось в ее голове, а, наоборот, заставляло себя винить, что позволила себе влюбиться в Тору. Позволила этой влюблённости перерасти во что-то большее и сильное. И она боялась что-то сделать не так.

- Поднимись с колен и присаживайся, - продолжила она. - Я не виню тебя, ведь это могло случиться и со мной. и с Тору... Да я вообще не сомневаюсь, что Кимико выбрала удачный момент, чтобы натворить дел. А Тору... он слишком переживает за всё, так что всё хорошо. Главное... она же не долго была в воде?

И хоть она сама обладала какими-то навыками врачевания, и в монастыре было много людей, которые могл помочь, она старалась наблюдать дочь у врачей в Пекине,. старалась, чтобы та не болела, чтобы у неё всё было нормально. Поэтому она сейчас надеялась, что дочка не заболеет.

Когда дядя начал его отчитывать, он втянул голову в плечи и весь сжался в комок. Он не хтел ничего говорить, понимая, что дядя прав. Они не справились с данным заданием, потащил малышку на озеро, хотя их об этом никто не просил. Он не знал, как искупить свою вину, пробормотав только "простите", зажмуриваясь и ещё ниже опустив голову. Но потом стала говорить девушка, и он неуверенно и очень осторожно посмотрел на неё. Но искренность в глазах и словах девушки придали ему сил, и он позволил себе слабую улыбку. Вот только ему не понравилось слово "тискать", применимое к Маргарите.

- Я не тискал её, - обиженно ответил он. - Она... сильно устала, и я... мы... она просто устала... - он не нашёлся, что сказать, и снова опустил голову. - Я понимаю, что виноват, знаю, что вы меня никогда не допустите до неё, но... не ругайте хотя бы Маргариту. Она... она меня отговаривала от этого, так что это полностью моя вина.

Аромат горячего чая будоражил сознание. приятно щекотал нос, но молодой человек боялся поднять голову. Он не знал, что делать, но. вероятно, их снова никогда не допустят до девочки. А ему так понравилось играть с ней...

- Со мной такого случиться не могло, - прокомментировал он слова Яреци, призванные успокоить расстроенного племянника. - У меня Кимико еще ни разу в воду не лезла.

Конечно, это было некоторым преувеличением, поскольку дочка позволяла себе немало даже в его присутствии, но он считал своим долгом сделать Сэтоши внушение, поэтому аккуратно опустил все неоднозначные факты.

- Нет, а когда я вообще ругал Маргариту? Я ее имя и не называл. Сначала придумают себе невесть что, а потом я оказываюсь самым злым человеком в округе.

Тору бросил взгляд на жену, как бы прося ее разделить с ним негодование по поводу направленный в его адрес клеветы. Конечно, со всеми кроме нее и Кимико он вел себя намного строже, но это не являлось поводом приписывать ему слова, которые он не говорил или не имеющиеся у него мысли.

- Долго будешь на коленях стоять или все-таки подойдешь к столу и попьешь с нами чай?

История с незапланированным купанием дочери, способная негативно сказаться на ее здоровье, ему совершенно не нравилась, но, высказав, все что хотел, Тору больше не видел смысла третировать племянника, который все делал из лучших побуждений, пусть и не слишком задумываясь о последствиях своих действий.

В комнате раздался жалобный плач, сопровожадаемый кашлем, и молодой человек сначала побледнел, потом покраснел, опустив голову, и было подорвался к девочке, но его опередила Яреци, оставив его наедине с дядей. Сэтоши покорно встал на ноги и подошёл к столу, стараясь не смотреть на дядю.

- Простите... я... как мне искупить вину? - пробормотал он, всё-таки решившись посмотреть на дядю. Его суровое лицо не предвещало ничего хорошего, и он сглотнул и опустил голову. Через несколько минут вернулась Яреци, держащая на руках Кимико, которая недовольно тёрла свои глаза, и молодой человек прикусил губу, стараясь не смотреть на девочку. Ему было очень стыдно из-за этого, и он искренне надеялся, что девочка не заболеет.

Он отпил немного чаю и нашёл напиток очень вкусным и ароматным. Но это не помогло избавиться от чувства вины, и он не представлял, что дальше делать. Поэтому он просто молчал, рассматривая содержимое чашки...

Плач и кашель Кимико, раздавшиеся из спальни, заставили его недовольно поморщиться и бросить на племянника взгляд, показывающий его неодобрение всего происходящего. Конечно, малышку в монастыре могли быстро вылечить, но Тору предпочел бы не играть со здоровьем дочери и не решать проблемы, которых вполне можно было избежать, если вовремя применить содержание черепной коробки по его непосредственному назначению.

- Если твой позор нестерпим, - преувеличенно холодным тоном сообщил он на вопрос племянника, - можешь достойно уйти из жизни. - Он выдержал паузу. - А лучше, допивай чай, забирай Маргариту, которая, наверняка, проснулась, и веди ее нормально отдыхать. Здесь сейчас будет "жарко". И прежде чем думать о чужом ребенке - подумай о своем, так толку будет больше.

На кухне появилась Яреци с дочкой, выглядящей не самым лучшим образом , и Тору, приблизившись, нежно погладил несчастную малышку по голове. Наверное, стоило сразу отнести ее в лазарет, чтобы и дальше не мучить ребенка, но для начала он планировал услышать мнение по этому вопросу Яреци, знающей о способах нетрадиционного лечения и всевозможных болячках намного больше его самого.

Девушка не слышала весь разговор мужа с племянником, но по голосу Тору поняла, что тот сердится, причем достаточно сильно, хотя, как по ней, не стоило так отчитывать молодых людей. Ведь если бы они не согласились посмотреть за Кимико, то Яри не смогла бы побыть с мужем наедине. А такое времяпрепровождение практически бесценно, учитывая обстоятельства.

Она вошла на кухню, когда Тору сказал им выметаться из дома, и покачала головой.

- Сэтоши, не вини себя, к тому же не случилось ничего страшного. У нее просто сейчас полезли зубы, поэтому она проснулась. Все хорошо, - сказала девушка, глядя на молодого человека, а потом положила руку на его плечо и легонько сжала.

Племянник Тору выглядел очень потерянным и несчастным, а Тору, наоборот, казался суровым, и девушка вздохнула. Она очень редко видела своего мужа таким сердитым, и, пожалуй, последний раз это было, когда она узнала о беременности и потеряла телефон. И еще раз она его таким видела, когда встретилась с братом и ушла от Тору. Это воспоминание о тех жутких событиях заставило ее встрепенуться и покрепче прижать дочку к себе.

- Но Тору прав - тебе надо разбудить Маргариту и наблюдать за ее состоянием и здоровьем. Но ты... не переживай. И спасибо тебе за помощь. Я думаю, из вас с Ритой получатся хорошие родители.

Она не знала, чем они занимались с Кимико, но раз дочь заснула и проснулась в нормальном настроении, то это означало, что ей все понравилось. Она посмотрела на Тору, когда он погладил дочку по голове, и заметила, как та зажмурилась от удовольствия. Девочки обычно любят своих пап, и Яреци была уверена, что Тору будет прекрасным отцом - строгим, любящим и понимающим. И очень добрым.