Тренировка по рукопашному бою

В душе Рейна царил хаос. Он ждал дня, когда он сможет расплатиться со своими долгами. Прошло уже несколько месяцев, как храм приютил его, спас и обучил своим секретам. Все это время он был лишь нахлебником, тщетно пытающимся вернуть себя. Бесконечные тренировки, занятия магией, самоконтроль позволяли ему отвлечься от тягостных мыслей. Он терпеливо ждал, когда ему представится шанс избавиться от этого тяжкого груза. И этот момент настал.

Юноша стоял на тренировочной площадке храма, где он проводил много ночных часов в совершенствовании своей техники. Вокруг все также мирно стояли соломенные чучела и деревянные сваи для отработки приемов, чуть поодаль от них находились кожаные утяжеленные мячи. В утреннем воздухе витал весенний аромат только-только распускающихся почек.
Эта безмятежность придавала сил и уверенности новоявленному учителю.
Сделав несколько шагов вперед, Рейн приблизился к манекену и облокотился на него, ожидая прибытия первых учеников.

Мидори становился всё более настырным в своём обучении. Былую ветреность и равнодушие постепенно заменял интерес, стремление к знанию и повышению своего мастерства. Юноша перестал разделять занятия на интересные и ненужные, начал постепенно учиться одинаково почтительно относиться как ко взрослым жителям Линь Ян Шо, так и к самым маленьким, всё полнее осознавая, что недаром это место называют Храмом Мудрости.

Итак, новый день, новая тренировка, у как нестранно нового мастера Храма. Молодой человек уже несколько месяцев жил на территории Линь Ян Шо, но впервые на памяти Мидори взялся провести тренировку, как минимум общую тренировку. Да ещё и по боевому искусству рукопашного боя. Юноша решил не упускать такой шанс и вспомнить былое, возможно надеясь, что с тем как меняется его мировоззрение, будет крепнуть и его интерес к данному навыку.

Мидори пришёл на тренировку заранее, но мастер уже был здесь. Парень почтительно поклонился ему и опустился на колени, ожидая остальных учеников и начало тренировки. Мидори непривычно было стоять в ожидание занятия, потому юноша просто устремил взгляд в небо, глубоко дыша полной грудью.

Тренировка по рукопашному бою. Да уж, что может быть более познавательного и необходимого будущему великому воину? Ну, много чего, на самом деле, но на это занятие он пришел скорее из чистого любопытства. Уже давно прошли те времена, когда он не знал что такое поза наездника, не умел правильно наносить удары и, естественно, вообще ничего не подозревал о технике и философии рукопашного боя. Теперь же заученное ранее доводилось до автоматизма, а все новое осваивалось под чутким и бдительным руководством наставницы, как и раньше. И, черт возьми, это было интересно! Так вот, на занятие он шел для того, чтобы хоть немного больше, скорее даже на практике, узнать о новом для него стиле. Драконы – те же ящерицы, в смысле рептилии, как и заклятые враги их клана – Королевские Кобры. Почему заклятые и почему такие уж и враги, понять он не мог до сих пор. Нет, ну чего вот сидеть, как старые пердуны, и вспоминать о былых обидах? Вот лучше взять и объединиться для борьбы за светлую и счастливую жизнь, ведь вместе они все могут. Например, избавить мир от таких уродов, как те, которые напали на их деревню и убили родителей. Но раз уж между кланами война, хоть сейчас и перемирие, то надо изучать все возможные их техники, чтобы знать слабости. Сифу правильно говорит – война – не тренировка. Она их готовит к самому тяжелому, но им несусветно повезет, если не придется вступать ни в один бой.

- Добрый день, - вежливо поклонился тигр уже присутствующим на площадке. Мидори… Лун в очередной раз вспомнил о том, что надо бы потолковать с этим парнем – уж слишком странно они с Юэ смотрят друг на друга, а ей сейчас ни в коем случае нельзя лишний раз отвлекаться.

Недавно прибывший в Линь Ян Шо человек без прошлого и без памяти, которого здесь звали Рейн, сегодня собирался провести занятие по кунг-фу. Нет, Чин не завидовал. Сифу лучше знает, что делает, настоящий мастер должен воспитывать в себе терпение, смирение и прочие буддистские добродетели, наверняка это такое испытание для новичка, а в нем, Чине, настоятель уверен, и потому пока не поручает групповые тренировки. Рейн ещё и ровесник. Или почти ровесник. Наверняка ему есть, что рассказать ученикам, а Чин просто слишком занят с хлопотами по монастырю, да ещё и у него есть семья, которой нужно уделять внимание. Учитель просто беспокоится о Дани и Дине, и потому не дает дополнительные поручения. Не в том же дело, что регулярные тренировки, в том числе с Бо-джи, недостаточны для настоящего мастерства? И…, черт, да, Чин завидовал, как может злиться вожак прайда на более сильного чужака, оказавшегося на его территории. Или как первый ученик настоятеля, которому начинает казаться, что его хронически недооценивают. Его, основателя Линь Ян Шо! Неужели то, что он вместе с сифу в свое время чинил крышу самого Храма Будды, не дает ему право первому провести групповое занятие по рукопашному бою? При ответе на этот вопрос нужно сделать скидку на особенности мышления мага Огня, задетого за живое.

Чин пришел заранее. Якобы он хотел присмотреться к движениям незнакомого ему стиля. Стремление к совершенствованию – ещё одна воинская добродетель, что в этом предосудительного? По своей натуре ученик ирбиса не был подлым и завистливым, все, что его не устраивало, он предпочитал высказывать открыто. Первым желанием было пойти к сифу с логичным вопросом «ну почему?». Но Чин давно знал своего наставника, чтобы догадываться, куда он будет послан с такими вопросами. Не подумайте плохого, Шэ Бао предельно вежлив и тактичен. Чай он пить пошлет, но от этого не легче. Значит, надо посмотреть на тренировку, чтобы понять, чем вызвано это решение. Чин вежливо поклонился мастеру рукопашного боя, стараясь ничем не выдать свой настрой.

Что такое ляпота? Это вот когда ты сто лет как не перекидывался в свой звериный облик, а жуть как хотелось. Прямо-таки худит в одном месте, Зудит и сверлит, причем чуть ли не хуже зубной боли. И, если во время беременности было не так сложно ограничивать себя в подобном, то вот после… в общем, Даниэла долго себя сдерживала и не позволяла хищнице вольностей, потому что боялась, что молоко пропадет, что Дин как-то не так отреагирует на все это дело, да и сил, честно говоря, как и времени, особенно не было на это дело. Вот так и жили почти целый год после рождения малыша. Ну, меньше, конечно, но это ничего не меняет. Знаете как тяжко не давать своему Зверю свободу? Если знаете, то прекрасно понимаете, потому сегодня с самого утра итальянка решила, что все, хватит уже над собой издеваться в такой вот изящной манере мазохиста. Вот возьмет и подглядит за занятием по рукопашному бою. Почему? А все потому что знала и видела как бесился ее ненаглядный тигра из-за того, что настоятель не ему поручил вести это самое занятие. И ведь даже не успокоить его обычным почесыванием за ухом. Именно поэтому девушка решила, что просто обязана, как самая любящая и самая заботливая жена и мама на свете, присмотреть за Чином. Но так, чтобы он или совсем не понял, что за ним следят, либо чтобы думал, что это чистой воды совпадение. Потому вот взяла и не сказала ему ничегошеньки, а лишь попросила Шири посидеть с Дином, который еще зимой углядел в малышке Лин редкостную красотку.

Выдра гордо вышагивала, виляя своей изящной попой, среди редких кустиков, гордо выставив мордочку навстречу уже теплому весеннему солнышку. И даже шкериться особенно не надо, ну, то есть вообще, потому что все, кто проходил мимо, куда-то спешили и по сторонам особенно не глазели. Вот же раздолье-то. Это несравнимое ощущение, когда ты наконец-то можешь размять мелкие косточки своего изящного и гибкого тельца, поточить коготки и почесать, так сказать, зубки. В общем, до тренировочной площадки дошла с несколькими перебежками, а там уже начала потихоньку осматриваться, пытаясь пристроить свой хвостатый зад куда-нибудь. Только вот от возможности так сладко поточить коготки она не смогла отказаться, чуть слюнки не потекли. Вот потому особо чувствительные на слух представители гомо-сапиенсов, в смысле человеков, могли услышать странное скобление и довольное урчащее пищание, исходившее откуда-то от ограды, где ее мог заметить, наверное, разве что Чин, потому как из-за удачно выросшего кустика только ему одному была возможность заметить это вертлявое тельце.

Рукопашный бой нужно сдавать на экзамене в клане. У Юэ было четыре таких ярко-красных жирных цели, способности, которые нужно развить до мастерского уровня, чтобы доказать свое право носить оружие. Экзамен был таким горным перевалом, тяжелым, непредсказуемым и очень серьезным. Он и пугал, и с ним было связано множество надежд, и, вообще, он пока был главным. Что предстояло будущей воительнице. Ни одна из четырех способностей пока не была развита до нужного уровня, несмотря на постоянные тренировки с наставницей, с другими мастерами и в свободное время. Юэ замечала, что ей уже многое удается, но пока этого было недостаточно. А она хотела не просто подготовиться, а стать лучшей, как мама.

Конечно, девочка не могла пропустить групповую тренировку по рукопашному бою, даже если бы об этом трижды не напомнила сифу, все три раза строго-настрого велев не опаздывать. И, о чудо, Юэ не опаздывала. Она даже пришла заранее, хотя на площадке уже начинали собираться другие желающие изучить кунг-фу. И даже Лун пришел раньше, прямо-таки вселенская несправедливость. Девочка почтительно поклонилась сифу Рейну, затем сифу Ху, который тоже был мастером. А ещё тут был Мидори. Что-то задело и кольнуло, хотя никаких причин такой реакции будущая воительница не находила. Она коротко кивнула ребятам, затем резко отвела взгляд так, чтобы Мидори ни в коем случае не подумал, что она на него смотрит. До начала тренировки было ещё много времени, которое обещало стать настоящей пыткой. Как понять, куда смотреть, куда не смотреть, куда деть руки, как встать, как выпрямить спину, и при всем при этом ещё не забывать о том, чем поведение, подобающее воину клана Белых Тигров, отличается от неподобающего. Вот это называется коан, по сравнению с которым хлопок одной ладони – сущая фигня.

Зачем, спросите вы, Юлайи, с пеной у рта обматывая себе пледом самый нужные, с ее точки зрения, места. Обматывала и завязывала. Пару раз предвзято глянула на собственные худющие ноги, осмотрела комнату и достала еще несколько пледов. На этот раз она обмотала себе ноги, потом, подумав, сняла плед с груди, засунула под него деревянную досочку, и снова перемотала. Осталась одна проблема... Голова!

Что делать с головой? Ведь если случайно удариться именно ей, могут случиться непредвиденные последствия, самые-самые неожиданные! Лолли, еще раз предвзято осмотрев комнату, не нашла ничего лучше, как привязать к голове подушку, раздумывая при этом, что кастрюля бы тоже не помешала... сверху... на подушку. Угу, однозначно.

Ах, да... Я, кажется, забыла сказать, зачем она все это делала? Ну... Француженка в кои-то веки решила посетить какое-нибудь боевое занятие, поэтому сейчас больше напоминала гибрида дивана и человека, чем обычную хрупкую, местами даже обаятельную девицу. И именно в этом виде молодая Лару топала на тренировку, громко распевая: "Poussière vivante, je cherche en vain ma voie lactée..." совершенно не так, как она поется в оригинале, и оттого, похоже, исключительно позитивно.

Лару-диван потратила много времени на то, чтобы преодолеть небольшой, в общем-то, путь, зато воодушевилась идеей научиться правильно бить кого-нибудь в нос еще больше. Не зря же она столько сил потратила на то, чтобы дойти до предполагаемого поля битвы? К тому же тут...

- Лу-у-у-у-ун!!! - захохотала девушка, пытаясь издалека помахать рукой парню, да только получалось это, признаться, весьма плохенько, потому что движение рук было весьма ограничено мягким панцирем подручных средств.

Изначально Изабель не планировала приходить на занятие по рукопашному бою, устраиваемое, как было известно всем обитателям Линь Ян Шо, новоприбывшим мужчиной, по внешности европейцем, как и большинство мастеров Храма - весьма странная закономерность, учитывая то, что монастырь находится среди непроходимых гор Тибета. Девушка никогда, насколько она себя помнила, не испытывала особенного интереса к боевым искусствам - да и представление о боевых искусствах как таковых у неё было расплывчатое, сформированное главным образом на почве голливудских блокбастеров. Изабель всегда больше привлекала магия – таинственная способность управлять стихиями, исцелять человека при помощи своей энергетики, воздействовать на сознания и изменять предметы одним только мысленным усилием. Причиной неожиданного изменения планов и взглядов Белль вообще оказалось нечто, давно уже не заговаривавшее со своей хозяйкой – стыд. Прибыв в монастырь в возрасте неполных пятнадцати лет, волшебница встретила здесь свое шестнадцатилетие – многое изменилось за то время, пока планета описала два оборота в незримой плоскости эклиптики, изменилась и сама Изабель, однако её возможности в магической технике оставались практически такими же, какими они были раньше. Изабо развила свои умения в Воздушной магии, прикоснулась к сложной и требующей отточенности технике метания сюрикенов, попробовала свои силы в менталитике и телекинезе – но другие ученики, подчас на несколько лет младше её, были способны на большее, гораздо большее, демонстрируя подчас мастерской уровень владения стихиями или боевыми навыками. Вспоминая мечты, яркие и красочные, с которыми она покидала Филадельфию и устремлялась на далекий, полный неизвестностей Восток, Изабель испытывала смешанные чувства – с одной стороны, сейчас она здесь, она живет так, как ей хотелось жить, но, с другой стороны, оправдала ли она хотя бы одну из поставленных когда-то давно целей? Ответ был прекрасно известен светловолосой волшебнице, и понимание этого не давало ей покоя. Мысленно перебирая всех знакомых ей молодых учеников Храма, с каждым новым именем Изабель всё более проникалась осознанием собственной ничтожности, бессилия, бесцветности на фоне других – этого она, будучи неумеренно честолюбивой в таких порывах, оставить не могла. Заставит себя стоять на костяшках и кривиться от боли во всех до единого суставах, но восстановится в своих же глазах.

Ближайшим занятием оказалась тренировка по рукопашному бою под началом мастера Рейна – искусство весьма популярное в стенах Храма Мудрости, широко осваиваемое, своими корнями уходящее в далекое прошлое восточных народов. Недолго думав, Изабель вытащила из дальнего угла шкафа форму для боевых тренировок, несколько месяцев не видевшую дневного света, достала из тумбочки холщовый мешок и плотные перчатки. Если получится, после занятия она ненадолго задержится на тренировочной площадке и вспомнит навыки метания сюрикенов – повторение, как говорил неизвестный Изабо мудрец, есть мать учения, и с этим американка, как ни странно, была согласна.

На площадке для тренировок, как и предполагала девушка, уже собралось достаточно людей – прежде всего ученики, однако среди юных обитателей монастыря выделялся сифу Ху, один из мастеров Храма Мудрости. Изабель с почтительностью, въевшейся за два года в кору обоих полушарий мозга, поклонилась ему, поклонилась наставнику Рейну, улыбнулась своим знакомым и отошла чуть в сторону от остальных, с некоторой неприязнью во взгляде золотистых глаз скользнув по темноволосой девушке, судя по всему, несколькими годами старше её. Крикливая и этим привлекающая к себе чрезмерное внимание – сама далеко не спокойная и тихая в силу своей воздушной природы, Изабель недолюбливала подобных особ, как недолюбливала всяких людей, хотя бы отчасти воплощающих темные стороны её собственного характера.

Закрыв глаза, Рейн сфокусировал свое сознание на прилегающей местности, пытаясь почувствовать приближение первых участников тренировки. Результаты не заставили себя долго ждать. Мидори Моно – один из учеников храма оказался первым, кто явился на занятия. Рейн не знал о нем практически ничего. Юноша пришел заранее отведенного времени, поклонился и занялся созерцание небосвода. Спустя какое-то время пришли остальные участники процессии. Среди них был один из мастеров Линь Ян Шо, что слегка удивило Рейна. Однако ещё больше его внимание привлекла одна из учениц. Ее самодельная защита была сделана настолько нелепо, что Рейну пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить невозмутимость.

- Я смотрю, вы подготовились, - пройдя чуть вперед и встав между остальными учениками и новоприбывшей девушкой, Рейн сделал максимально серьезный вид, какой только мог себе позволить.
- Если это попытка защитить себя, то я настоятельно рекомендую снять это. Мишенью обычно становится тот, кто выглядит наиболее заметно, а в этом, хочу я отметить, вам не оказалось равных, - Рейн развернулся и вновь прошел в центр площадки. Когда все собрались, он поприветствовал учеников и поклонился, как того требуют восточные традиции.

- Я рад, что на мое занятие откликнулось столько желающих. Можете называть меня Рейн. Я вижу, что один из мастеров также изъявил желание посетить тренировку. Надеюсь оправдать ваши надежды, - Рейн скрестил руки у себя за спиной.

- До того, как мы начнем занятие, я бы хотел услышать, почему каждый из вас решил изучать эту дисциплину.
Мотивы и цели зачастую являются ключом к оценке потенциала каждого из участников. К тому же, их можно будет использовать, чтобы добиться наибольших результатов. Рейн отметил, что среди участников есть те, кто уже начал курс и овладел базовыми навыками. Он уже обдумывал возможность разбить учеников на группы, чтобы не ущемлять ни тех, кто только начинает изучать боевые искусства, ни уже опытных бойцов.

Парень стоял чуть в стороне, то и дело поглядывая то на мастера, то на тропинку к тренировочному полю, по которой один за другим приходили ученики. Да, даже сифу Ху тут был учеником, ведь пришел на чужое занятие. В какое-то мгновение ему показалось, что он услышал не то писк, не то чью-то возню, но никого не разглядел среди кустов, от которых шел шум. Да, тигриный слух различит и не такое, но какая живность тут только не водится, в конце-то концов. Да, кстати, даже Юэ пришла… Омойбог! В тот самый момент, когда он увидел НЕЧТО, обмотанное подушками-одеялами-матрасами, он чуть не рухнул на землю. Да, сдерживать смех было сложно, но когда из-под этой груды фиг знает чего послышался голос француженки, которая так бодро и резво его позвала. Уж поверьте, захотелось провалиться на месте, сделать вид, что он – это не он, или вообще, прикинуться шлангом и не палиться. Какой позор… Благо, что занятие довольно быстро началось и Рейн не оставил подобный вид Юлайи без внимания. Тигр коротко взглянул на Чина, от которого этой стрекозе вот наверняка достанется за подобное по полное число. Только вот его внимание резко переключилось на мужчину, который сказал им доложить о целях обучения. Лун вопросительно выгнул бровь, внимательно глядя на Рейна и пытаясь понять шутка ли это, а, может, лишь плод его переутомившегося воображения?

- Вы хотите сказать, что для того, чтобы быть допущенным на ваше занятие, необходимо обосновать присутствие на нем? – едва ли не вызывающим тоном поинтересовался парень, выпрямляя плечи и глядя на него почти что сверху вниз, даже несмотря на то, что он был всего на несколько незначительных сантиметров выше мастера. – Отлично. Я, как воин клана Белых тигров, изучаю стиль тигра. Мне необходимо знать, как минимум, основы других стилей, чтобы знать чего ожидать от врага, чтобы изучить его слабые и сильные стороны, которые можно будет использовать против него же. Такой ответ вас устраивает?

Занятие тем временем начиналось – прежде стоявший в некотором отдалении от пришедших на тренировку учеников, мастер-европеец выдвинулся чуть вперед, обращаясь к той самой, излишне шумной и взбалмошной темноволосой девушке. Изабель невольно закатила глаза и издала сдавленный смешок, предпочитая не привлекать к себе лишнего внимания, - но Юлайи выглядела настолько нелепо в самодельных доспехах из подручных материалов, что невозможно было не рассмеяться, единожды взглянув на неё. Похоже, та же мысль преследовала и Луна, на лице которого застыла странная гримаса – желание посмеяться от души смешивалось в ней с какой-то страдальческой обреченностью. Мастер Рейн тоже обратил внимание на одну из своих будущих учениц, высказав француженке строгое, местами резкое, но справедливое замечание. Изабо, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и теребя подол хлопчатобумажной рубашки, одной из составляющих частей формы для боевых тренировок, тихо пробурчала себе под нос нечто невразумительное. Она не очень любила, когда непосредственно занятию предшествует длинная прелюдия ни о чем, несмотря на то, что это было типично Воздушное поведение, стремление донести до своих слушателей свои соображения, подкрепленное болтливостью. Но, как оказалось, мастер Рейн был вовсе не намерен посвящать выговорам и дисциплинарным мероприятиям половину тренировки – совсем скоро темноволосый мужчина вернулся к занятию. Изабель слушала наставника, стараясь не пропускать ни одного слова, посвященного незнакомой пока дисциплине, - впрочем, до теоретической части еще было далеко, ей предшествовала часть вводная, ознакомительная для самого Рейна. Подождав, пока выскажется Лун – молодой послушник казался недовольным, и раздражение ясно читалось на его лице, - американка выступила на шаг вперед, опасаясь, что иначе мастер её попросту не разглядит.

- Я пришла, потому что мне хотелось бы понять, какие способности мне стоило бы изучать, к каким у меня есть необходимые навыки и, главное, желание заниматься этим. Для того, чтобы разобраться с этим, нужно пробовать себя в разных видах, магии то или боевых искусств. Поэтому я здесь – я хочу попробовать.

В кустах мелькнула знакомая серая спина, а затем Дани уселась так, что Чин мог отлично её видеть. Вопрос на много – что она сейчас хочет? Не видит, что он – мастер, пришел на тренировку, и смотреть нужно на того, кто будет вести эту тренировку, а не на милый звериный облик возлюбленной супруги? Чин чуть заметно улыбнулся выдре, затем стал смотреть на остальных подходивших учеников. В какой-то момент его без пяти минут просветленная физиономия исказилась гримасой, будто он съел целый, причем незрелый, лимон. Ученица Чина была явным знаком его испорченной кармы и общей неудачливости. Сейчас он молил всех Будд и бодхисатв лишь об одном – чтобы это очаровательное создание не догадалось спалиться, кто является её наставником в Линь Ян Шо. Учить женщину боевым искусствам – только портить, особенно когда речь идет об этой двухметровой сяоцзе, которая и по ровной дороге не может пройти, дважды не упав и не сломав что-нибудь не только себе, но и окружающим. И ведь не пойдешь к Учителю с логичным вопросом «за что?». Хватит с него разговоров на тему «сифу, мне нужно с Вами поговорить о нас с Даниэлой», на которые даже спокойный, как Адди-Будда настоятель реагировал все более нервно.

Есть вещи, очевидные окружающим, но незаметные очень гордым тиграм: у настоятеля было свое по-восточному тонкое чувство юмора, и в данной ситуации он явно намекал Чину, как невесело, когда тебе достаются сложные ученики. Сосредоточившись на безрадостном ощущении «мама, роди меня обратно», ученик ирбиса едва не прослушал вопрос, заданный Рейном, который ещё и успел сделать непревзойденной Лолли уместное замечание.

- Одна из пяти воинских добродетелей заключается в стремлении к самосовершенствованию, - уверенно заявил Чин. – Я рад возможности узнать о кунг-фу нечто новое для себя.

Хотелось добавить «чтобы понять, что такого знаете Вы, чего не знаю я», но Чин тактично промолчал, лишь мельком взглянув на свое кармическое проклятье, воплощением которого была его ученица.

Юэ не понравилось, что Лун довольно агрессивно ответил мастеру. Была бы тут сифу, она бы точно разозлилась. Девочка бросила в сторону брата яростный взгляд, затем задумалась над вопросом сифу Рейна. Она хотела научиться кунг-фу, а пока все вели себя как-то странно. Если новый мастер окажется достаточно строгим, всю неделю многие из собравшихся здесь будут дежурить без очереди.

- Сифу Рейн, я хочу стать мастером кунг-фу, - четко, как перед наставницей, ответила Юэ. – Мне это нужно для подготовки к экзамену и для службы моему клану.

Девочка гордо выпрямила спину, прямо глядя на мастера. Она любила тренировки, потому что на них могла учиться, наравне со взрослыми. Раз Бо-джи говорит, что смысл жизни воина в службе клану, нужно каждый день стремиться стать сильнее. Пока для того, чтобы сдать экзамен вождю, затем для того, чтобы стать такой же сильной, как мама или сифу. Юэ мечтала, что тоже станет боевым командиром, иначе зачем все это? Она была гордой и упрямой, очень хотела во всем быть лучшей, хотя получалось это не так часто. Порой мешала невнимательность, порой мысли разбегались во все стороны, не желая следить за ходом занятия, а порой просто не хватало сил. Юэ уставала от постоянных тренировок, но никогда и никому не была готова в этом признаться, считая, что это неправильно для воина клана. Она уже забыла о тех обидах, что были в клане, ей управляло не желание доказать клану, что мама во всем права, а личное стремление стать сильным прославленным воином, таким, как в страх легендах, или лучше таким, как сифу, вождь, мама или старейшины клана.

Вдоволь исскребя деревянное бревнышко, которое было в основе заборчика, выдра сладко зевнула, довольно облизав мордочку, после чего повернулась к Чину мордочкой, ласково, но в то же время хитро-хитро пискнув, зная, что он-то точно услышит, с таким-то тонким тигриным слухом. Но на несколько минут ее внимание привлекла ученица любимого супруга. Юлайи, непревзойденная и неповторимая, как и всегда, в этот раз, кажется, превзошла даже саму себя, прийдя на тренировку в подобном… кхм… обмундиновании. Хищница завозилась по пожухлой прошлогодней листве, тихонько захихикав. На самом деле это был лишь тонкий, едва уловимый писк. Дани буквально с ума сходила от душившего ее хохота. Но выдра-то толком смеяться не может и не умеет… ну вот, потому и издавала довольно странные звуки. Но на этом все не закончилось. Слишком хорошо эта мелкая и изворотливая хищница знала своего мужа, чтобы быть уверенной, что все закончится только его кислой миной из-за вида его подопечной. И чего он каждый раз так бесится, когда француженка что-то откалывает? Ну ладно, сначала с непривычки, но сейчас-то уже давным-давно пора было привыкнуть, тем более, что это было даже довольно мило с ее стороны. Тем не менее, от дальнейших действий выдру это ни в коем случае не остановило, поэтому она решила опробовать себя в качестве лазитчика, крепко прильнув своим животиком не к совсем приятной поверхности еще прохладной земли (вот была б на ней свежая травка – другое дело!), но выставив попу кверху, она поползла сначала вдоль забора, а потом направилась прямиком к ногам любимого мужа. Нет, а вы думали она просто так будет стоять и наблюдать за всем? Ну, вообще-то она так и планировала, но таким-то образом это делать намного веселее! Вот так и ползла, хитро полгядывая глазками-бусинками на Чина, изрядно хихикая в предвкушении трепки, что ей наверняка будет устроена дома.