Ох, рано встает охрана

Юэмин решила, что Тео не хочет дальше играть в мяч, а указывает ей, что нужно вернуться на лавку. Она снова села на свое место и погладила пса по голове. В таком виде Тео тоже ей нравился. Его хотелось гладить и тискать. И чесать за большими рыжими ушами, а затем зарываться пальцами в теплую шерсть на загривке.

- Ты очень классный в зверином облике. В человеческом тоже, конечно, - усмехнулась Юэмин и снова погладила пса по голове. - Я бы с тобой даже сходила на охоту. За утками. Чтобы потом готовить их в том апельсиновом соусе.

Она чмокнула пса в черный нос и провела двумя руками вдоль его шеи. Юэмин чувствовала, как ей не хватало возможности завести дома собаку. И подумала, что нашла идеального мужчину, который при необходимости этой собакой мог стать.

- Думаешь, лисы придут сюда, когда мы охраняем курятник? - спросила Юэмин.

Когда Юэмин села на скамью, Тео тут же переложил голову ей на колени, потому что они-то были не в сравнении мягче деревянной лавки. Он был очень ласковым и любил ответную ласку, поэтому никогда не был против, чтобы его гладили, тискали, целовали, чесали загривок и трепали за ушами, а за это он был готов быть самым преданным в мире псом. Он исхитрился лизнуть Юэмин в лицо ответной любезностью, разве что его поцелуй вышел немного более слюнявым, чем обычно.

Он залез на лавку рядом с Юэмин, лег на нее, свесив одну лапу, и снова положил голову ей на ноги, чтобы она могла зарыться пальцами в его густую шерсть, где они бы не мерзли. Ночи на Тибете были прохладными даже летом, как всегда бывает в горах, потому что камень забирает все тепло. На ней была куртка и у нее был теплый плед, но Тео всегда казалось, что она мерзнет. Ее руки были практически всегда холодными. Он же жарил, как печка, что будучи человеком, что зверем.

Он вопросительно и даже как-то выразительно не то заскулил, не то заворчал, показывая, что не знает, что придет в голову этим лисам. Он наделся, что не придут, и нужно было посторожить только эту ночь, потому что завтра курятник отремонтируют. На Тибете было мало древесины, и доски нужно было привозить откуда-то еще. В основном из Лхасы, но этим занимался кто-то из мастеров.

Юэмин не думала, что пес может так уместиться на лавке, но она придержала его, помогая забраться и лечь рядом. В зверином облике Тео был мохнатым и теплым и грел лучше любого пледа. Девушка стала гладить его по спине и шее и чесать за длинными рыжими ушами. Он пытался что-то ответить на её вопрос, но не мог, потому что с таком виде был лишен способности говорить человеческим языком.

- Если нам придется так сидеть всю ночь, и ни одна лиса не придет, то я хотя бы не умру от холода рядом с тобой, - сказала Юэмин.

Тибетские ночи были морозными. Как бы жарко ни было днем, с заходом Солнца становилось холодно, и можно было сразу запасаться пледами, горячим чаем и теплой собакой, чтобы в это время выжить на улице. Лунный климат, четыре тысячи метров над уровнем моря.

- Ты же скажешь, если учуешь рядом лису? - спросила Юэмин у пса.

Тео разомлел и прикрыл глаза, когда его снова начали почесывать за ухом. Уже совсем стемнело, но на небе появилась почти полная луна - не сегодня, так завтра будет полнолуние, и этого света было вполне достаточно, чтобы даже ему все неплохо видеть, хотя его зрение отличалось от человеческого и было даже немного хуже, чем у собак других пород, потому что сеттеры слабы глазами в принципе.

Он прижался мохнатой головой к животу Юэмин, чтобы отдать ей еще немного этого тепла. Он надеялся, что она не успеет замерзнуть - темнеет на Тибете поздно, а светлеет довольно рано, так что нужно-то посидеть всего лишь до того, как небо начнет светлеть, окрашиваясь в нежные палевые цвета. Лисы не полезут к людскому жилью, когда в нем идет какая-то движуха, они для этого слишком осторожны.

Тео покосился карим глазом на девушку и негромко, глухо ухнул, что можно было расценивать как утвердительный ответ. Согласно кивать головой ему было неудобно, потому что для этого нужно было ее поднимать с коленей девушки, а ему было слишком уютно, чтобы это делать. Он так и продолжал лежать еще какое-то время, наслаждаясь ее почесываниями и даже вроде бы немного задремав, как очередной порыв ветра донес до него резкий лисий запах. Тео тут же вскинул голову, приподнял уши, которые только из-за природной длины не встали торчком и безошибочно повернул голову в сторону запах, негромко зарычав. На пригорок выбиралась молодая лиса...

Пес был мягким и горячим, и Юэмин нравилось его гладить по мягкой рыжей шерсти. Она слышала, что у собак температура тела на пару градусов выше, чем у людей, и сейчас это хорошо чувствовала. В какой-то момент Тео встрепенулся и даже зарычал, и Юэмин присмотрелась. В лунном свете она с трудом различала серый силуэт. Её глаза уже успели немного привыкнуть к такому освещению, но все равно Луна - не Солнце, чтобы при её свете видеть все. Юэмин потрепала собаку по шее, затем встала и сделала шаг в сторону лисы.

Может этот зверь и не был похож на мелкого волка с выражением лица как у Тая, но Юэмин почувствовала нечто странное. Она хотела придержать Тео, чтобы он не пугал этого зверя, и получше присмотреться к лисе.

- Не пугай её, подожди, - негромко сказала Юэмин псу, глядя на лису.

Та стояла, не приближаясь, но и не убегая. Глупая. Тут же человек и собака, никакой курятник тебе не светит. Беги, пока не поймали.

- Не лезь, и мы тебя не обидим, - произнесла Юэмин.

Сейчас она лучше могла разглядеть лису, пусть и издалека. Холодная ночь, голый недружелюбный Тибет. Юэмин сама удивилась, что видела в лисе не врага, а кого-то, за кого хотелось заступиться. Кого она почти могла понять. Это же не Хэй. Это всего лишь голодный зверь.

Тео подобрался, как тугая пружина, готовая распрямиться в любой момент, чтобы спугнуть лису лаем и рычанием но подчинился желанию девушки рассмотреть хищника поближе, поэтому остался на своем месте. Только привстал на лавке, хоть это и было неудобно, если вдруг придется делать рывок вперед.

Это была совсем молодая лиса, наивная, глупая и голодная, которая полезла к курятнику несмотря на то, что здесь были запахи человека и собаки - заклятого врага любой лисы. Тео хорошо видел ее очертания и чувствовал резкий лисий запах, который казался ему отвратительным. На деле, конечно, он таковым не являлся, но обостренное охотничье чутье Тео делало лично ему его крайне непривлекательным. Точно не пахнут древесными опилками и какой-то другой ерундой, как любят красиво описывать те, кто лис видел только на картинках.

Юэмин решила с лисой поговорить, чтобы та убралась подальше по-хорошему. С виду лисица не выглядела бешеной, до даже не бешеные лисы кусаются, а Тео не хотелось, чтобы Юэмин пострадала от укуса какой-нибудь дикой лисы, потому что лисы жрут падаль, и от этого может легко развиться какая-нибудь инфекция в ране.

Тео снова негромко заворчал, предупреждая Юэмин, чтобы та не подходила близко. Или предупреждая лису, чтобы не подходила. Кто первее послушается.

Юэмин видела, что Тео в зверином облике злится и готов ринуться на лису, но он сдерживался, и она была ему благодарна. Она видела обычных лис в зоопарке, но это было совсем другое. Эта лиса была дикой, вольной, она жила так, как ей велели её собственные инстинкты. Зверь внимательно посмотрел на Юэмин с очень странным выражением морды, но девушка понимала, что так просто устроена довольно странная голова тибетской лисы.

- Уходи, - сказала ей Юэмин. - Это не твоя еда.

Несколько мгновений она и лиса смотрели друг на друга, затем хищница развернулась и медленно пошла в сторону от монастыря. Она не выглядела напуганной, она будто просто поняла и послушалась, хотя Юэмин считала, что такими мыслями выдавала желаемое за действительное. Через какое-то время лисица скрылась.

- Она такая странная, - сказала вслух Юэмин. - Чего полезла, видит же, что её караулят. Хитрее нужно быть.

В сказках лисы всегда были самыми умными и хитрыми. Эта еще, видимо, была слишком молодой, чтобы научиться добывать себе еду в монастыре.

Лиса все-таки ушла, хоть и не сразу и с видимой неохотой, потому что сегодня осталась без легко добытого ужина. Местные куры были толстыми и ленивыми, но неслись исправно, потому что за ними хорошо ухаживали, и они не привыкли, чтобы на них охотились. Поэтому и попадались в лапы более проворного зверя.

Тео спрыгнул с лавки и рысью отбежал на несколько десятков метров вперед к озеру, чтобы проверить, действительно ли лиса ушла, или дожидается где-то за пригорком. Он остановился так, чтобы замечать и Юэмин тоже, и долго нюхал воздух. Запах лисы становился все слабее по мере того как ветер уносил его дальше по долине. Лиса точно ушла. Но могла вернуться сюда завтра или в любой другой день, поэтому курятник нужно было починить как можно быстрее.

Убедившись, что теперь ни курам, ни Юэмин ничего не угрожает, он вернулся обратно к загонам животных и превратился обратно. Что-то подсказывало ему, что больше никто их сегодня навещать не будет.

- Ушла, - сказал он девушке, встряхиваясь, словно у него затекли плечи и шея. Он почесал правый бок, из которого не так давно выдрал клок рыжей шерсти, когда ему пришлось выгрызать репей. - Эта совсем еще молодая была, они, пока ничего не боятся, лезут везде и всюду.

Юэмин побоялась, что Тео пойдет догонять лису, но он отбежал лишь немного вперед и вскоре вернулся, а затем и принял человеческий облик. Она была этому рада, потому что каким бы классным ни был пёс, сейчас хотелось поговорить с тем, кто сможет отвечать словами через рот.

- Мне показалось, что она поняла, что я ей сказала, - произнесла Юэмин. - А вообще она мне понравилась, хоть и глупая пока, - девушка улыбнулась.

Она не понимала, почему встреча с лисой её так впечатлила. Подумаешь, дикий зверь на Тибете, мало ли их снует вокруг монастыря: то пищухи лазают в своих норах, то птицы. Говорят в этих краях есть даже медведи. А лиса мелкая, хоть и пушистая. Такая если и укусит, то не серьезно.

Скорее можно было сказать, что лисица Юэмин понравилась. И что хотелось бы снова увидеть этого зверя, чтобы снова проверить, правда ли они могли друг друга понимать.

Юэмин наверняка впервые увидела такого дикого зверя в естественной, так сказать, среде его обитания, поэтому эмоций у нее было хоть отбавляй. Тео часто бывал в монастыре, где ходили тигры, медведи, пантеры и прочие животные, которые обычно на Тибете не водятся, поэтому в явлении лисы народу ничего удивительного не видел. Но он улыбнулся в ответ Юэмин.

- Может быть, она что-то услышала в твоих интонациях, что решила, что с тобой лучше не спорить, - предположил он. Лично ему лиса не понравилась, ему, понятное дело, уток подавай. Или мячики теннисные. Хотя он больше склонялся к тому, что лису насторожил запах псины и понимание, что она не сможет пробраться к курятнику, поэтому она убралась подобру поздорову, потому что в противном случае могли пойти клочки по закоулочкам. Тео был крупнее и опытнее, и у лисы в случае схватки шансов уйти целой и невредимой было не так много.

- Дикие звери обычно обходят человеческое жилье стороной. Если эта лиса поумнеет, тоже будет держаться подальше. Ты не замерзла? - спросил он у девушки, которая в своем желании поболтать с лисицей забыла о теплом пледе и, кажется, о холоде тоже забыла.

- Вроде не замерзла, - Юэмин усмехнулась, потому что не обращала сейчас внимания на холод тибетской ночи, который обычно был довольно ощутимым. Но она довольно долго просидела практически в обнимку с теплой собакой и поэтому не успела замерзнуть.

Странное ощущение после встречи с лисой сохранялось. Юэмин считала, что могла бы просто крикнуть на лисицу, и та бы, испугавшись, сбежала. Но ей не хотелось именно пугать, она будто избегала ссоры с этим диким зверем, стараясь решить ситуацию миром.

- У неё взгляд такой..., - Юэмин задумалась, подбирая нужное слово, затем усмехнулась. - Не в смысле, что выражение лица как у Тая, это тоже, но как будто она как человек меня понимала. Или как будто я могла её понять. Не знаю, как это объяснить.

Юэмин подумала, что это могло показаться просто из-за сонливости, потому что была уже глубокая ночь, и в это время на улице при свете Луны и низких звезд что только ни померещится.

- Это лиса не очень похожа на Тая, она не настолько серьезна, - ухмыльнулся Тео, когда Юэмин все же отметила схожесть этих двух представителей местной фауны. Тео подумал, что это Юэмин еще не видела старшего из близнецов в его звериной форме - точно бы впечатлилась этим кровожадным медведем. - Вот немного заматереет, и будет здоровая конкуренция.

Но то, как Юэмин расписывала лису, было уже не просто следствием обычных эмоций от первой встречи с диким животным, потому что даже городскому жителю хватает минут пяти, чтобы успокоиться и вспоминать об этой встрече ровно. У Тео закралось подозрение, что для Юэмин это первое видение живой тибетской лисы не пройдет бесследно, и к словам девушки он уже прислушивался внимательнее и начал относиться серьезнее.

- Взгляд такой, как будто она приняла тебя за равную? - подсказал Тео, который, наконец, смекнул, в чем тут может быть дело, и где собака, пардон, порылась. Со стороны ему показалось, что лиса как лиса, и взгляд у нее совершенно обычный, незамутненный разумом, но Тео тут и не нужно было ничего понимать. Достаточно того, что Юэмин поняла.

- А может быть, твой зверь вовсе не колючий ежик? - предположил он. - Хотя я все-таки думаю, что и не тибетская лиса, ты намного красивее. Впрочем, у них много родственников, и один из них может оказаться твоим вторым Я?

- Да, как будто приняла за свою, - задумчиво ответила Юэмин и кивнула.

Она слушала предположения Тео и пыталась понять, насколько он был прав. Сейчас было сложно разобраться в собственных эмоциях, встреча с лисой сильно озадачила девушку. Юэмин смотрела туда, куда ушла ночная хищница, и пыталась понять, что сейчас чувствовала, и как могла бы определить то, что случилось в её голове, пока она смотрела в глаза тибетской лисы.

- Я не знаю. Мне кажется, как будто я могла её понять. Или она меня. Как понять, кто - мой зверь? - спросила Юэмин и обернулась на Тео.

Ей показалось, что ночь стала холоднее. Или её немного знобило от волнения. Но Юэмин чувствовала, что ей хотелось верить в то, что догадки Тео верны. Почему-то вспомнились сказки про хули-цзин, хоть девушка и не считала себя демоном-соблазнителем, как бы ни хотелось обладать особенными способностями. От одной мысли, что она могла бы в кого-то превратиться, кружилась голова.