Позднее возвращение

Феникс написал Айлин еще от офиса, когда стало понятно, что он может вернуться домой. Его переполняли эмоции, потому что только что он получил сорок девятый номер - теперь он официально работал на триаду Пекина после стольких лет работы неофициально. Это открывало для него новые возможности, он теперь мог не волноваться за то, чтобы в следующем месяце было чем платить за квартиру, и мог рассчитывать на помощь других братьев по всему городу. Это было очень сложное чувство, потому что прежде Феникс служил Тигру и Чжу Сину и старался себя показать, и это длилось очень много лет, но результаты его работы не всегда были очевидны.

По дороге домой Феникс заехал в "Лотос", где заказал еду на ужин, в том числе гречневую лапшу с морепродуктами и бутылку хорошего европейского вина. После этого он заехал в цветочный магазин возле дома, где купил букет чайных роз, и только после этого поехал домой, где оставалась Айлин. В течение дня они не переписывались. и он не знал, как она себя чувствовала, оставшись одна на полдня. Он открыл дверь своим ключом.

- Айлин, я дома, - сказал Феникс в дверях.

Он включил свет в прихожей, разулся и пошел относить на столик в комнате пакеты из "Лотоса".

Когда Феникса не было дома, Айлин почти не поднималась с дивана, прислушиваясь к звукам за входной дверью. Она вздрагивала каждый раз, когда у соседей хлопала дверь или кто-то поднимался по лестнице выше, и замирала, вжимаясь в обивку дивана, пока все не затихало снова. Ей казалось, что ее слух обострился до предела, и это ужасно ее выматывало. Вечером она рано засыпала, но, если Феникса не было рядом, неизменно просыпалась через пару часов от одного и того же кошмара. Она словно ходила по кругу и не могла сойти с этой заколдованной тропы.

Она снова дожидалась Фэнжэня на диване, обхватив колени руками и рассматривая стену напротив. Телефон лежал рядом - он прислал уже два сообщения, одно, что ему нужно заняться кое какими делами, и второе, что он освободился, и Айлин надеялась, что он больше нигде не задержится. У нее было странное состояние, которое можно было сравнить с густым киселем. Она не следила за временем, эти несколько дней были похожи один на другой и проходили мимо нее, она даже их не замечала.

Айлин снова вздрогнула, когда услышала звук поворачивающего в замке ключа, и в первую секунду испытала панический страх, что это Шоушэнь, он ее нашел, но все, что она сделала - это просто зажмурилась, как маленький ребенок. Словно так все проблемы исчезнут сами собой.

- Фэнжэнь? - переспросила Айлин какое-то время спустя, когда поняла, что это не Шоушэнь. Она повернулась на своем месте, чтобы убедиться, что это точно он.

Фениксу было достаточно взглянуть Айлийн, чтобы понять, что нужно было как можно быстрее ехать домой. Она была напугана, она будто все это время просидела на диване, сжавшись в клубок.

- Да, это я, - сказал Феникс.

Он положил букет и пакеты на журнальный столик, подошел к дивану и обнял девушку за плечи. Она все еще была не в себе. Она даже не отвечала на его сообщения. Все было хуже, чем он думал изначально.

- Айлин? - Феникс взглянул в её глаза. - Все хорошо, никто не знает, что ты здесь.

Конечно, как минимум Тео и фу шан шу догадались, где пряталась Айлин. Но они не представляли для неё угрозы. Наоборот, были готовы порвать кого угодно, кто посмел бы её обидеть. И не стали бы сами её дергать, пока она сама не соберется им позвонить.

- Я привез твой телефон и твои документы, - сказал Феникс. Он достал все это из кармана куртки и отдал Айлин. - И еще привез ужин. Ты проголодалась?

Айлин послушно взглянула в глаза Фениксу, лишь чудом удержавшись от идиотского вопроса "Точно?" У нее не было причин ему не верить. Он бы никому не рассказал, что на здесь, потому что она так его попросила. Но собственные мысли, кажется, ей совершенно не подчинялись.

- Да, наверное, - она не ела весь день, но голода не чувствовала. До кухни было идти всего два шага, но нужно было встать с дивана и дойти до кухни, чтобы хотя бы заварить чай, а у Айлин не было на это никаких сил. Человеку нужно есть, она это знала и помнила, но как себя заставить проглотить хотя бы кусочек, если вообще нет никакого аппетита. Но если она сейчас откажется или скажет, что не голодна, то вряд ли обрадует этим Фэнжэня.

- Ты был...у него? - она не хотела называть Шоушэня по имени вслух, поэтому его в этом доме звали просто "Он", но Феникс понимал, о ком идет речь. Иногда Айлин думала, что она - самая последняя тварь на земле, потому что бросила его, уехала с Фениксом, а ведь Шоушэнь, наверное, волнуется и ищет...Наверное, у него снова обострилось его заболевание, и ему нужно принимать лекарства и посещать психотерапевта. - Он согласился отдать телефон?

Это звучало почти фантастикой, потому что от Шоушэня с трудом можно было ожидать чего-то подобного. Она скорее была готова попрощаться со своим айфоном, а здесь даже брелочек был на месте. Айлин опустила глаза на смартфон и провела пальцем по экрану. Даже пароль старый.

- Он уехал? - растерянно переспросила Айлин. - Просто уехал и...все?

Сложно сказать, на что она рассчитывала. Но где-то в глубине души у нее заворочалась какая-то нелогичная обида, что он вот так уехал и все. Ведь она была уверена, что он любил ее, он и сам об этом говорил неоднократно, что желает ей только лучшего, что хочет, чтобы в их отношениях все было идеально. В конце концов, она надеялась, что он будет бороться за эти отношения, может быть, изменится, будет более внимательным и заботливым. Если бы он попросил прощения, она бы могла вернуться. Он же сам говорил, что не может без нее, разве это не доказательство его любви?

Это она во всем виновата. Если бы она не стала встречаться в тот раз с Фениксом, ничего бы не было. Она его обманывала, конечно, он обижен. Поэтому и уехал вот так, просто. Он наверняка ждет, что она ему позвонит, что они поговорят. Она открыла телефонную книгу, чтобы найти номер Шоушэня и нажала на вызов. Конечно, она позвонит и извинится.

Айлин совершенно не представляла себе, зачем это делает, она просто привыкла звонить первой и извиняться, ведь так было всегда.

- Сейчас. Сейчас, я только позвоню ему, - пробормотала она, поднося телефон к уху. - Прости, я поговорю, ладно?

Айлин сейчас не очень отличалась от Чжоу, когда он катался по земле в лесу и просил его убить сейчас. Феникс было очень больно это видеть, но он не отговаривал Айлин. В клинике телефон Чжоу должны были отключить, мало ли, как он будет реагировать на звонки в этом состоянии. Так что Феникс молчал, пока Айлин пыталась дозвониться до своего Чжоу. Он бы так о ней беспокоился. Он, тварь, ни разу даже не спросил, как она себя после больницы чувствовала. Но зато был уверен, что она за ним поедет, как только он с ней поговорит.

- Я думаю, он отключил телефон, - через некоторое время сказал Феникс. - Ты весь день здесь просидела?

Это было страшно. Куда страшнее, чем перспектива перерезать Чжоу глотку, хоть до этого в итоге и не дошло. Айлин забыла о том, что она могла существовать сама по себе, не оглядываясь на этого своего как бы жениха. Он слишком долго учил её не чувствовать, не думать о себе самой, быть кем-то другим. Той, кто любит удон с курицей. И Айлин уже почти смирилась с этой ролью.

- Я привез еду из "Лотоса". Ты, наверное, привыкла есть из тарелок, а не из ланчбоксов?

Телефон Шоушэня оказался выключен, но Айлин словно бы даже не понимала этого. Она послушала механический женский голос в трубке, отключилась, затем снова набрала его номер, и так несколько раз, хотя уже даже с первого можно было понять, что телефон точно выключен. Или находится вне зоны действия сети, шептало что-то внутри, что-то, поразительно имеющее голос Чжоу Шоушэня. Свои бесплодные попытки она прекратила только после того, как Феникс снова дал о себе знать. Айлин почувствовала себя разбитой вдребезги. Она аккуратно положила телефон на столик, даже слишком аккуратно, туда, где уже лежали ее документы, как будто боялась, что от одного неосторожного движения развалился на эти самые разбитые вдребезги куски.

- Почти весь день, - подтвердила Айлин. Все же сказать, что целый, было неверно, ведь утром она была в ванной, да и то только потому, что привыкла ухаживать за своей внешностью. Как бы плохо ей не было, она все равно упрямо ползла приводить себя в порядок, и подчас ловила себя на мысли, что Шоушэнь, должно быть, заметит, что сегодня у нее огромные синяки под глазами, и на щеках какие-то лихорадочные пятна, а сама она выглядит болезненно. А потом вспоминала, что его здесь нет. Его теперь вообще нет, и он не скажет ей про то, что она выглядит болезненно. Зато может сказать Фэнжэнь, и Айлин долго умывалась холодной водой, чтобы хоть немного сгладить синеву.

- У тебя нет тарелок? - спросила она. - Если нет, ничего страшного.

- У меня есть тарелки, их просто придется потом мыть, - сказал Феникс. - Но я с этим справлюсь.

Айлин все еще находился в этом своем оцепенении, которое, казалось, даже усилилось за то время, что Феникса не было дома. Он чувствовал, что её нельзя так надолго оставлять одну, ей становилось хуже. И никакое удовольствие от возможности набить морду Чжоу, и даже никакая гордость от сорок девятого номера, не могли перечеркнуть то, что Айлин впала в это оцепенение.

- Я сейчас принесу, - сказал Феникс. - Можешь пока разобрать пакеты?

Он пошел на кухню, поставил чайник, нашел там кувшин, в который налил воду для цветов, поставил его на стол вместе с букетом. Потом принес тарелки, палочки и миски, куда можно было пересыпать содержимое ланчбоксов. Заварил улун, принес чашки и чайник на журнальный столик.

- Ты будешь пить вино, или обойдемся чаем? - спросил Феникс.

- Я могу вымыть тарелки, - сказала Айлин. Ни она, ни Шоушэнь почти не готовили дома, потому что Шоушэнь терпеть не мог беспорядок на кухне, как и везде в доме, но Айлин часто помогала маме дома и уж с тарелками-то могла разобраться. Тем более, что у Шоушэня был пункт насчет того, как все это правильно мыть, чтобы ни одна пылинка или чаинка или грязинка не осталась на ободке. У него была посудомоечная машина, но он ею почти не пользовался, потому что считал, что она моет недостаточно чисто. Айлин поначалу удивлялась и считала это дикостью, потом привыкла.

Она разобрала пакеты, выставляя все на столик. Здесь была соба с морепродуктами и не было удона с курицей. Сначала она хотела просить, почему он не взял удон, но промолчала, потому что сейчас в соседней комнате был вовсе не Шоушэнь, а Фэнжэнь. Она к этому все еще пыталась привыкнуть. Она раньше ни с кем не жила, а от родителей сразу переехала к Шоушэню. Ей было сложно сразу от него оторваться. Может быть, если его уже нет в городе, ей станет легче?

- Ты принес цветы? - запоздало спросила она, только сейчас заметив букет, когда Феникс ставил его в вазу. Ей стало неловко, что она не сразу их увидела. Она провела кончиками пальцев по нежным золотистым бутонам, и поняла вдруг, что розы совсем не красные, а чайные, какие ей больше всего нравились. Раньше. - И вино? Сегодня праздник? Какой?

Айлин стала замечать хоть что-то, и у Феникса появилась надежда, что этим вечером они смогут нормально говорить друг с другом. Он чуть улыбнулся, когда девушка обратила внимание на цветы. Тео был прав, глаза Айлин будто немного ожили.

- Сегодня твой отец дал мне сорок девятый номер, - сказал Феникс.

Было немного неловко, что все это стало возможным только из-за событий, что заставили Айлин все же сбежать от Чжоу, но все равно Феникс очень гордился назначением. Для любого, кто несколько лет был синим фонарем, это одно из важнейших событий в жизни.

- Я видел сегодня его и Тео. Сказал им, что ты в безопасности и сама позвонишь, когда будешь готова, - добавил Фэнжэнь.

Они конечно понимали, что Айлин пока жила у него, и Тео говорил об этом прямо, но Феникс считал, что они не станут первыми дергать девушку, пока она приходит в себя. Они ждали момента, чтобы она вырвалась от Чжоу, подождут ещё, пока она будет готова видеть людей. Сейчас лучше, чем накануне, было видно, в каком оцепенении находилась Айлин. Чжоу слишком долго говорил ей, что думать и что чувствовать, и сейчас ей было сложно вспоминать, как жить иначе.

- Это...это хорошо? - неуверенно уточнила она. - Это же хорошо. Ты ведь хотел его получить. Значит, я могу тебя поздравлять?

Она лишь примерно представляла себе, как работает Феникс, но ей хватало общих черт, чтобы не задавать тех вопросов, на которые она бы получила обтекаемые ответы, или не получила их вовсе. Она снова вздрогнула, когда у соседей хлопнула входная дверь. Звук был негромкий, но она все равно его расслышала, как будто хлопали у нее над ухом.

- Если тебе будет нужно, чтобы я съехала, я могу вернуться к родителям, - покорно произнесла Айлин. Если Чжоу Шоушэнь уехал из города, может быть, тогда, ему больше ничего не сделают. Но она была не готова к тому, чтобы оказаться в большом доме с огромными окнами и маленьким ребенком, который будет везде лезть и приставать, чтобы она поиграла. Она любила Юнши, но думать о детях после потери своего собственного было непросто. К тому же сейчас она могла попросить Фэнжэня полежать с ней ночью, пока она снова не уснет, когда ей снились кошмары. Так ей было спокойнее.

Она понимала, что эти недоотношения между ними вряд ли устроят нормального взрослого мужчину, когда ему приходится с ней нянчиться и не спать ночами. Что это отнимает много сил, а взамен он не получает ничего.

- Но я пока не хочу им звонить. Не могу, - призналась она, опустив взгляд.

- Это очень хорошо, - Феникс кивнул и улыбнулся. - Я теперь буду официально работать в Хусин, и у меня будет намного больше возможностей. А еще я должен сделать татуировку со знаком семьи.

Такие вещи не обсуждали с посторонними, но Айлин была дочерью фу шан шу и сестрой двух сорок девятых. Для неё внешние атрибуты принадлежности к триаде не были большой тайной.

- Ты можешь оставаться здесь столько, сколько хочешь, - добавил Феникс. - Просто сейчас у меня будет больше работы, и я могу часто задерживаться. Но я только рад тому, что ты живешь здесь.

Он выложил еду из контейнеров в миски, а сами контейнеры и пакеты от них унес на кухню. Потому что он планировал ужинать с Айлин, которая принадлежала к иному кругу, чем тяньцзиньская гопота. Феникс открыл вино и наполнил два бокала, один из который поставил ближе к девушке. Это было какое-то белое вино, которое хозяин "Лотоса" считал очень хорошим. Феникс в таких напитках ничего не понимал. Он взял свой бокал и сел на диван.

- Давай выпьем за мое назначение? - предложил он и посмотрел на Айлин.

Айлин слабо улыбнулась в ответ. Ей было приятно разделить с Фениксом радость его назначения, хотя постоянные навязчивые мысли в голове о том, как сделать правильно, что говорить, а где лучше промолчать, не давали ей расслабится, и она долго думала перед тем, как ответить или что-то решить. Было ощущение, что ее голова вообще отказывается думать нормально и выдает какую-то бессмыслицу.

- Спасибо, - ответила она. - Мне здесь лучше. Я могу попросить тебя побыть со мной, пока я сплю. Дома мне некого об этом попросить.

Но даже когда она чувствовала сквозь сон, как Феникс ее обнимает, а потому спала без кошмаров, Айлин не высыпалась и утром долго не могла отскрести себя от кровати. Сравнение этого состояния с вынутым из нее позвоночником было очень точным. Но новость о том, что Фениксу придется больше задерживаться, заставила ее содрогнуться. Когда его не было рядом, в пределах доступности, она словно впадала в какой-то анабиоз, дурацкое состояние дурмана наяву, ведь ей так не нужно было на что-то реагировать. Когда Феникс был дома, он заставлял ее выныривать из своего дурного тумана и хотя бы есть или что-то говорить.

- Я выпью немного, - сказала Айлин. Она взяла бокал за тонкую ножку. - Я все еще принимаю антибиотики. Спасибо за цветы. Мои любимые. Как ты догадался, что я люблю такие?