Круговорот каллиграфии в природе

В последнее время что-то зачастили ученики с каллиграфией. И вот что непонятно: то ли от нечего делать, то ли спокойствия всем в жизни не хватает, то ли просто тяга к необычному. В общем, Даниэла задумалась об этом буквально на пару секунд, но решила, что ей не принципиальны мотивы. Если хочет человек, то почему бы и нет?

В храме, как и всегда, было спокойно и тихо, в отличие от той суеты на улице: дети, ученики, крики, занятия, смех. Жизнь бьет ключом, люди приходят, растут как физически, так и духовно. Большинство обитателей монастыря покидают его пределы через какое-то время, кто-то возвращается сюда, чтобы отдохнуть и встретиться с теми, кто навсегда стлался в их сердце. Но всегда есть те, кто приходит на место ушедших, поэтому круговорот занятий здесь не прекращается никогда.

Даниэла опустилась на циновку, рядом с которой стоял ящик с песком и еще одна циновка с ящиком напротив. Нечего переводить бумагу, которую сюда, к слову, тащить на собственном горбу, поэтому песок для изучения основных элементов каллиграфии - самое оно. Осталось только дождаться Курука и можно начинать.

Оставалось Куруку до кучи только научиться профессионально рисовать иероглифы - и вы точно его больше не встретите в физически плотном мире. Потому что он улетит мыслями далеко-далеко за пределы этой Вселенной, и вкупе с ментальной магией, которую он знал на уровне, достойном многих мастеров Храма, он будет созерцать всё и вся, в том числе и себя, хотя, может, и не в первую очередь. Спокойствию парню было не занимать. Вспоминая своё прошлое в Храме, он, порой, удивлялся, каким он был несколько лет назад. Какие с ним случились метаморфозы. Он прекрасно помнил свою тренировку по каллиграфии с Даниэлой Конг, случившуюся много лет назад. Тогда, правда, сначала в роли его мастера была Рина. А Даниэла пришла уже после основной части представления. И Курук тогда был очень зол на несносную девчонку. Ба! Да он был просто в ярости. А от задания Даниэлы было не спастись, и в общем... Чего уж там, это всё в далёком прошлом, не имеющего к настоящему никакого отношения.

- Добрый день, сифу, - конечно же, занятие будет проходить в Храме. В святыне монастыря, где так же располагалась библиотека этажом выше, в которой Курук был от силы раз пять. Книги он не любил. На китайском - тем более. Как хорошо, что тут не было обязательных домашних заданий, а то бы он вылетел ещё лет пятнадцать назад отсюда.

Курук и каллиграфия. Каллиграфия и Курук. Забавное сочетание. Вообще, у Дани в какой-то момент закралась мысль, что парень решил брать пример с Катары, которая ходит практически на все занятия, изучая все подряд. Но Катара из тех, кто всю свою жизнь посвящает учебе: школа, институт, магистратура, аспирантура, девятое высшее образование и научные труды. Вот примерно так же, только в мире магии и боевых искусств. А Курук... Нет, ну если хочет, то почему бы и нет. тем более, что когда-то давно он вроде бы даже пытался освоить каллиграфию, только вот итальянка уже и не помнит как давно это было и не интересовалась, честно говоря, было ли продолжение.

- Привет, - мастер вежливо поклонилась молодому человеку в знак приветствия, после чего жестом пригласила его сесть на циновку напротив. - Насколько я помню, когда-то давно ты пытался уже осваивать каллиграфию. Расскажи мне, пожалуйста, чего ты успел достичь.

Какое-то время Курук молчал, обдумывая вопрос мастера. Словно прикидывал навскидку свои силы. Насколько он уже преуспел в каллиграфии? Ну, можно было точно сказать, что он кое-чего да знает. Не полный ноль. Но далеко, мягко говоря, не ушёл. Знает какие-то основные базовые вещи, базовые стили письма. Вот только на названия у него память была не такая отличная, как на события своей жизни и людей, которые в ней фигурировали.

- Я совсем немногое знаю. Базу. Основу основ, - впрочем, у него было достаточно времени, чтобы иероглифами научиться писать все свои способности, записанные в порядке изучения, алфавитном порядке, вперемешку и так далее, в любой комбинации. Помнится, он на песке на занятии с Цири чертил как раз свои способности... И это было такое себе ощущение. Но он не преуспел в китайском иероглифическом письме. Почему? Потому что... В его жизни существовала тысяча и одна причина, чтобы заниматься другими делами, изучать другие вещи. Например, себя. Бесконечное познание своего внутреннего мира, вот-вот у парня на этой почве шарили роликами погонять будут. Но, пока вроде он всё ещё в здравом уме, соответственно жить можно, но каллиграфию изучать только по праздникам раз в пять лет.

И тут Курук задумался. Крепко так задумался, практически основательно, будто обдумывал истину о сотворении мира. Верить или нет, что когда-то мир держался на трех слонах и черепахе? Или изначально не было такого и все фигня? Впрочем, это лирика. Но Даниэла могла поклясться, что видела у него в глазах и в его мимике это напряжение задумчивого ученого, который мыслит и видит мир иначе.

Основы. База. И как это понимать? Научился ровно выводить тысячу "шу" и "хэн" или просто научился правильно держать кисть, чтобы рука не хотела отняться спустя несколько минут письма? Много ли занятий посетил? Что изучал? И что такое основа основ в каллиграфии?

- Я не очень понимаю что именно ты имеешь в виду под основой основ, но давай начнем с простого: напиши десять "хэн" и десять "шу".

По крайней мере этого итальянке хватит, чтобы понять насколько далеко продвинулся молодой человек в своем изучении каллиграфии. И что же такое основа основ.

Возможно, в парне действительно пробудился истинный философ. И он даже стал говорить как-то иначе. Как-то так, что мастера перестали его понимать. Слишком абстрактно. И отчуждённо от реальности. Ну, коли так, дайте ему уже, наконец, сифу Ньяо в наставники, учителя и по совместительству друзья, и тогда они будут вместе созерцать тленность бытия, видеть тринадцатый камень в саду камней и просто медитировать годами на просветление. Но этого всего, конечно же, не будет, разве что он сам к настоятелю не пойдёт просить за себя любимого. Но обитателям не дают мастеров в наставники - это была главная проблема.

Собственно, мастер попросила легчайшее задание во Вселенной. Даже мартышка с ним справилась бы. Он помнил, что Хэн - это горизонтальная черта, Шу - вертикальная. Чтобы не запутаться, он мысленно представлял себе, как Шу чертится вертикальными линиями. Точнее, буква "Ш". Хорошо. С Риной он рисовал их десятками, нет, сотнями, наверное. Ну очень много раз. А тут всего лишь десять. Пф, да как нефиг делать вообще.

Он аккуратно начертил сначала десять горизонтальных черт друг под другом с каким-то расстоянием, затем десять вертикальных друг за другом. И указал, что есть "Хэн", а что - "Шу".

Итальянка молча наблюдала за тем, как молодой человек выводит горизонтальные черты одну за другой. А следом и вертикальные. Без лишних слов и разговоров, без лишних действий. Приятно наблюдать за такой спокойной работой ученика. Даниэла даже затаила дыхание. прислушиваясь к тому как Курук дышит, ведь дыхание является довольно важным аспектом в изучении каллиграфии.

- Молодец, - улыбнулась мастер, когда молодой человек закончил выводить элементы на песке. Следующим этапом было предложить ему вывести несколько иероглифов: от более простого к более сложному. - разровняй песок и выведи, пожалуйста, десять иероглифов ши 十, который означает "десять", - Дани на всякий случай дала перевод, но сделала это скорее по привычке. Элементы отдельно друг от друга выводить на песке значительно проще, чем сочетать один с другим. Но это необходимая практика для освоения более сложных элементов, а не желание мастера поиздеваться над учениками. "Дорога в тысячу ли начинается с первого шага".

Курук улыбнулся в ответ на похвалу мастера. Да, если б она помнила его тем мелким пацанёнком и сейчас - у неё было бы с чем сравнивать. Но она, судя по всему, не помнила того инциндента с Риной, во всяком случае с самого начала лекции не последовало никакой воспитательной работы. Да, он уже совсем другой, взрослый, и она, возможно, учитывала это, но всё же. Вообще, Курук любил похвалу, хоть и не признавался в этом. А похвала от дорогих ему людей вообще была на вес золота...

Он стёр ранее начертанные линии, разровняв песок. Очевидно, что после базовых "хэн" и "шу" последует их смесь - то есть иероглиф "ши". В виде креста. Который означал десять. Ну и ладно - он начертит, это не было чем-то из ряда вон выходящим, суперсложным, невозможным. Он не упадёт после выполнения упражнения, его мозг не взорвётся. Да он вообще до сих пор чувствовал себя налегке, потому что весь этот "детский сад" он знал, проходил, и на мастер-классах, и на занятиях, но больше на мастер-классах. Хотелось чего-то невероятного. Потрясающего. Красивого. Сложного. Наполненного смыслом... Жизни? Возможно и так. Он не надеялся тут обрести просветление, просто попросил занятие по наитию. Ему нравилась каллиграфия, но не нравилось читать на китайском. Наверное, он странный.

Итальянка все также молча наблюдала за действиями молодого человека, когда он принялся выполнять следующее задание. Она все также внимательно следила за каждым движением его руки, прислушивалась к дыханию, но так и не понимала слышит она его вдохи и выдохи, или молодой человек настолько напряжен и сосредоточен, что задерживает дыхание на каждом элементе. Рука и кисть руки были очень напряжены - это отражается в каждом элементе, который молодой человек выводит на песке. И если при написании хэн и шу Дани решила не акцентировать на этом внимание, то сейчас, кажется, настало то самое время, чтобы остановить Курука и еще раз напомнить о важности дыхания и каждого движения.

- Я совсем не слышу твоего дыхания, - итальянка говорила спокойно. - Твоя рука явно напряжена - это сразу же отражается в линиях, которые ты выводишь - они не одинаковые по длине и толщине. Взгляни на эту Shi - мастер указала на один из иероглифов, где шу была тоненькой, а хэн явно толще из-за того, что палочка была глубже погружена в песок. - Помимо разного размера элементов, здесь отчетливо видно, что рука немного дрожит. из-за чего линии получились не очень ровными. Внимательно проследи за так как я буду выводить хэн.

Женщина взяла в руку палочку, которая лежала рядом с ее ящиком, рука, чуть согнутая в локте, была четко параллельно полу, палочка - она же кисть, когда речь идет о письме на бумаге, - держится большим, указательным и средним пальцами, движения легкие и спокойные. Каждый элемент появляется на песке на выдохе, которые она намеренно делает громче, чем нужно, чтобы Курук услышал и понял о чем она говорит.

- Каждый элемент выводится на выдохе. Кисть не должна быть напряжена, иначе посл пятидесяти хэн тебе просто сведет руку от напряжения. Разровняй песок и вернемся к начальным элементам. напиши пятьдесят хэн. Они должны быть максимально похожи друг на друга.

Чёрт, точно, не забыл о дыхании. Нет, конечно, он дышал и до занятия, и на самом занятии, но какого качества было это дыхание? Тем простым, обыденным? Пожалуй, да. А при начертании иероглифов нужно было дышать по-другому. И сейчас он внимательно выслушал мастера, потому что слишком всё по маслу шло - не мог же он без тренировки вот так просто сходу начертить десять "по десять". Рука напряжена. Элементы разного размера. Рука дрожит. И самое, наверное, главное - иероглиф выходил на выходе. Это... Весьма недурно. Он запомнит. Точнее, он это и так знал, просто вспомнил. Минуту назад он как-то слишком сосредоточился на этих линиях, что ли. И совсем не учёл эти моменты.

И, о Боже! Ему сказали написать пятьдесят хэн. Он смазал песок и скрипнул зубами. Начиналась опять та часть занятия под названием "а наш мастер - садист!" Опять сотни и сотни чёрточек, палочек. Вертикальных, горизонтальных, хоть не круговых, спасибо и на том. Сотни, сотни... Эх. Ладно. Ему спокойствия не занимать. Только лишь бы рука на тысяче не отвалилась. А то пусть новую ему пришивает.

Взял кисть как надо, по правилам, чтобы она держалась большим, указательным и средним пальцами. И локоть согнул, и всё как надо - полная пародия на мастера. И начал чертить. "Один, два, три..." Только бы не сбиться. Вдооох. Выыдох - плюс хэн. Вдооох. Выыыдох. Ещё плюс хэн. С двадцатой чёрточки Курук был словно весь во внимании каллиграфии. Словно для него остального мира не существовало вообще. Кругозор как-то резко уменьшился до размеров песочного "поля". Его руки, кисточки и дыхания. Больше ничего тут не было. Даже мастера. Это ощущение продолжалось вплоть до сороковой черты, когда Курук сделал себе небольшой, самый маленький перерыв, который только можно было сделать - чуть-чуть размял кисть. Буквально секунда - другая. И - по новой.

Курук мог сколь угодно думать и рассуждать о садизме итальянки, но Дани как никто другой знает насколько важно заткнуть свою гордость и просто делать. Раз за разом. И это не ограничивается пятьюдесятью хэн или шу. Нет. Это сотни. Сотни сотен простейших иероглифов, простейших, казалось бы, движений руки, которыми оттачивается мастерство и набивается рука. Самое сложное в каллиграфии - оттачивание навыка самых простых черт.

- Вся каллиграфия состоит из нескольких черт: вертикальные, горизонтальные и те, которые пишутся под тем или иным углом. И усидчивость - это тоже очень важный элемент. Без него никуда - это уверенность в себе и в своих иероглифах. Возможно кажется все довольно глупым и неважным. Казалось бы, каллиграфия не несет какой-то практической жизненной важности, ведь это скорее увлечение. Но именно это увлечение обучает внутреннему балансу и умению контролировать свое сознание. Несмотря на отсутствие прямой "выгоды", благодаря каллиграфии ты познаешь себя и оттачиваешь те навыки, которые помогут в превращениях, в ментальной магии, врачевании, в стихийной магии. В жизни в целом.

Курук старался, выводил каждую черту аккуратно и с усердием. Возможно, даже с излишним напряжением - Даниэла заметила как легонько трясутся у него мышцы. Она может лишь направлять. Давать советы и показывать как будет верно, но какие-то навыки ему все же придется оттачивать самостоятельно.

- Постарайся не так сильно напрягать руку, - женщина взяла в руку палочку и вывела в своем ящике несколько хен, легко проводя рукой, на выдохе. Едва ли не прикрыв глаза. - Излишнее напряжение сковывает тебя в целом и плечевой корпус с частности. Отбрось страх ошибиться и сделать неверно. Мы все учимся. Учиться без ошибок невозможно. Ошибаться - это нормально.

А вообще, Курук сейчас явственно представил себе картину из прошлого, с неудачной тренировкой с Рин и Даниэлой. Ведь сейчас он уже такой пофигист. И... Правда, для него вывод каких-то там несчастных черточек на песке - не должно казаться чем-то сложным и уж тем более невозможным. Будем честны - Курука ненадолго захлестнули эмоции в прошлом. Остаточное явление. Как он вообще вспомнил эту тренировку целую вечность назад. И Даниэла вроде бы совсем не постарела...

Какую он мог получить выгоду из каллиграфии? По словам сифу "поможет там-то и там-то". Вот, что значит "поможет в жизни в целом"? Усидчивости у Курука было не занимать. Спокойствию - тоже. Ещё чуть-чуть и он познал бы дзен и просветлел, о чём идёт речь? Он принимал каллиграфию в целом как продолжение себя, своей философии. Какое-то ответвление, углубление, далеко-далеко, внутрь себя. Хотя, он уже изучил себя вдоль и поперёк, но всё равно подсознательно ожидал от иероглифов "продолжение банкета".

Страх убрать? Да легко. Он вообще не боялся. Сифу не знала, что на тот момент он ещё был слегка обеспокоен прошлым занятием с Риной. Сейчас он это до конца отпустил. И чёрточки выходили легко. Всё так же на выдохе. Но легко. Словно он сдувал пушинки.

Итальянка внимательно наблюдала за действиями молодого человека. Ее не оставляло ощущение, что есть у Курука какое-то внутреннее беспокойствие, которое несколько отвлекает от того почти медитативного состояния, к которому приводит каллиграфия. Но уже явно лучше.

- Молодец. Предлагаю перейти к более сложному - сочетание нескольких элементов в одном иероглифе. Пусть это будет десять - shi - 十. - Даниэла неторопливо вывела несколько иероглифов в своем ящике, показывая как это должно выглядеть. - Правила письма в каллиграфии сохраняются. Начинаем с верхнего левого угла и заканчиваем в нижнем правом, не забывай, что приоритет у горизонтальных черт, в потом у вертикальных. Естественно по мере того где именно начинается тот или иной элемент.

Оставалось надеяться, что Курук хотя бы немного, но изучал китайское письмо. В принципе, написать иероглиф можно в любом порядке черт, но это усложнит все, если не знать этого простого правила. Мастер вывела еще пару иероглифов, показывая, что сначала выводится горизонтальная черта, а потом - вертикальная.

- Давай двадцать иероглифов, а там посмотрим как пойдет дальше.

Его похвалили. И предложили перейти к более сложному. Хорошо. Без проблем. Он только "за". Курук неторопливо закончил предыдущее упражнение, посмотрел на песок, стёр всё написанное им ранее, так сказать обновил платформу для творчества. Посмотрел ещё раз. Вздохнул. Волнения не было. Иероглифы были элементарнейшими. Проще не придумаешь. Две черты - горизонтальная, потом вертикальная. Словно он был в детском саду и его учили считать на пальцах. Один палец. И один. Будет - сколько? Правильно, два пальца. Слева-направо. И сверху- вниз. Слева-направо. И ещё раз сверху-вниз. Двадцать четыре таких незамысловатых комбинаций он сделал без особых усилий, выводя на песке снова и снова. Это "ши". Означало оно почему-то "десять". Ему вроде кто-то говорил, на чём это завязано, но он уже забыл. Сейчас ему было это не сильно важно, потому что он не занимался счётом. Именно сейчас. Хотя, он мог попросить у сифу уроки счёта, вот прямо сейчас, в качестве дополнения к его занятиям. Не сочтёт ли сифу эту просьбу странной?

- А я могу начертить сейчас все цифры, от одного до десяти? Или это пока для меня слишком сложная задача? - честно посмотрел он в глаза Даниэле, как бы намекая, мол, давайте, проверьте мои возможности.