FB
VK
Google
Twitter
Дела житейские
| Автор | Пост |
|---|
Младший мастер  | - Мы планируем остаться на пару недель, - сказал Сонгцэн. - В это время я готов работать наравне с Лисами. И, если Чалууну понадобится помощь, я в его распоряжении. Лекарь Лис знал не так много, как хотелось бы, хотя мастера Линь Ян Шо, которые приезжали помогать после боя с Шакалами, его немного обучили. Теперь он уже не был беспомощным новичком, но он оставался единственным, что владел врачеванием. - Я напишу его Величеству, если он будет не против, мы сможем остаться дольше, - добавил Сонгцэн. Он не рассчитывал, что Маниша родит в дороге, и здоровье ребенка окажется под вопросом из-за того, что роды поторопились почти на два месяца. Разумеется, он не мог открыто говорить вождю об этой причине для задержки, нужно было объяснить какими-то другими соображениями. В Непале пока было спокойно, его помощи не ждали в клане. Лисы были союзным кланом, который Кобры старались поддерживать. А Яшви была рада увидеться с семьей. Этих двух причин будет достаточно для объяснений. A coat of gold, a coat of red A lion still has claws And mine are long and sharp, my Lord As long and sharp as yours |
Обитатель  | Все самое важное было уже сказано, но Яшви чувствовала, что у Алахчит осталось еще очень много тем для разговора, которые она не стала поднимать при принце. Ему доверяли настолько, насколько можно было доверять принцу чужого клана, пусть и союзного, но все дела Алахчит предпочитала обсуждать со своими советниками. Яшви там присутствовала скорее как воля, изъявляемая духами, потому что мало что смыслила в политике и ведении клановых дел. - К лунному новому году нам нужно быть в Покхаре, - напомнила Яшви о свадьбе его Величества, которую запланировали на конец января, но до этого времени было еще много дней. Она была бы счастлива провести эти недели в клане, несмотря на то, что условия здесь были хуже, чем в монастыре, и совсем несравнимы с тем, как она жила во дворце. Наверное, нужно родиться принцессой, чтобы предпочитать огромные дворцы вот таким простым домикам. После свадьбы его Величества Сонгцэн планировал уехать в монастырь, где у него были свои обязанности мастера, и его никто от них не освобождал. Яшви, конечно, собиралась ехать с ним, хотя сейчас думала, что могла бы вернуться в Алтай до весны. Другой вопрос, что она хотела провести с ним как можно больше времени и ничего не имела против монастыря. Все тот же свет над головой, Все тот же вроде бы, И небывалые слова твердит юродивый. Появились следы тех, кто еще не пришел, А за стеной опять монгольский рок-н-ролл. |
Великий Хан Тибетских Лис  | До лунного нового года было еще долго, и Алахчит быстро просчитала, что, скорее всего, за это время можно будет разобраться ос всеми делами, в которых потребовалось бы присутствие Яшви. К тому же это оставляло им еще и время, чтобы вдоволь наболтаться о том и сем, пусть Яшви была не особенно болтлива. Она была единственная, с кем Алахчит могла обсудить очень многое, в том числе своим страхи и опасения, а потом выслушать эту лису с невозмутимым лицом и понять, что часть ее страхов действительно ничем не обоснованы, кроме ее собственных заблуждений. - Этого времени нам хватит, чтобы обо всем поболтать, - легко улыбнулась Алахчит, чтобы не упоминать что-то более серьезное. - Я передам Чалууну ваши слова, Садхир-джи, он будет рад узнать о врачевании что-то еще сверх того, чему его обучили мастера Линь Ян Шо. Благодаря им клан чувствует себя увереннее, зная, что здесь есть врачеватель. Старый лекарь умер, не успев передать своему ученику даже половины своих знаний, и Чалууну приходилось нелегко. Теперь ему было чуть проще опираться на полученные умения, и даже долгие переходы по степи перестали быть такими утомительными, потому что можно было рассчитывать на помощь лекаря. |
Младший мастер | Сонгцэн не думал, что они останутся в Монголии до самого Лунного нового года, но это можно было решить после того, как он узнает мнение вождя, у которого сейчас были свои хлопоты во дворце. Там стоило появиться хотя бы для того, чтобы сообщить наложницам о возможности задержаться во дворце, если они решат получить профессию. - Мы вернемся даже раньше Лунного нового года, может понадобиться помощь с подготовкой, - сказал Сонгцэн. - Алахчит, тебе не нужно человек тридцать девиц, которые не умеют ничего полезного и привыкли ничего не делать? - в шутку спросил он. Остатки гарема его Величества стали бы для Лис худшей напастью, чем еще одно нападение Шакалов. Не говоря уже о том, что не было никакого способа убедить их ехать в Монголию добровольно, на фоне Алтая монастырь будет казаться им чертогами богов. Сонгцэн не мог представить ни одну из наложниц, пасущими коз в степи. Для Маниши Шах это все тоже было непривычным, но у неё не было другого выбора, она сюда попала не из дворца, а после месяцев голода и скитаний, и здесь она могла найти себе новый дом и семью, которая её приняла. Но наложницы мыслили иными категориями. A coat of gold, a coat of red A lion still has claws And mine are long and sharp, my Lord As long and sharp as yours |
Обитатель | Яшви перекосило от перспективы увидеть в клане порядка тридцати молоденьких коброчек, которые только и ждали, как бы развернуться на полную мощность, чтобы дать себе волю посоревноваться в умении плести интриги и творить гадости. Она передумала, пусть все отправляются в монастырь, там они смогут обратить свои подлости против друг друга и быть абсолютно счастливы. Хотя картина, в которой прилипалы покойной Калы доят яков, пасут коз и стирают кучу грязного белья в холодной воде, показались Яшви весьма привлекательными. - Что плохого тебе сделали Лисы, что ты так хочешь их наказать? - поинтересовалась Яшви, постаравшись сделать свой голом как можно более беззаботным, но, кажется, у нее были с этим проблемы. В присутствии других она была совсем не похожа на ту себя, которой была наедине с принцем. Даже улыбаться так, как всегда, не получалось. Хотя, несомненно, Алахчит была ей все равно что сестрой. Но Яшви вообще себя очень скованно чувствовала, когда собирать толпа в количестве больше двух человек, и, кажется, к этому все уже давно привыкли. Все тот же свет над головой, Все тот же вроде бы, И небывалые слова твердит юродивый. Появились следы тех, кто еще не пришел, А за стеной опять монгольский рок-н-ролл. |
Великий Хан Тибетских Лис | - Спасибо, Садхир-джи, но лучше оставьте своих девиц себе, - также отшутилась Алахчит, заметив, как скривилась Яшви, которая уже успела серьезно пострадать от этого королевского гарема. Было непросто вытащить все подробности у Яшви даже будучи наедине с ней, потому что она была очень скрытной, намного более скрытной, чем любая Лиса, умеющая сказать малое и узнать многое. - Я уже вижу, что тебе надоело мое общество, - весело заметила Алахчит, глядя на подругу. - Так что не буду больше вам мучить своими расспросами, идите, куда вам там надо было идти. Потом еще поболтаем, а сейчас мне надо закончить дела с Их-Чэрэн-гуаем, - она одарила одного из своих советников улыбкой, того, что все еще находился в этой комнате, но предпочитал не вмешиваться в разговор. - Садхир-джи, я рада вас видеть в Алтае, Яшви уже не выглядит такой букой, когда вы рядом с ней. |
Младший мастер | Алахчит закончила разговор, и можно было вернуться в дом, чтобы привести его в порядок и разобрать вещи. У Яшви было еще много времени, чтобы встретиться с подругой и обсудить то, что не предназначалось для его ушей. Лисы были гордыми и скрытными, они не вмешивали чужаков в свои дела, даже если им доверяли. А у Яшви было не так много людей, с кем она могла говорить откровенно, и Алахчит входила в их число. - Спасибо, Алахчит. Я рад быть в Алтае, - вежливо ответил Сонгцэн. Он не стал комментировать слова о том, была ли Яшви букой сейчас или прежде. Тибетская лиса, как правило, ничем не была впечатлена, и он к этому давно привык. Зато те эмоции, которые Яшви показывала, были искренними, и это для него было ценно, в отличие от напускного дружелюбия и отрепетированных улыбок тех, кого сказали в Алтай не везти. Сонгцэн встал из-за стола и поклонился главе Тибетских Лис, а затем Их-Чэрэну перед тем, как выйти из комнаты. A coat of gold, a coat of red A lion still has claws And mine are long and sharp, my Lord As long and sharp as yours |
