Разбить пиньяту

- Может и не буду драться, - пожал он плечами, решив вообще больше не разговаривать на эту тему. Вот сейчас его назовут идитом, потом будут отговаривать от этого, потом снова назовут трусом, а потом отец снова будет полоскать мозг, что он ничего не хочет делать и менять. Может вообще уехать не в Африку, а куда-то в другое место, потратить деньги отца, пожить спокойной жизнью, повстречаться с девушками, покурить, жить так, как он жил до недавнего времени. Раз отец его любит, то, наверное, поспособствует его благополучию.

Маркус посмотрел на пиньяту и хмыкнул. Нет, оставлять он её точно не будет, а вот разбить и съесть всё содержимое можно попробовать. Хотя сейчас не хотелось не только думать о еде, но и вообще шевелиться. Потому что голова болела и кружилось, а в теле был жар. Он не был уверен, что ему сейчас стоит возвращщаться в монастырь, пусть его там могут вылечить, да и не был уверен, что Джун решит остаться. Всё-таки Джун может спокойно уйти, заняться своими делами, а не сидеть тут с ним и не слушать его сопли. Но с другой стороны Маркусу было страшно оставаться одному. Нет, он не будет просить Джуна остаться, ему этот парень ничего не должен.

- А что с ней делать? Можно, конечно, в огонь бросить. Но там наверняка конфеты лежат, - пожал плечами он и осмотрелся. В домике не было никакой палки, и он попытался встать с циновки, вот только в теле была сильная слабость, а ноги заболели. Он тяжело опустился обратно и обнял ноги руками. Мотнул головой и зажмурился. - Если хочешь, можешь её сам разбить. Это интересно, - он слабо улыбнулся.

Хоть Маркус и не стал настаивать на воплощении в жизнь его странной идеи по поводу драки с львицей, Джуну казалось, что парень от нее так и не отказался. Правда, посчитав, что это не его дело, юноша решил не лезть с советами и нравоучениями, поэтому сразу уцепился за возможность переключиться на другую тему, связанную с наделавшей много шума пиньятой.

- Ну уж нет, я твою пиньяту разбивать не буду. - Джун не собирался становиться третьим лишним в отношениях Маркуса и его подарка. - Если уж кому с ней разбираться, то только тебе. Правда никакой палки у меня нет, так что придется "биться" с ней голыми руками, а вот как-нибудь ее подвесить я попробую.

Уходя в горы, Джун всегда запихивал в свой "бездонный" рюкзак всякую всячину на случай неожиданных ситуаций, поэтому, немного порывшись, вытащил из него кусок плотной бечевки. А дальше дело было за малым - отрезать от нее длинный кусок припасенным перочинным ножиком, обвязать пиньяту и найти место, куда ее можно подвесить. Причем, проблемы возникли только с последним пунктом, поскольку до этого охотничий домик, наверняка, не видел подобных развлечений, а потому не предполагал в себе никаких крюков с потолка и прочих полезных в хозяйстве вещей. К счастью, внимательный осмотр все же позволил обнаружить в стене что-то сильно напоминающее толстый ржавый гвоздь, позволивший, наконец, подвесить пиньяту и почувствовать удовлетворение от успешного завершения взятого на себя дела.

- Можно разбивать или разрезать. - Джун протянул Маркусу нож, показывая, что при желании тот может им воспользоваться. Скорее всего шевелиться парню сейчас не хотелось, но тему с гиенами стоило закрыть, чтобы потом полностью сосредоточиться на его не самом лучшем состоянии, с которым юноша пока не представлял, что и делать.

В какой-то момент на него навалилась странная усталость, захотелось спать, но он заставлял себя наблюдать за действиями Джуна. Лучше бы тот вообще ничего не делал и просто оставил его одного. Почему нельзя его оставить в одиночестве? И зачем вообще нужна эта пиньята?

Он мотнул головой и зажмурился от сильной и острой боли. Но Джун, закончив с прикреплением пиньяты к какому-то гвоздю в стене, протянул Маркусу нож, и пареоь обреченно его взял и поднялся с пола. Пошатнулся от головокружения и каких-то мух, летающих перед глазами, а потом взял ножик, подошел к этой игрушке, которую обычно разбивают на праздник, когда везде царит веселье, бегают дети и взрослые в праздничных колпаках, поют песни и радуются. Тогда пиньята представляет собой шар с приклеенными к нему конусами, и по нему надо дубасить палкой. Взрослые подбадривают детей песней, а дети радуются выпавшим из нее конфетам. Маркус лишь однажды был на таком мероприятии - тетку пригласила подруга на день рождения кого-то из родственников, и дети там разбивали эту штуку.

Он глубоко вздохнул и ударил ножом по этой штуке. Но так как она висела, то попасть по ней было проблематично. Второй удар был более сильный и яростный, и он достиг цели. Маркус разрезал ее, и оттуда на пол высыпались самые разные конфеты. Молодой человек, почувствовав сильное головокружение и еще что-то непонятное, сложил нож, протянул его Джуну и, бросив сухое "угощайся", снова забился в свой угол и спрятал голову с колени.

- Спасибо тебе за помощь. И... наверное, за участие. Я... завтра утром приду в относительную норму, так что ты можешь идти. Только... ты можешь мне оставить чай?

Он посмотрел на молодого человека и слабо улыбнулся, надеясь, что тот действительно уйдет. Зачем ему сидеть здесь, когда у него там есть друзья и девушка? Они будут переживать, если он пропадет надолго.